Метка ворона

Я подорвалась с кровати истошно крича, сердце стучало так сильно, что казалось будто оно вот-вот вырвется из груди. Пульсация отдавалась в висках. Я ощутила какой-то тяжёлый, глухой, почти физический страх. Дыхание стало прерывистым, учащенным. Я не смогла сразу восстановить фокус. Мир перед глазами был как в тумане. Я хватала воздух ртом, но его все равно не хватало. Он был холодным и недосягаемым. Всё казалось нереальным, будто я до сих пор была там, в том сне, где пуля пронзила мою грудь.

Я попыталась успокоиться, надавила ладонью на грудь, не давая сердцу вырваться наружу, пытаясь хоть как-то заякориться в реальности. Это не могло быть настоящим, не могло быть правдой — но все ощущения, все переживания были такими реальными. Мои руки дрожали, я не могла остановиться. Вновь и вновь пыталась сжать ладонь в кулак, чтобы вернуть себе контроль, и всё-таки не могла избавиться от ощущения, что что-то не так, что я где-то потерялась.

Как только зрение немного восстановилось, я почувствовала, как глаза начинают различать контуры — своё тело, свою кровать, знакомые предметы вокруг. Всё вернулось на свои места, но остался этот парализующий не отпускающий меня страх. Я не могла понять, что происходит, но инстинктивно начала водить руками по себе, нащупывая свою грудь, шею. Начала искать — что-то, что подтвердило бы моё ощущение: пули, ранение, хоть что-то доказывающее, что я в безопасности.

Я чувствовала кожу, своё тело, но всё ещё искала — и не могла понять почему я не чувствую боли. Почему я не нашла отверстия в груди, не увидела кровавых следов, почему не ощущала ничего, кроме тяжёлого дыхания и дрожи в руках?

Мой разум продолжал отказываться верить пережитому. Этот адреналин в крови, это ощущение реальной угрозы не исчезло, не прошло. Всё было странно, но так по-настоящему, что я не могла отделить сон от действительности.

Поднялась с кровати, слегка пошатнувшись направилась к ростовому зеркалу возле окна.

Ничего... как такое вообще возможно?

Паника начала сменяться раздражением, потому что я переставала понимать что происходит. А главное - что интересовало меня больше всего - это почему я жива?!
Недавно случайно порезавшись, причем даже не заметив этого, я принесла это с собой, а тут выстрел!

Выстрел мать вашу!

Дыши.. дыши..

Давай вдох.. выдох.. вдох... выдох.. твердил мой внутренний голос.  Я пыталась сохранять хладнокровие и усиленно успокаивала нагнетающий вихревой поток мыслей.

    - В таком состоянии вряд ли можно разобраться в сложившейся ситуации. - Прокомментировав свое состояние я начала нарезать круги по комнате, запустила руки в волосы, периодически останавливаясь и смотря в точку. Мозг отказывался думать, был больше похож на кашу.

Соберись!

    - Давай начнем по порядку! - Начала я разговаривать с собой уже вслух, -  есть одна хорошая новость, я могу управлять своим сном!
    - Ты пыталась представить себе змею, поэтому есть предположение, что тот появившийся парень так не думает.

Таааак, то что должно было меня подбодрить повело не туда...

    - Но парень мог быть просто совокупностью того, что произошло за день, корявое, конечно, объяснение, но какое есть
    - Хорошо, что насчет пореза?
    - Если после выстрела я вернулась, то получается я порезалась не в лесу, как думала, а на яву. Это неминуемо означало, что пора быть чуть внимательнее, - призналась я вслух, и замолчала, пока в голове продолжался мыслительный процесс.

Достаточно ли мне было этих объяснений?! В теории...  Они были логичны и указывали на то, что лес был просто сном, плодом моего воображения. Но почему мне так грустно от этого осознания. Мгновение, в котором я верила, что все это по-настоящему, вселило в меня надежду. Правильно говорят: не очаровывайся, чтобы потом не разочаровываться! Только забывают добавить, что после разочарования остается пустота, которую ничем не заполнишь.
Я пыталась понять, почему так тоскливо от осознания, что я обманулась, что не было никакой змеи, что не было этого мира, что я сама все это себе придумала. Почему мне так грустно от того, что все это было лишь игрой разума?

