Линии притяжения

Зеркало сомкнулось за мной, оставив снаружи крики Элис и Берта. Я очутилась в пустой комнате с высокими потолками, где единственным источником света были песочные часы на каменном столе. Их песок тек вверх, будто время здесь шло вспять.

– Дом? — позвала я.

Тишина.

Но на стене передо мной появились тени — не мои, а чужие, будто кто-то невидимый стоял рядом. Я протянула руку, и в тот же миг на полу вспыхнули золотые нити, сложившись в слова:

«Он здесь. Но ты не должна его искать».

– Кто здесь? — прошептала я.

В ответ — лишь шелест страниц. Я обернулась и увидела книгу — точь-в-точь как у Хранительницы, но ее страницы были исписаны незнакомыми символами. На последней — рисунок: Доминик, стоящий перед зеркалом.

– Эми!

Я вздрогнула. Это был голос Берта. Он звучал будто из-за стены.

– Берт?! Где ты?

– Я не могу войти! Зеркало... оно меня не пускает! — его голос дрожал. — Эми, слушай, ты должна вернуться сейчас же!

– Но Дом...

– Я не могу потерять тебя тоже!

Крики Берта остались позади сразу же, как только я увидела дверь, за которой был свет. Я осторожно направилась к ней и открыла ее.

Комната была освещена множеством ламп. А с потолков свисали многочисленные золотые, серебряные и черные нити, на конце которых виднелись бумажки с именами. Я проходила сквозь них, пока не заметила одну, которая светилась ярче всех. Я взяла в руки бумажку.

«Бертран и Эми»

Надпись была высечена золотистым текстом. Я нежно провела по ней и услышала чей-то голос.

– Добро пожаловать в хранилище линий судьбы!

Я замерла, сжимая в пальцах бумажку с нашими именами. Голос, прозвучавший в тишине, был мягким, почти ласковым, но от этого не становилось менее жутко.

– Кто здесь? – мой голос дрогнул, эхо разнеслось по большому залу, теряясь среди нитей

В ответ – легкий шелест, будто кто-то перебирает страницы невидимой книги. Из тени между свисающими нитями вышла женщина. Высокая, в платье, сотканном из таких же золотых, серебряных и черных нитей, что висели над нами. Ее лицо было скрыто полупрозрачной вуалью, но глаза светились, как две маленькие луны.

– Я – Смотрительница, — она протянула руку, и нити вокруг нас дрогнули, будто оживая. – А это место, где сплетаются судьбы.

Я разжала пальцы, показывая ей бумажку.

– Что это означает?

– Это значит, что ваши жизни переплетены куда сильнее, чем ты думаешь, — Смотрительница улыбнулась.

Она провела рукой по воздуху, и нити передо мной расступились, открывая картину:

Берт, лет семи, сидит на крыльце пустого дома. В руках — книга. На его запястье тонкая золотая нить, которая тянется... ко мне.

– Он всегда был рядом, — прошептала Смотрительница. — Даже когда ты не видела

Я почувствовала, как по щеке скатывается слеза

– Почему нити разных цветов?

– Золотые бывают у тех, у кого глубокие чувства, серебряные у тех пар, где любит только один, а черные

– Поняла. А где здесь Доминик

В ее глазах мелькнула тень

– Его нить... оборвана.

Она махнула рукой, и в воздухе возникло зеркало. В нем — Доминик. Он стоял в темноте, а вокруг него висели обрывки черных нитей, будто паутина

– Он в месте, где судьбы распадаются. Но... — Смотрительница коснулась моей ладони.

– Ты можешь его спасти. Если найдешь начало его нити.

– Как? – я сжала кулаки

Она указала на дальний конец зала, где нити сплетались в гигантский клубок

– Там — сердце Хранилища. Но будь осторожна. Если потянешь не ту нить.

Ее голос оборвался.

За моей спиной что-то зашевелилось.

Я обернулась.

Тени между нитями двигались.

Я шагнула вперед, и нити вокруг меня зашевелились, словно живые. Они скользили по коже, оставляя легкое покалывание — будто тысячи невидимых пальцев перебирали мои воспоминания.

– Иди, — прошептала Смотрительница. — Но не смотри вниз.

Я не поняла, что она имела в виду, пока не сделала первый шаг.

Пола под ногами не было.

Я шла по ничто, а внизу, в бесконечной глубине, мерцали миллионы огоньков — чужие судьбы, запечатленные в темноте.

«Не смотри...»

Я сжала зубы и двинулась к клубку.

Клубок был огромным, как дом. Золотые, серебряные и черные нити сплетались в нем в причудливые узоры, и каждая пульсировала, словно жила своей жизнью.

