13.
1895 год.
В этом году разговоры о проклятии стали оглушающе громкими. Снова погибли две девушки. В самом начале февраля лес убил новую кухарку Марию. Она приехала по приглашению из Шелестова. Марфе в ее уже преклонном возрасте было тяжело справляться самой, поэтому Шафрин пригласил для нее помощницу.
Старухе она понравилась сразу. Девушка отличалась от нерасторопных, вечно сонных, но таких болтливых служанок. Мария была молчаливой и шустрой, по дому передвигалась тихой тенью. Со старой кухаркой у нее сложились хорошие отношения. В кухне теперь всегда было тихо, никаких скандалов. Да и разговоров слышно почти не было. Женщины понимали друг друга без слов.
Но продлилось это не долго. В графской усадьбе Мария прожила всего месяц. А потом ее загрызли волки. Нашел девушку через полдня после пропажи охотник из Морозовки. Он сразу же побежал по свежим глубоким сугробам к усадьбе.
Хоронить увезли в Шелестов, а перед этим лес наполнился людьми. Городовой, Шафрин, Антип. Охотник, пара его товарищей. Марфа тоже увязалась. И пожалела, смотря на растерзанное девичье тело. Смотрела не одна она. Рядом встал Петр Васильевич, сжал кулаки. Он разглядывал волчьи следы.
Тогда облаву организовали, но волки как будто ушли в другую часть леса. А вот сейчас они снова вернулись. Вернулись и лишили жизни молоденькую веснушчатую Дусю. Горничную искали два дня и нашли у лесного пруда. Тот был маленьким, не больше пяти метров в диаметре, круглым и воды метра на два. Но теперь вся она была красной от крови.
- Господи! - воскликнул Антип и задвинул за спину Сашку, внука кухарки. Тот тоже вызвался помогать с поисками. Марфа отговаривала, но куда уж там. Упрямство он унаследовал от бабки. Да и характером не уступал, даром что всего семнадцать годков стукнуло.
Парень выдвинулся, упрямо поведя плечом, подошел к пруду. Там уже был граф, смотрел на светлые волосы в воде, на разорванное горло и все еще красящую пруд кровавую рану.
- Петр Васильевич, - сказал Сашка, смотря на хмурое, постаревшее лицо Шафрина, - Может, это не волки? С чего бы им сейчас лютовать?
Мужчина помолчал, вздохнул хмуро и сказал коротко:
- Волки. Смотри, вон следы, - он кивнул на отпечаток крупной лапы на земле. Присмотревшись, Саша увидел, что следов много. Очень, - С десяток тут их было, не меньше.
- Так надо облаву собирать! - вскинулся мальчишка.
- Цыц! - одернул его конюх, - Раздухарился, герой. Умничаешь.
Сашка буркнул в ответ что-то непонятное, надулся.
- Бесполезно это. Собирали уже людей, да только волки уходят очень далеко, разбредаются. А если и приближались к ним, то безрезультатно, - граф расправил ткань, в которую должны были обернуть обезображенное тело, - Трех охотников порвали. Не местных, Ореховских.
- Знал я их. Матерые мужики, не раз на волков охотились, - Антип нахмурил кустистые брови, - А все равно погибли. Эх, при бабе Варваре такого не было.
- Это при ведьме, что ли? - иронично спросил внук кухарки.
По правде, в магию он не верил. Считал все это суеверием и дремучестью. Он мечтал стать инженером, уехать из их маленького городишки прочь от бедности и тяжелой крестьянской работы. Голова у него работала намного лучше, чем руки.
- А ты не скалься, - шикнул на парня Антип. Бедную Дусю обернули в плотную ткань, погрузили на носилки и понесли к дороге в город. Шли медленно, оборачивались, прислушивались, - Пока старуха жива была, не забирал лес столько людей. Девушек не забирал. Если и терялся кто, то находился живым. Волки нападали, конечно, но только на скот, да и то, раз в десять лет. А сейчас что?
Граф шел рядом, на плече его покоился жердь. Будто гроб несут. Сашка оглянулся, посмотрел на него. На Шафрине лица не было. Впрочем, неудивительно. Сколько же на его земле людей за пять лет полегло? По всему выходит, что пять девушек и три охотника. И всех он сам помогал искать, хоронил.
Разговор продолжать не стали. Но Саша решил, что про загадочную старуху стоит расспросить бабушку или кого-то в городе.
🍁
Ночью у Леры поднялась температура. Невысокая, но тело ломило, болели глаза и слизистые пересохли. Встав и укутавшись в кардиган, девушка побрела на кухню, где застала Екатерину Львовну.
- Ты чего подскочила? - спросила было она, но, посмотрев в лицо писательницы, вздохнула, - Простыла. Иди в постель, сейчас чай сделаю.
Лисанская начала отнекиваться, но старушка подтолкнула ее к выходу.
- Зря Аркашку домой отправила. Как чувствовал, не хотел уходить, - проворчала она, - Иди уж, сама справлюсь. Еле на ногах стоишь.
Лере ничего не оставалось, кроме как лечь, укутаться в одеяло и прикрыть глаза.
" Не хотел уходить, значит. Какой честный."
Девушка вздохнула и вспомнила то, что было в овраге. К лицу прилила краска.
" Господи, повела себя как... Легкомысленная дура. Облапала всего, поцеловала. Еще пару дней назад шарахалась, а сейчас прилипла. Бестолочь. "
Чай с лимоном и малиной приходилось пить малюсенькими глотками. Больно уж горячий.
- Надо было тебя раньше предупредить. Думала, что прошло то время, когда лес людей забирает. Ошиблась, - Екатерина Львовна села в кресло, посмотрела на Леру, - За кем ты шла? И не смотри так, вижу же, что не просто так в чащу сунулась. Бесстрашная, конечно, но не совсем уж глупая.