Я думала, что я научилась отделять иллюзии от реальности, но оказалось, что иногда именно в этих иллюзиях и прячется какая-то непередаваемая ценность. Я поверила в них, и теперь не могла просто так отпустить.

    Да, я не была готова признать, что всё это было просто сном. Хотя первой мыслью было никогда больше не возвращаться туда, а если и вернуться, то так же быстро и свалить.  Но несмотря на тот страх, который всё ещё терзал меня, я не могла оставить это так, не разобравшись. Всё было слишком реальным, слишком живым, чтобы просто сказать себе, что это была всего лишь иллюзия.

    Я не могла понять, почему, но что-то тянуло меня обратно в этот лес, в этот странный, теперь уже пугающий мир. Разобраться, что произошло, понять, почему я столкнулась с тем человеком в капюшоне. Он не просто напал на меня — его действия были отточенными, он не действовал наугад, а бил наверняка.

    В груди от мыслей начало давить. Это было страшно, черт возьми, страшно до ужаса. Страшно...

Но....

Я должна была понять, что всё это значит. Мое сердце говорило мне, что ответы можно найти только там, в том снежном лесу.
  
Да и потом мне безумно захотелось посмотреть в лицо того человека, что решил спустить курок! Без суда и следствия!
Блин, вот жила же себе спокойно, не пыталась ничем управлять, визуализировать змей или встречаться с кем-то, ходила, прохлаждалась... и все было прекрасно, - в очередной раз попыталась обмануть себя я
Все эти размышления происходили в полной тишине. В голове было только эхо моих собственных мыслей, и я была поглощена ими.

В этот момент мой телефон вдруг завибрировал.
Я сразу поняла, кто мне пишет, потому что этот звук был настроен только для одного человека.
Я подпрыгнула на месте, снова схватившись рукой за сердце.
Что сегодня за прикол пугать меня?! - Выругалась я в пустоту и пошла смотреть, что же мне написал Джексон.

"Если сегодня все в силе, то я заеду за тобой в 15.00"

"Хорошо, я буду готова)"- улыбнувшись отправила я.

Мне нужна была разгрузка. Последние недели все мои мысли были только про лес. Некогда являвшийся моим убежищем, тем местом, где я могла хотя бы на мгновение забыть обо всем. Теперь же то, что казалось исцеляющим, попыталось меня убить.
Вместо того, чтобы найти облегчение, я вновь и вновь прокручивала моменты, которые могли и не быть реальными. Я искала ответы, пыталась понять, что всё это значит, и от этого становилось только хуже. Я сама была своим собственным мучителем, впуская в свою голову мысли, которые не давали мне покоя.

Нужно отвлечься, забыть хотя бы на минуту всё, что происходит там, и, думаю, с Джексоном это может получиться.

Обратив внимание на часы, я поняла, что пора начинать собираться, чтобы успеть к трём. Я сразу решила, что буду делать с прической.  План был прост — не делать что-то привычное, а постараться. Сделать укладку, одну из тех, что под видом прабабкиных секретов печатают на оборотах журналов. Может даже накраситься. И это, надо сказать, было довольно редким событием в моей жизни. Если бы мне нужно было пересчитать, сколько раз я красилась за последний год, думаю, пальцев одной руки было бы вполне достаточно. Я не увлекалась макияжем, да и волосы часто оставались как есть, чаще всего просто распущенные или собранные в беспорядочный хвост.
Не знаю почему, но мне захотелось изменить что-то в себе, освежить образ.

     Хотя нет. Знаю. Чтобы в следующий раз - если меня вдруг пристрелят во сне - я бы могла красиво упасть на снег, раскинув руки, и локоны мои опали бы так красиво, что убийца непременно бы запомнил этот прекрасный образ.

Быстрым шагом я пошла на кухню, поставила чайник чтобы заварить себе кофе с корицей и сделать два тоста на перекус. Завтрак всегда являлся главным в моем рационе, и я старалась не пропускать его даже когда опаздывала.

Поев, я почувствовала как силы постепенно возвращаются и направилась в ванную. Там меня ждала привычная рутина.