– Как мне найти его? — я повернулась к Смотрительнице, но та осталась у входа, ее силуэт растворялся в дымке.

– Коснись клубка. И позови его.

Я прижала ладони к спутанным нитям.

– Дом...

Тепло.

Одна из золотых нитей вздрогнула и засветилась ярче. Я ухватилась за нее, и в тот же миг перед глазами поплыли образы:

Доминик лет семи, который сидит на берегу озера. Шорох за спиной. Я резко обернулась. Они уже были здесь. Фигуры в черных плащах, с капюшонами, скрывающими лица. Их руки — длинные, костлявые — тянулись к клубку.

– Не трогайте! — я бросилась вперед, но один из них поймал меня за запястье.

– Ты не должна была приходить, — прошипел он. Голос — как скрип ржавых петель. — Он наш теперь.

Я рванулась, и нити вокруг вспыхнули. Золотой свет ударил в тени, и они отпрянули. Но ненадолго.

Смотрительница крикнула что-то, но я не расслышала. Я видела только тянущуюся нить Доминика. Она становилась черной, но конец оставался золотым.

– Держись...

Я схватила ее обоими руками и потянула. Клубок взвыл. Вдруг я услышала крик.

– Эми, нет! Ты разрываешь нас!

Я узнала голос Элис и обернулась. Никого. Я не остановилась, пока не дошла до начала.

Нить была привязана к маленькому зеркальцу, висящему в самом центре. В отражении – Доминик. Настоящий. Он видел меня.

– Порви ее, — прошептал он. – И беги.

Я сжала нить.

– Нет, я тебя вытащу, — я дернула изо всех сил.

Зеркало разбилось. Клубок взорвался светом. Тени завизжали, а я падала в темноту, сжимая в руке обрывок золотой нити. Где-то вдалеке звал Доминик, но его голос стихал...

Я очнулась на холодном каменном полу. В ушах звенело, а перед глазами плыли темные пятна. Я завалилась на бок и первое, что я увидела – это Доминик. Он был бледен, а по его лбу стекала одинокая капля пота.

Мою руку кто-то крепко держал. Я повернулась и увидела Берта. Услышав, как плачет Элис, я тяжело поднялась и оперлась на стену.

Доминик открыл глаза. Его зрачки были неестественно расширены.

– Элис, — его голос звучал хрипло. – Почему ты плачешь?

– Мои линии изменились, Дом. Как бы я этого не хотела, я не могу наполнить тебя силой...

Мы не связаны? – тихо спросил Дом.

– Кажется, пытаясь тебя освободить, Эми разорвала вашу связь, — сказал Берт. – Нам нужна Рейна. Она изучает линии судьбы, значит, должна знать, что и такое происходит.

– Давайте сначала отдохнем. Пожалуйста, — прошептала я.

– Тогда завтра же отправимся к ней, — Берт протянул руку и помог мне встать. Затем подошел к Дому и поднял его.

– Слушайте, это было ужасно, — измученно выговорил Доминик. – Там столько разных версий меня было. Я чуть с ума не сошел. Никому такого не пожелаю, честное слово.

Я проснулась от тихого стука в окно. Подойдя к окну, я увидела Берта. Мы договорились пойти к Рейне днем. Я посмотрела на часы и увидела, что уже время обеда.

– Черт, я проспала, Берт.

– Ничего, — он рассмеялся. – Ждем тебя.

– Дом и Элис?

– Они уже тут, — я высунулась из окна, ребята помахали мне.

Я быстро оделась и выскочила из комнаты.

– Куда ты, Эми? – спросила мама.

– Гулять с друзьями.

– И не позавтракав?

– Позавтракаем вместе, — я поцеловала ее в щеку, накинула пальто и вышла на улицу.

– А вот и я! – я обняла Дома и Элис, а потом подошла к Берту. Он осторожно обнял меня.

Дом Рейны находился на окраине города, заросший плющом. Внутри пахло травами и старыми книгами. Рейна ждала нас. На столе лежала карта линий судьбы – сплетение золотых, серебряных и черных нитей.

– Я знала, что вы придете, — она взглянула на руки Дома и Элис. – Вы трогали нити судьбы.

Рейна вздохнула и подошла к полкам с древними фолиантами.

– Расскажите мне все. От начала до конца.

Когда мы закончили, Рейна тяжело вздохнула.

– Вы не просто разорвали связь. Вы разрушили предначертанную судьбу.

– Это плохо? – спросила Элис.

– Это... редкость.

Рейна подошла к полке и достала древний фолиант. На странице был изображен двойной узел — две нити, сплетенные в бесконечность.

