Эксперимент

По установившемуся за последнюю неделю обычаю мне опять снились кошмары. Каждую ночь они повторялись, но в этот раз почему-то было иначе. Обычно мне снился один и тот же сон — тёмный коридор, я стою напротив Тайрона, и он произносит фразу:

— Я думал, что знал тебя, но я ошибся. Теперь я не хочу иметь ничего общего с тобой.

Затем парень отворачивался и уходил вдаль, оставляя меня во тьме. Всякий раз я испытывала ощущение, словно из сердца вырвали кусок и оставили глубокую кровоточащую рану.

Сегодня всё начиналось так же — Тайрон ушёл, я осталась одна. И вдруг картинка сменилась. Вокруг разросся сосновый бор, была гроза, ливень хлестал по деревьям, отламывая от них целые ветви. Из глубин леса донеслись рыдания пополам с проклятиями. Я побежала на звук против своей воли, словно что-то тащило меня туда. Из сумрака медленно выплыли два силуэта, еще не принявших четкую форму. Размытые дождем, прорисовывались призрачные контуры. На земле лежал человек. Рядом, на коленях, был второй. Он закинул вверх голову и захлёбывался проклятиями. Его голос был практически не слышен из-за грозы. Подойти ближе и рассмотреть, кто это, мне не удалось. Картинка сменилась. На этот раз я оказалась в пыточной, рядом человек в черном плаще с капюшоном. Его лица не видно. С нотками нетерпения в голосе он спросил:

— Сабрина Эванс, вы согласны с приговором?

Я переспросила:

— С каким приговором?

— Вас обвиняют в организации побега из ИНЖ. Вы, как зачинщица, будете наказаны. Суд приговорил вас к лишению друзей. Вы согласны?

— Что? Нет, конечно же, нет! — я испуганно осмотрелась и увидела, что к кабинкам прикованы Тайрон, Рэй и Кэтти. Вскрикнув, я бросилась к ним.

— Почему за мои поступки должны платить они?!

— Ваше мнение не играет роли, — бросил мужчина и вытащил топор из-за спины.

— Не-е-е-т! — взвизгнула я, встав перед ним стеной. Тут меня подхватили чьи-то сильные руки и прижали к себе. Я начала биться в истерике, размахивать ногами и кричать. Человек вынес меня обратно в тёмный коридор и спустил на пол. Он прижимал к себе, раскачивал и говорил утешительные слова, доносившиеся будто бы издалека:

— Ну, ну, тише, успокойся. Не плачь. Я рядом, всё в порядке. Тише, тише.

— Нет, отпусти, я люблю их, я им нужна! Я должна спасти всех, иначе их убьют! Они мои друзья, как ты не понимаешь! — я ещё пыталась вырваться, но сдавалась, чувствуя тепло от незнакомца. Мои слёзы мочили ему рубашку, но он не обращал внимания ни на них, ни на мольбы отпустить меня.

— Нет уж, больше я тебя не отпущу. Видишь, до чего ты себя довела, — с мягким укором ответил человек, — кого ты хочешь спасти, Рыська?

— Там палач, я виновата, Кэтти, Рэй и Тай....Тайрон... убьют! — невнятно всхлипывала я.

— Они тебе дороги? — предположил неизвестный.

— Я люблю их больше жизни, — подтвердила я, не задумываясь.

— Тогда поступим так. Я побуду с тобой. Ты успокоишься, а с твоими друзьями ничего не случится, всё будет хорошо. Договорились? — предложил человек после некоторого молчания.

— Ты обещаешь? — наивно, по-детски доверчиво спросила я и прижалась к нему, всё ещё всхлипывая.

— Обещаю. Спи спокойно, Рыська.

На этом моменте сон прервался, и дальше я ничего не видела. Первое, о чём подумала, когда проснулась, — этот странный человек из сна. Вроде бы он и незнакомый, но я его будто знаю. Потом в мысли проник шум воды, бегущей мощной струей. "Неужели забыла закрыть душ?", — лениво подумала я. Вставать не хотелось. Журчание прекратилось, но я не заострила на этом внимания. Наверное, ещё не проснулась до конца. Открыв глаза, я лежала и смотрела в потолок, в голове крутились сцены из кошмара. Почему сны изменились? Может быть, дело в пытке? Всё же она явно не прошла бесследно. Абсолютно неожиданно в камере раздался знакомый, родной голос:

— С добрым утром.

Усилием воли я заставила себя не шевелиться, убеждая, что это плод воображения. Это как долго нужно не спать, чтобы были такие галлюцинации? Может, мозг повредился от пыток? Но голос, звучавший вполне реально, даже не думал соглашаться с тем, что он иллюзия.

— Ты меня слышишь? Сабрина, что с тобой?

Этого я уже не вынесла. Резко села и со стоном упала обратно — тело пронзило болью, будто его разорвали на тысячи кусочков и склеили, причём не самым идеальным образом. Поражённая, я уставилась на Тайрона, невесть откуда взявшегося посреди моей камеры. Он, видя моё недоумение, рассмеялся:

— Что, утренняя потеря памяти? — но в глазах не было ни капли веселья, и смех от этого прозвучал натянуто и неубедительно.

