Тот, кто ответит

На следующее утро Сеул казался слишком ярким. Чонгук смотрел в окно служебной машины, будто сквозь стекло можно было найти ответы. Он не спал. Вернулся домой под утро, заварил чёрный кофе, сел в пустой квартире — и смотрел в тишину. Мина так и не вернулась. Ни звонков. Ни сообщений. Только тень на фото, которое кто-то подбросил. И имя девочки — Ким Юри — пропавшей много лет назад в Инчхоне. Имя, которое он забыл. Или захотел забыть.

— «Ты уже слышал его», — снова прозвучал голос Мины в голове.

Он тряхнул головой. Нет. Он не верил в сверхъестественное. Всё это — совпадения. Психология. Паника. Но холод в груди всё равно не уходил. Он зашёл в кабинет. Ассистентка что-то сказала про график, но он не слушал. Закрылся изнутри. Достал папку, которую забрал ночью — дело Юри. Открыл ноутбук. Подключил к защищённой сети и начал искать.

2014 год. Девочка исчезла с детской площадки.
Очевидцы — ноль.
Камеры — ничего.
Единственное странное — телефонный звонок за два часа до исчезновения.
Провайдер указал, что вызов не зарегистрирован. Телефон не был подключён к сети.
Полиция закрыла дело через 7 месяцев как "неразрешённое".

Он пролистал архив новостей. Нашёл упоминание об учительнице Юри — женщина по имени Кан Сонхи. Он кликнул на старую статью. Та подтвердила, что Юри упоминала "человека из телефона".

— Она говорила, что он знает её мысли, — писала Кан. — И что если она не возьмёт трубку, он заберёт маму.

Чонгук неосознанно сжал кулак. Это начинало напоминать модель. Один и тот же сценарий. Он задумался: А если "голос" — не человек? А если это метод — манипуляции, давления, страха? Кто-то знает, как внедриться в разум, вызвать галлюцинации... Или подделать голос?
Только одно не укладывалось — отсутствие регистрации звонков. Система связи не допускает "призрачных вызовов". Но в деле Юри — это именно так. Он записал адрес Кан Сонхи. Хотел встретиться лично. Встретить живого свидетеля. Возможно, единственного.
Через два часа он был в пригороде Инчхона. Старый дом. Звонок не работал, поэтому он постучал. Раз, второй. Ничего. Он уже хотел уйти, как вдруг дверь открылась. Старушка с седыми волосами, дрожащими руками.

— Сонхи-сонсэнним? — спросил он вежливо.

Женщина пристально посмотрела на него. Словно искала в его лице что-то знакомое.

— Кто вы? — наконец спросила она.

— Чон Чонгук. Пресс-секретарь. Я расследую старое дело... исчезновение Ким Юри. Вы были её учителем.

Глаза женщины затуманились. Она медленно отступила назад.

— Я сказала всё, что знала... десять лет назад.

— Но вы сказали, что девочка слышала голос, который угрожал ей. Вы записывали это?

Женщина дрожащей рукой указала внутрь:

— Заходите. Но только на пять минут. Если услышите звонок — не отвечайте.

Чонгук замер. Это предупреждение прозвучало слишком чётко. Как рефлекс. Как правило, выученное наизусть.
Внутри пахло старыми книгами и лекарствами. Она провела его в маленькую комнату. На стене висели вырезки — из газет, журналов. Он увидел знакомые фото. Ким Юри. Мина. И... ещё трое детей.

— Это что? — тихо спросил он.

— Они все пропали. До Юри. После. Всего семеро.

— Но в отчётах нет...

— Их никто не связывает. Но я знаю. — Она дрожала. — У всех — один и тот же шаблон. Один и тот же рассказ. Сначала звонок. Потом — тень. Потом — исчезновение.

Она подошла к комоду, достала аудиоплеер.
— Я записала один разговор. Это случилось прямо в классе. Юри тогда разговаривала по стационарному телефону, которого... не было подключено.

Она включила запись.

Щелчок.
Детский голос: — Алло?
Пауза.
Неопределённый, искажённый голос: — Ты не расскажешь никому. Или мама не проснётся.
Юри: — Кто вы?
Пауза.
— Я — тот, кого слышат. Но не видят. Скажи «да» — и останешься. Скажи «нет» — и уйдёшь.

Запись оборвалась. Чонгук был в шоке.

— Это... фальшивка? — выдавил он.

— Нет, — спокойно сказала Сонхи. — Это — настоящее. Я пыталась передать в полицию. Меня обвинили в провокации. Дело закрыли.

Он молчал.

— Вы думаете, он может вернуться?

Она посмотрела на него так, как смотрят на обречённых.

— Он не уходит, мистер Чонгук. Он просто ждёт, пока вы забудете.

Когда он вышел из дома, солнце уже клонилось к горизонту. Он не чувствовал ног. Голова гудела. Он зашёл в машину, запустил диктофон и произнёс:

— Имя: неизвестно. Прозвище: голос.
— Поведение: манипулятивное, психологическое давление.
— Профиль: вероятно, не один человек.
— Мотив: неизвестен.
— Метод: звонки, не зафиксированные провайдером.
— Связь с Пак Миной: возможна личная. Её мать умерла через два дня после звонка, когда Мине было девять.

Он замолчал. А потом добавил:

— И я действительно слышал этот голос. Тогда. В 2014.
— Он сказал: Она выбрала не ту дверь.
— Я думал — бред. А может, это было предупреждение?

Он вернулся домой поздно. Квартира была пуста. Но когда он открыл входную дверь, то увидел, что свет в ванной включён. Он замер.
Мина? Он подошёл. Ванна — пуста. Но на зеркале — запотевшее стекло. И на нём пальцем написано: "1 день прошёл."
Под зеркалом лежала записка. Почерк не Мины. Он прочитал:

«Ты говоришь, но не слышишь. Тебе осталось два звонка, чтобы понять, кого ты потерял десять лет назад.»

Он почувствовал, как за спиной опускается что-то холодное. Он не знал, кто это. Но это не игра.