Девушка поставила кружку, посмотрела на хозяйку дома. Эта уж точно не посмеется, поверит в ее рассказ.
Лисанская не ошиблась. Старуха сидела и слушала, а потом, чуть пожевав губами, сказала:
- Этот лес всегда необычным был. Еще мама рассказывала мне. Про школу, про смерти там. Это ты и без меня узнала. А про призраков что рассказали?
- Почти ничего. Видели вроде как горничных и кухарку в доме. А я вот конюха встретила. Больше ничего, - она пожала плечами.
Екатерина Львовна вздохнула.
- Больше их. С конца тысяча восемьсот девяностых и до начала тысяча девятьсот пятого погибло девять девушек. Родственница моя работала в усадьбе. Старой уже была, когда те события случились. Деду моему тогда семнадцать лет было. Он помогал искать пропавших. И вот во времена редкого подпития он рассказывал сначала матери моей, а потом и мне, про духов. Мол, после тех смертей видеть стали этих девушек в лесу. Среди них и деревенские были, и жена купца Дубривного. Друга графа. Приехали они новый год отмечать, - старуха вздохнула.
- И всех в лесу нашли? - подала голос Лера.
- Всех. Первым трем девушкам вроде было зачем в лес идти, а вот остальным... Непонятно, зачем они туда заходили, но только находили их или растерзанными, или замерзшими насмерть. И каждая потом по лесу блуждала. Я тоже однажды ходила туда, - Екатерина Львовна прикрыла глаза, - Молодая была. Интересно мне стало. Дед в те годы уже совсем старый стал, родителям не до меня было. Послевоенное время, тяжелое. Вот я тихонько и сбежала. По дороге пошла, не так заметно, как через мост. Недалеко ушла, до усадьбы полкилометра оставалось. Только идти мне туда перехотелось. Стояла на дороге женщина. Платье старинное, красивое. Красное. Глаза зеленые, волосы темные. Красивая, глаз не оторвать. Я так и стояла около минуты, пялилась. В себя прийти не могла. Она сначала тоже стояла, будто меня не видела. А потом...
- Напугала?- Лера села на кровати.
Старушка кивнула, посмотрела прямо в желтые глаза жилички.
- Лицо ее исказилось, ветер налетел. Вой такой стоял, я думала, что оглохну. Бежала я тогда так быстро, что обувь потеряла. В дом влетела всклокоченная, с горящими глазами. Дед на меня посмотрел и понял все. Орал почти так же, как и призрак. Не знала я, что он слова такие знать может. Ученый человек, инженер. А матерился хуже простых работяг.
На лице женщины Лера увидела грусть. Мало приятного вспоминать такое. Вспомнились ссоры с родителями, их образы на краю оврага.
- Потом, через пару дней, я рассказала ему. По моим описаниям он узнал Агнию Дубривную. Еще вздыхал, что от такой красавицы осталось мало чего. Тело тогда граф нашел, пес его ночью в лес сбежал, а тот за ним пошел. И нашли они несчастную молодую жену Егора Федоровича.
- Какой ужас, - Девушка поежилась, - И только девушки пропадали?
- Ну, конюх еще пропал. Только его тела так и не нашли. Наверное, все сожрали мохнатые твари, - Екатерина Львовна поморщилась, - Волчье место.
- Смертей же в лесу намного больше было, почему призраков всего десять?- Лисанская пыталась понять, почему же ее не пытались прогнать.
Старая женщина пожала плечами.
- Не знаю. Но видят их или дети, или девушки. Мужики редко, но в лес ходят, кто охотится, кто по грибы. Только вот не видят. Дед сначала наталкивался то на одну девушку, то на другую, а потом перестал. Может, для мужчин они не опасны? - задумчиво пробормотала старушка, а потом, будто опомнившись, мотнула головой, - Так. Все, спать тебе пора. И так насмотрелась всякого. А то наслушаешься еще и совсем спать не сможешь.
Она встала с кресла и, пожелав спокойной ночи, ушла к себе. Леры хватило не надолго. Она вырубилась, не успев ничего толком обдумать.
🍁
Борис вернулся в свой дом и устало опустился на стул в кухне. Каковым же было его удивление, когда он обнаружил на столе телефон. Он не слишком часто им пользовался, предпочитал ноутбук, который почти всегда был с ним.
- Надо же, - хмыкнул он и взял смартфон в руки. На экране появились уведомления о пропущенных звонках от Леры. Еще вчерашних. Ночью он опять заработался и остался спать в своем кабинете на диване.
Мужчина нажал на вызов. На том конце подняли трубку не сразу.
- Алло, - услышал Борис голос девушки.
- Лера, привет. Прости, я забыл телефон дома вчера. Что-то случилось?
Она немного помолчала, а потом заговорила. Голос ее показался Разину ослабевшим.
- Да. В овраг в лесу упала. Выбраться не смогла. Но сейчас все нормально.
Она говорила спокойно, но мужчина вдруг почувствовал укол вины. Что он испытывал крайне редко.
" Она могла умереть из-за моей рассеянности. "
- Как ты выбралась? - прочувствовав весь ужас ситуации поинтересовался историк.
- Мне помогли. Все нормально, Борис. Всякое случается, - устало сказала девушка, - Слушай, у меня голова разболелась, я бы пошла спать.
- Конечно, - затараторил он, - Прости, пожалуйста. Как будешь в состоянии — позвони.
- Ладно, - вздохнула она, - Пока.
Распрощавшись с писательницей, Разин сцепил руки в замок и уставился на свои же пальцы.
" Нелепейшая череда случайностей. "
Мужчина вздохнул, кинул взгляд в окно. Было еще темно, и поэтому он отчетливо увидел два горящих в сумерках глаза.