Ассоциации
Голова раскалывается. Руки слегка дрожат от усталости, а может из-за чувства голода и потери сил. Под двумя одеялами становится слегка жарко, что снежная кожа пропитывает их небольшой влажностью, оставляя небольшие пятна воды. Холодный пот стекал с волос, глаза медленно моргали, а ощущение тошноты и рвоты только нахлынули с новой волной.
На часах было пол двенадцатого. Яркое солнце за окном безжалостно выжигало глаза и даже серые стены не помогали его утихомирить.
Было хорошо, снова чувствовалась жизнь в комнате, но плохое самочувствие это не прогонит.
Глаза метнулись к ромашке, только сейчас он заметил как у нее опал второй лепесток. Но почему-то сейчас она выглядит гораздо лучше, чем ее хозяин. Да и вообще лучше, чем была раньше. Мятые кремовые лепестки, кончики которых были чуть ли не коричневыми, сейчас были ослепительно белыми. Она больше не гнулась, была наклонена, но выглядело это не как умирающие растение.
За окном сидела бабочка, что своими лапами пыталась найти проход к цветку. Раньше он не видел, чтобы хоть какая-нибудь бабочка летела к цветку. У нее был красивый окрас: белая, яркая, голова была покрыта красными крапинками, крылья были окутаны тонкими алыми кругами, нижние крылья плавно переплетали градиент белого в черный. Она кого-то напоминает.. Но кого?
Попытка встать была слишком резкой, по новой силе ударила бьющая голову боль, одеяло свалились оголяя мятую потную футболку. Стало легче и прохладнее, наверное этой свежести и не хватало сейчас. Но тепло на руке осталось.
Альфедов не сразу заметил, как в руке у него была небольшая грелка. Он не помнит практически ничего из всей кучи вчерашней ситуации. В углу сердце мелькают остатки панической атаки, неприятное чувство страха и ностальгии. Такой липкой, вязкой.
Расслабив пальцы теплый предмет скатился по кровати и упал на пол.
(А): Блять...
Он сразу понял, что вчера был не очень приятный разговор, а в итоге после него были еще хуже. Все, что он запомнил — это серые глаза и руки, что всячески пытались привести его в чувства и, видимо, безуспешно, раз сейчас он выглядит как размазанный пепел на серой кровати.
Пару минут пришлось убить на попытки избавиться от мутности в глазах. Взглядом он бегал от собственных рук до дальных предметов на столах, смотрел на темные места в комнате, чередуя их с ярким оранжевым сердцем ромашки.
Живот был пуст, он не урчал, не издавал никаких звуков, но из-за голода желудок будто сам себя переваривал. Мерзкое острое чувство органного каннибализма.
Ледяные ноги вступили на серый паркет. Держась рукой о все что только можно он старался не упасть. Медленными расхаластными шагами он шел к выходу в коридор, идя на кухню. Он не знал сколько сейчас время. Он не помнил как добрался до комнаты, как лег на кровать, как вообще вышел из кухни.
В мозгу гуляли мысли, что сегодня надо было что-то сделать, но что?
Он без понятия сколько времени прошло, сколько он спал и даже сколько ему потребовалось чтобы встать с кровати. Лежавший телефон на тумбочке, подключенный на зарядку, он решил не брать. Вряд-ли бы он вытерпел еще разглядывать в нем что-то. Глаза и так не могли сфокусироваться и видеть что-нибудь четко, а тут еще яркий экран смартфона.
С кухни доносился приятный запах готовки. Весь коридор был наполнен этим аппетитным ароматом. Он был теплый, нежный.
Альфедов стоял у входа на кухню, плечом опираясь на косяк дверного проема.
Сбылось то, что невозможно было представить: сейчас прям перед носом — Джаст, одетый в розовый кухонный фартук для готовки, на вкус пробовал то, что готовит. Если бы сейчас снеговик чувствовал себя лучше, то засмеялся бы во все горло, срывая голос. А ведь недавно он и думать не мог, что застанет такую картину.
Джаст мельком оглянулся на него. Он не смотрел ему в глаза, просто пробежался по слегка дрожащим плечам, задранным шортам и бледному лицу. Он снова боялся увидеть в глазах страх и панику, а может вместе с этим и стыд. Оба молчали, ничего не хотели говорить, а может не знали как начать разговор. Один боялся напомнить вчерашние событие и первопричину их, второй, еще не проснувшись, пыталась понять что происходит.
Снова этот жест черта — молча поставил к уже наполненной тарелке вторую, наливая туда тот же суп. И Альфедов это снова заметил. Уголки губ слегка приподнялись, понимая, что его так приглашают сесть за стол.
Опираясь левой рукой о стену он подошел к стулу, ели как сев на него.
