Искушение

******

Четыре года назад я пообещала себе приходить сюда каждое воскресное утро.
По началу было тяжело, но я исправно выполняла свое обещание.
А в последнее время забываю о нём, поэтому сегодня решила не ждать воскресения и придти до работы.

Зайдя за ограждение, медленно подхожу к двум чистым, аккуратным могилкам, присаживаясь на корточки. Возле одной кладу две алые гвоздики.

— Здравствуйте, господин Ли, —
тихо шепчу я, слегка поклонившись. Поджав губы, смотрю на черно-белую фотографию мужчины с тяжёлым, суровым взглядом.
Но с чистой душой.

— Привет, котёнок, — кладу рядом с соседней могилкой такие же гвоздики, но белые.

Он ненавидел красный.

— Джин Ки, как ты там? — вздохнув, убираю опавшие с деревьев листочки, которые принёс ветер. — Надеюсь, всё хорошо. Мне так тебя не хватает.

Я сажусь на небольшую лавочку рядом.

— С момента, как тебя не стало, жизнь просто не имеет смысла. Когда ты снился мне, говорил, что всегда будешь рядом, даже если тебя нет в живых. А ещё просил не винить себя.

На глазах выступают режущие, словно стекло, слёзы. Поднимаю голову к пасмурному небу, чтобы не дать им пробежать по щекам.

— Но как мне не винить себя? Я не смогла помочь тебе, когда ты нуждался в этом. Если бы я поняла твое состояние раньше, если бы успела предотвратить.. И ты, и господин Ли были бы живы. Всё было бы хорошо, а главное — мы с тобой были бы вместе. И очень очень счастливы. Помнишь, как мы мечтали поехать в Италию, ведь оба просто обожали её культуру? Или как ты просил меня снова начать рисовать, чтобы устроить выставку, ведь считал, что мои картины должны увидеть все? Котёнок, прости меня. Умоляю, прости. Я сама позволила всему этому случится. И как бы ты не просил, приходя ко мне во снах иногда, я не смогу простить себя за это. Никогда.

Делаю вдох и выдох, потому что в груди всё болезненно сжимается.

— Я устала, Ки, очень устала. У меня больше нет сил, понимаешь? Когда я начинаю верить, что дела наконец идут хорошо, а жизнь снова приобретает краски, всё просто идёт ко дну. Быстро и стремительно. Человек, которому я верила, оказался совсем не тем, за кого себя выдает. На работе завал. Напарник не дает мне спокойно существовать, — делаю паузу, на секунду задумавшись.

— И простишь ли ты мне, если я скажу, что этот самый напарник очень похож на тебя?
У него такие же глаза — шоколадное мороженное, политое тягучей карамелью. Его харизма, манера общения и даже голос — всё твоё. Хотя, возможно, я просто пытаюсь отыскать тебе замену и вижу такое во всем. Прости, котёнок, я устала от одиночества.

Поджимаю губы. Тишина кладбища давит на уши, и лишь редкий скрип выстриженных деревьев разбавляет её.
Мне тяжело здесь находится.

— Сможем ли мы когда-нибудь увидеться там, на небесах, если я не попаду в рай? — спрашиваю я, пусто смотря на серые облака. — Ты был светлее солнца при жизни, и я точно знаю, что сейчас ты среди райских садов, где вечно хорошо и спокойно. Но смогу ли я попасть к тебе после того, что сделала? Я могла бы ходить на исповеди, молиться и каяться, но спасет ли это?

Вздыхаю, вновь смотря на его фотографию.

— Всё так изменилось, когда тебя не стало, — я окидываю кладбище усталым взглядом. — Если бы ты был со мной сейчас..

Слёзы предательски льются из глаз, но мне уже плевать. Хочу быть честной и искренней хотя бы здесь.
Около минуты молчу, давая ветру обдать свое лицо прохладой и заставить щеки немного покраснеть.

— Я чувствую, что конец намного ближе, чем должен быть, — прикусываю губу, чтобы хоть как-то сдерживаться. — Мой конец, Ки. Я знаю, что псих, из-за которого всем неспокойно, придет за мной. И, понимаешь.. — вздыхаю, раздумывая, повернется ли у меня язык сказать такое вслух. — Я жду этого. Жду, чтобы всё наконец случилось, и мне не нужно было больше бояться. А я боюсь. Боюсь, хоть и пытаюсь это скрыть.

Нахожу в себе силы улыбнуться, смотря в глаза на фотографии парня.

— Наверное, я пойду, ладно? Не скучай, котёнок, теперь буду навещать тебя чаще. Пока, — медленно встаю, поджав губы. — До свидания, господин Ли.

Это место вызывает у меня ноющую боль в районе сердца. Здесь очень тяжело, и если раньше я приходила сюда просто помолчать и побыть рядом с дорогим мне человеком, которого потеряла, то сегодня, к собственному удивлению, молчать не могла.

