Глава 18
Вьюга, к счастью, стихла. Провожу ладонью по запотевшему стеклу, но, осознав всю тщетность своих попыток, решаюсь отворить окно, впуская ледяной колючий ветер. Темно-фиолетовое небо низко склонилось над белесыми крышами домов, попутно лаская тучами кроны заснеженного леса. Город застыл в молчаливом спокойствии и, укрывшись сверкающим пушистым ковром, мирно уснул. Мороз пощипал меня за щеки, оставляя багряные румянцы, но медленно растворился в комнатном тепле, стоило мне прикрыть створки окна.
Интересно, если бы мама была жива, что бы она сказала? Наверное, обняла бы меня, прижала крепко к теплой груди и нежно гладила по волосам, приговаривая: «Все будет хорошо, жемчужинка, ты не одна, я с тобой». А я бы дышала ее дыханием, смотрела на мир ее синими глазами, любила ее большим добрым сердцем... Я бы извинилась за все свои ошибки, обидные слова и бессмысленные ссоры. Я бы дорожила каждым мгновением, проведенным с любимыми...
В руках дрожит помятый листик с корявым рисунком – портрет счастливой семьи. Вот мама сидит на стуле в красивом платье персикового цвета, а на ее коленях весело хохочет маленький розовощекий Мики. Мы с папой гордо стоим позади, положив свои руки на мамины хрупкие плечи... Все живы. Все вместе. Прошло пять лет, но, кажется, эту рану не способно вылечить даже время.
Тео не имеет права меня упрекать. Человек умирает, когда его жизнь теряет смысл. Я давно мертва, просто тело по инерции все еще существует на этой земле.
Всхлип срывается с губ. Зажимаю рот рукой, содрогаясь от беззвучных горьких рыданий. Воздуха в легких катастрофически не хватает, отчего судорожные вздохи становятся все громче и чаще. Комната сужается до микроскопических размеров, давит потолком к полу, а сердце бешено несется вскачь по ребрам. Я сгибаюсь в три погибели, пытаясь отдышаться, но помутившемся сознанием соображаю, что сейчас меня вырвет. Дотягиваюсь дрожащей рукой до чистого ночного горшка как раз в тот момент, когда недавний ужин подкатывает к горлу...
После омерзительной тошноты паника начинает постепенно отступать, оставляя после себя липкую пустоту. Где-то час трачу на то, чтобы вновь собраться с мыслями и прийти в себя после очередного странного приступа.
Мне бы думать о деле, но вместо этого в голове терновыми ветвями крутятся в голове слова Тео. «Чтобы некому было тебя оплакивать? Чтобы твой труп кинули в общую могилу, к которой не придет ни один человек?»
Разве это не эгоизм – заводить семью, друзей лишь для того, чтобы нас кто-то оплакивал? Чтобы они приходили на твою могилу, терзаемые щемящей тоской и отчаянной скорбью, проливали слезы, в исступлении нашептывали молитвы святым? Человек, знающий боль тяжелой потери, никогда не захочет обрекать на эту участь других.
Тео когда-нибудь меня поймет.
Умывшись, переодеваюсь в свою вычищенную от грязи форму, выуживаю из сумки маленький кулечек с отмычками и тихо, не издавая ни единого шороха, спускаюсь вниз. Дом погрузился во тьму – все его обитатели уже давно спят, в отличие от меня. Бросаю взгляд на напольные часы, угрожающе качавшие тяжелый маятник: два часа ночи. Входная дверь, без сомнения, закрыта. Я могла бы взломать замок, но не хочу тратить на эту мороку драгоценное время, поэтому вылезаю через окно, мгновенно падая в холодное пуховое одеяло.
Проклятье. Дурацкий снег предательски хрустит под ногами, но я все равно упорно пробираюсь к воротам, которые тоже, очевидно заперты. Придется перелезать так. «Я редкостная идиотка, раз решилась на подобную авантюру, и еще не поздно вернуться обратно в дом» -- именно эта мысль меня не посетила, поэтому я все-таки с горем пополам перелезла через ограду и побрела к главной городской площади.
Город-графство Монтей построен в виде солнца: в центре – главная площадь, а от нее аккуратными лучами отходят улицы. Все, что мне нужно сделать – это дойти до площади, где установлены указатели, и найти название улицы, на которой живет алхимик Леоры. Дальше я без проблем сориентируюсь и отыщу нужный дом. Разумеется, зная город или хотя бы имея карту местности, задача упростилась бы в тысячу раз, но когда я искала легкие пути?