Сразу перед ним поставили глубокую миску с тем самым бульоном. Вблизи запах растекался ручьем по жилам, будто оживляющий элексир. Рядом черт положил ложку и на середину стола поставил тарелку с парой нарезанных кусков хлеба. Они ели молча, сосредоточенно поднося ложки к губам. В комнате царила спокойная атмосфера — слышно было лишь тихое булькание и легкое постукивание ложек о края тарелок. Никто не спешил, каждому казалось важным прочувствовать аромат и вкус бульона, который согревал и дарил уют. Молчание было неловким — оно словно подчеркивало всю глубину момента, когда слова не сложно найти.
Они снова выглядели как женатая пара, что поссорившись молча ели, переглядываясь неловкими взглядами. Странно, они не ссорились, откуда эта неловкость?
Неловко же было только Джасту. Черпая суп лошкой он старался даже не смотреть на против сидящего соседа. Исподлобья лишь иногда контролировал его действия. Он сидел на нервах, пусть сейчас снеговик выглядит лучше, чем вчера, но все так же поникнувший. Он держал и взгляд и уши в остро, остерегаясь возможную новую волну приступа. Помимо этого он в голове прокручивал всевозможные варианты как завести разговор. Думал как спросить о его самочувствие, выспался ли тот, помнит ли что-то и как ему сказать, что услышал его.
(А): Спасибо.
Альфедов снова первый разрушает тишину. За что была эта благодарность оставалось лишт черту гадать: за подданую еду или за оказанную помощь вчера. Дажсту что-то подсказывало, что за все в принципе.
(Д): Да ладно. Не чужие все же.
(А): Верно. С ним мы не чужие.
С Джастом они не чужие. Их двоих окутывает гораздо больше связей и воспоминаний, чем с другими. Так чувствуе Альфедов.
(Д): Ладно.
"С Джастом".
Когда близкий человек переживает паническую атаку, испытываешь глубокую тревогу и беспокойство. Волнение сопровождается опасениями, что приступ может усугубиться или привести к ухудшению физического состояния. В голове мелькают мысли о возможных симптомах — учащенном сердце, затрудненном дыхании, головокружении, страхе потери контроля или даже смерти.
Кроме страха за здоровье, возникает ощущение бессилия — хочется помочь, но не всегда знаешь как правильно действовать. Волнение усиляется желанием поддержать друга, успокоить его, обеспечить безопасность и почувствовать, что ты рядом. Такое состояние естественно, показывает заботу и эмоциональную привязанность.
Джаст перестал есть. Ложка медленно греблась по дну тарелки волнуя налитый бульон. Желание поговорить никуда не хотело уходить.
(Д): Как ты?
(А): Сил нет.
(Д): Бульон обычно от простуды.. Может тебе что-нибудь более сытное?
(А): Думаю меня стошнит от большего.
(Д): Тошнить может и от голода-
(А): Все в порядке.
Этот краткий момент тишины в разговоре, когда они не знают, что сказать дальше. Оно вызывает чувство неудобства, напряжения или смущения, так как нарушается естественный поток общения и возникает пауза без объяснения причин. Хочется заполнить паузу словами, чтобы восстановить комфорт и взаимодействие.
Альфедову стало не по себе, что он ответил на обычные вопросы и без того волнующегося друга, резко и отчуждено. Все же тот помог и до сих пор помагает.
(А): Сколько я.. Спал?
(Д): Часов одиннадцать. Щас почти двенадцать дня.
(А): Е-ебать..
Слово было протянуто, голос был осипший и удивленный. На сердце так же лежал груз, что будто он что-то забыл.
(Д): Думаю тебе будет лучше сегодня отсидеться.
(А): Чего?
(Д): Я про вечерний ивент.
Лампочка. Она зажглась. Альфедов после этих слов сразу вспомнил про встречу с Санчезом и вечерний интерактив. Встретиться с ним они должны были к пол третьему у его дома, а после блондин проведет его, ибо самому снеговику не назначили точное место.
Время еще было, так что волноваться не о чем. Тем более сейчас его самочувствие и здоровье почти перешли в норму, после еды сил станет еще больше.
(А): Та... Бля.. Не, я пойду все же.
(Д): Ты на приколе?
(А): У меня там уже планы, все дела..
(Д): Ты же в курсе, что я тебя не выгоняю?
(А): Э-э.. Спасибо?
(Д): С твоим домом ничего не случится, не ходят же там, по твоим сундукам не рыщут без спроса.
(А): Я бы поспорил.
Бульон Джаста остыл. Сам он уже не ел, а все его внимание было зацикленно на соседе. Он внимательно смотрел на его худые руки, длинные изысканные пальцы, что до сих пор слегка подрагивали, почти пропавшие синяки под глазами и растрепанные волосы. Беспокойство за его самочувствие сейчас брало вверх.
На последнее предложение Альфедова он обратил большее внимание. Он видел кого-то?
Джаст, конечно, понимал что так и есть. Даже больше — он вчера поздним вечером расставил только больше динамита, пока СекБи строил что-то над океаном. Тон снеговика был спокойным, либо он мастерски притворялся, что не знает, либо и вправду не знает.
