Глава 2
— Так, как ты сказал тебя зовут?
— Том.
Плотно позавтракав, я вызвалась проводить нового знакомого до его дома, дабы изучить новое место и, наконец, спросить у него о злосчастных сновидениях или же реальности? Как только мы вышли из дома, я окунулась в столь долгожданную осень: падающие листья, словно гипнотизировали своим танцем, а лёгкий ветерок проникал под куртку и заставлял дрожать, то ли от холода, то ли от красоты — мир погрузился в разноцветные оттенки, что радовали не только уставшие глаза от корпенья над учебниками, но и саму душу. Глубоко вдохнув октябрьский лесной воздух, я блаженно прикрыла глаза, погружаясь в столь спокойный мир, где не было никаких проблем и забот — только вафли и шуршащие под ногами цветастые листья. Постояв так несколько секунд, я неохотно открыла глаза и наткнулась на пристальный взгляд аквамариновых глаз. Вмиг посерьёзнев, я наконец задала, мучающий меня вопрос.
— На твоих руках царапины. Ты от кого-то убегал в лесу, я права? — его взгляд выражал озадаченность и наличие множества вопросов.
— Извини, но я не совсем понимаю о чём ты. — Том перевёл взгляд на свои руки и, повернув их в разные стороны, лишь озадаченно хмыкнул — это какая-то новомодная городская шутка? — на его лице появилась лёгкая улыбка. Я пристально следила за его лицом, в попытках найти хоть один намёк на ложь. Не увидев ничего, я вновь посмотрела на его руки, и то, что я увидела, подвергло меня в шок: никаких царапин не было, самые обычные руки подростка, что наверняка занимался спортом и явно работал с машинами — ещё за завтраком я почувствовала запах бензина, но не придала этому значения — видимо, я приняла грязь за царапины. Всё же, ночной кошмар не хотел меня отпускать.
— Извини, мне показалось. Не обращай внимания. Лучше пойдём к твоему дому, ты мне расскажешь про это место, — смущённо развернувшись, я уверенно зашагала со двора, не желая смотреть на него и вновь стыдиться. А что если мне всё это лишь приснилось? И моё всё ещё сонное сознание просто решило посмеяться надо мной. Ох, какой позор. Всего лишь первый день в новой обстановке — а я уже облажалась.
Домик был небольшим и очень уютным. По рассказам отца, он родился и вырос в этом городе, но несмотря на продолжительное проживание в этом месте он мало что помнил из детства: лишь небольшие обрывки и то, все связанные с осенью. Меня настораживала шаткость здания и доски, что скрипели при каждом моём движении. Я была здесь лишь раз, ещё когда бабушка была жива и здорова. Мне тогда с натягом было шесть лет. Я ещё не ходила в школу, и отец решил показать меня своей матери, пока у него ещё есть возможность привезти меня в этот город. В то время он часто уезжал в командировки, что длились неделями или месяцами, а мама слишком много работала, поэтому и привезти к бабуле меня никто не мог. Тот год был самым лучшим. Лишь я и бабушка, что разрешала мне не спать до поздна и есть конфеты. В основном я гуляла по огороду и бегала на озеро с ребятами, что жили не далеко от бабушкиного домика. Один день врезался в мою память и остался в ней навечно — то был дождливый и мрачный осенний день. Я как обычно гуляла с друзьями по лесу…
***
— А мама мне недавно сказала, что деда мороза не существует, и вообще все сказки выдуманные, — произнёс мальчик высокого роста и насупился.
— Твоя мама шутит над тобою. Не слушай её. А вот мой дедушка говорит мне, что все сказки — это правда, и вообще он сам говорил, что видел фею и лесного духа, — маленькая девочка, чьи золотистые волосы были заплетены в две косички, пинала листву и жевала жвачку, что купил её дедушка на местном ежегодном осеннем фестивале.
— А моя бабушка говорит, что все сказки станут реальными, только если всем сердцем поверить, что они действительно существуют, — я решила вмешаться в разгорающийся спор. Мы уже несколько часов ходим кругами по этому лесу и болтаем о всякой ерунде. В основном говорит надоедливая Кэролайн, что только и может болтать о своём дедушке и о тех конфетах, что он ей привёз. Моя бабушка говорила, что нужно делиться, но, видимо, Кэролайн просто невоспитанная, раз у неё нет ни бабушки, ни родителей.
— Ложь! Моя мама бы не соврала мне, и вообще ваши предки просто сумасшедшие. Отец постоянно говорит, что все старики маразматики, и у них уже нет мозгов, — лицо высокого мальчика побагровело, а вены на шее вздулись. Он остановился как вкопанный и ещё пуще прежнего насупился.