— Как же больно! — вместо ответа промычала я, осторожно садясь в постели, — с добрым утром.

Спустив ноги на пол, я, опираясь на спинку кровати, встала и пошла в душ. Холодная вода освежила и избавила от остатков сна. Когда я посмотрела в зеркало, то заметила, что лицо, обычно опухшее после кошмаров, выглядит вымученно: синяки под глазами, бледная кожа, прокушенная губа. "Да уж, с таким лицом только в фильм ужасов и дорога", — мрачная усмешка, скользнувшая на лицо, отразилась и в зеркале. Когда я вышла, Тайрон сидел на кровати и сжимал голову руками. Он тоже выглядел не лучшим образом: под глазом синяк, на скуле кровоподтек и такая же меловая бледность, как у меня.

— Как ты? — осторожно поинтересовалась я, неуверенно садясь на пол возле него. К моему восторгу он не отодвинулся и не поморщился, когда я положила руки ему на колени. Тайрон устало вздохнул и поднял на меня взгляд. В его глазах плескалось отчаяние. Стало невероятно больно от того, что я вижу его таким, он же всегда был сильным. Тайрон прошептал:

— Как я устал... устал от всего...

Я не могла позволить этому захватить его, ведь тогда он заразит всех нас.

— Так, надо что-то делать!

— Что? Сабрина, ты что, не понимаешь? Война проиграна, второго шанса нет. Мы все рано или поздно станем зверьми, и нас убьют! — вскрикнул Тайрон, выплёскивая накопившуюся внутри боль. Его голос на последней фразе надломился и сел, будто парень резко охрип. Тихо и безысходно он добавил:

— Это конец...

— Давай тогда попытаемся разобраться в произошедшем. Давай проанализируем наши действия, найдем ошибку! — упрямо продолжала я. Ко мне возвратилась старая привычка мысленно выстраивать цепь событий и находить звено, разорвавшее её. Видя, что Тайрон не реагирует, я шепотом добавила:

— Пожалуйста...

Никакой реакции. Что ещё мне сделать, чтобы апатия оставила его?

— Знаешь, ты права, — вдруг откликнулся он, поднимая голову, — надо найти, где мы промахнулись. Хотя бы будем знать это.

— Среди нас не могло быть предателя. Уверена, МакВизард просто выдумал это, чтобы вновь нас рассорить.

— Думаешь? А мне кажется, кто-то сливал ему информацию. Как он мог знать, что мы пойдём через главный выход? И на какой тренировке? — Тайрон заразился энтузиазмом и вскочил с кровати, моментально охнув, но закрыв на это глаза.

— Давай вспомним, кто знал о побеге и мог доложить.

Наверное, он прав. Нельзя было узнать наш план просто благодаря прослушиванию в столовой, мы нарочно включали как можно больше приборов, шумели, создавали помехи. Кто-то должен был нас сдать, как бы мне ни хотелось верить в обратное.

— Правильно. Подожди-ка, — я достала из кармана брошенной на стуле туники все мои рисунки, отделив от них портреты «СОВЗ». Мы устроились на ковре, я подобрала ноги под себя, а парень сел по-турецки. Словно старые друзья, но я всё ещё чувствовала холод, куполом накрывший его.

— Он говорил, что внедрил к нам сына.

— Это мог быть и обман. Так что девушек следует тоже проверить.

— Ладно.

— Итак, я начну, а ты поправь, если что. О побеге знали: Кэтти, ты, Рэй, я, Хлоя, Молли, Джеральд, Эндрю и Джейсон. Так?

— Да. Только Хлоя и Эндрю не знали суть всего плана, и как мы собирались действовать во время побега. Джейсон заболел до финального обсуждения. А предатель или предательница точно были об этом осведомлены. Значит, он из тех, кто с самого начала хотел сбежать.

— Хорошо. Круг сужается. Давай посмотрим.

Парень вытащил из кучи первый рисунок и объявил:

— Кэтти.

— Она не предательница, — уверенно заявила я, — я знаю её всю жизнь, она на такое не способна. Плюс она не умеет врать и скрывать чувства.

— Согласен. К тому же, я видел её на наказании. Она держалась очень хорошо, — подтвердил Тайрон.

Я вытащила из кучки следующий рисунок — Молли Айрен.

— Что скажешь?

Ответить ему не дал писк панели. Я, отвыкшая от этого звука за дни одиночества, вздрогнула. Сообщение было от Кэтти:

«Сабрина, мне срочно необходимо поговорить с тобой!»

Я подошла к нужной кнопке и поменяла цвет стен. Кэтти стояла около нашей общей стены. Я бросилась к ней, напрочь забыв про ссору и плюнув на боль.

— Хэй, ты как?

Подруга слабо улыбнулась, но тут же посерьёзнела.

— Я много думала о нашей ссоре и уже давно хотела сказать, но всё не могла улучить момент. Ты всё время была занята или закрывалась в камере, а я не решалась заговорить. Но, я была не права, обвиняя тебя. Я не считаю тебя изменницей и шпионкой и верю тебе. Ты простишь меня за то, что я тогда наговорила?

