• Глава 31.
Арчи потянул Стейси вглубь гостиной, но её пальцы внезапно выскользнули из его ладони. Она застыла у порога кухни, где в лучах тусклого света сидел Жак, сгорбившись над столом. Его пальцы нервно ковыряли этикетку бутылки, отрывая клочки бумаги, а плечи были сведены так, будто на них давила невидимая тяжесть.
-Я сейчас, - прошептала она, и в её голосе прозвучала твёрдость, которой раньше не было.
Арчи кивнул, его взгляд скользнул по её сжатым кулакам, по едва заметной дрожи в уголках губ. Он знал эту борьбу между желанием помочь и страхом сделать больно.
Жак не заметил её приближения. Взгляд застыл на каплях, стекающих по запотевшему стеклу. На столе лежал школьный журнал с заголовком: «Выпускной сезон: куда податься звездам школы?». Страница помята на интервью Тонни - бывшего капитана команды, чья улыбка на фото казалась теперь зловещей гримасой.
-Привет, - она села рядом, намеренно громко подвинув стул, и звук гулко отозвался в тишине.
Жак вздрогнул, возвращаясь в реальность из подсознания. Голубые глаза, обычно ясные как летнее небо, теперь напоминали море перед штормом.
-О, Стейси... - Жак попытался улыбнуться, но получилось криво. Рука машинально потянулась к бутылке, но замерла в воздухе, будто он вдруг вспомнил, что за ним наблюдают. - Как поживают твои проблемы?
Он произнёс это шутливо, но голос сорвался на хрип. Стейси приблизилась, уловив запах яблочного сидра. Жак не любил алкоголь, но сегодня, видимо, готов был пить что угодно, лишь бы заглушить мысли.
Телефон на столе завибрировал, на экране загорелось фото Джини: она запечатлела себя с высунутым языком в своём культовом лимонном свитере, который всегда раздражал Жака... и одновременно заставлял улыбаться. Он резко сбросил вызов.
-Ты игнорируешь Джини? - осторожно начала Стейси, заметив, как его пальцы резко сжали край стола.
-Джини... - он прошептал её имя так, словно это был запретный плод, а потом засмеялся, слишком громко, слишком фальшиво. - Она же просто друг. Как и ты. Как и все.
Стейси не пропустила, как его взгляд на мгновение метнулся к журналу, к заголовку о выпускниках. В памяти всплыли слова Шанель: «Он боится стать никем. Как его отец».
-Шанель бросила меня, - вырвалось у него внезапно, глянцевые страницы смялись в кулаке. - А знаешь, что самое смешное? Я... я даже не злюсь. Просто... - он провёл рукой по лицу, оставляя красные полосы на щеках. - Без неё, без футбола... Я как эта бутылка. Красивая этикетка, а внутри - пустота, которую заливают чем попало, - он ткнул пальцем в фото улыбающегося бывшего капитана. - Через год все забудут, как забыли Тонни. А я... - Жак замолчал, уставившись на свои руки - те самые, что сжимали мяч, обнимали Шани... и щекотали Джинджер, пока она не визжала от смеха.. - Я жил в иллюзиях и называл их вечностью.
Стейси вдохнула поглубже и намеренно положила руку на стол, позволив бледной полоске поймать свет лампы.
-Ты не стекло, - сказала она твёрдо. - Ты - Жак. Даже если весь мир забудет твоё имя, - Стейси накрыла ладонью его дрожащие пальцы, - те, кто действительно важен, будут помнить каждый твой смех. Каждую победу. Каждую потерю.
Он замер, взгляд прилип к её запястью. Воздух сгустился, но Стейси не опустила руку, чувствуя, как её собственный страх растворяется в этом моменте правды.
-Это... - Жак осторожно коснулся шрама, будто боялся сделать больно. - Почему ты не сказала?
-Потому что боялась, - ответила она, глядя ему прямо в глаза. - Но теперь понимаю: страхи не исчезают, если их игнорировать, - она почувствовала, как дрожь в его пальцах постепенно стихает. - Ты не один, Жак. Даже если кажется иначе.
Он резко вдохнул, будто впервые за вечер получил глоток воздуха. Его взгляд метнулся к телефону, где всплыло новое сообщение от Джини: «Эй, ты жив? Принеси мне чипсов!!». Стейси мягко закрыла журнал, смахивая капли сидра с фото Тонни.
-И Джини не Шани, - произнесла она, и в уголках её губ дрогнула тень улыбки. - Она не сбежит, если ты ошибёшься. Но, - она толкнула телефон к нему, - спроси её сам. Иногда будущее начинается с чипсов.
Жак медленно отодвинул бутылку. В его глазах блеснул огонёк - не уверенности, но надежды. Рука потянулась к телефону, пальцы замерли над клавиатурой, выписывая невидимые буквы.
