Кукушкин остров

Вальтер знает Лауру большую часть своей жизни. В детстве она выделялась среди девочек высоким ростом, печальным лицом, чарующей голубизной глаз и пепельно-пшеничным цветом волос. Словно пришла к ним из другого мира. Лаура держалась обособленно: любила тишину, играм предпочитала книги. Вальтер придумал ей прозвище «Снежная Королева», всячески подразнивал и подначивал на это других детей, но Лаура не одаривала ни вниманием, ни взглядом, как будто дразня в ответ.

По воскресеньям в доме Вальтера собирались семьи Хранителей с детьми, в другие же дни взрослые проводили собрания без них. Отец зачитывал уцелевшие дневники их предков. Вальтер садился рядом с Лаурой, чтобы соприкоснуться коленкой или плечом, притворялся дурачком, прося ее пересказать зачитанное отцом. Лаура с видной неохотой, как учительница, разжевывала историю, он внимательно слушал, и все больше очаровывался ею.

В школе Лаура делала вид, что не знакома с детьми Хранителей. По-прежнему вела себя отстраненно, зарываясь с головой в учебную литературу. Когда им было по тринадцать, Вальтер заподозрил неладное, не увидев ее с родителями на очередном собрании. Взрослые вели себя как обычно, но интуиция подсказывала мальчику – они что-то скрывают.

По окончании собрания, Вальтер тайком от родителей направился в дом Лауры, но то, что он увидел запечатлелось в памяти на всю жизнь. Дом Лауры горел ярким оранжевым пламенем. Вальтер спас ее из горящего дома, отделавшись ожогами, навсегда изуродовавших его голову. Тогда-то он раньше других узнал, что сила дара Лауры подобна щиту, как в детской загадке про лед: в огне не горит, в воде не тонет. Тогда-то первый и последний раз, «Снежная Королева» обняла своего «Кая», благодаря за спасение.

Мать Лауры бесследно пропала, отец, как оказалось, повесился в том доме, до того, как начался пожар. На похоронах Вальтер с перебинтованной головой держал Лауру за руку, наивно полагая, что ее сердце открылось ему. Семья Вальтера предложила девочке переехать на время восстановления дома к ним, но она отказалась, поселившись в старый деревянный дом на своем участке. Вальтер провожал ее до школы и обратно, приносил угощения, книги из домашней библиотеки, оставался у нее до вечера, болтая без умолка. Несговорчивость Лауры не тревожила его, как и то, что она не смотрела ему в лицо.

По достижению четырнадцати лет дети Хранителей проходили инициацию раскрытия божественного дара. Вальтер не прошел его. Он знал, исключено, чтобы даром обладали все приемники. Старшее поколение принимало решение, каким образом расставить наследников в пары, означало это и то, что с выбранным человеком свяжешь жизнь клятвой и брачными узами в восемнадцать лет. Так жили предки, создавшие кодекс Хранителей, так живут и они, и будут жить последующие поколения. Вальтер заполучил в пару Лауру, нарушавшую в будущем все предписанные правила.

– Думал только вы можете выдвигать условия? Как бы не так. – Лаура бесстрашно посмотрела ему в глаза.

– Жаль, что ты не сгорела вместе с трупом своего отца, – грубо произнес он, толкнув лопату на нее. Она вытянула подбородок, и взяла ее в руки. Вальтер накинул на себя плащ, забрал маску и торопливо удалился прочь.

Лаура вернулась в свою комнату и достала из серванта покрытую толстым слоем пыли книгу «Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви». Когда-то давно Вальтер оставил у нее эту книгу, а она не только не прочитала ее, но и не вернула. Полистав страницы, Лаура обнаружила в конце книги не виданную ранее фотографию. На ней двое детей улыбаются, прижимаясь друг к другу лбами. На обратной стороне раздельными корявыми буквами подписано: «Вальтер 6 лет и Лаура 5 лет». Она печально улыбнулась, убрала фотографию на то же место, вернула книгу на полку.

Время протекало как на зло медленно. Лаура не находила себе места, пыталась отвлечься чтением газет и просмотром телепрограмм. Но мысли сами по себе приводили ее к тому, что нестерпимо претит: возможное будущее вновь зависит от Вальтера. Она не смогла стать ему преданной избранницей, даже надежным другом. Сколько бы Лаура не отталкивала Вальтера от себя, он упрямо тянется к ней, как Икар, позабывший наставления отца, рискует подлететь слишком близко к Солнцу и встретить свою смерть. И загадочная девушка, привлекшая внимание двух противоборствующих сил, никак не шла из головы. Лаура была готова ее убить.

