Глава 15
Помещение склада напоминает гигантский контейнер. Здесь очень высокий потолок, на каждый звук откликается эхо, и сотни рядов матрасов, подушек и прочей продукции "World of pillows" заполняют огромное пространство. Ряды настолько высокие, что за ними не видно даже самого высокого баскетболиста. За одним из таких рядов мы с Шоном устроили битву подушками.
- Шон, не трогай это.
Лицо Шона преображается. Он абсолютно точно не будет меня слушать. Шон подходит к куче аккуратно сложенных в такую-себе башню подушек, готовится сбить ее, но все еще смотрит на меня.
- Шон, нет,- говорю я.
Шон улыбается и приближает руку к подушке.
- Шон!- шикаю я,- Шон, прекрати! Если ты не перестанешь, я...
Я оглядываюсь. Вокруг только подушки.
- Я запущу в тебя этой подушкой!
Шон не слушает меня. Он почти сбил башенку, но я его опередила. Кажется, я не очень меткая. Вместо Шона, я попала в башню и сама ее сбила. Шон начал хохотать. Я разозлилась. Мне было и смешно и обидно одновременно. Я кидаюсь на Шона, но поскальзываюсь, налетаю на него и мы вместе падаем в груду подушек, которые еще только что аккуратненько стояли одна на одной.
- Не надо так нервничать,- смеется Шон.
Я замечаю, что он пытается приобнять меня, скорее сбрасываю его руку и стараюсь встать. Получается довольно неуклюже. Да что со мной?
- Хей, Картер, да расслабься ты уже,- Шон тоже поднимается на ноги.
Прежде чем я успеваю ответить ему, получаю подушкой по пятой точке.
- Эй!
Я даю сдачи и вот мы уже бьемся подушками, иногда возмущенно вскрикивая и бесконечно смеясь.
Следующие полчаса мы ведем себя, как непослушные дети. Мы бесимся, разбиваем кучи аккуратно сложенных подушек, прыгаем на матрасах, бегаем по рядам. Склад огромный и нас сложно заметить или хотя бы услышать. Но нам действительно бесконечно весело.
Я никогда не думала, что ощущу такой азарт, бегая за Шоном Видалем по рядам, с подушкой в руке и пледом, завязанным на шее, как плащ у супергероя. Я не думала, что будет так потрясающе прятаться, когда слышаться шаги охранника, и закрывать друг другу рот рукой, чтобы не выдать себя, как это делали герои в клипе Нила Айланда. Мне и в голову не могло прийти, что я запрыгну на спину Шона, и мы, как безумные, будем бегать так по огромной, правда, очень большой территории склада. Я не знала, что в такие моменты смогу почувствовать себя счастливой. И не знала, почему.
Вдоволь набегавшись, устроив маленький погром, мы обессиленные,- ну, по крайней мере, я устала - упали на матрас. Я легла на спину и уставилась на высокий потолок склада. Там, далеко над нами крепились провода, металлические балки и кое-где свисали лампы, слабо освещающие ряды. Шон лежал рядом, но все как-то ворочался. Интересно, что сейчас у него на уме?
- Этот матрас слишком прекрасен. Ты не чувствуешь? Даже чересчур мягкий и удобный. Так не бывает.
Матрас действовал моментально. Меня тут же начало клонить в сон. Ноги стали ватными, веки наливались свинцом. Кажется, я могла бы просто проспать тут вечность.
- Ничего не знаю. Я остаюсь здесь,- медленно произнесла я и, повернувшись набок в сторону Шона, закрыла глаза.
Усталость будто проникала в матрас через меня. Я набегалась и не выспалась, к тому же. Ничего не случится, если я вздремну. Мне уже было все равно, где я, ушел ли Шон, который сейчас час. Перед глазами замаячили разноцветные пятна. Внутри царило спокойствие и умиротворение.
Я смутно помню что-то вроде сна. Скай сидит на конференции по продаже подушек и почему-то злится на меня и с легкостью кидает в меня матрас. Я не могу пошевелиться, но тут матрас на лету превращается в Шона, который кричит что-то про йогурт и дикобразов. Я резко оказываюсь в школе, где миссис Тэйнфорд почему-то является моей бабушкой и заставляет меня не ложиться спать, аргументируя тем, что завтра у меня важный концерт для Нила Айланда. Я должна была бы волноваться, но моя эмоция исключительно смех. И это даже немного неловко. А заканчивается весь этот бред моим падением в фонтан, вероятно, со сцены. Я падаю, по моему телу проходит дрожь, будто я приближаюсь к своей реальности и скоро должна проснуться. Перед глазами туманная пелена, падаю я ужасно долго. И со стороны слышу чей-то голос. Сначала мне кажется, что говорит мой кузен Кайл, но я не могу разобрать слова. Сон уходит на второй план, спать больше не хочется. Я смутно пытаюсь разобрать то, что он говорит, вслушиваюсь и узнаю свое имя.