Как только я вышла из ванной, первое, что я сделала, это включила фен и начала аккуратно сушить волосы. Сфокусировалась на процессе, пытаясь, чтобы каждая прядь ложилась так как мне хотелось. Мысли становились тише, уступая место спокойной сосредоточенности.

Я не спешила — мне нужно было дать себе немного времени, чтобы не только привести себя в порядок физически, но и морально подготовиться к предстоящему дню. Время укладки стало моментом тишины, в котором могла забыться и сосредоточиться только на себе.

И когда с укладкой всё было закончено, я перешла к макияжу. Не скажу, что в нём было что-то необычное или замысловатое, скорее это было привычное каждодневное преображение. Тональным средством я почти не пользовалась — только когда нужно было замаскировать синяки под глазами. В остальном же я была довольна состоянием своей кожи, и не чувствовала необходимости скрывать её с помощью тяжёлых средств.

Я начала с бровей — аккуратно подкрасила их светло-коричневым карандашом, почти не нажимая, чтобы линия не была слишком яркой. Я старалась, чтобы это не бросалось в глаза, а просто немного подчеркнуло форму. Когда с этим было покончено, я взяла гель и, мягко растушевывая, уложила брови на место, придавая им легкую форму и фиксируя для естественного, но аккуратного вида.

Следующим шагом стали стрелки — мой любимый элемент макияжа, который я рисовала почти идеально. Стрелки получались такими, как я хотела: четкими, но не перегружающими образ.

После того как я закончила с заполнением треугольников, из которых, собственно, и получались стрелки, я переходила к прокрашиванию ресниц. Это был последний штрих. Я аккуратно проводила кисточкой по ресничкам, начиная с корней, стараясь, чтобы каждая была прокрашена равномерно, не оставляя склеенных пучков. Иногда, если нужно было добавить немного драматичности, я наносила второй слой, но сегодня мне хотелось оставить всё лёгким и естественным.

Одежду я решила выбрать без особых раздумий — просто то, что первым попалось под руку. Темно-зеленые джоггеры на высокой посадке были удобными и подходили под моё настроение. Они сидели идеально, подчёркивали талию, но при этом не стесняли движений. К ним я подобрала рубашку с корсетной основой, ее огромные рукава-фонарики, придавали образу легкой игривости.

На ногах — белые носки с забавной рожицей, что всегда поднимало мне настроение. Завершением этого слегка эксцентричного, но удобного комплекта стали белые ботинки на толстой подошве. Поскольку я была невысокого роста, я могла позволить себе такую обувь, которая не только добавляла несколько сантиметров, но и была крайне удобной. Весь образ был лёгким, ненавязчивым, но при этом достаточно ярким.

В запасе у меня оставалось ещё 20 минут, чтобы немного передохнуть, сесть у окна и размеренно попить кофе.  Я прикоснулась к чашке, её тепло согревало мои руки, аромат кофе с корицей наполнял воздух. Взгляд бессознательно скользил по улице, но мысли больше не торопились, они стали медленными и спокойными, как сам момент. За окном все было обычным: люди шли по своим делам, машины проезжали, а я сидела, наслаждаясь тем, что успела все сделать.

Резкий звук уведомления вырвал меня из состояния тишины и заставил снова подпрыгнуть на месте.

"Надо бы поменять звук на более спокойную мелодию" подумала я, "Хорошо, что кофе был уже выпит и не оказался на мне во время прыжка"

Джексон:

"Выходи"

Как вовремя. Подхожу с пустой кружкой к раковине, мою ее и ставлю сушиться. Затем иду в прихожую, подхожу к зеркалу и на секунду задерживаю взгляд на своём отражении.

"Отлично выглядишь" — проговариваю вслух, улыбнувшись и ища подтверждения своим мыслям. В этот момент я почувствовала себя немного увереннее, готовая к тому, что ждёт за порогом. С этим последним взглядом в зеркало я наконец выдохнула, расправила плечи и вышла.