(Д): А.. Что там у тебя?
(А): Да Альцест видел, как кто-то на моей территории какую-то хуйню строил.
(Д): Он мог подумать, что это ты.
(А): Ну а если я дня два дома не был, как ты думаешь, я мог ее построить?
(Д): Так ты вчера вечером уходил.
(А): Как раз к Альцесту: я помог ему. Мы поболтали, перекусили и он спросил, что я там строю.
(Д): Так, получается это был не ты?
(А): А чего это ты задаешь такие вопросы?
(Д): Да просто пытаюсь понять.
Джаст, избегая взгляда с черными глазами, встает из-за стола забирая свою наполовину наполненную тарелку с бульоном. Для Альфедова это было очень подозрительно. Складывалась очень необычная цепочки: черт уходит раньше Альфедова, потом слышит, что на его территории кто-то что-то строит, тот возвращается глубокой ночью, а сейчас отвел взгляд, ускользая от вопроса.
***
(А): А ты чего глаза в сторону отвел?
(Д): Ничего я не отводил.
(А): Да-да, я же вижу. Ты что, врешь?
(Д): Давай прекращай!
Они тогда прибирались в сундуках. Редкое зрелище. Муторное дело. Это, наверное, единственный раз, когда они делали расфасовку всех ресурсов, тем более вместе. Альфедов на тот момент пыталась найти пару своих золотых яблок, которые он заметил у Джаста. Спрашивая откуда они тот лишь ответил, что нашел.
(А): Фу-у! Вор. Возвращай давай!
(Д): Никакой я не вор, что ты пристал?
(А): Давай, яблоки мои верни.
(Д): Это мои яблоки. Свои потерял, так мои загрести хочешь.
(А): Я напишу заявление в суд. Посмотрим как ты будешь там пиздеть.
(Д): О боже, какой ты мелочный. На, забирай.
(А): Золотые яблоки — мелочь? А ты у нас олигарх?
(Д): А что, папика себе ищешь?
(А): А я погляжу ты себе его уже нашел.
Тот день не обошелся без новых колкостей и дружеских споров. Конечно яблоки были возвращены изначальному хозяину, хотя потом пара из них снова пропали. Но, так как Альфедову не было особой важности их использовать, он не стал снова наезжать. Просто так же в ответ начал без спроса втихаря брать "мелочи" у Джаста. Оба друг у друга подворовырали, даже порой спрашивали где-что лежит.
Друг другу доверяли.
***
Джаст отвел взгляд и почему-то казалось это не такой тайминг, сколько его привычка во время лжи так прятать взор.
Сейчас Альфедову не до этого. Да и он быстро сам забыл об этой привычке Джаста.
Хотя черта́ че́рта кричала о его причастности.
Сейчас надо было полностью успокоиться, быстро доесть оставшуюся еду и привести себя в порядок. Не очень хочется показываться на люди в таком потрепанном... Убитом виде.
(А): Был не я. Альцест сказал, что как он подошел спросить, так этот человек сразу же ушел.
(Д): Ясно. Ну, может Альцест тоже всякую чушь видит.
(А): Так он вроде не проклятый..
(Д): Мало ли. Что хоть строилось?
(А): Не видел и не спрашивал. Щас пойду к трем домой, заодно посмотрю.
(Д): Точно, у тебя же там свидание.
(А): Да блять... За такие шутки-
(Д): Что бывает?
(А): В очке бывают странные штуки.
(Д): Ай, потомок Пушкина. Ай, позорище поэтов.
(А): Хах, тише-тише.
Недавняя неловкая тишина спинилась задорным смехом. Слабость как рукой сняло. Кровь по венам текла сновой силой.
(Д): Ладно, увидемся вечером.
Джаст чуть ли не выбежал из кухни. Альфедов не успела ничего сказать, лишь открыл рот, но того уже и рядом не было. Чтож. Надо было тоже торопиться.
Джаст чувствовал, что его попытка показаться спокойным — провалилась. Наверняка снеговик заметил, как его шаги превращались в тихий бег. Нажав на кнопку лифта он достал из задних карманов штанов телефон.
SecB
Ты где щас?
Друг был не в сети. Уже прошло лишь три секунды, а для Ддаста казалось будто три часа. Надо было как можно раньше уведомить ящера, что их небольшая проделка могла обернутся большим провалом.
Двери лифта открылись. Он вошел, нажал на нижний этаж. Они бесшумно закрылись, приятно загудел механизм.
Он продолжал прожигать в телефоне дырку, надеясь что СекБи зайдет в сетью, словно поймает ментальные сигналы.
И, вау. Он в сети.
>Рядом с Неркиным, ну или че тут от него осталось..
>А че?
Альфедов в час будет у себя на базе.
>Ебать, так он же в путешествии, не?
Он динамит собирает наш. Причем с Санчезом.
>Бля, а у нас там половина не сделана...
