Глава 11
Будучи ребенком, я обожала слушать то, как мама, укладывая меня спать, рассказывает интересные истории или читает вслух каталиа́нскую священную книгу – Санто́рум. В тусклом пламени догорающей свечи оживали мифы и легенды самых разных народов мира; они водили стройные хороводы на стенах, пробирались в наивные детские сны, а религиозные постулаты прочно оседали в неокрепшем уме. То я представляла себя прекрасной и отважной Сафи́т, Императрицей Катали́и, которая в Эпоху Великой Смуты встала на защиту вет, пожертвовав своей жизнью. Русалкой я топила пиратов в море, пугала людей призраком Оперы Тель-Гай, белым лебедем закрывала Святого Катала от стрел, но самое главное – я была доблестным рыцарем А́мо, спасшего прекрасную деву от разбойников Черной полосы. Мама смеялась и верила, что однажды ее дочь совершит в этой жизни все, о чем когда-либо мечтала, даже сумеет превратить черную землю в цветущий яркими красками луг. Черная полоса (в прямом смысле черная) описывалась как выгоревшая чаща. Говорят, именно на этом месте по преданию сожгли жемчужных волков. Люди пытались восстановить местность, строили дома, сажали растения, но все без толку, так как постоянно происходила какая-то чертовщина. Деревья, земля, трава, здания, даже небо становились черными. Поэтому вскоре полоса оказалось заброшенной и ныне считается проклятой, так что обитают там лишь бездомные, бандиты или скрываются беглые преступники.
Сейчас, стоя в десяти метрах от Черной полосы, я чувствую приятное покалывание на кончиках пальцев, волнение скользкой змеей сворачивается внизу живота, вызывая приступы мелкой дрожи. Мне безумно хочется рвануть туда, оголить меч и биться со всеми негодяями, населяющими это место, словно Амо очистить лес от гнилой шелухи.
Ветер гонит пепел черных листьев по небу. Ловлю налету один такой листок: маленький, одинокий, потрескавшийся в нескольких местах и мечтающий о свободном падении он напоминал меня пять лет тому назад.
Я стараюсь, мамочка...
--Доминаса Ревон? – от такого обращения невольно вздрагиваю, но исправлять Джонса не спешу. Странно вообще, что мы с ним видимся так часто, будто в Монтее, кроме него, больше нет солдат. – Не отставайте. Затеряться здесь – обрести себя на верную смерть.
--В таком случае муж приберет к рукам мое наследство.
Охранник смущенно улыбается, отводя от меня взгляд, и я вдруг понимаю, что он вполне себе ничего. Высокий, мускулистый мужчина с вьющимися волосами цвета спелой ржи, чей теплый взгляд обволакивает как растопленный молочный шоколад... Мысленно проклинаю Алека за клоунаду с замужеством, из-за которой наверняка должна изображать верную супругу, вместо того, чтобы наслаждаться салютами экстаза с симпатягой Джонсом. Хотя можно сделать вид, что мы с Алеком на пороге развода...
--Грустно, что вы видите Монтей с дурной стороны, -- извиняющимся тоном произносит Джонс. – На самом деле, у нас очень хорошо, особенно весной на праздник Воскрешения Катала.
--Очень хотелось бы взглянуть на сие мероприятие, --игриво поправляю выбившийся из прически локон и отмечаю заинтересованный блеск в глазах собеседника. Какие же мужчины примитивные существа! Сделайте милое, наивное, глупенькое личико, похлопайте глазками, улыбнитесь и все, они будут считать, что очаровали вас своей небывалой харизмой.
--У нас много достопримечательностей. Город сам по себе прекрасен.
--Тогда устройте мне экскурсию, вместо того, чтобы попусту дразнить несчастную женщину.
Джонс слегка испуганно косится в сторону капитана. От этого мимолетного жеста, не сулившего мне скорой интрижки, захотелось отчаянно взвыть. Клянусь, Алек отправлен небесами для высшей кары. Сначала он путает карты и засовывает меня в это расследование, теперь не дает отдохнуть с мужчиной. Ну что за человек, а! Рожден, чтобы рушить чужие надежды.
Капитан оборачивается и в упор, абсолютно не стесняясь, смотрит прямо на меня. Отвечаю ему таким же наглым взглядом, удивленно выгнув бровь, мол, чего тебе надобно, старче, как относительно свободная подданная Королевства, могу позволить себе флирт с солдатом. Алек не отводит глаз до тех пор, пока я не подхожу к нему почти вплотную.
--Уйдешь с дороги, или мне проходить сквозь тебя, любимый муженек? – еле держусь, чтобы не показать этому зануде язык.