Каково было мое удивление, когда я увидела Джексона, облокотившегося на свой мотоцикл. Он стоял спокойно, улыбаясь, и смотрел в мою сторону. Честно говоря, я не разбиралась в мотоциклах, но на его железном коне было написано "Suzuki", и этого мне было достаточно, чтобы понять, что это точно какой-то крутой байк. Мотоцикл был чёрного цвета, и я подумала, что он смотрится так же привлекательно, как сам Джексон. Говорят, что питомцы похожи на своих хозяев, и хоть это говорили про животных, сейчас, смотря на Джексона возле мотоцикла, думала как они подходят друг другу. Рядом с байком он был другим и, честно, сама не знаю почему, но меня немного подкупила его расслабленная поза и эта улыбка. 

Было ощущение, что мы с ним сговорились что надевать. Он был в белой футболке, черных штанах и темно-зеленом бомбере. Мы словно создали общий стиль, хотя, конечно, это не было заранее спланировано. Подходя к нему, я неспешно покрутилась на месте, оглядывая себя и его.

С улыбкой сказала:
    - А мы с тобой как будто мыслим одинаково.
Он лишь рассмеялся, но его взгляд, полный лёгкой признательности, не оставлял сомнений, что ему понравилось это совпадение.

   - Какой у нас план? — спросила я.
Он улыбнулся, как будто только сейчас понял, что это не просто случайность, а что-то большее.

    - Пока светло, хотел бы отвезти тебя в одно интересное место, которое, думаю, тебе должно понравиться, — ответил он, немного приподнимая брови, ожидая моей реакции. - А с учетом нашего коллаба в одежде тебе точно понравится", — добавил он с лёгкой насмешкой и бросил взгляд на наши наряды.

    - Поехали, - рассмеявшись сказала я, почувствовав, как напряжение растворяется, и в тот момент поняла, что мне правда интересно куда он меня приведет.

Он перекинул ногу на мотоцикл и протянул мне шлем. Я взяла его и попыталась застегнуть, хоть и понимала, что это может испортить укладку. Но меня это не остановило — я решительно потянула за ремешок, пытаясь сделать всё сама. Однако, с каждым движением становилось очевиднее, что у меня не получается. Ремешок то не застегивался, то скользил из рук. Уверена, со стороны все мои попытки казались жалкими.

Он молча наблюдал за мной, а потом, не выдержав, слегка покачал головой и взял ситуацию в свои руки. Он мягко приподнял мой подбородок и как-то по-особенному указательным пальцем медленно провёл по линии моей челюсти, дойдя до мочки уха. Я почувствовала, как его пальцы нащупали ремешок. Не отрывая своей прохладной руки он проскользил по низу моей шеи обратно к подбородку, соединяя два конца ремешка между собой. Его взгляд был направлен мне прямо в глаза, и от этого я невольно задумалась. Я была благодарна, что шлем скрывал большую часть моего лица, потому что щеки горели. Уверена, если бы не шлем, они выдали бы всё моё смущение.

Он не торопился, его движения были уверенными, и было в них что-то успокаивающее.

Его руки не отпускали ремешок, и я замерла, будто вся нервозность испарилась, уступив место совершенно новым и неожиданным ощущениям. Я пыталась сосредоточиться на том, что он делает, но его близость и взгляд заставляли мои мысли путаться.

Я никак не ожидала, что почувствую что-то подобное. Ведь Джексон был для меня больше другом. Я не думала об этом, не искала в нём что-то большее. Но сейчас, в этой тишине, когда его руки касались меня, я не могла не заметить, как всё внутри меня перевернулось. Это чувство было новым и неожиданным, и я не могла понять, как мне с ним быть.

Щелчок застёжки. Он чуть подтянул ремешок, проверяя, что всё сидит на мне как нужно. Затем, с улыбкой, убрал руки и сказал:

   — Ну всё, теперь ты готова к приключениям.

Его слова, произнесённые с такой лёгкостью и уверенностью, как будто ничего не случилось, казались почти игривыми. Но внутри меня было как-то совсем иначе. Я почувствовала, как лёгкое тепло разливается по моим щекам, хотя он, вероятно, и не заметил этого. И хотя я пыталась отпустить это ощущение, оно продолжало оставаться со мной, заставляя меня задуматься о том, что на самом деле я чувствую к Джексону.

Он развернулся и быстрым движением надел шлем, застегнул ремешок.