Голос, из отдаленного и таинственного, становится настоящим и я слышу "Я люблю тебя". И только через мгновение понимаю, что это голос Шона. И звучит он совсем не во сне.
Я резко открываю глаза и вижу Шона. Он тоже лежит на боку, лицом ко мне. И все бы ничего, но, я вижу, что Шон сильно напуган. И понимаю, что это правда сказал он.
Сначала я прибываю в состоянии шока. Сон как рукой сняло. Я теряюсь и не могу выбрать правильную реакцию. И начинаю искать ответы в самом Шоне.
- Шон?- робко произношу я, неторопливо и аккуратно, чтобы не задеть - Что ты сказал?
Шон поднимается и в след за мной переходит в положение сидя. Из напуганного он становится угрюмым, а потом очень быстро рассерженным. Я чувствую, что мне страшно.
- Шон...
- Ничего я не говорил. Ничего, понятно?! Забудь просто. *Ругательство*. Ты же спала! И кто за язык потянул, сказать такое?
Шон отворачивается. Он хмурится, напряженно, резко двигается.
- Шон... Такими словами не разбрасываются.
Сначала он отнекивается, будто ничего не говорил. Потом противоречит сам себе.
- Думаешь, мне это нравится? Я не знаю, как вообще это называть! Не знаю! Когда ты появляешься, на меня как будто ведро ледяной воды выливают. И внутри все переворачивается. А в лаборантской мне вообще крышу снесло! Меня это раздражает! Постоянно хочется подойти и сделать тебе больно, но потом я сам себя корю за это. А ты, как специально, еще и мстишь в ответ и - черт! - это так отпадно получается. И я сам не знаю, чего ожидаю и чего добиваюсь. Я просто не хочу этих чувств,- он поморщился,- одна мысль о них противна, я не хочу их признавать. Но они есть.
Он сделал глубокий выдох и продолжил:
- Твоя подруга была права на счет стереотипов. Так что все происходящее - сплошное безумие. Я чувствую себя полнейшим идиотом.
- Ты всегда им был, Шон,- ласково говорю я и улыбаюсь.
Признание Шона произвело на меня впечатление. Только еще один его монолог я бы не вынесла. Что ж, пришлось бы заткнуть его поцелуем. Подождите, что я сказала?
- Просто, что б ты знала: за меня говорили чувства.
- Все лучше, чем инстинкты,- пожимаю плечами я.
Мы сидим в тишине и почти не двигаемся.
- Зачем я только...
- Шон,- перебиваю его,- твои чувства это часть тебя. Нельзя так плохо о них отзываться. Мы знаем, сердцу не прикажешь. Но это ведь не повод так терзать себя. И еще...- тихо добавила я,- Скай не всегда бывает права.
Шон поднял голову и заглянул в мои глаза.
Через час мы стояли у моего дома и поддерживали матрас для родителей. Я зря волновалась: центр выделил мне перевозчика, и наш матрас, да и нас с Шоном доставили домой. Машина уже скрылась за поворотом, а мы с Шоном все еще стояли, застенчиво помалкивая и переминаясь с ноги на ногу. Три магических слова еще вертелись у меня в голове. Еще никто и никогда не говорил так прямо: "Я люблю тебя". Я. Люблю. Тебя. Я невольно заулыбалась, как влюбленная дура. Потрясающе.
- Ну... Шон, а... что теперь?- я старалась не потерять лицо, хотя держалась из последних сил.
- Я не знаю. Хотя что-то подсказывает мне, что должен был бы,- он потирает ладонью шею. О Боже, Шон Видаль нервничает из-за меня. Остановите Землю!
Мы молчим еще несколько секунд, и я думаю, что на сегодня хватит сюрпризов.
- Ладно, э... мне пора. Увидимся завтра. Ой, завтра выходной.
- Да. Там суббота.
- Ну, то есть, в понедельник, получается.
- Да-да.
- Тогда пока.
- Пока...
Я приподнимаю матрас и не без усилия тащу его к дому.
- Аманда!
Шон окрикнул меня. По имени.
- Да?
- Я подумал... может, встретимся завтра?
- Э... конечно. Да! Только... у меня скрипка.
- Может после нее? Я зайду...
- Класс!- перехватываю я, сама не зная, чему так радуюсь.
- ... за тобой. Тогда до завтра?
- До завтра, Шон.
Затаскиваю матрас домой и переключаюсь. Через секунду прокричу "Сюрприз", и мы с бабушкой поздравим родителей с годовщиной.
А пока еще играет другой эпизод. Со смущенным нервничающим Шоном и с светящейся, не пойми от чего, говорящей вдруг невпопад Амандой. Что ж, до завтра, Шон. До завтра.