-Когда ты успела стать такой мудрой, малышка-Стейси? - Он засмеялся, сгребая её в охапку. Объятия были такими крепкими, что рёбра заныли, но Стейси лишь рассмеялась, чувствуя, как его сердце бьётся в унисон с её собственным - неровное, сбивчивое, но... живое.
***
Арчи наблюдал за дружескими объятиями Стейси и Жака. Гордость теплилась в груди, когда он заметил, как она показала шрам - тот самый, что всегда прятала под рукавами. Но улыбка сползла с его лица, словно её смыл внезапный ливень, когда перед ним возникла знакомая худощавая фигура. Седрик опустился напротив, намеренно заслонив обзор, и воздух между ними сгустился, наполнившись невидимыми искрами. Они молча изучали друг друга - Арчи ощущал, как мышцы спины напряглись, а Седрик медленно провёл языком по губам, будто пробуя вкус предстоящей схватки.
-Чего тебе? - Арчи нарочито расслабился, откинувшись на спинку, но пальцы непроизвольно впились в обивку. В ушах зазвучал навязчивый гул - тот самый, что предшествовал дракам в приюте.
-Где Стейси? - Седрик заметил, как дрогнула челюсть соперника, и усмехнулся, бросив на стол потрёпанный конверт. - Хотя, неважно. Передай ей это.
Он поднялся, намеренно замедляя каждый шаг, его джинсы шуршали, как змеиная кожа. У дверного проёма обернулся, заметив, как Арчи судорожно сглотнул, пытаясь подавить бурю, клокочущую в груди.
-Расслабься, герой, - голос Седрика звучал сладковато, как прокисший сироп. - Там лишь... воспоминания.
Седрик исчез, оставив после себя щемящее предчувствие. Арчи потянулся к конверту, но рука зависла в воздухе, будто под коричневой бумагой пряталась стая пауков.
-Даже не посмотришь, что скрывает твоя святая? - Дерек с размаху плюхнулся на диван, растягивая слова, как жвачку. Его глаза, узкие и блестящие, напоминали лезвие, впиваясь в Арчи. - Я видел, как твоя мышка облизывала ухо этому психопату в тёмном коридоре. Парочка... трогательная.
Арчи резко вдохнул, почувствовав, как гнев раскалённой волной поднимается от груди к вискам. Николс, сидящий напротив, едва заметно покачал головой, но было поздно: Арчи подошёл к окну, пальцы уже рвали липкую ленту, будто сдирали корку с затянувшейся раны.
Фотографии рассыпалась по подоконнику. Стейси в школьном коридоре, прижимающая учебник к груди. Стейси в столовой, ковыряющая вилкой салат, ноготь на указательном пальце обкусан до крови. Стейси у окна в кафе, с пончиком в руке, шоколадная глазурь на губах, как след поцелуя. Стейси на трибунах - крупный план запястья, шрам небрежно перечёркивающий татуировку, снятый так близко, что виден каждый неровный край зажившей раны.
Арчи лихорадочно перебирал снимки, чувствуя, как пот стекает по спине. Каждый щелчок затвора, каждая тень в углу кадра - всё кричало об одержимости, граничащей с безумием.
-Арчи, - Николс положил руку ему на плечо, но он дёрнулся, как от удара током.
На последнем фото время замедлилось. Поляна, залитая солнцем. Стейси лежала в траве, чёрные волосы рассыпались, как крылья ворона. Седрик нависал над ней, его пальцы впивались в её плечи, губы прилипли к её рту, а её руки... не отталкивали его. Снимок был смазан, будто сделан на бегу, но этого хватило, чтобы земля ушла из-под ног. Арчи услышал глухой удар сердца - один, второй - прежде чем осознал, что уже сжимает фото так, что края врезались в ладонь кровавыми полосками.
-Арчи... - Голос Стейси прозвучал из другого измерения.
Он повернулся, и её лицо, бледное, искажённое ужасом, стало последней каплей. Николс шагнул между ними, но Арчи уже протягивал ей снимок, наблюдая, как кровь отливает от её лица, оставляя кожу мертвенно-серой.
-Я... Это не то, что ты... - Она попятилась, наткнувшись на Жака, который едва удержал её от падения.
-Я отвезу тебя домой, - выдохнул Арчи, стиснув зубы так, что заныли виски. Каждое слово резало горло битым стеклом.
-Арчи, остынь, чёрт возьми! - Жак схватил его за затылок, но тот вырвался, поймав запах сидра. - Я отвезу Стейси.
-Ты будешь вести в таком состоянии? - Прошипел Арчи. - Я обещал вернуть её.
Он посмотрел на Стейси, которая, прижавшись к стене, вытирала лицо руками.