Эта мысль возвращает меня к гаданию Мины.
«Все, что тебе нужно сделать – это открыть глаза».
Красивая метафора была бы, существуй я в каком-нибудь дешевом сентиментальном романе, но в жизни подобное звучит уж слишком высокопарно.
«У тебя много лжи за спиной, ты не видишь того, что у тебя под носом».
Что это может быть? Тайну родителей я уже узнала – они скрывали мой дар. Все секреты походят на мешок с дерьмом – рано или поздно он всплывает на поверхность и смердит так, что лучше закидать его камнями и отправить обратно на дно. Хм, возможно, это предсказание о предательстве Тео? По крайне мере в этом он был прав: я не знала о его вине наверняка, а только догадывалась, верила слухам. Но кроме Тео тогда и винить было некого.
Останавливаюсь за углом, в тени, глядя на маленький ухоженный домик алхимика Анны. Свет не горит, скорее всего, хозяйка сладко спит в своей теплой кроватке, пока я мерзну в укрытии. Надо поскорее сдвинуть дело графа с мертвой точки, иначе я рискую застрять в Монтее с капитаном и его шарашкой очень надолго.
Полагаю, как и в любом доме, здесь имеется черный вход, через который можно безопасно вывести людей, к примеру, во время пожара. Чаще всего их строят на первом этаже с задней стороны дома. Оттуда, пожалуй, и начну. Если запалят, смогу сбежать через окно или по лестнице с верхнего балкона. Домик низкий, видать, потолки не высокие, поэтому, спрыгнув со второго этажа, я себе ничего не сломаю. Надо только тихо подобраться к двери.
Под ногами хрустнул снег. М-да, тихо вряд ли получится, но попытаться стоит.
Внезапно чья-то сильная ладонь зажала мне рот. Я дернулась, но меня тут же пригвоздили к стене.
--Т-ш-ш-ш, -- Тео ослабил хватку. – Выдашь с потрохами, глупая.
--Какого черта!? – прошипела я.
--Осторожно глянь на во-о-он те кусты.
Недоверчиво кошусь на Тео, но все же выполняю его странную просьбу. В белой гуще живой изгороди затаился некто в красном капюшоне. Лица не разглядеть – его скрывала плотная черная маска. Человек сидит тихо, не высовывается, неотрывно следит за домом алхимика.
--Это еще кто?
--Понятия не имею, -- Тео пожал плечами. – Но он шел за тобой от самого особняка.
--Сейчас я этого шпиона недоделанного...
--Успокойся же ты. Далеко он. Убежит – не поймаешь. Упустишь, а потом ищи-свищи по всему городу.
Резко выдыхаю, пуская из носа струи пара.
--Плевать. Я возьму то, за чем пришла, даже если в кустах сидит Великий Катал.
Тео скривил губы.
--Так ты собираешься выкрасть записную книжку алхимика...
--О! Иногда твой мозг работает просто блестяще. Браво... -- я осторожно оглядываю местность. – Можем обойти эти дома, тогда пройдем к черному входу и останемся незамеченными.
--Нет уж, я не горю желанием становиться твоим соучастником. Ты одна сплошная проблема, -- пробурчал Тео. – Лучше прослежу за незнакомцем.
--Ну и катись к черту.
Иду вдоль неосвещенного участка стены, утопая по колено в снегу. Попутно слышу недовольное: «Да что б тебя», и понимаю – Тео идет за мной. Эта догадка почему-то трогает мое лицо смущенной улыбкой, которую я тут же прячу, обернувшись к своему коллеге.
--Чего тебе?
--Я не могу нарушить обещание. Если ты помрешь, потом всю жизнь себя виноватым чувствовать буду.
--Что за обещание?
Тео закатил глаза.
--Меньше слов, давай быстрее шевелись.
Как я и предполагала, черный вход оказался с задней стороны дома. Ограда была низенькой, поэтому Тео, который выше меня на две головы, просто ее перешагнул. А вот мне пришлось приложить больше усилий.
Подойдя к двери, опускаюсь на колени, чтобы замочная скважина оказалась прямо перед глазами. Морозец сковал пальцы рук, они опухли и покраснели как смущенная барышня. Чертыхнувшись, выуживаю из кармана набор отмычек. Тео топтался на месте.
--Ну что еще? – в его голосе был оттенок едва скрываемого нетерпения.
--Ничего! Руки онемели от холода.
