Глава 22
Я возвращалась домой, сжимая в руке холодный ключ. Рану на ладони я перевязала носовым платком, который нашелся в кармане пуховика.
Белая ткань быстро пропиталась алым, но боль уже притупилась – теперь это было лишь напоминание о выборе. О том, что я сама перерезала нить, связывавшую меня с Берт.
Снег хрустел под ногами, а в голове звучали слова Хранителя: «Найди Локера. Только он знает, как воскресить Хранителей.»
Я захлопнула за собой дверь, сбросила окровавленный пуховик и тут же замерла. В воздухе витал запах – легкий, едва уловимый. Бергамот и мускус. Одеколон Берта.
Я дождалась пока все уснут и выскользнула через окно.
Кровь на ладони уже запеклась, но боль осталась – тупая, назойливая, как воспоминание. Я сжала ключ, и металл впился в рану, заставив вздрогнуть. Хорошо. Боль помогала не думать о другом – о том, как его голос дрогнул, когда он сказал: «Это был эксперимент».
Я стояла на опушке леса. Здесь, между кривыми деревьями, воздух дрожал, как над раскаленным асфальтом. Ключ в моей руке начал теплеть.
– Ну же, – прошептала я. – Покажи дорогу.
Снег под ногами был серым, будто присыпанным пеплом. Я шагнула вперед – и мир перевернулся.
Тьма. Потом – свет. Пространство перед входом искажено. Воздух дрожит. Врата представляют собой огромные зеркальные плиты, покрытые трещинами. В их отражении я видела не себя, а других – тех, кто когда-то пытался войти, но исчез навсегда.
Я медленно подхожу к вратам и прикладываю к их поверхности ключ. Зеркало оживает. Оно не просто открывается, а втягивает меня внутрь, как вода затягивает утопающего.
Я оказываюсь в лабиринте. Это не просто коридоры. Это живое пространство, которое меняется. Оно меняется под того, кто внутри. То есть, под меня. Стены лабиринта – это не просто зеркала. Они поглощают свет, оставляя лишь тусклое мерцание. Я стараюсь в них не смотреть. Потому что там мои воспоминания, страхи и желания.
Я смотрю под ноги. Пол – черный, покрытый сажей. И я вижу следы от босых ног. Чьих? Локера? Или других пленников?
Я поднимаю глаза и вижу потолок. А точнее бесконечную пустоту, усеянную мертвыми звездами.
Я оказываюсь в круглой комнате, где каждое зеркало отражает меня саму в самые разные моменты в жизни. В первом я вижу – маленькую себя, которая сидит рядом с бабушкой. Во втором – я и Эдуард. А в третьем... Наша первая встреча с Бертом. Я быстро отворачиваюсь и вижу четвертое зеркало.
Я замерла перед зеркалом, в котором отражалась не я - а какая-то извращенная версия меня. Черные, бездонные глаза Лиран смотрели на меня из моего же лица. Губы растянулись в улыбке, слишком широкой, почти до ушей.
– Ты думаешь, что выбрала свободу? - мой собственный голос звучал чужим, с металлическим отзвуком. – Нет. Ты просто сменила одну клетку на другую.
Я поняла - началось первое испытание. Испытание правды.
– Ты ненавидишь Берта?
Голос в моей голове кричал «Нет!», но губы сами выдали:
– Да.
Зеркало вздыбилось, как поверхность воды от брошенного камня. Изображение исказилось, и я увидела... себя. С ножом. Зеркальная я подходила к Берту, который стоял спиной, не подозревая об опасности.
– Нет! - я ударила по зеркалу кулаком.
Стекло треснуло алой трещиной. В разломе проступило новое изображение: я, рыдающая в углу, а Берт надменно ухмыляется, говоря что-то тому самому невидимому собеседнику по телефону. Предательство. Снова.
– Я не знаю... - прошептала я, и зеркало внезапно помутнело. Значит, это был правильный ответ.
– Ты боишься стать Лиран?
Я сжала зубы.
– Да. Но я не дам этому случиться, - правда, хоть и не вся.
– Ты готова убить, чтобы освободить Локера?
Тишина. Я представила, как перерезаю горло какому-то незнакомцу, и меня затрясло. Но... если это будет единственным выходом? Зеркало начало темнеть, и в его глубине проступила дверь. Оказывается, правильным ответом было молчание.
Я шагнула к выходу, но зеркало вдруг прошипело:
– Ты все еще думаешь, что он любил тебя?