Деревья недовольно скрипят от порыва ветра, когда я выхожу за ограду. Поёжившись, кутаюсь в своё пальто и спешу к машине, доставая из кармана ключи.

Не хочу ехать на работу. Во-первых, посещение кладбища сказалось на моем настроении, а это, в свою очередь, скажется на моей продуктивности сегодня. Во-вторых, после вчерашнего разговора не хочу видеть Минхо, а ещё больше — Хёнджина.

Возможно, мне следует самой поговорить с ним и выяснить, так ли всё на самом деле, как мне рассказал напарник, ведь от него можно ожидать чего угодно. Но я, отчего-то, верю ему.
Впервые в жизни.

~~~

Тишина кладбища бесит его. Находится здесь противно и неприятно, но он покорно ждет.
На нем кепка, куртка, джинсы и маска.
Всё в одном цвете — чёрный.

Парень стоит за толстыми деревьями, из-за которых его будет не видно. Поглядывая на наручные часы, раздраженно вздыхает, скрестив руки на груди и оперевшись о ствол плечом.

В который раз спрашивает себя, какой смысл следить за ней даже здесь. Ладно в её квартире, где почти в каждой комнате он установил камеры и прослушивающие жучки. Ну и машина на крайняк. Разве этого не достаточно?

Но нет, ему же нужно было припереться сюда в такой холод. И ради чего? Чтобы просто наблюдать за ней? Идиот.

Когда к кладбищу наконец подъезжает нужная машина, парень благодарит небеса. Из неё выходит девушка, при виде которой его сердце сжимается от ненависти.

Он со злобой усмехается, когда она подходит к могилкам и кладёт на них цветы.

— Чудовище, — шепчет так тихо, что сам себя еле слышит. — Даже на похороны придти не удосужилась, так как смеешь появляться здесь уже который год?

Из-за того, что девушка говорила тихо, её монолог разобрать было достаточно сложно.

Сначала она якобы скучает, винит себя, говорит, что никогда не простит. Чёрт, это ведь чистая ложь!
В её словах нет ни капли искренности, вины и настоящего сожаления. Что она пытается строить из себя?

Парень держится, чтобы не наброситься на неё прямо сейчас. Эта бездушная тварь пришла на кладбище и говорит что-то о прощении! Как можно убить человека, а затем приходить и вымаливать его?!

— Ещё одно твое слово «прости», и я раньше запланированного сверну твою тонкую шейку, Кан Дженнифер, — шипит он, сжимая кулаки.

— ...Сможем ли мы когда-нибудь увидеться там, на небесах, если я не попаду в рай?

Парень хмыкает.
Ага, как же. В рай ей самая дорога.

Дальше он не желает разбирать её слов — стоит, оперевшись спиной о дерево и прикрыв глаза.

— ...Я чувствую, что конец намного ближе, чем должен быть, — после этих слов, что донес до него ветер, слух напрягается. — Мой конец, Ки. Я знаю, что псих, из-за которого всем неспокойно, придет за мной. И, понимаешь.. — эта пауза заставляет парня нахмурить брови и немного выглянуть из-за ствола, чтобы было лучше слышно.

— Ну же. Скажи, что собиралась.

Дженнифер будто слышит его.

— Я жду этого. Жду, чтобы всё наконец случилось, и мне не нужно было больше бояться. А я боюсь. Боюсь, хоть и пытаюсь это скрыть.

Конечно, она боится. И скрывать это — глупо. Девчонка правда думает, что её спасут голубые линзы и несчастный пистолет, который она хранит в своем комоде.

Парень даже обезвреживать его не станет — пусть будет хоть что-то интересное, когда настанет день расправы.

Присмотревшись, он видит её слёзы, стекающие по красным щекам. Рот удивлено приоткрывается, ведь это достаточно редкое явление для этого существа. Именно существа, потому что человеком назвать он её не сможет. Её глаза даже сквозь чертовы линзы вдруг кажутся такими разбитыми и честными, а слёзы — самыми искренними.

Чёрт, нет. О какой честности может идти речь?! Она убийца. И такие не должны оставаться безнаказанными.

Дженнифер бормочет ещё что-то, что парень ленится разбирать, и уходит прочь.
Когда он убеждается, что её машина отъехала достаточно далеко, снимает капюшон и идёт туда, где остался противный ему запах женских духов.

— Пускай лучше позаботиться о том, кто будет приносить цветы на её могилу, — фыркает он, ломая пополам каждую принесенную девушкой гвоздику.

Небрежно окидывает в сторону, кладя на их место те, что купил сам. Точно такие же.

— Это был последний раз, когда она потревожила вас, — склонив колено, он смотрит сначала на фотографию мужчины, а затем молодого парня. — Обещаю.