Я стояла, как вкопанная, часто моргая, всего несколько секунд после всех этих манипуляций с моим шлемом. Чтобы не выдать своего негодования, я быстро тряхнула головой и села сзади него на мотоцикл. Мои руки инстинктивно обхватили его торс, а тело прижалось к его спине, пытаясь скрыться от тех новых ощущений, накрывших меня.

Ключ в зажигании, рев мотора, запах жженой резины, знакомый и немного возбуждающий. Джексон повернулся ко мне, давая последние наставления, прежде чем мы тронемся. Его голос был спокойным, но что-то в его тоне заставило меня чуть напряженно сжать руки вокруг его талии. Он на задержал на мне взгляд, проверяя, готова ли я, и я кивнула, хотя, если честно, в этот момент больше всего мне хотелось просто забыть обо всем и погрузиться в момент, не думая о том, что происходит между нами.

"Держись крепче, Эйва!"- Крикнул он.

Я бы и хотела съязвить, но в моем арсенале была всего секунда, которую я упустила – мы уже мчимся по дороге.

Скорость опьяняет и дает полное ощущение свободы. Ветер, проносящийся мимо, врывался в лицо. Всё вокруг исчезло. Только мы вдвоём на этом безумном пути, и ощущения от каждого метра дороги, что сливались в одно — ощущение легкости и абсолютной свободы.

Я не сильно знала город, поэтому не разобралась куда Джексон хочет отвезти меня.

Мы приехали в парк Blue Hills Reservation, который располагался всего в нескольких милях от Бостона, в округе Норфолк. Когда я огляделась вокруг, то поняла, что это было не просто место — это было настоящее волшебство. Осенние деревья окружали нас, переливаясь всеми оттенками оранжевого, красного и золотого. Листья, будто сказочные огоньки, тянулись к земле, и всё вокруг дышало тёплым светом осени. Атмосфера была невероятно уютной, как одеяло, которое окутывает в холодный день. Это ощущение мягкости и покоя проникло в меня, и, несмотря на легкое удивление от смены обстановки, сердце забилось быстрее.

На глазах выступили слёзы — точно не от грусти, а от какого-то необыкновенного чувства, которое я не могла объяснить. В этот момент я поняла, что нахожусь в том месте, где время замирает.

Мы подъехали на самую высокую точку, и Джексон притормозил возле деревянного стола с двумя скамейками, окрашенными в тёплый коричневый цвет. Отсюда открывался поразительный вид на этот красивый парк; Внизу тянулись извилистые тропинки, а деревья, словно огненные пальцы, тянулись к небесам, окрашенные в яркие осенние оттенки. Весь парк был как картинка, затмившая все мои ожидания.

Звук мотора затих, и я сняла шлем, ощущая как легкий ветерок касается волос, в то время как мои глаза начинали охватывать окружающий пейзаж. Всё было так красиво, что я не могла не восхититься этим моментом, замерев на мгновение не в силах оторвать взгляд от этой гармонии природы. Было ощущение, что мы оказались в каком-то другом мире, где были только мы вдвоём и эта потрясающая красота.

Джексон тем временем уже оставил свой мотоцикл, легко запрыгнув на скамейку, и сел на стол, опершись локтями на его поверхность.

Оторвавшись от красоты вокруг я посмотрела на него. Он вальяжно и беззвучно сидел с протянутым для меня наушником, и я, не раздумывая, присела рядом на скамейку, принимая его жест. Надела наушник и устроилась, пытаясь поймать нужное настроение, которое он для нас приготовил.

Там играла приятная музыка, исполненная на гитаре. В самом начале она начиналась спокойно и размеренно, создавая атмосферу уюта, а затем, к середине, темп ускорился, и его ритм начал подводить к чему-то большому. Будто музыка сама готовилась к взрыву эмоций. На протяжении всего этого нарастания я ощущала лёгкую тревожность и приятное волнение. И вот, наконец, звучит тот самый аккорд, который разрывает тишину и уносит в состояние абсолютной свободы.

Всё это ощущение усиливалось внешними впечатлениями. Прекрасный вид с понтона, где мы стояли, золотые деревья, выстроившиеся в ряд...