Не дожидаясь новых видений, я рванула в дверь. За спиной раздался звон разбитого стекла и последние слова, уходящие в эхо: «Правда - это не то, что ты говоришь. Это то, что ты делаешь...»
Дверь захлопнулась. Я осталась одна в следующем зале, но на щеке жгло - прикоснувшись, я обнаружила тонкий порез. Зеркало все же успело оставить свой след.
Темнота.
Я замерла, пытаясь разглядеть что-то в кромешной черноте. Воздух был густым, словно наполненным пеплом, и каждый вдох обжигал легкие.
– Кто здесь? – мой голос пропал в пустоте, не дав даже эха.
И тогда я услышала шаги. Не один. Не два. Десятки.
Стены зала вдруг вспыхнули тусклым серебристым светом, и я увидела их. Тени.
Они стояли, выстроившись в круг, – фигуры в длинных плащах с капюшонами. Их лиц не было видно, только пустота под тканью. Но я знала, что они смотрят на меня.
Один шагнул вперед.
– Эми Беннет – его голос звучал как скрип двери в заброшенном доме. – Ты пришла за ответами. Но сначала... ты должна отдать что-то взамен.
Я сжала кулаки.
– Что?
Тень медленно подняла руку – бледную, почти прозрачную.
– Ты несешь в себе слишком много чужих воспоминаний. Отдай одно из них нам.
В воздухе между нами вспыхнули образы: Бабушка, рассказывающая мне сказку у камина. Берт, целующий меня в первый раз. Лиран, шепчущая что-то на ухо, пока я сплю.
– Выбирай – прошипела Тень.
Я знала, что это ловушка. Если отдам память о бабушке – забуду ее теплоту. Если отдам Берта – потеряю последнее, что связывает меня с ним. Если Лиран...
Но вдруг я заметила четвертый вариант. То, чего раньше не было. Я сама. Маленькая девочка, сидящая в углу комнаты и рисующая странные символы на стене.
– Это...
Тени зашевелились, будто встревожились.
– Ты не должна выбирать это – их голоса слились в один.
Но я уже решила.
– Забирайте.
Я протянула руку к четвертому воспоминанию – тому, которого не должно было быть.
Тени взревели, когда мои пальцы коснулись изображения.
– Ты не должна была это видеть!
Стены задрожали, и вдруг тьма поглотила все.
Когда я открыла глаза, я стояла перед последней дверью. На ней была надпись:
«Только правда откроет путь»
Но я уже знала, что это значит. Я вспомнила.
Дверь передо мной была древней - черное дерево с серебряными прожилками, холодное на ощупь. Надпись мерцала.
Я подняла дрожащую руку, но не успела коснуться - дверь распахнулась сама, втягивая меня внутрь.
Комната была пуста.
Только огромное зеркало во всю стену и... я. Но это было не отражение, а настоящая я, семилетняя, в том самом платье с ромашками, которое так любила. Я сидела на полу, усердно выводя мелом на каменных плитах странные символы - переплетающиеся круги и линии, точь-в-точь как линии на моей ладони.
– Ты наконец вспомнила, - детский голос звучал неестественно мудро.
Я опустилась на колени перед маленькой собой:
– Что это было? Почему я забыла?
Девочка подняла на меня глаза - и я вздрогнула. Ее зрачки были разных цветов: один - золотой, как у Хранителей, второй - черный, как бездна Лиран.
– Потому что тебе было страшно. Ты нашла у бабушки то, что не следовало. Тогда Сэйла стерла твою память.
В зеркале за нашей спиной поплыли образы: Я, роющаяся в запретном шкафу бабушки. Древний фолиант с каким-то узором Внезапный визит "тети Сэйлы" с ледяными руками. Темнота...
– Это символ Бездны...
– Где мучают Локера, - кивнула девочка.
Задрожавшими руками я потянулась к меловому рисунку. В тот момент, когда пальцы коснулись линий, все вокруг взорвалось светом.
Локер.
Он висел в центре комнаты, опутанный светящимися цепями. Его серебристые волосы покрывал иней, а на груди пылал все тот же проклятый символ - печать Бездны.
– Ты... - его голос был хриплым от векового молчания. - Ты та самая девочка...
Я шагнула вперед, но вдруг пол под ногами превратился в зыбкую поверхность зеркала. Из глубины полезли мертвые руки - десятки бледных пальцев, цепляющихся за мои ноги.
– Не подходи! - закричала моя детская версия, но было поздно.
Локер поднял голову, и в его глазах вспыхнула зловещая догадка:
– Они использовали тебя... Ты не просто ключ. Ты - дверь...
