осколки
тепло родительского дома обжигало.
Эрика стояла на пороге, сжимая в кармане окровавленные осколки ракушки, когда мать распахнула дверь.
— Эрочка?! — её голос раскололся на полуслове.
руки матери впились в плечи дочери, как клещи, будто боясь, что та растворится в воздухе. но прикосновение обожгло — слишком нежное для Эрики, привыкшей уже только к холодным взглядам и шёпотам за спиной.
— мам... — её собственный голос прозвучал чужим, хриплым от слёз, которые она больше не могла сдерживать.
запах вишнёвого пирога ударил в нос, и от этого захотелось рвать.
кухня. вечер.
— ...я вырву этому мрази Игорю глотку и накормлю его собственными кишками! — Аня врезала кулаком в стол, опрокидывая стакан. сахарный сироп растекался по скатерти, как кровь. — он сдохнет в муках, понимаешь?! я сниму кожу с его тухлого тела и покрою ею стены его квартиры!
отец молча точил нож о точильный камень. скрип металла резал тишину.
— дочка... — он поднял глаза. в них кипела ярость, но голос был спокоен. — ты точно ничего не брала? даже случайно?
— пап. — Аня бросила на отца взгляд, полный ножей, но Эрика перебила:
— нет.— её голос звенел, как лезвие. — я никогда не воровала.
мать закусила кулак, чтобы не закричать.
ночь. комната детства.
Эрика вонзила ногти в ладони, глядя на телефон.
*1 новое сообщение*
от Марины.
грудь сжало ледяными тисками. сообщение открылось:
"Эрик... я не знаю, как это сказать... мне стыдно. я струсила. ты у родителей?"
Эрика оскалилась в темноте.
"да", — отправила и тут же добавила: "приезжай — затолкаю твой труп в ту же реку, куда собиралась сама".
три точки замерли. потом пропали.
телефон упал на пол.
*утро.*
— мы идём рвать эту мразоту, — Аня впилась в сестру взглядом, натягивая косуху с шипами. — сегодня. сейчас.
отец молча достал газету — на первой полосе фото Игоря с подписью "лучший сотрудник месяца". пламя лизало бумагу, чернея по краям.
Эрика втянула воздух, глядя на свои руки. длинные рукава скрывали свежие разрезы, но не могли скрыть тень в глазах.
— хорошо, — прошептала она.
но где-то в глубине что-то звякнуло — холодно и металлически.
"а если они не поверят... если посмотрят как Марина..."
ветер ударил в окно, и в его рёве ей почудился смех — хриплый, мокрый, будто из-под воды...