--Перчатки надо носить, -- отрезал Тео.
Я с горечью подумала об Алеке, который, бьюсь об заклад, сейчас натянул бы на меня свои собственные перчатки. Но заботливого и внимательного капитана рядом нет.
Вставляю отмычки в замочную скважину, но, к огромному ужасу, дверь открылась с пронзительным скрипом. Тео удивленно заморгал, схватившись за эфес меча.
--Ты настолько крута, что двери сами перед тобой открываются? – несмотря на сарказм, тон Тео был далек от веселого. Он окинул меня беглым взглядом: -- Еще и без оружия пришла. Тогда я войду первым.
Спорить не хотелось, тем более, каждая секунда была дороже лакладианского жемчуга, поэтому согласно киваю, уступая Тео проход.
Вдалеке предостерегающе заухала сова, разрезая тишину заснеженной ночи. Мы не спеша вошли в дом. Под ногами затрещали деревянные половицы, а в лицо ударил гадкий запах разложения. Тусклая полоска света из соседней комнаты едва освещала помещение, оказавшееся крохотной кухней.
Жестом останавливаю Тео, который двинулся к источнику света. Еще чего! Вдруг эта Анна просто уснула, забыв запереть дверь, а тут мы во всей красе. Лучше найти записную книжку и исчезнуть.
Алек упоминал кухонный шкафчик. Осталось только понять, какой именно. Вряд ли алхимик будет хранить столь важные записи в обычном ящике, следовательно, мне нужно искать либо что-то наподобие тайника (скорее всего двойное дно), либо запертый шкаф.
Поискав глазами замки, я решила все-таки остановиться на первой версии. Выдвигаю каждый ящик, прощупываю на наличие двойного дна, но все безуспешно: натыкаюсь на бесконечные склянки, порошки, вонючие мази. Среди мусора натыкаюсь на какой-то непонятный рецепт, подписанный как «моей любимой сестренке Анне от Алины». «Тебе понадобится белладонна, немного паслена...»
Неожиданно слышу шуршание, словно кто-то резво передвигается по снегу.
--Тео?
--Тихо! Сюда кто-то идет.
Словно не услышав предостережения Тео, я открыла очередной ящик и не могла поверить своим глазам: передо мной лежала уже открытая записная книжка в кожаном переплете. Даже не под замком! Как будто она ждала меня, нарочно лежала на самом видном и доступном месте.
Но радость удачи омрачила догадка.
--Здесь кто-то был...
--Марджори! – громко шепнул Тео, указывая на окно. – Я видел чьи-то тени, мы не одни.
Пролистываю записную книжку и подмечаю несколько вырванным страниц. Проклятье! Кто-то добрался сюда раньше меня. Хватаю книгу и поспешно пихаю ее во внутренний карман своего плаща.
--Идем...-- командую я, но вовремя останавливаюсь.
Некто ждал нас у самого черного входа, отбрасывая зловещую тень на старую дверь.
Мы с Тео в ужасе переглянулись и, не сговариваясь, двинулись вглубь дома, уходя дальше от подозрительного человека. А вдруг это тот самый человек в маске? Зачем он пришел? Чтобы поймать нас? Убить? Вдруг это он был здесь и листал до меня записную книжку? Где, черт возьми, алхимик?
Мы вбежали по винтовой шатающейся лестнице на второй этаж и спешно укрылись в одной из комнат. Тео подтолкнул меня внутрь и моментально забаррикадировал дверь.
--Мы можем уйти через окно. Здесь не высо... -- мои слова тонут в мокром хрипе, раздавшемся из темного угла.
По телу пробежали мурашки, а рука рефлекторно потянулась к воображаемым ножнам. Игнорируя здравый смысл, я медленно подхожу к источнику пугающего звука, и все мое нутро содрогается при виде тоненькой молодой девушки, лежащей в липкой и вязкой луже собственной крови.
--Она еще жива! – в ужасе воскликнул Тео, подлетев ближе к алхимику.
Я немедленно последовала его примеру, упала на колени перед истерзанным телом, пытаясь отыскать злосчастную рану. Вокруг столько крови, боже мой, какая она горячая по сравнению с резко упавшей температурой в этой комнате!
--Хр-р-р, -- Анна беззвучно шевелила губами, до ужаса осознанным взглядом взирая на потолок.
Наконец я нащупала несколько колотых ран внизу живота, превозмогая подкатившее к горлу отвращение, отрываю от своей рубахи кусок ткани и при помощи Тео затягиваю импровизированный жгут на животе.