Я щас прибегу, что делать будем?
>Хуй его знает.
>Надо быстро дочеркать эту залупу.
Ты ток аккуратно, он-то узнал от Альцеста. Тот тебя вчера видел.
>Был момент.
>А ты откуда знаешь?
Беги давай, как-нибудь потом расскажу.
>Джаааааааст??
Оставив его без ответа он уже подбегал к порталу.
На душе было колющее, неприятное чувство. Альфедов и так сейчас находится не в лучшем состоянии, тем более еще и учитывая положение на острове, их взаимоотношения, динамит в его доме. Не очень хотелось продолжать дальше его доставать. Не когда он не может интересно отреагировать. Не когда есть риск нового приступа паники. Не когда их шуточная постройка несет в себе смысл: "Предатель, у-у-у. Ты нас бросил".
Не хотелось вовсе сейчас как-то разрушать их хрупкую, слабую, тонкую грань в дружбе. В старой дружбе которая заново началась.
Джасту хотелось наоборот ее подкрепить, уплотнить, не шатать ее. Даже недавний их, казалось бы, беззаботный разговор мог расположить снеговика на добрый лад. Хотя и по лицу Альфедова было видно, что тот не торопится, а может и вообще не желает ничего делать.
Ветер шептал его слова: "Ты не он". Повторял раз из раза каждый раз искажая формулировку. В голове выцарапался плотным очертанием образ снеговика, как тот рвет одежду, цепляясь до раздирания кожи в плечи, как на его черных глазах проскальзывают блики с надеждой, как голос потухал, крича тысячи слов. Как его холодное сердце пыталось зажечься ярким пламенем уповния. Упования, что все пережитое — было иллюзией. Джаст видел состояния панической атаки, серьезного расстройства и настоящей паранойи смешанной вместе с шизофренией. Видел как тому больно. Джаст словно сам это чувствовал. В тот момент вся кухня словно тоже покрылась легким инеем. Тепло в комнате тогда сменилось прохладой, волосы встали дыбом. По телу пробежали мурашки.
Голову занимала еще одна задача — как можно быстрее что-то сделать с постройкой, причем незаметно. Идея, которую подогнал СекБи была очень интересной: проложить от сарая Альфедова тропинку к бледному лесу, который снеговик самолично рассадил. На деревьях выцарапать несколько фраз, а-ля: "Ты нас помнишь?" Над самим лесом из шерсти разных цветов построить очертание искаженной рожи, со страшной улыбкой в пару слоев. Между слоями шерсти построить механизм, который должен был взрываться, выпуская фейерверки с подписью: "купился?".
Раньше эта задумка выглядела очень круто. Да и сейчас не хотелось ее терять. Но хотелось показать ее во всей красе, и когда сам Альфедов сможет воспринимать эту шутку как шутку, а не как новое безосновательное уничтожение своей и без того не спокойной жизни.
СекБи уже был на месте. Быстро, несколько раз ошибаясь, он продолжал переплетать между собой шерсть. Джаст, не теряя времени, так же поднялся к нему. Кивнув головой, в качестве приветствия, он начал работать с механизмом. Времени очень мало, дел... Прилично.
Куча одежды, которые как-то умещались в нескольких шалкерах, имели свои.. Специально отведенные моменты. Его любимый костюм, в котором он ходил ежедневно, затвердел от вчерашней прогулки под дождем вперемешку с его инеем, хоть он и шел под зонтом.
Зеленый? Нет. Это для бизнес встреч.
Розовый? Нет, это для иных мероприятий.
Белый? Слишком вычурно, не сегодня ему притягивать внимание.
Дима Урал... Ну... В следующий раз.
Красный галстук...
Перебирая кучу возможных вариантов он остановился на классическом прикиде: летняя рубашка, что очень сильно напоминала ту, что носил раньше Альцест, свободные голубые шорты.
Чистая одежда надета. Волосы приведены в порядок. Опухшее лицо выглядело лучше, чем утром. Надежды найти весь динамит, ну.. Имелись.
От зеркало оторвало телефонное оповещение
Sanhez
>Бробробро.
>Все в силе?
Ес.
>Ой.
?
>Дорогой мой любимый прелестный ваще такой крутой друг..
>У меня тут, мягко говоря, по пизде пошел потоп на ледниках..
>MOLU перенести встречу на следующий день..
Ебать у тебя приколы кнш.
Нужна помощь?
>Тут не много, но думаю что все же не успею.
А может это они всетроили... Задумайся)
>🧐
>😱
Санчез прислал еще пару смайликов и забавных стикеров, они подняли протухшее настроение Алфедова. Санчез снова заставил улыбаться. Знает ли он это? Вряд-ли.