--Никаких романов во время расследования, -- шепчет на ухо Алек, затем громко с улыбкой добавляет: -- Любимая женушка.
--Ревнуешь, капитан?
--Нет, -- выдыхает он. – Меня не интересуют твои сомнительные прелести.
--Ах! Почему это сомнительные!?
Защищаться – так до конца.
Сжимаю кулаки, злобно клацнув зубами. Мое недовольство капитану как слону дробина; он равнодушно отворачивается, пока я, борясь с высшей степенью возмущения, дышу ему в спину. Каков нахал!
Перед нашей командой лежит изуродованное бездыханное тело жемчужного волка. Вблизи он кажется еще страшнее, чем его сородичи, которых мне довелось встретить у городских ворот. Некогда кипенно-белая шерсть стала бордовой и слиплась от обилия крови, из большой пасти с острыми клыками безвольно торчит язык, а в потухших голубых глазах насмешливо отражается серое небо. Иронично: сказочные существа умирают как обыкновенные дворняжки.
Мина всхлипнула, в ужасе отскочив от трупа. Зачем мы вообще эту малахольную взяли, она даже не солдат.
--Он не кусается, -- усмехаюсь, видя ее страх.
--Злорадствуешь?
--Мина, я лишь защищаю бедное животное. И впервые говорю это не о Тео.
Вета сконфуженно отходит, а Тео стреляет в меня молниями, слово пытается испепелить живое дерево. Просчитался. Я уже сгоревшая, мне плевать.
Тем временем Алек успел осмотреть тушу поближе, пропуская мимо ушей нашу перебранку, но, я уверена, в таверне меня ждет еще один нагоняй. Ух, жизнь становится интересней!
--Судя по ране, его закололи мечом, -- Расмина поморщилась, но продолжила: -- причем оружие было мужское – дыра слишком большая.
--Согласен. Молодец, Мина --одобрительно кивнул Алек, а та прямо-таки зарделась. – У него что-то в пасти. Джонс!
Охранник подскочил к волку и своими сильными руками разжал ему челюсти. Капитан вытащил оттуда нечто, смутно напоминающее лоскут багрового цвета, но кое-где видны синие или голубые проплешины.
--Часть одежды? – Начинает гадать Тео.
--Ну ты бы еще хрустальный шар достал. Видно же, что платок.
Он закатывает глаза, но отвечать мне не собирается. Ну и черт с тобой.
--Да, скорее всего Марджори права, -- Алек разглядывает находку, насадив ее на палку. – Здесь инициалы «КЛ».
Я победоносно хлопаю в ладоши:
--Кант Леора! Да и платок голубой, как цвет Дома Монтей. Значит графиня приговорила к смерти еще одну невинную душу. Отлично, дело раскрыто! Наконец-то я вернусь в Академию, сдам экзамены и уйду на службу в Белую Гвардию.
--Не так быстро, -- черные глаза Алека горели недовольством. – Она не воин, да и вряд ли женщина пойдет в одиночку на убийство такого огромного зверя. Леора, будь она виновна, послала бы вместо себя слуг.
--Но инициалы ее, и голубой цвет...
--Платок может быть и синим, и фиолетовым, и лазурным. Точно мы не узнаем, ведь ткань пропитана кровью.
--Мне кажется, ты мыслишь не объективно, учитывая тот факт, что семья графа – твои друзья. Покрываешь их, осознанно или нет, но отказываешься признавать очевидное.
--Инициалы подходят и комиссару Лэри, -- справедливо отмечает Джонс, прерывая мою перепалку с Алеком. – Я уверен, в городе полно людей с подобными именами.
--Бессмысленно, --разочарованно качаю головой. –Зачем кому-то вообще убивать жемчужного волка? Сомневаюсь, что, зная многочисленные легенды о жестокости этих зверей, нашелся тот самый Амо, в одиночку спасший графство от нависшей угрозы. Да еще и так далеко от города никто не ходит, здесь же в двух шагах Черная полоса.
--О, ты помирилась с логикой! -- Скалится Тео.
Алек устало трет переносицу.
--Кто нашел волка, Джонс?
--Лесничий, капитан. Он же пришел в Управление и оповестил нас о страшной находке.
--Признаться, от комиссара я ожидал больше, чем двое охранников. Почему он сам не приехал?
--Не могу знать, капитан.
--Комиссар сложил свои полномочия и, попивая эль, наблюдает за тем, как мы выполняем его работу, -- уголки моих губ поползли вверх. –Я хочу есть.
Круто разворачиваюсь и иду в сторону города, не дожидаясь ребят – догонят. А вот голод не тетка – пирожка не поднесет.