-Я отвезу их, - Николс встал, заслонив её собой. Голос звучал ровно, но в сжатых кулаках дрожали пальцы, словно стальная пластина, готовая треснуть.
Арчи закусил губу до крови, переводя взгляд с Николса на Стейси. Она смотрела на него сквозь слёзы, и в глазах читалось не предательство, а мольба - та самая, что он видел тогда, в Лондоне, на полу туалета.
-Ты... не бросишь её по дороге? - Он едва выжал из себя слова, ненавидя каждый звук.
-Брошу - прибью сам, - Николс указал на выход, избегая взгляда Арчи. Глаза сузились, слишком резко, будто прятали вспышку боли за привычной маской безразличия. - Иди. Остынь.
Арчи кивнул, чувствуя, как гнев сменяется пустотой. Когда Стейси проходила мимо, он протянул руку, но остановился в дюйме от её пальцев.
-Прости... - прошептал он, но она уже шла за Николсом.
Николс завёл мотор старенькой «Тойоты», и Арчи, стоя под фонарём, смотрел, как красные огни тают в темноте, оставляя после себя только горький вкус вины. Дождь пошёл стеной, холодные капли стекали за воротник, но он не двигался, пока последний проблеск света не исчез за поворотом.
***
Стейси вжалась в сиденье, как в нору. В салоне пахло затхлостью и дешёвым яблочным ароматизатором. Присутствие Жака позволяло чувствовать себя в безопасности, но он сразу уснул, растянувшись на заднем сидении.
-Ты в порядке? - Николс нарушил глушащую тишину, не глядя на неё. - Если хочешь молчать - молчи. Но если захочешь говорить, я не стану давать советы. Просто послушаю.
-Я не хотела, чтобы всё так закончилось, - перебила Стейси, стирая слёзы тыльной стороной ладони. - Должна была рассказать сама. Не дать Седрику...
-Все мы что-то скрываем, думая, что так будет лучше, - Николс резко переключил передачу, и машина дёрнулась. - Арчи не злится, - пауза затянулась, словно он взвешивал каждое слово, чтобы не сказать что-то лишнего. - Боится тебя потерять. Даже если сам этого не понимает.
Стейси замерла, представляя Арчи - его сгорбленную спину у окна, пальцы, рвущие конверт.
-Я знаю про Лондон, - Николс вытер ладонь о джинсы, прежде чем снова взяться за руль. - Арчи вломился ко мне в три ночи, прямо из аэропорта. Весь дрожал, - он прикусил губу, вспоминая тот вечер: разбитый ночник в его комнате, запах железа от окровавленных костяшек Арчи. - Мы с ним дружим с младшей школы. Помню, как он руку сломал на матче и хохотал, что это просто царапина. А тогда... - Николс дёрнул рычажок дворников слишком резко. - Он сидел на полу, обхватив голову руками. Твердил, что должен найти тебя, что если бы не успел... Если бы твой пульс остановился... - Голос сорвался. - Я десять лет наблюдал, как он спасает других. Но в тот момент понял, это был не героизм. Это был... страх потерять что-то, чего он даже не успел узнать. Не потому, что «должен», а потому, что иначе сам перестанет дышать.
Стейси прижала ладонь к груди. Шрам под рукавом жёгся, напоминая о том, как его пальцы не просто давили на рану, а цеплялись за её жизнь, как утопающий за соломинку.
-Я не раскрою твою тайну, - Николс наконец повернулся к ней. В его глазах читалось что-то вроде горькой благодарности. - Просто... ты стала не ещё одной миссией, а тем, кто показал ему, что героям тоже нужно, чтобы их... - он запнулся, подбирая слово, - просто держали за руку. Без обещаний. Без титулов. Без подвигов, - вцепился в руль так, что суставы побелели. - Ты разбила его стены ещё тогда в Лондоне, даже не прикоснувшись.
Слова врезались в солнечное сплетение. Стейси прерывисто вздохнула, не позволяя пролиться слезам. Она прижалась лбом к холодному стеклу, уставившись на своё отражение - бледное, с красными пятнами на щеках. Где-то там, в тёмном переулке, Арчи стоял под фонарём, превращаясь в силуэт из её кошмаров.
-Если Седрик будет тебе докучать, - Николс сжал челюсть так, что зубы заскрипели. - Дай знать. Мы с Арчи разберёмся.
-Он просто... - Стейси вспомнила извиняющийся взгляд Седрика, его дрожащие пальцы на фотоаппарате. - Запутался. Забыл, как просить о помощи. Как я. Как Арчи.
Николс хрипло рассмеялся, и в этом звуке слышалось что-то знакомое - скрытая боль. Он резко затормозил неподалёку от её дома.
-Запутаться единственное, что мы умеем делать идеально. А выбраться, - голос его внезапно дрогнул, став на миг мягче. - Это уже подвиг.