В последнее время они часто общались между собой. Блондин часто кидал картинки с разными подписями, видео с забавным контекстом, подкидывал черные шутки. Иногда просто писал любое слово: котел, свинья, кокс. На вопрос Снеговика: "что это?" тот лишь отвечал: "да так, чтоб ты не расслаблялся". Но он как раз таки и расслабился. Такие моменты часто помогали Альфедову выйти из заблуждений и своих мыслей, после их диалог переходил на разные темы. Позже снеговик привык к таким выкрутасам блондина и уже отвечал в похожем стиле:
>Чайка.
Сори не поймал, в следующий раз обязательно.
***
>Стул.
Ща ща, крафчу.
***
>Сперма.
Соре, не ем такое
***
>Секс.
Союз Единых Космических Станций?
>Хахахаха, Они и секс одно и тоже?
Знаки судьбы,Сань, знаки судьбы..
Альфедов решил не отрекаться от сегодняшних планов. Перед тем как убрать телефон в карман попросил Санчеза скинуть куда идти на ивент, предварительно спросив будет ли он там. Получив адрес и уточнение, что тот опоздает на событие снеговик направился в лифту. Санчез вышел из сети, видимо идет выхлебывать все то, что там натаяло у него на ледниках.
После недавнего дождя воздух напоен свежестью и прохладой. Тротуары и дороги еще влажные, местами блестят капельки воды, отражая яркий дневной свет. В небе появляются разрывы между облаками — светло-голубое пространство словно оживает, наполняясь мягкими солнечными лучами.
Деревья и травы насыщенные зеленью, листва словно сияет от влаги, на ветках и листьях виднеются капельки дождя. Воздух свежий, слегка прохладный, с характерным запахом мокрой земли и травы — послевкусие ливня.
Звуки окружающего мира становятся более четкими: слышен щебет птиц, капли, стекающие с крыш и листьев, и тихий шелест ветра. Животные неторопливо выходят на улицы, наслаждаясь мягким светом и приятной прохладой, атмосфера спокойная и умиротворенная.
В целом, следующаий день после дождя — это момент обновления природы и отдыха после стихии, когда все вокруг словно дышит свежей энергетикой и спокойствием.
Альфедов медленно переступает порог портала и сразу чувствует странный, более резкий и насыщенный запах пороха. Раньше это ощущение было слабее, едва уловимое, словно легкая тень опасности. Не зря же они с Санчезом тут часами сидели выгребая динамит? Теперь же запах стал почти осязаемым, словно динамит — спрятанный в его доме — увеличился в объеме.
Он помнит почти каждую потайную кладовую, где он нашли взрывчатку, и сейчас кажется, что ее стало значительно больше, чем было раньше. Тревога растет, наличие большого количества динамита, даже если это розыгрыш, всегда сулит риск неожиданных взрывов, разрушений.
Этот усиленный запах пороха и растущая опасность дают Альфедову понять: что-то изменилось в его доме или в округе. Возможно, кто-то добавил динамита без его ведома, или атмосфера вокруг стала напряженнее. Взгляд Альфедова устремляется к сундукам, чтобы проверить содержимое и убедиться, что все под контролем. Но, не теряя осторожности. Он решил, что лучше проверить уже знакомые ему места.
На ферме шерсти он не стал искать, в прошлый раз там ничего не было и вряд ли сейчас там что-то бы поменялось. Автоматическся печь и приделанная к ней ферма тросника так же были, наверняка, чисты.
Он прошел склад, смотря под каждый сундук, коих там было с полсотни, и только лишь те, что стояли на земле, а не надвисали друг на другом стоя на полках. Пробежался и под кучей шалкеров, что стояли в основной комнате. Так же следов нет. Пещара, наполненная кучей разной живности и то-о-очно живыми верблюдом и нюхачом пахли в особенности сильно. Чуть больше часа потребовалось, чтоб найти, возможно, почти весь динамит здесь, а именно: двенадцать штук. В самой симуляции деревни в нескольких комнатах он так же откопал почти стак. Тут же он потратил почти два часа.
В общем, сумма всех его трудов перетекла в почти четыре часа кропотливой работы. Специально отведенный сундук был наполнен лишь двумя стаками динамита. Альфедов знал, что это не все, был уверен, что пропустил пару заначек. Но решил, что на сегодня все. Слишком много за последнее время стресса, надо было уже идти к месту проведения ивента чтобы развлечься и позабыть все накопившееся.
Звуки портала привлекли внимание. Причем дважды. Здесь, кроме него самого, больше никого не было. Ну, он точно никого не видел и вряд ли слышал за вечными работами шумных ферм, что стояли повсюду. Но и к нему никто не зашел. Сейчас ему вовсе казалось, что услышанные звуки ему причудилось и все это лишь посредство навалившихся тревог и напряжения.
(А): Знаешь, мне кажется дурка по мне плачет.
Гладя на "живого" нюхача по имени Камаз Альфедов дослушал последние мычания, которые то-о-очно не проигрывались как запись пластинки.
(А): Ну че, не скучайте.