После обеда к ней на участок прилетела кукушка Вира. Записки с собой птичка не принесла, но дала понять – за ней следует идти. Кукушка взяла курс на север, после километра пути вдоль дороги повернула направо. Вывела на черную дорогу, усыпанную гранитным отсевом, напоминающей изгиб змеиного тела. Птица присела на груду камней, приволоченных с линии Маннергейма дачными жителями, дождаться Лауру, идущую по пятам неспешным шагом. Она говорила дать ответ до обеда, но Хранители заставили ее ждать и ответ будет равноценным. Минуя дома, Вира провела ее через лес к старому финскому колодцу. Хранители вышли из-за деревьев в полном составе. Десять человек в устрашающем обличии обступили ту полукругом. Лаура не опустила покорно голову, напротив, гордо подняла ее, распрямившись.

– Мы приняли решение, – ледяным голосом объявил Вальтер, вытащив из-за мантии маску Лауры – медвежий череп. – Но прежде, чем я оглашу его, ответь нам на несколько вопросов.

– Каких же?

– Сможешь ли ты принести себя в жертву, как твоя мать, во имя спасения жителей города и Хранителей? – спросила вызывающим тоном женщина в маске лисы, подавшись вперед.

– Моя мать пропала, – твердо ответила Лаура.

– Так тебе сказали, но правда в том, что она пожертвовала собой, заключив перемирие с Туонетар на несколько лет. Спрошу еще раз. Сможешь ли ты принести себя в жертву?

– Это правда? – Лаура, оторопев, перевела взгляд на Вальтера. Он кивнул в знак согласия, и тут она почувствовала, как ноги перестали ощущать твердую землю, в ушах зазвенело, в глазах стало щипать, а в горле образовался ком, будто проглотила камень. Лаура присела на край колодца, вернувшись к воспоминанию о вспыхнувшем в их доме пожаре. Перед тем, как языки пламени заполонили комнату, она застала отца, просовывающим голову в петлю. Последние сказанные им слова звучали как заклинание: «Повелеваю тебе жизнь мою не спасать, на путь мести не вступать, жить за отца и мать, Хранителям свою судьбу не вверять. Будь ты, мой приговор, крепче алмаза и стали. Прошу тебя дочка, на меня с мамой зла не держать». Отец, затянув петлю на шее, задел ногой зажженную керосиновую лампу... Он не обладал божественной силой, но его последние слова глубоко потрясли ее, и она помнила их по сей день.

– Отвечай! – рявкнула Хранительница.

– Борьба со злом превратила вас самих в настоящее зло. Теперь я ясно это вижу. Вам мало моих жертв? Мой род и род мужа навсегда оборваны. Вы и с его младшей сестрой поступили, как с моей матерью? – сердито произнесла Лаура. В восемнадцать лет все дети Хранителей узнают, какова на самом деле цена жертвы, но в том, что случилось с ее близкими, она видела теперь заговор.

– Довольно! – Хранительница махнула рукой. – Пора бы перестать строить из себя великомученицу. Каждый из нас чего-то лишился, вступив в борьбу против Маны. Но ты не только нарушила традиции Хранителей, но и спуталась с Девой Смерти, заполучив бессмертие! Как мы можем быть уверены, что ты не погубишь наши семьи, занимая место Вальтера? Каким Богам ты поклоняешься?

– Какой вздор! – Лаура поднялась на ноги. – Давайте заодно обсудим и то, что вы пытались убить меня, ведь я неугодная, как и все те, кто может стать живым орудием Туонетар! В конце концов, вы здесь собрались, чтоб критиковать меня или сообщить решение? – Она скрестила руки на груди, закипая внутри себя от злости. Лаура ни за что не посвятит их в семейные тайны. Хранители представляют не меньшую угрозу, чем Дева Смерти с детьми и войском.

– Ты не ответила ни на один из вопросов. Быть может, на последнем хватит ума не подвести себя. Потрудись объяснить, как ты связана с Туонетар?

– Я с ней не связана. – Лаура с невозмутимым видом развела руки. – Не верите? Так спросите ее сами.

Хранители начали бурно перешептываться между собой.

– Всем молчать! – скомандовал Вальтер, сжав поднятую руку в кулак. – Твой настрой нам ясен. – Он приблизился к Лауре, торопливо взял за руку и вручил медвежий череп. Она вздрогнула, вглядываясь в пустые глазницы маски. Отсутствие торжественного вручения ее ничуть не смутило. – Твое упрямство и преданность убеждениям заслуживают восхищения. Но всем будет лучше, если ты какое-то время посидишь на скамейке запасных, таково наше решение.

– Как это?

– Прости меня, – прошептал Вальтер, грубо вырвав из её рук череп медведя, толкнул со всей силы в колодец.

Вопль Лауры звенел в его ушах и после того, как колодец накрыли круглой крышкой из бетона.