ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
•Наши дни•
Руна ещё раз открыла форзац книжки и прочитала «заветное послание», которое он оставил. Перед отъездом.
«любовь и ненависть сплелись,
оставив мысли только шёпот.
цветы под кожей распустились
и полегли на дне.»
Она смахнула скатившуюся по щеке соленую каплю и отложила книгу в дальний угол стола.
•Два месяца назад•
— Слушай, я думаю сегодня у меня не получится. Передай ей, что я встречусь с ней на следующей неделе, хорошо? — Ру перешла дорогу на мигающий зеленый и оказалась о входа в аэропорт. — Всё, на связи.
Быстрым шагом она подошла к остановке. Через семь минут автобус уже вез девушку на окраину города. К мемориальному кладбищу.
Годовщина смерти бабушки Ру была далеко не самой злосчастной датой в её жизни. Скорее потому, что сама бабушка умирала с улыбкой на лице, она была уверена, что готова уйти. Страха не было.
— Положу цветы и уйду, положу цветы и уйду... — словно мантру она повторяла снова и снова.
Белые надгробия окунули девушку в воспоминания, как в шесть лет она стояла прямо на этом месте, смотря, как гроб из красного дерева опускается в яму. Бездонную, черную и зловещую. «Прошу, не забирай её у меня...» - говорила маленькая Ру. То ли это было адресовано яме, то ли Богу. В любом случае, никто не ответил на просьбу маленькой девчушки.
— Знаешь, мама на работе, но она придёт к тебе завтра... По крайней мере она так сказала...
Слезы не душили девушку, она мало что помнила о бабушке, но оставаясь здесь, наедине с собой и кем-то, кто её слушает, она отключалась от реальности и говорила, говорила, говорила...
Спустя пару часов она уже сидела в баре около своего дома, потягивая очередной коктейль. Целью было не какое-то заглушение боли, скорее мини-поминки с одной стороны, и отдых после рабочей недели с другой.
— Ты одна? — справа послышался голос, особенно выделяющийся из пучины болтовни и громкой музыки. Ру повернула голову и не могла вспомнить, где она видела мужчину, сидевшего перед ней.
— Я не одна, со мной мой парень, он отошёл в туалет...
— И опять ты врешь. Не надоело? Если я тебя не интересую, то так и скажи.
— Мы... Знакомы?
— А, ясно. Хорошего вечера.
Девушка чуть напрягла мыслительный процесс, вспоминая спор в парке. Серые глаза. Густые брови. Ядовитый язык. Она тут же схватила за предплечье уходящего парня.
— Постой! Я вспомнила... Извини, просто...
— Плохой день. — подытожил он с тёплой улыбкой, садясь обратно перед ней.
— Ещё бы.
— Поделишься?
Она кивнула, подозвала бармена.
— Моему другу сделайте дайкири, пожалуйста.
— Я имел в виду не выпивку... Не могу позволить тебе заплатить за меня. Вот, возьмите. — он было уже протянул карточку бармену, как Ру перехватила её и положила на стойку.
— Плачу я. У моей бабушки сегодня годовщина.
В его взгляде смешались неловкость и сожаление.
— Хочешь обсудить? — мягко, полушёпотом спросил он. Странно было разобрать эту тихую, но полную готовности выслушать фразу среди хаоса голосов.
— Я думаю, давай просто пить.
Они потеряли счёт выпитым рюмкам и бокалам, пролетевшим минутам и количеству выключенных ламп, свидетельствующих о наступлении позднего вечера.
* * *
— Я не говорила такого! — засмеялась Ру, щурясь смотря на мужчину. В свете луны черты его лица казались особенно девственными, несмотря на трёхдневную щетину.
— Так смотришь...
— Просто...
— Пришли.
Она опустила взгляд, а парень наоборот неотрывно смотрел на неё. Пауза накаляла прощание.
— Так как тебя зовут? — не успела она договорить, как парень нежно коснулся губами её губ. Ру подалась чуть вперёд, отвечая на его жест. Алкоголь в крови дал ещё больший эффект, вокруг все казалось сказкой, метафорой, обретающей обороты реалии. Он взял её лицо в свои руки, притормаживая и ухмыляясь.
— Я позвоню.
Он оставил поцелуй на её лбу и ушёл.