Попрощавшись с ним, с таким же верблюдом, живой розовой овцой, парой эндерменов, тремя жабами и летающим элеем он пошел к порталу. Да уж, это уже целый зоохаус.
В воздухе больше нет удушающего запаха пороха и песка, ничего больше не режет до слез слизистые носа и не заставляет, как лук, рыдать глаза. Сейчас этого запаха в тысячи раз меньше, а может и вовсе нет. Альфедов за четыре часа мог уже привыкнуть к нему, поэтому надеялся, что в следующий раз ему все же воздух не покажется заполненым частицами порошковых веществ.
Поздний вечер — это переходный период между заходом солнца и наступлением ночи. В это время небо постепенно темнеет, окрашиваясь в глубокие синие и пурпурные оттенки. Свет становится мягким и рассеянным, тени удлиняются и сглаживаются.
Температура воздуха начинает снижаться, ощущается легкий прохладный ветерок. Природа постепенно замедляет активность: птицы перестают петь, насекомые слышны только изредка. В домах загораются первые уличные фонари и они наполняются уютным теплым светом.
В поздний вечер атмосфера приобретает щекочущее чувство дества, создавая идеальные условия для отдыха, размышлений и подготовки ко сну.
В торговом центре "Ямакаси" уже собрались участвующие. Ники и Барси о чем-то болтали. Скорее всего повторяя план проведения их задумок. Блс и Жираф чуть ли не кричали споря кто лучший супергерой. Фарадей и Душенька обсуждали работу какого-то мегапроекта. Санчеза еще было.
(?): Фух блять.
Неожиданная упервешаяся рука на плече снеговика его испугала. Он дернулся.
(А): Сука, Санчез!
(С): А че я? Ты сам так же делаешь.
(А): Ну... Ну-у-у, так блять-
(Н): Я думаю нас собралось прилично, присаживайтесь на пуфики.
Не успев оправдаться, перебивая его Ники уже просила сесть всех по местам. Все расселись покругу кто куда хочет. Альфедов сидел между Санчезом, что его потащил за плече, и Фарадем. С последним они тепло поприветствовались, будто они имели теплые дружеские чувства.
К Фарадею тоже было иное отношение. Они в том "мире" редко общались, чисто на каких-то встречах и события пожимали друг другу руки в знак приветствия. Да и он сам раньше был феньком. А сейчас он стал... Каким-то образом котом. Буквально. Фарадей был, наверное, единственным кто не пытался доказать, что он настоящий. И он сам не выглядел странным. Даже наоборот, тот что сейчас перед его лицом, и тот которого он знал раньше и вправду полностью разные личности. И это, в его случае, хорошо. Сам Фарадей был приветливым, спокойным и добродушным парнем, не лез в пекло и спокойно наблюдал со стороны. Они даже с Альфедовым чем-то похожи.
(Б): И так. Суть ивента заключаетсяв том, чтоб просто почувствовать себя друг друга получше. У нас и так на острове творится лютый пиздец, пусть сейчас затишье — мы должны хоть немного успокоиться и заново подружиться.
Ники ходила сзади сидящих, каждому давала с десяток листков, твердую небольшую картонку и ручку.
(Б): И так, ивент. Каждому даются листки, на каждом сзади вы должны отписаться, что вы э-э.. Ну типо это вы писали. В течении часа вы должны подписать каждый... А.... То есть... Бля, Ники, объясни ты.
Барси не смог сформулировать мысли и листая телефон, видимо с которого читал все это, он так же сел на место.
(Н): Эх ты.. Ну короче, ребят. У вас листки, сзади на каждом подпишите свое имя или пометьте, что это вы. На другой стороне напишите имя каждого здесь присутствующего. А еще ниже — на второй строке, опишите этого человека... Ну или нечеловека.. Одним словом или словосочетанием.
(Д-ка): Стой, Ники, а тут вот Альфедов же буквально снег..
(Н): Ну, это слишком банально!
(Б): Вы смотрите не на внешность, а на то какой от него вайб.
(Блс): Типо Дмитрий Чикатило?
Вся компания задорно посмеялась. Блс всегда был завозным и вечно веселым человеком. Конечно и слегка трудный и сильно прямолинейный, но с ним точно не соскучишься. От него подобного рода шутки были как шутки. Скажи это Нео или может СекБи, да даже Диамкей — было бы больше созвучно с упреком.
(Ж): Харо-ош!
(Б): Хах, ну думаю так тоже можно.
(Н): Все же наставию на ассоциацию с предметом или чем-то другим. Без подобного.
(Блс): Ну ясно, эх..
Девять друзей сидели по кругу на мягких пуфиках, создавая атмосферу дружеского единства и близости. Каждый из них был расслаблен и погружен в разговоры, смех легко разлетался вокруг, заполняя пространство радостью и весельем. Пуфики, стоявшие на одинаковом расстоянии, задавали удобный ритм общения — никто не ощущал себя вне центра внимания.