– Обычно линии судьбы не рвутся. Они переплетаются, меняются, но не исчезают. То, что случилось с вами...

Она посмотрела на Доминика.

– Вы свободны.

– Что?

– Ваша связь с Элис была разорвана. Теперь вы можете выбрать ее заново... или не выбрать вовсе. А возможно, что линии вернутся сами. Как решит Хранитель.

Доминик подошел к Элис.

– Даже если линии не вернутся, — он взял ее за руку. – Мы сами выберем свою судьбу.

Рейна улыбнулась и произнесла:

– Желаю вам счастья, молодые люди. Теперь я хочу поговорить с Эми, — я подняла глаза и увидела, что она неотрывно смотрит на меня.

– А я? – тихо спросил Берт.

– Я сказала с Эми.

Когда мы остались наедине, Рейна произнесла:

– Ты разговаривала с Хранительницей, и у тебя возникли вопросы, дитя, — я только кивнула. – Спроси.

– Я хочу знать, кто такие Исправители и почему они хотят разорвать мою связь с Бертом.

– Когда-то они служили Хранителю, но восстали. Они считают, что судьбу нужно не беречь, а переписывать.

– Почему именно мы с Бертом?

– Потому что ваша связь с Бертом — одна из самых сильных. Золотая нить, сплетенная не только судьбой, но и выбором. Для них это вызов. Доказательство, что даже предначертанное можно разрушить.

– Она сказала, что мне надо найти последнего Хранителя, чтобы пройти испытание, — Рейна кивнула.

– И сказала сохранить книгу, так?

– Так.

За окном резко каркнула ворона. Я вздрогнула.

– Они уже близко, — прошептала Рейна. — Их вороны — глаза и уши. Они ищут последнего Хранителя так же, как и ты.

– Почему?

– Потому что только он может восстановить то, что они разрушают. Или... — она сделала паузу, — ...дать им силу переписать судьбы окончательно.

Я сжала кулаки.

– Как мне его найти?

Рейна подошла к окну и отдернула занавеску. Вдалеке, за лесом, виднелись развалины старой обсерватории.

– Там. Где время течет вспять. Но будь осторожна, дитя. Исправители уже ждут тебя.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Берт. Его лицо было бледным.

– Эми, что происходит?

Я встала и подошла к нему. Коснувшись его рук, наши линии вспыхнули едва заметным светом. Они потускнели.

– Торопись, дитя, - сказал Рейна, и мы направились к выходу.

Мы поднимались по скрипучим ступеням старой обсерватории. Дом и Элис отправились гулять. Тени между колоннами начали шевелиться. Воздух гудел от напряжения.

– Остановись, Эми.

Голос раздался прямо у меня в голове. Перед нами материализовалась фигура в плаще из спутанных нитей - одна из Исправителей. Ее лицо было скрыто, но я чувствовала, как ее взгляд прожигает меня насквозь.

– Ты идешь не в правильном направлении. Хранитель, которого ты ищешь... Он давно мертв.

Берт шагнул вперед, закрывая меня собой:

– Не слушай ее, Эми!

Исправительница рассмеялась - звук, похожий на шелест рвущихся страниц.

– Ах, Бертран... Ты так и не рассказал ей правду? О том, что именно ты направил Доминика на верную погибель?

Мир вокруг меня замер. Я повернулась к Берту:

– Это... правда?

Его глаза наполнились болью. Невидимая нить между нами вдруг натянулась, став тоньше паутины.

– Я... Я не хотел...

Исправительница приблизилась, ее голос стал сладким, как яд:

– Тот, кто знал, но не сказал. Спасет тебя или предаст?

Сердце бешено колотилось в груди. Я посмотрела на Берта - его руки дрожали.

– Выбирай, Эми, - шептала тень. - Верь ему - и потеряй все. Или разорви эту нить сейчас же.

Я закрыла глаза. Воспоминания нахлынули волной:

Наша первая встреча. День, когда мы узнали про линии. Побег с ужина. И... Наш поцелуй.

Когда я открыла глаза, линии на ладонях вспыхнули ярким золотым светом.

– Я верю ему, - сказала я твердо. - Даже если он ошибался. Потому что настоящие линии - это не те, что даны судьбой. А те, что мы выбираем сами.

Исправительница взвыла от ярости. Ее форма начала распадаться на черные нити.

– Ты пожалеешь об этом! Он...

Но ее слова заглушил громкий щелчок. Песочные часы посреди комнаты внезапно перевернулись, и время... остановилось.

Из темноты вышел старик с глазами цвета ночного неба.

– Поздравляю, дитя. Ты прошла испытание.

Это был Последний Хранитель.