– Как мне тебя освободить? – крикнула я.
Кровь с моей ладони капала на пол, и каждый удар капли отдавался эхом, будто по стеклу били молотом.
Локер смотрел на меня с внезапным пониманием.
– Ты не дверь.
– Тогда что?
– Ты молоток.
Я замерла. Он наклонился вперед, цепи скрипели.
– Совет не боялся, что ты откроешь что-то. Они боялись, что ты разобьешь это.
Я посмотрела на свои руки. На рану. На кровь.
– Что я должна разбить?
Локер усмехнулся.
– Зеркало, в котором ты видишь себя.
Я обернулась. За моей спиной стояло последнее зеркало. И в нем... Я. Но не та, что сейчас. Не та, что была раньше. Та, какой я стану. С черными глазами. С окровавленными руками. С улыбкой Лиран.
– Если ты разобьешь его сейчас, то силы Исправителей навсегда покинут тебя.
Я подняла кулак.
– Нет, - зеркало разбилось само.
Я услышала глухой стук. Локер лежал на полу.
– Они... Они боялись тебя. Твою силу, - он откашлялся. – Шестое поколение. У тебя больше нет силы, поэтому меня отпустили. Но где Лиран? – я заметила в его глазах беспокойство и... любовь?
– Лиран на свободе, - ответила я.
– Что? – Хранитель был удивлен.
– Я нашла вас по поручению вашего брата. Последнего Хранителя. Вы должны знать, как воскресить всех остальных.
Локер встал и отряхнул одежду.
– Кровь моей крови, - неожиданно он обнял меня, и я расплакалась. В его объятиях я чувствовала себя в безопасности.
Он нежно коснулся моей раненной руки и произнес:
– Что ты наделала? Дитя, что тебя подтолкнуло на это?
– Предательство, - с дрожащим голосом сказала я.
– Ты уверена?
И я рассказала. Рассказала Локеру все, что со мной произошло.
Локер слушал меня молча, его пальцы все еще сжимали мою раненую ладонь. Когда я закончила, он вздохнул – так глубоко, будто это был его первый вдох за сотни лет.
– Лиран ошибается, – сказал он. – Но не в том, что любви не существует. В том, что ее можно убить.
Я почувствовала, как что-то сжалось внутри.
– Берт...
– Он не предавал тебя, - в его голосе звучала уверенность. – Это проделки Лиран и ее шайки Исправителей. Чтобы ты разорвала связь. Чтобы стала уязвимой.
– Зачем?
– Потому что ты – единственная, кто может переписать законы. Но ты отказалась. Отказалась от способностей Исправителей.
– Значит... я больше не...
– Ты больше не их оружие. Теперь ты свободна по-настоящему.
Он улыбнулся, и я увидела в нем не пленника, а родного человека. Свою кровь.
Локер замолчал. Его взгляд упал на что-то за моей спиной. Я обернулась. В дверях стояла она. Лиран.
Ее глаза больше не были черными. Точнее, черными были только ее зрачки.
Она медленно подошла ко мне и взяла за руки.
– Скажи ему, что я прощаю его, - прошептала она.
Меня заполнила ярость, и я вскочила.
– Вот он! Прямо перед тобой! Скажи сама ему все, что хотела! – мои глаза наполнились горькими слезами. – Что ты еще от меня хочешь? Ты отобрала у меня все! Посмотри, - я протянула ладонь, на которой красовался свежий порез. – ПОСМОТРИ! Все из-за твоей лжи! Из-за мести! Ты хотела доказать, что любви не существует, но ты сама все еще любишь Хранителя!
Лиран опустила голову, как маленький ребенок, которого отчитывают родители за непослушание.
– И что теперь? Ты снова будешь счастлива с любимым? А я? Что делать мне? Ответь же! Связь разорвана. Ее не восстановить, понимаешь?
– Связь не так важна, - она попыталась оправдаться.
– А доверие? Оно важно, Лиран? Как мне восстановить доверие к любимому человеку?!
– Он хотел тебя защитить.
– Защитить? Это не защита! Да я все еще жива, но внутри пусто! Понимаешь? – я схватилась за одежду в области сердца. – Там пусто, Лиран!
Тишина повисла между нами, тяжелая, как камень. Лиран смотрела на меня, и в ее в глазах, впервые за все время, я видела не злорадство, а боль.