В этом круге каждый легко поддерживал зрительный контакт с остальными, что усиливало чувство причастности и доверия. Все же задумка ивента проходила спокойно и по своему продуманному пути. Разнообразие характеров и настроений лишь добавляло динамики — одни рассказывали забавные истории, другие делились мыслями, кто-то подыгрывал в шутках, а кто-то просто наслаждался моментом.
Обстановка была непринужденной: мягкий свет, уютная музыка или звуки улицы — все способствовало искренним улыбкам и взаимопониманию. Такая сцена несет ощущение живого общения, искренней радости и крепкой дружбы.
Даже Альфедов на оставшийся вечер забыл о их поддельности.
Каждый что-то черкал на бумажках, кто-то серьезно задавался, кто-то от балды писал, в общем — каждый как чувствует.
(С): Я хуй знает как описать Барси.
(А): Ну... Э.. А ты вот подумай.
(С): Тихо! Дзен! Мысли освещают путь! Я познал!
Санчез еще перед всеми пояснениями приблизил свой пуфик ближе к Альфедову. Он разлегся на нем и головой упирался о пуф самого снеговика. Всяческие попытки блондина подглядеть к соседу были тщетны.
Хотя что там подглядывать? Уже прошло минут десять, а ничего еще даже не было написано. Нигде.
Как он понял — себя писать нет смысла, поэтому этот, наверное, самый сложный пункт он опускает. Чтож, пойдем по кругу.
Санчез. Всегда готовый, рвущийся вперед и задорный человек. Без раздумий лезет во все опасности мира. Определенно меч.
(С): Слыш, а как ты меня ассоциируешь?
(А): А-э, а давай-ка ты первый?
(С): Блять, я э-э. Ну пусть будет зефир.
(А): О как.
(С): Ну так я?
(А): Да хз. Пусть будет маршмеллоу какая-то.
(С): Че за хуйня? Давай че-то покруче.
Санчез тыкает ручкой в бок Альфедова. А после и вовсе пинает его ногой. Эти простые физические прикосновения от него были живыми. Просто живыми.
Санчез.
Меч.
Маршмеллоу.
Жизнь.
За санчезом сидел Жираф. Тот до сих пор спорил с Блсом, только наверняка уже на иную тему. И наверняка они сменили ее раз сто за сегодня. Он не держал в руках ни ручки, ни листкову, все они лежали уже на полу. Он наверняка не сильно над этим заморачивался и написал к каждому от балды, может и вовсе там какие-то мемы или рандомные слова. Альфедов не удивится, если получит от него бумажку: "еблан". Это в духе Жирафа.
Они с вдоем долго знакомы. Точнее не они, а Альфедов с Жирафом. И если про Санчеза сейчас можно было сказать, что он живой, тобишь даже настоящий, то к старому приятелю — Жирафу такое было сложнообратимо.
Почему-то Альфедов видел в нем чай. Сладкий чай, насыщенный. А вот почему — без понятия.
Жираф.
Глупость.
Чай.
Глупость? Да. Тут даже думать не надо. Многое что говорит и деделает Жираф — это глупые проделки чуть ли не ребенка. И это не плохо, нет, это даже забавно.
Рядом сидящий Блс везде подстрекал шуточки. Они были чем-то схожи с Санчезом. Правда отличие были в том, что блондин всегда оценивал свои силы и был больше самоуверенный. Блс же не думает о последствиях никогда и больше все делает для личного веселья. Они все был самый громкий как... Музыкальный инструмент.
Блс.
Электрогитара.
Барабаны.
Барси Голд или же — Барси. Парень в желтом, прям золотом костюме иногда поглядывал на каждого человека в округе. Иногда что-то поддакивал Блс, что сидел слева от него, и что-то шепотом говорил Ники, сидевшей справа. Его яркий костюм, безусловно, ассоциируется с желтым... Даже больше медовым. Да и сам мужчина был чем-то похож на мед. Сладкий с близкими. Взкий и привязанный к близким. Да и терпение Барси, как он сам говорит, было его личное оружие. Будь бы здесь Альцест он бы приписал его терпение не как личное отношение, а как шутку про всех ГНДР.
Барси.
Мед.
Терпение.
И так, Ники. Миловидная и веселая девчонка. Конечно же она ассоциируется с цветами, в особенности розами и красным цветом. Но, понимая, что это напишут уже другие, может даже и все, стоит подобрать нечтно иное. Ники девушка, а как девушка она подходит под описание нежности. А ее позитивный настрой и красное очертания... Почему бы не приписать это к клубничному варенью?
Ники.
Клубничное варенье.
Нежность.
Остались два последних.
Или нет.
(А): А когда Джаст пришел?
(С): Блять, еще один. А я только обрадовался, что закончил.
Ни Альфедов, ни Санчез не заметили прихода черта. Тот словно появился из ниоткуда и просто поставил перед фактом, что он здесь. Но что снеговик, что блондин были увлечены разлумиями над ассоциациями и иногда перекидывались смешными темами, только показывало, что они где-то в своем мире. Колено Санчеза все так же споприкасалось с коленом Альфедова, оба это не замечали.