Медленно встав, вдыхает полной грудью.
Цветы, которые принесла Дженнифер, внезапно решает забрать с собой, хотя неприятно держать их в руках.

Погода будто злится на него — деревья грозно скрипят, ветер усиливается, и кажется, что вот вот пойдет дождь. Небеса против того, что он делает.
Но ему всё равно.
Он свой путь выбрал.

Ему противно от её голоса.
Ему противно от её вида.
Противно даже от самой мысли о её существовании.

Скоро он избавит себя от этого. Уверен, что если доведет это дело до конца, камень, который лежит на его гнилой душе, исчезнет.
И доведет, потому что обещал.

А свои обещания он всегда выполняет.

*****

В кабинете меня уже ждет Минхо, развалившийся в моём кресле.

— Не поняла, — положив сумку на диванчик у двери, скрещиваю на груди руки. — Вы ошиблись посадочным местом, старший детектив Ли. Попрошу поднять свою пятую точку и переместить на специально отведенный вам трон.

— Вы ко мне на «вы»? — лукаво улыбается он, расслабленно сложив руки за головой. — Как настроение?

— Пошёл вон с моего кресла, — игнорирую его вопрос, схватив за ухо.

Завопив, напарник наконец встает, и подняв ладони в сдающемся жесте, отскакивает к своему рабочему столу.

— Какая ты злая, — театрально качает головой он, плюхаясь в свое кресло. —
И как мы только с тобой будем уживаться вместе?

Сев, устало вздыхаю, откидываясь на спинку.

— С чего бы нам уживаться вместе? — бормочу я, лениво подперев голову. Интересно, что он выкинет на этот раз.

— Ну, как же, — он закидывает в рот шоколадное печенье из упаковки, которая лежит у него на столе со вчерашнего дня. — Хёнджин уж точно тебе не пара, а больше кандидатов на роль твоего идеального мужчины я не вижу, — с набитыми щеками горделиво поднимет подбородок он. — Кроме себя, разумеется.

Хмыкаю, вертя в пальцах колпачок от ручки, что лежал на столе.

— Кто бы сомневался, — говорю я, даже не смотря на Минхо. — Что ж. Возможно, ты прав.

Несколько секунд он смотрит на меня в непонятках, а после хмурит брови, словно не расслышал.

— Ты чего? — выдает Ли, прищурившись. — А как же отрицание, переходящее в агрессию?

— А ты, значит, только этого и ждешь, да? — поднимаю на него глаза, тихо
усмехнувшись. — Отрицания не будет — я устала с тобой бороться.

А ещё устала бороться с чувствами к нему.
Но Минхо об этом знать не обязательно.

— Получается, у меня есть шансы? — он хитро улыбается, а в глазах черти пляшут.

— Давай не сейчас, ладно? — мне совсем не хочется говорить о подобном.

Хотя, мне в принципе не хочется ни о чем сейчас говорить. Бывает же такое состояние, когда чувствуешь, что если скажешь хоть слово — можешь разрыдаться.
Я ненавижу это чувство.
А ещё больше ненавижу рыдать.

— Эй, ты какая-то не такая, — хмурит брови мой напарник, присматриваясь. — Что такое?

— С чего ты взял? — пытаюсь вести себя естественно, и, вроде как, у меня получается.

Минхо закатывает глаза, подкатываясь ко мне на своем стуле.

— Ты не умеешь врать, Дженни. Выкладывай.

— Да отстань ты от меня, — кривлюсь, откатываясь от него дальше. — Нормально со мной всё.

— Я сейчас сделаю как в прошлый раз, — он заглядывает мне в глаза, предупреждающе сверкая ими. — Хочешь?

— Только попробуй, — я угрожающе выставляю руки вперед, не давая приблизиться ко мне.

К слову, под прошлым разом он подразумевает случай, когда я была в таком же состоянии. И вместо спокойного выяснения, что со мной, он просто стал давить на меня, пока я не выдержала и не разрыдалась прямо при нем, вываливая все, что можно.
Это было только спустя пару месяцев после того, как нас поставили в напарничество, и от этого неловко было вдвойне. Дела с преступлением шли ужасно, и если сейчас зацепок очень и очень мало, то в то время их не было вообще, и для меня, не привыкшей к такому постепенному провалу, было достаточно тяжело. Если бы не Минхо — не справилась бы. Будь кто-нибудь другой на его месте, уверена, что все было бы в несколько раз хуже.

А ещё, тогда я даже побаивалась его.
Чего не скажешь о нынешней ситуации.

— Минхо, — Чан замученно опирается о дверной косяк, заглянув в наш кабинет.

Ему даже всё равно на то, в каком мы положении, и на то, что бессовестно занимаемся деградацией, а не полезными делами.