В момент самого сильного музыкального взрыва подул сильный ветер. Он дул словно в унисон с музыкой, как если бы природа  сама поддерживала этот момент.

Когда музыка пришла к своему апогею, я ощутила, как меня буквально взяло за душу — волна эмоций накрыла меня. Я глубоко вздохнула и зажмурилась. Из глаз катились слёзы радости, будто всё, что я переживала в этот момент, не могло быть выражено словами, и только слезы могли отразить ту бурю чувств, что бушевала внутри меня.

Музыка прекратилась, и я посмотрела на Джексона своими заплывшими от слез глазами.

    - Это было прекрасно! - Тихо, почти шепотом, чувствуя, что слезы все еще катились по моим щекам, сказала я.
Видимо, моё состояние его слегка испугало. Он быстро спустился со стола на скамейку, согнул одну ногу, сел рядом. В его глазах не было паники, одна забота.

    - Слушай, возможно лучше реакции я уже не увижу, за это спасибо, но не пугай так больше!

Он протянул руку и аккуратно вытер слезу с моей щеки, и я почувствовала, как его прикосновение успокаивает меня.

    - Я просто слегка расчувствовалась.
Он приложил палец к моим губам издав "тсс" и аккуратно начал приближаться к моему лицу, его дыхание становилось все более ощутимым. Мое тело хотело того же, и я на инстинктивном уровне устремилась ответить взаимностью на его порыв.

В это мгновение, когда его глаза наполнились каким-то азартом и интересом, а я уже почти ощущала его губы на своих, внезапно раздался громкий лай.

Я вздрогнула и быстро отпрянула назад, в момент, когда к нам подбежал лабрадор. С черной, как сажа, шерстью, но безумно добрыми глазами, он радостно вилял хвостом. Мы оба с удивлением посмотрели на него.

Это, конечно, не входило в наши планы, и я, без сомнений, заметила это по выражению лица Джексона. Хотя он не сказал ни слова, его глаза выдавала лёгкая раздраженность. Он пытался скрыть свои чувства, но я уловила тонкую напряженность в его движениях, в том, как он на секунду сжал челюсти.

А собака, такая любвеобильная и добрая, видимо, решила не только отвлечь нас, но и полностью «заменить» поцелуй, своим тёплым, влажным языком. Она с радостью подпрыгнула ко мне.

Я улыбнулась в ответ, понимая, что в какой-то момент всё это стало ироничным, но в то же время очень теплым и живым. Всё-таки собака — лучший способ разрядить атмосферу, даже если это означает, что поцелуй откладывается.

    - Матильда, Матильда! Куда ты убежала, девочка! Простите пожалуйста, мы часто тут гуляем и редко встречаем тут людей.

    - Ничего страшного, - почти смеясь сказала я. И обращаясь уже к собаке сказала: "Приятно познакомиться, Матильда! Ты очень красивая!"

Она лишь гавкнула мне в ответ и пошла к хозяину.

    - Ничего страшного, -  с презрением в голосе процедил Джексон. Он был огорчен, и его настроение испортилось.

Мы посидели в неловком молчании еще минут пять. Я пыталась не думать о том, как обострилась атмосфера между нами, но напряжение всё равно висело в воздухе. Я постаралась незаметно посмотреть на Джексона — его взгляд был всё таким же холодным, а челюсти сжаты, как будто он сдерживал себя, чтобы не сказать что-то лишнее. Я пыталась найти слова, чтобы сгладить этот момент, но ничего не приходило в голову.

Наконец, он поднялся и резко встряхнул головой, будто пытаясь избавиться от каких-то мыслей.

    - Поехали еще прокатимся по парку, - сказал он сдержанно.
Это не было простым решением покинуть это место — скорее, он хотел отстраниться, проветриться, отвлечься чтобы не дать волю раздражению.

    - Да, хорошо, давай, - тихо ответила я.
Могла бы и обойтись кивком, потому что он говорил больше утвердительно нежели спрашивал.

Он сел на мотоцикл и резко завёл мотор - рев разорвал тишину. Я еле успела нацепить на себя шлем и запрыгнуть на сиденье, прижимаясь к Джексону. Ветер сразу же ударил в лицо, а я почувствовала, как сердце забилось быстрее. Мы объездили парк, следуя по тем дорожкам, где можно было проехать. Я думала, что его раздражение чуть поутихло и мы вместе наслаждались свободой и скоростью, до того момента пока мы не выехали за пределы парка.

