8 Глава-Границы страха
Ночь опустилась над деревней, и в доме Камиля все было тихо. Но это была не та тишина, что рождает покой — это была тишина перед бурей. Мине не спала. Она сидела на полу в комнате, укрывшись пледом, и ловила каждый звук за окном. Рядом, у стены, сидел Мустафа — бодрствовал, как и она. Он не мог уснуть, зная, что где-то там, в темноте, ходит тот, кто хотел её сломать.
Вдруг скрипнул калиточный замок.
Мустафа резко поднялся. Его слух стал острее, чем у любого, кто может говорить. Он ловил дыхание ветра, шорох травы, хруст шагов. И он услышал это — лёгкий, прерывистый шорох по гравию. Кто-то шел к дому.
Камиль, проснувшись по тревожному стуку Мустафы, тихо открыл сейф и достал пистолет. Он кивнул сыну и направился к заднему входу. Мустафа — к парадному.
Именно там стоял Фарид.
Он был в капюшоне, глаза бешено бегали по окнам. Увидев Мустафу в дверях, он замер. А потом ухмыльнулся.
— Ах… ты и есть немой герой? — прошипел он. — Уйди с дороги. Это не твоё дело.
Мустафа не отступил. Он молча встал на пороге, загородив собой вход.
Фарид резко шагнул вперёд, схватил Мустафу за ворот кофты и прорычал:
— Я сказал, убирайся! Ты — никто. Она моя жена!
Мустафа не ответил. Он просто взял руку Фарида — быстро, точно — и выкрутил её, заставив того вскрикнуть. В следующую секунду Мустафа толкнул его назад, и тот упал на ступеньки.
Фарид в ярости поднялся, схватил из кармана нож.
— Ах ты… хочешь геройствовать? Думаешь, я боюсь тебя?
Он бросился на Мустафу.
Но в этот миг сзади раздался резкий окрик Камиля:
— Замри! Или я стреляю!
Фарид замер, словно вкопанный. Пистолет в руках Камиля дрожал, но глаза были полны решимости.
— Один шаг — и конец. Полиция уже едет. Ты не уйдёшь.
Мустафа стоял, дыша тяжело, но не сводил взгляда с врага.
Фарид медленно бросил нож на землю.
Через пять минут во двор ворвались полицейские. Али Рыза первым подбежал к Камилю, увидел сцену и мгновенно скомандовал:
— В наручники. Немедленно.
Фарида уводили. Он кричал, плевался, но уже был сломлен.
А Мине стояла у окна. Слёзы текли по щекам. Она смотрела, как её кошмар уходит… наконец-то.
Позже той ночью Мустафа сидел во дворе. Он впервые за долгое время чувствовал в себе не просто силу — а уверенность. Он защитил её. И был готов делать это снова.
Мине вышла к нему. Несмело села рядом. Посмотрела в его глаза.
— Спасибо, Мустафа… — прошептала она. — Ты сделал больше, чем кто-либо.
Он улыбнулся — без слов. Но в этот миг между ними впервые родилась не просто благодарность, а начало чего-то настоящего. Пока ещё далёкого… но уже живого.
Фарида уводили под руки. Он всё ещё выкрикивал угрозы, но в голосе уже не было прежней силы — только злоба и страх перед тем, что больше не сможет держать Мине в своей власти.
Когда ворота закрылись за полицейской машиной, во дворе повисло гнетущее, но странно светлое молчание. Камиль убрал оружие, тяжело вздохнул и положил руку на плечо сына.
— Горжусь тобой, Мустафа, — сказал он тихо. — Ты поступил как мужчина. Как защитник.
Мустафа не ответил. Он лишь кивнул — и этого было достаточно.
Мине стояла у двери, наблюдая за ними. Её глаза были полны слёз, но не от страха. От облегчения. От осознания, что она наконец-то не одна. Что кто-то встал за неё. Не из жалости. А потому что хотел.
Ночью она не могла уснуть. Слишком много чувств, слишком много воспоминаний. Она встала, тихо вышла из комнаты и нашла Мустафу во дворе. Он сидел у дерева, облокотившись на ствол, глядя в небо.
Она подошла медленно.
— Ты не испугался его, — сказала она, голос дрожал. — Хотя он был с ножом… хотя он мог тебя ранить.
Мустафа перевёл на неё взгляд. Тихий, тёплый. В нём не было ни упрёка, ни страха — только забота.
— Почему? — прошептала она. — Почему ты так поступил ради меня?
Он медленно взял её ладонь в свою. Прижал к сердцу.
Потому что ты для меня больше, чем просто гостья в этом доме.
Она поняла его без слов. Сердце билось громко, неровно.
Мине опустилась рядом. Прижалась к нему плечом. Они сидели молча, пока над деревней начинал подниматься первый свет утренней зари.
Эта ночь была концом одного страха. И началом чего-то нового, светлого. Пусть и далёкого.