– Ты думаешь, я не знаю, что такое пустота? – ее голос дрогнул. – Я носила ее в себе столетия. Но... - она сделала шаг и приложила руку к моей груди, прямо под сердцем. Она посмотрела на Локера. – Но я любила, Эми. Любишь и ты. Связь нельзя разорвать насовсем. Потому что настоящая связь – не в магии, не в крови. Она в выборе. А ты выбрала любить.
Ее пальцы дрожали, но тепло, исходившее от них, было настоящим.
– Ты права, - прошептала я. – Я выбрала любить, но он...
– Он тоже выбрал, - Лиран улыбнулась и в этот момент она выглядела не Исправительницей, не мстительницей, а просто женщиной, которая когда-то потеряла все. – Он выбрал солгать, чтобы ты выжила. Разве это не любовь?
– Но как мне теперь ему верить?
Локер подошел ближе.
– Не верь, - сказал он. – Знай.
Он взял мою окровавленную ладонь и прижал к груди.
– Связь была не только между вами. Она была и во мне. И в Лиран. А теперь, проводите меня к брату. Хранители должны вернуться.
Я сидела в кофейне «У Шерри», а напротив меня сидел Доминик. Я не захотела рассказывать все Лоре, потому что у них с Каем намечалось свидание. С Элис мы не так близки, поэтому я решила поговорить с Домом.
– Вот такие дела, - закончила я свой рассказ.
– И ты хочешь сказать, что все это произошло за один день? – я кивнула. – И ты не позвала меня?
– Я не хотела никого ввязывать в свои проблемы.
– Слушай, я провел целый день с телефоном в руках. Мне было до того скучно, что я даже бы согласился вновь вернуться в этот кошмар, - он рассмеялся, а потом серьезно произнес. – Больше не смей скрывать такое. Я всегда готов помочь, - он накрыл мою руку своей. – Ты простишь моего глупого друга?
– Не знаю.
– Подумай над этим.
Я улыбнулась и спросила:
– Как развиваются ваши отношения с Элис? – после моего вопроса Доминик заметно напрягся.
– Никак.
– Вы не встречаетесь? – я удивилась.
– Эми, я не люблю ее, - он тяжело вздохнул.
– Только не говори, что...
– Нет. Тебя я тоже не люблю, - перебил он меня.
– И в кого же, интересно знать, ты влюблен? – я выгнула бровь.
– В бывшую, - выпалил он.
– Что? Ты сейчас серьезно?
– Абсолютно. Ты была просто на нее похожа, поэтому я думал, что влюбился, - он провел рукой по затылку и вновь принялся пить, уже остывший латте.
– И где теперь твоя бывшая?
– Вернулась в наш город несколько дней назад.
– Почему вы расстались?
– Она уехала с семьей.
Я задумчиво приложила палец к щеке и перебирала мысли, как помочь Доминику забыть бывшую?
– И как нам теперь поступить? – спросила я. – А Элис тебя любит?
– Не знаю, - нервно ответил Дом. – Надеюсь, что нет. Я думал, что чувства вернутся. Но я не могу забыть ее.
Я откинулась на спинку стула, размышляя.
– Значит, ты использовал Элис?
– Нет! – он резко поднял голову. – Я честно пытался. Но... это не работает.
Я вздохнула.
– А теперь она вернулась. И что? Ты снова готов броситься в этот огонь?
Доминик сжал кружку так, что костяшки пальцев побелели.
– Я не знаю. Но...
Он замолчал, когда дверь кофейни открылась.
Элис.
Она стояла на пороге, капли дождя стекали с ее зонта. Ее взгляд скользнул по Дому, потом по мне.
– Я не помешала? – ее голос звучал неестественно ровно.
Доминик напрягся.
– Нет. Мы как раз заканчивали.
Элис подошла ближе.
– Ты не отвечаешь на мои сообщения.
– Я был занят.
– С Эми? - тишина повисла между ними, тяжелая и колючая. Я встала.
– Мне пора.
– Подожди, - Дом схватил меня за руку. Но я уже надела куртку.
– Разберись с этим. Потом поговорим.
Элис смотрела мне в спину, пока я выходила. Я знала этот взгляд. Холодный. Расчетливый. Опасный.
Я быстрыми шагами направлялась к своему дому, пока не врезалась в кого-то высокого. Берт.
– Эми, я...
– Не надо, Берт. Ты сделал свой выбор, а я сделал свой.
Я прошла мимо него с гордым взглядом. Но внутри меня все разрывалось. Как же мне хотелось его обнять, вдохнуть запах, который успел стать родным и рассказать все что на душе. Но я не могла. Не могла вновь довериться ему.