Мокрая противная рука резко схватила мой локоть, заставив обернуться к искаженному дикой болью лицу жертвы. Меня обдало легким металлическим ветром, когда я придвинулась ближе к губам алхимика.
--Он... обманул... -- девушка неосознанно говорила на каталийском языке.
--Кто? Кто это сделал?
--Убей... его...Маг...
Несчастная зашлась тяжелым кашлем, выплевывая изо рта густую черную кровь... А затем умолкла навеки.
--Марджори... --Тео выжидающе буровил взглядом дверь.
Я не могу ее оставить. Она же совсем юная. Как же...
--Марджори, нам надо уходить.
Черт. Черт. Черт. Я могла прийти раньше, тогда бы она не погибла.
--Марджори, ей уже ничем не помочь. Пойдем.
Тео оторвал мои руки от безжизненного тела и, кое-как поставив на ватные ноги, потянул к окну.
--Приди в себя, Марджори! – рявкнул Тео, пытаясь растормошить мои поледеневшие чувства. Я буквально застыла, не в силах вымолвить хоть слово.
Кошмарная смерть. За что она погибла? Кто ее обманул? Человек в маске? Это он ее убил и теперь на очереди мы с Тео?
Легкая пощечина обожгла мою щеку.
--Ты сдурел!? – яростно отскакиваю от Тео.
--Слава Каталу! Шевелись!
Понимая, что на его месте я поступила бы абсолютно также, открываю окно и, повиснув на подоконнике, спрыгиваю вниз, моментально утонув в сугробе. Меня засыпало снегом, которой сразу окрасился в кровавый цвет. Брезгливо отряхиваюсь от алых снежинок, глядя на грациозно приземлившегося Тео: одна нога застряла в близстоящих кустах, а вторая безвольно покоилась на каменной стене дома.
--Прямо-таки балерина! – невесело усмехнулась я, помогая ему собрать воедино его конечности.
--Именем Короля приказываю вам оставаться на месте и медленно сложить оружие! – как гром среди ясного неба раздался грозный, внушительный бас.
--Спокойно! – Тео примирительно поднял руки. – Мы адепты Академии.
--Ага, а я Святой Катал, -- без тени дружелюбия огрызнулся солдат. – К стене лицом, руки за голову!
--Послушайте, вы! – начала я. – Мы вообще-то работает на капитана Ревона.
Раздался противный смех.
--Это кличка вашего преступного гения? Не волнуйтесь, в тюрьме вам тоже какое-нибудь прозвище дадут.
--Ах ты... -- я кинулась к солдату, но меня вовремя остановил Тео, не дав совершить очередную ошибку. Все-таки дров я наломала предостаточно, но это отказывается понимать моя неуемная вспыльчивость.
Послушно, сдерживая грызущее изнутри разочарование, поворачиваюсь лицом к стене. Слышу тяжелые шаги. Позади останавливается грузный воин и, грубо схватив мои руки, начал больно стягивать их за спиной бечевкой.
Бешенство вспыхнуло ярким огнем, и я сама не заметила, как схватила солдата за руку и, опрокинув его на снег, ударила урода пяткой в глаз. Он взревел, но моя долго сдерживаемая агрессия уже вышла наружу, поэтому прилетевший синяк – это только начало.
--Клянусь Каталом, ублюдок, я засуну эту веревку тебе в глотку.
Меня насильно оттаскивают от воина и все-таки связывают за спиной руки.
--Эй, вы не имеете права так обращаться с ней! – крикнул уже схваченный Тео.
Спасибо, дружище, попытка засчитана.
Получивший по заслугам солдат ухмыльнулся, прикрывая рукой опухший глаз.
--Брэд, обыщи ее, -- подойдя ближе, воин сладко протянул: -- Ты дикая лошадка, но я искусный наездник.
Брэд заставил меня широко раздвинуть ноги и начал бессовестно рыскать по карманам. Проклятье! Идиотина, надо было спрятать записную книжку...
--Эй, Глот! – крикнул Брэд, вытащив заветную тетрадку. – Они еще и воры. За что ты убила алхимика, тварь?
Глот поморщился, приложив снежок к набухающему синяку.
--Пакуйте их и в управление.
--Есть!
--Эй, -- меня еще не покидало желание разъяснить ситуацию. – Это, должно быть, какая-то ошибка!
Моим крикам вторил тоскливый волчий вой.