08:12
Холодный, пронизывающий ветер хлестал по лицу, когда мы вышли из машины Трэвиса. Ночная Москва была пустынна и безмолвна, лишь редкие огни фар прорезали темноту. Здание прокуратуры возвышалось, мрачное и импозантное. Каждая его стена казалась пропитанной официальной строгостью. Внутри, несмотря на поздний час, горели огни.
Трэвис уверенно повел меня к служебному входу. Мы прошли через пост охраны, где дежурный, узнав Трэвиса, лишь кивнул и пропустил нас. Поднялись на нужный этаж. В коридоре было тихо, слышался лишь приглушенный стук клавиатуры из-за одной из дверей.
Трэвис постучал. — Заходите, — раздался спокойный голос изнутри.
Мы вошли в просторный кабинет. За столом сидел мужчина лет сорока пяти, с проницательным взглядом и усталым, но собранным лицом. Это был Герт, тот самый человек, с которым Трэвис разговаривал по телефону. — Герт, это Тиша. — Трэвис кивнул мне. — Тиша, это Герт Мэлтон. Наш гарант.
Герт встал, пожал мне руку. Его рукопожатие было крепким и уверенным. — Рад познакомиться, Тиша. Трэвис рассказал мне о вашей ситуации. Присаживайтесь. Не будем терять время.
Я села напротив Герта, чувствуя, как нервы натягиваются до предела. — У вас есть все доказательства? — спросил Герт, доставая чистый лист бумаги.
— Все здесь, — Трэвис положил на стол флешку. — Аудио и видеозапись признания Лареза. Его угрозы в адрес Тиши, ее студии и ее учениц. И свидетельство о попытке захвата студии этой же ночью.
Герт внимательно слушал, кивая. Он задавал уточняющие вопросы, записывая каждое слово. Я рассказывала о такси, о Крауле, о конкурсе, о Ларезе, о его угрозах, о встрече в кафе. Каждое слово, каждое воспоминание – теперь оно имело вес.
— Значит, вы говорите, что Ларез намеренно организовал аварию Краула? — Герт поднял глаза на меня.
— Да. Он сам признался. Сказал, что внес «доработки» в машину Краула. И что Краул был его конкурентом.
— И у вас есть запись его признания?
— Да. Чистая. Без помех.
Герт удовлетворенно кивнул. — Отлично. Это уже серьезно. Угрозы, шантаж, попытка рейдерства, а теперь еще и покушение на убийство. Ларез сам себе вырыл яму.
Он начал быстро печатать на компьютере. — Сейчас я составлю заявление. Вы его подпишете. И я немедленно инициирую проверку. Начну с запроса всех данных по аварии Краула, включая заключение экспертов. Я также запрошу записи камер наружного наблюдения вокруг студии и в районе бизнес-центра, где вы встречались. И, конечно, мы сразу же отправим уведомление арендодателю вашей студии, что любые действия по выселению приостанавливаются в связи с расследованием. Он не сможет вас вышвырнуть.
Слова Герта были как бальзам на рану. Студия в безопасности. Хотя бы пока. — Завтра утром, как только откроются банки, я отправлю запрос на арест счетов Лареза и его активов. Чтобы он не смог вывести деньги и исчезнуть. И не смог продолжать свои игры.
— Он будет в ярости, — прошептала я.
— Пусть. — Герт посмотрел на меня с легкой улыбкой. — Пусть знает, что с ним шутки плохи. У нас есть все, чтобы его остановить. И поверьте, мы это сделаем.
Мы пробыли в прокуратуре до рассвета. Когда я подписывала официальный документ, чувствуя вес ручки в руке, это было не просто действие. Это был акт возмездия, начало войны.
Выйдя из здания, я вдохнула морозный воздух. Небо уже начинало светлеть. Чувствовала себя уставшей, но не сломленной. Наоборот – внутри меня разгорелся оговок силы.
Трэвис отвез меня обратно в студию. — Отдохни, Тиша. Сегодня начнется самое интересное.
Я едва добралась до кровати, провалившись в глубокий, но беспокойный сон.
Утро пришло стремительно. Проснувшись, я сразу же почувствовала нарастающее напряжение. Ларез. Он должен был узнать.
Мой телефон не замолкал. Сообщения, пропущенные звонки от Стеллы, Алексы, даже от нескольких родителей девочек, которые были обеспокоены ситуацией со студией.
Я набрала Стеллу. — Привет. Как там дела? Что-то случилось?
В трубке послышался взволнованный голос Стеллы. — Тиша! Студия в порядке! Тот мужчина, который вчера приходил, он сегодня утром снова появился, но его остановили! Приезжали какие-то люди, сказали, что все под контролем прокуратуры, и что он не имеет права никого выгонять! Что происходит?!
Я почувствовала прилив облегчения. Герт сработал быстро. — Все хорошо, Стелла. Просто некоторые люди пытаются играть нечестно. Но теперь все будет по закону. Я все объясню, как только смогу. А Ларез, он появлялся?
— Он приходил утром, — голос Стеллы дрожал. — Он был в таком бешенстве! Он буквально орал, когда узнал, что прокуратура вмешалась. Он звонил кому-то, кричал в трубку, что его подставили, что это все «чушь собачья». Он выглядел так, будто сошел с ума. А потом он уехал. В ярости. Не знаю, куда.
Внутри меня все ликовало. Ярость. Это была именно та реакция, на которую мы рассчитывали. — Хорошо, Стелла. Ты молодец. Просто продолжайте работать как обычно. И никому ничего не говорите.
Я сбросила вызов и посмотрела на Трэвиса, который как раз вошел в комнату. — Он в ярости, — сообщила я. — Мой человек подтвердил, что студия пока в безопасности.
Трэвис удовлетворенно хмыкнул. — Прекрасно. Значит, он получил наш первый удар. Это только начало.
Его телефон завибрировал. Он ответил. Его лицо стало серьезным. — Да, Герт. Я слушаю. Понял. Да, конечно.
Он сбросил вызов. — Это был Герт. Ларез пытается панически связаться со всеми своими связями. Пытается понять, откуда удар. Он явно не ожидал такого быстрого и мощного ответа. Но это еще не все. Герт также сообщил, что Краул просил передать, что он готов. Он готов дать показания. И он просил тебя, Тиша, приехать к нему. Он хочет лично все рассказать и быть уверенным, что мы действуем вместе.
В этот момент, несмотря на весь хаос и опасность, я почувствовала глубокое удовлетворение. Круг замыкался. — Когда мы можем к нему поехать? — спросила я.
— Сегодня. Позже, когда движение в больнице немного спадет. Но не медли. Пока Ларез дезориентирован, нам нужно нанести следующий удар. С Краулом.
Я кивнула. План работал. Ларез был в ловушке, которую сам же и создал. А Краул был готов дать бой. Теперь нам предстояло укрепить нашу позицию.