— Сегодня работаешь с криминалистами, а Дженни перепроверяет отчеты поисковых групп за последние три месяца. Впрочем, всё, как вы любите, — у Минхо работа просто нудная, а у Дженни — нудно-бумажная. Благодарности не нужно, приступайте к работе.

Даже не дождавшись возмущений моего напарника и усталого вздоха от меня, Кристофер уходит.

— Если ты думаешь, что на этом мы закончили — хрен там плавал, — обещает Ли, нехотя вставая и ставя сове кресло на место. — И если я узнаю, что это всё из-за чёртова Хвана — убью обоих. Его за сделанное, а тебя за то, что смеешь думать об этом.

— Иди давай, убийца, — закатываю
глаза, отмахиваясь. — Криминалисты ждут.

— Бумажки тоже, — он одаряет меня такой же натянутой улыбкой, что и я, и уходит, взглядом предупреждая меня о будущем продолжении нашего разговора.

Как только дверь за ним захлопывается, я выдыхаю, закрыв лицо руками. Выть хочется от того, насколько мне сейчас плохо. И если бы дело было в Хёнджине, как думает Минхо, я была бы даже рада. Но дело далеко не в нём.

Главное просто дождаться завершения рабочего дня. Не позволю, чтобы хоть одна душа смогла увидеть мои слёзы.
Надеюсь, работа поможет мне отвлечься.

*****

Когда на ватных ногах я выхожу из лифта и плетусь к своей двери, меня не покидает чувство ужасной тревожности. Сердце стучит чаще обычного, пальцы нервно подрагивают, но причин на это ведь..
Нет.

Я замираю напротив своей квартиры, не в силах пошевелиться. Сумка из рук выпадает, и мне кажется, что я вот-вот потеряю сознание.

Перед глазами взрываются черные звездочки. Меня накрывает страх и ненависть. Кислорода не хватает, и кажется, что я вот-вот задохнусь. Руки, которыми зажимаю рот, чтобы не закричать, дрожат.
Не в моих силах контролировать это.
Всю меня безумно трясет, и в моменте я ударяюсь головой об стену, даже не чувствуя боли.

В себя более менее прихожу уже на полу. Все лицо залито слезами, сердце выпрыгивает из груди, и я слышу его шум в ушах.

Тянусь к ключам в сумке, что лежит недалеко, и буквально ползу к своей двери, стараясь не задевать лежащие под ней цветы, которые сегодня я оставляла на кладбище. Именно они вызвали паническую атаку, заставляя меня буквально разбиться, словно какая-то чашка.

Когда я оказываюсь по ту сторону двери, опираюсь о неё спиной, вцепившись в волосы. В любой другой обычный день я бы просто была шокирована такой ситуацией, но учитывая моё состоянии сегодня, было очевидно, что я впаду в истерику.

Кто-то либо не очень удачно пошутил, либо мне дали предупреждение.

И я больше склоняюсь ко второму варианту.

~

Спать этой ночью я не ложилась — знала, что не смогу уснуть, поэтому даже не пыталась. Сейчас около половины шестого утра, а я все страдаю на кухне, освещенной мягким тусклым светом от декоративной лампы в углу.
Сижу, поджав колени и смотря на полупустую чашку остывшего зеленого чая, который делала около трёх часов назад. Цветы выбросила в мусоропровод, как только окончательно пришла в себя после панической атаки, в следствии чего чуть не поймала новую.

Кажется, я впервые ощущаю то состояние, когда говорят, что человек «ни о чем не думает». Ведь я действительно ни о чем не думаю. Все, что наполняет мою голову и разум — сплошной белый шум.

И кто знает, сколько бы это продолжалось, если бы не внезапный звонок от Минхо, который я услышала не сразу.

— Да? — охрипшим голосом спрашиваю я, чувствуя напряжение по ту сторону экрана.

— Прости, что разбудил, но это очень срочно, — его голос достаточно серьезен, но могу поспорить, что ещё пять минут назад он спокойно спал.

— Говори.

Слышу копошение, предполагая, что Минхо в срочном порядке куда то собирается. Но что за срочность?

— Хайин и Кирён, — говорит он, и снова начинает чем-то шуршать. — Их нашли. Вместе.

В этот момент я словно пробуждаюсь из транса.
Тиканье моих часов в гостиной снова слышно, глаза активно бегают по комнате, а голова отдает тупой болью.

— Что? Как и где?! — я вскакиваю с места, взявшись за телефон второй рукой.

— Я сброшу тебе адрес и объясню всё на месте, наши люди уже там. Но тебе заранее стоит знать ещё кое-что.

Быстро иду в комнату, чтобы собраться, и не выдерживаю паузы, которую создал Минхо.

— Ну?!

— Кирён мертва.

____________________