— Сам ты... Маромзатик! Мой дедушка самый лучший, а твои родители — глупые!
— Это ты глупая! Ты и твои дурацкие истории про твоего старого деда! Да у тебя даже родителей нет, чтобы говорить могут ли они быть тупыми или нет, — мальчик принял защитную стойку и сжал руки в кулаки, а Кэролайн выпустила все листья из своих рук и старалась сдержать себя, дабы не заплакать. Я и другой мальчик стояли поодаль и следили за руганью, как вдруг мальчик подошёл к ним:
— Хватит ругаться! Это ни к чему не приведёт, и правды мы так и не узнаем. А я знаю, как узнать кто прав, а кто — нет.
— Как? — спросили мы хором.
Завладев нашим вниманием, мальчик самодовольно улыбнулся и произнёс тихим и слегка пугающим голосом:
— Не так давно я слышал, как взрослые что-то тихо обсуждали. Я решил подойти и подслушать. Они о чём-то громко спорили, и в их словах я расслышал что-то о ведьме, живущей на опушке леса. Предлагаю проверить правда ли это. А если она действительно живёт там, то и спросим у неё кто же прав, — мы погрузились в молчание, обдумывая его слова. Не прошло и минуты, как мы согласились и лишь Кэролайн испуганно спросила — а не ест ли ведьма детей — на что сразу услышала колкость от первого мальчика.
Всей гурьбой мы направились в центр леса, где и должна была находиться избушка ведьмы. Шли мы долго и когда вышли на долгожданную опушку, мы уже замёрзли, проголодались и устали. Лес начал постепенно готовиться к вечеру, а солнце и вовсе скрылось за тёмными тучами, предвещая повторить утренний дождь. Промокшие и продрогшие мы увидели старый дом, хотя скорее его можно было назвать заброшенным и старинным. Окна были разбиты, двери и вовсе не было, дом перекосило, и весь он покрылся мхом. Остановившись прямо перед дверью, мы решили сыграть в камень-ножницы-бумага, дабы выбрать человека, что отправится в этот дом. Кэролайн сегодня не везло. Собравшись с духом, она зашла в дом и скрылась в густой темноте. Несмотря на то, что стёкол не было, в доме было необычайно темно. Секунды в ожидании превратились в минуты, и казалось, что прошла уже целая вечность, как из дома раздался женский крик. Лишь зная чей это был голос, можно было определить, кто же кричал. Её крик словно исказился и стал звучать грубее, и можно было услышать тяжёлый хрип. Мы встали как вкопанные, а наши лица перекосились в ужасе. Крик повторился, и он стал спусковым крюком — мы рванули что было мочи, не разбирая дороги, визжали от страха и спотыкались о корни могучих деревьев. Окружающий нас пейзаж не менялся, и было ощущение, словно мы бегаем кругами, но вскоре мы увидели дорогу, а затем и дома. Разбежавшись по домам, мы рассказали об этом своим родителям. Через несколько минут в лес отправилась поисковая команда, в которой присутствовали все мужчины нашего городка. В основном в этой глубинке живут одни старики, но всё же несколько крепко слаженных мужчин нашлось, и все отправились на поиски. На следующее утро я узнала, что они вернулись, когда на улице была глубокая ночь и шёл сильный ливень. Никакого дома и уж тем более Кэролайн на опушке не было, также как и во всём лесу. Через неделю поисков её признали погибшей и через несколько дней её похоронили, хоть в гробу тела и не было. Через месяц её дедушка повесился, и вскоре про этот случай все забыли. С теми ребятами я больше не общалась. Нам было страшно, и мы не хотели считать себя виноватыми. Так прошло несколько месяцев, после чего я уехала и больше не приезжала.
***
Вспомнив тот случай, я содрогнулась. Я не вспоминала о нём слишком много лет, и сейчас мне больны эти воспоминания. Я многого не помню: имён, дат, лиц, некоторых слов и того, что вспоминать и не стоит. Мы с Томасом сидели на старенькой деревянной лавочке и смотрели на лес, думая каждый о своём. Задумавшись и не заметив, с моих губ вылетел вопрос.
— Ты слышал о девочке Кэролайн, что погибла примерно десять лет назад? — листья всё падали на наши головы, а их танец завораживал и заставлял не сводить с них взгляд.
— Да. Именно поэтому я и пришёл к вам, как только услышал о твоём возвращении, Адди.