Взгляд снеговика пересекся со взглядом Джаста. Меньше секунды и они уже не смотрят друг на друга.
(С): Хуй знает, пусть будет уголь.
(А): О, у меня жабу зовут уголек.
(С): Намекаешь, что он животное?
(А): Не-не-не, это просто так.
(С): Да ла-адно тебе, все ГНДР такие.
(А): Нихуя ты запел. А кто у них закупался магнитом?
(С): Это чисто товарные отношения.
(А): Во бля. Коммерческие отношения с животными?
(С): Звучит как порнуха.
(А) Осуждаю!
Альфедов слегка стукнул макушку блондина ручкой, тот начал возмущаться. Но Альфедов его уже не слышал.
Как описать Джаста? С ним очень много ассоциаций и выразить их всех на одном листе, тем более таких масштабов, очень сложно. А половина этих ассоциаций были, мягко говоря, не очень приятные. Вспомнились недавние посиделки с ним. Ночные разговоры, пусть и не по душам... Или по душам? Тут каждому как хочется считать, были очень... Странные по ощущениям. Словно сидишь в белой комнате ночью, с открытым настеж окном, а по углам светодиодная лента светит мягким фиолетовым цветом. Смешанные необычные ощущения. Да и Джаст был таким же необычным. Так сказать, не каждому на зубок. Как... Лакрица.
Джаст.
Лакрица.
Фиолетовый свет.
Д̶р̶у̶г̶. П̶а̶м̶я̶т̶ь̶.
Спасибо.
Пара зачеркнутых слов, после эти места были полностью замазаны чернилами черной ручки. Не важно.
Все это время смотреть на Джаста не хотелось. Мало ли наступят сомнения или придется перебирать слова.
Дальше — Душенька. Заяц так же разлегся на пуховике, выставив руки вверх, держа перед собой листки. Видать он закончил и просто перечитывает написанное.
Добрый Душенька. Душенька, таивший в себе Злушеньку. Но это же два разных человека, разве нет? Ну, точнее два разных зайца. Не важно. Он мягкий, добрый, честный. И
свободный.
Смотря на мягкий пух в ободке заяйа, белый цвет ушей навел на пух.
Душенька. Не Злушенька!
Тополиный пух.
И, вот Фарадей. Тут Альфедов даже не думал. Он часто говорил, что этот кот олицетворение света. Другие слова тут излишни. Может это и банально, но это лучшее описание для него.
Фарадей.
Свет.
Время вышло. Они сдали листки Ники и Барси, попрощавшись со всеми Санчез и Альфедов решили прогуляться по главным улицам.
Между ними не было привычной близости, не звучали громкие разговоры и смех — скорее тихое, спокойное присутствие рядом. Вся из энергия ушла на из личные разборки утром и горластостт на сегодняшнем мероприятии. Альфедову с Санчезом было легко и спокойно — казалось, что этому веселому человек нет нужды объяснять чувства. Он сам чувствует тот же неупоимый комфорт и откуда-то появившуюся привязанность. Для Альфедова такое спокойствие с Санчезом приносило умиротворение, а Санчезу, в свою очередь, было приятно ощущать эту тихую поддержку и родство, которое возникало без слов. Их шаги перекликались с ритмом ночного города, а между ними складывалась невидимая связь — простая, честная и очень близкая, несмотря на внешнюю сдержанность. Они не шли в полной тишине, забегали в пару магазинов и ларьков чтоб купить по снеку и кидали в сторону друг друга какие-то фразы.
Вчера было до ужаса плохо, что хотелось жить. Жить и доказать, что он сможет.
Сегодня было так хорошо, что хочется умереть. Умереть и оставить свои последние минуты проведения в этой комфортной обстановке.
Время близилось снова к полуночи. Они уже подошли к
раздвоению дороги. Обоим надо было идти в разные стороны.
Парни разговорились еще на минут пятнадцать вспоминая сегодняшний день.
(С): Бля, я так орал когда Блс подшучивал над Барси.
(А): Сука, это было что-то с чем-то.
(С): Неплохой вечер был. Прикольно так.
(А): Ага. А когда Жираф, по приколу, начал поклоняться Фарадею?
(С): Да-да-да! Прям как королю!
Яркий смех. Чистый. Громкий. Он не закладывал уши, а наоборот был приятен. Хотелось слушать его на репите.
(С): Ой бля, надо будет еще так собраться.
(А): Надо бы, надо бы.
(С): Лады, давай, спишемся.
Санчез облокотился всем весом на Альфедова, по-дружески (?) приобнимая всей рукой. Во второй руке он держал холодный напиток.
Снеговик так же тепло попрощался с ним, похлопывая того по спине. Они разошлись.
СекБи и Джаст зря торопились.