По дороге домой стиль вождения Джексона изменился. Он стал агрессивным. В некоторых местах, где дорога позволяла, он начал выжимать скорость, превышая 140 км/ч. Я обняла его крепче, но уже почувствовала лёгкий страх. Я всегда любила скорость, но сегодня что-то в его манере вождения напоминало мне, что иногда нужно держать контроль.

Ветер свистел в ушах, и, несмотря на то, что я была не одна, мне стало не по себе. Джексон, кажется, этого не замечал. Я несколько раз подумала, что, возможно, нужно было бы попросить его сбавить скорость, но в последний момент сдержалась, он мог отвлечься на меня и потерять контроль. Поэтому я просто ехала стараясь абстрагироваться от мыслей про смерть, которые периодически лезли мне в голову.

Когда мы подъехали к дому, я сняла шлем и повернулась к Джексону. С легкой улыбкой, которая больше была продиктована нервозностью после дороги, я поблагодарила его за этот день:

— Спасибо за сегодняшний день, Джексон, было здорово.

Он молча кивнул, и поехал в сторону своего дома. По этой реакции, я поняла, что ему нужно чуть больше времени.

«Надо будет написать ему завтра, или подождать, пока он сам отойдет?» — начала раздумывать я, покручивая в руках телефон.
Недолго думая я записала голосовое сообщение в общий чат, рассказывая о событиях, которые произошли сегодня с Джексоном. Я говорила быстро, пытаясь выложить все, что на сердце, как будто это могло хоть немного развеять мое беспокойство.

Надеялась, что либо мои слова помогут прояснить ситуацию, либо друзья, которые всегда знали, как поддержать, помогут понять, что делать.

Первой конечно же отреагировала Кларисса.

    - Что значит он расстроился? Это вообще к чему?! Так! Эта история мне не нравится, да и зачем нужен такой парень, который расстроился и не попробовал еще раз. Сама-то слышишь?

    - Возможно, он не хотел давить, может в душе он романтик, поэтому подумал, что момент упущен. И все это привело к тому, что он слишком сильно расстроился и не смог совладать со своими эмоциями.

    - Ты буквально топишь его в моей голове, - рассмеявшись сказала она в своем голосовом. - На самом деле давай не будем додумывать за него и просто понаблюдаем за ситуацией.  Это будет, как мне кажется, самым правильным вариантом.

    - Хорошо, хоть что-то логичное за этот день.
    - Тааак, а теперь перейдем к самому главному вопросу, который безумно меня волнует! Ты была в том лесу? Попробовала управлять им?

    - Да. На самом деле я просто чуть не тронулась из-за всего того, что случилось... вот... поэтому и решила развеяться с Джексоном.

    - Ну не томи! Выкладывай, что там было!!!

Я постаралась передать всю историю, что произошла со мной, не упуская ни одной детали и ни одного важного момента. Тщательно прогоняя всё в голове, я пыталась воспроизвести каждый эпизод, каждое чувство, каждую мысль, которую переживала. Не помню когда я научилась так детализировано описывать события, но в этот момент мне казалось, что я уже ничто не смогу забыть. А с какой точностью я описала змею, будто изучала её, вплоть до текстуры её кожи.

    - Воооу! Это мощно. Давай еще раз! Так ты можешь или не можешь управлять сном?

    - Вроде могу... если вспомнить змею, но этот человек с пушкой совсем меня вывел из колеи. Поэтому этот момент запутанный.

    - Тогда надо вернуться туда и попробовать снова, но в этот раз, если еще повториться то же самое, ты точно узнаешь ответ на свой вопрос, а еще будешь готова... нууу на сколько это возможно. Но, думаю, если повторится то же самое, то ты однозначно будешь знать, что этот лес - просто плод твоего воображения.  И тогда... - тут Кларисса запнулась. - В общем не важно, главное сначала понять ответ на один вопрос, а потом уже задавать другие.

Я напечатала короткое "Да" и отправив отложила телефон, собираясь готовиться ко сну.