Голос Кэтти предательски дрогнул, и я поняла, что она вот-вот расплачется. Не слыша от меня ответа, подруга всхлипнула:

— Прости меня, пожалуйста, я ужасно ошиблась и позволила МакВизарду рассорить нас. Мне так стыдно! Я верю тебе и знаю, что ты на такое не способна. Кто угодно, но не ты!

— Кэтти! — воскликнула я, чувствуя себя счастливой. Наконец-то она простила меня!

— Как тебе удаётся парой пламенных слов разжалобить меня? — не скрывая радости, пробормотала я.

Тут за моей спиной кашлянул Тайрон, про которого я совершенно забыла. Кэтти, судя по-всему, только сейчас обратила на него внимание.

— Тайрон?

— Привет.

Они обменялись долгими взглядами. Наконец, Тайрон за моей спиной пошевелился, а Кэтти разочарованно опустила взгляд. Я не поняла, что это было, и сделала вид, что не заметила.

— Мы тут пытаемся понять, кто нас сдал, — сказала я, чтобы не затягивать молчание и объяснить Кэтти присутствие Тайрона.

— И как успехи?

— Только начали. Тебя и разобрали. Хотели подумать насчет Молли.

— Я с вами, — Кэтти уселась на пол возле стены.

Мы не возражали. Я была слишком счастлива оттого, что мы помирились, и мысли сбились в кучу. Тайрон заговорил:

— Не думаю, что это Молли. Она бы не смогла пойти против своих принципов.

— И к тому же, — добавила Кэтти, — она так хотела сбежать отсюда.

— Допустим, хотя сбежать хотели все. Или притворялись, что хотели, — согласилась я и вытащила следующий рисунок. Это был Эндрю Скотт.

— Эндрю... — задумчиво протянула я, — он не участвовал в наших обсуждениях, откуда ему было знать детали?

— Ты знаешь, насколько у него хороший слух? — откликнулась Кэтти, — он же слышит с расстояния шести метров слова, произнесенные шёпотом. Подслушать под дверью для него плевое дело.

— Да ну? Серьёзно?

— Серьёзней некуда.

— Но зачем ему это?

— Смотри, все элементарно, — Кэтти подключила жестикуляцию, — во-первых, он не отличается львиной храбростью. Одной угрозы было бы достаточно, чтобы он сделал для МакВизарда всё, что угодно. А во-вторых, когда к нам приближались охранники, он не предупредил нас, хотя не мог не услышать.

— Значит, откладываем в подозреваемых, — подвёл итог Тайрон. Мне не верилось, что этот паренек мог быть предателем. Но логика в наших аргументах имелась. И не в пользу Эндрю.

Тайрон потянулся к стопке листков за новым портретом одновременно со мной. Моя рука прикоснулась к его, и он отдернул ладонь резким движением. Я попыталась скрыть разочарование и, уткнувшись взглядом в пол, вытащила автопортрет. Несмотря на важность следующих слов, мыслями я была далеко. Как я могла сохранить ещё хоть какую-то надежду на примирение? Тайрон же ненавидит меня и верит в ту чепуху, что показал ему МакВизард. Я ему противна так же, как полусгнивший труп. Какой ещё я ожидала реакции на мое прикосновение?

Взяв, наконец, себя в руки, я мимолётно глянула на Кэтти. Она сочувственно смотрела на меня и тайком от Тайрона показала ободряющий знак. Слабая улыбка тронула мои губы, но я тотчас её прогнала.

— Итак, Сабрина Эванс, — с ноткой пафоса объявила я.

— Сразу нет, — Кэтти не медлила ни секунды.

— Почему ты так решила? Аргументируй! Может, я всё это затеяла, чтобы подставить всех "СОВЗ", чтобы выслужиться перед МакВизардом! Если так, то я хочу справедливого суда. Виновная должна быть наказана. Я за честность, — звучала моя тирада отвратительно, но в тот момент мне было до лампочки, какое я произвожу впечатление.

— Вот именно твоё чистосердечное признание и доказывает твою невиновность, — лукаво заметила Кэтти, — но если ты хочешь услышать от меня пару комплиментов, я готова. Ты всегда следуешь своим принципам, а предательство входит в список вещей, ненавистных тебе. К тому же, после истории с тем видео, я ни за что не поверю, что ты бы так поступила. Так что, нет, это не ты.

— Камень с плеч, — рассмеялась я. Всё-таки Кэтти знает, как поддержать меня. Хорошо, что она поняла невозможность моего сговора с МакВизардом.

— Давайте следующего, — Тайрон, молчавший во время нашей словесной пикировки, нахмурился. Он вытащил портрет Хлои Уилл. Я почувствовала в душе желание оклеветать её. Слишком уж мы друг другу не нравимся. Но нужно взять себя в руки, будет несправедливо, если я так поступлю. Кэтти и Тайрон что-то говорили, всё складывалось в пользу Хлои. Мне осталось только поддержать их решение.

Я потянулась к оставшимся листам и вытащила один, при этом подцепив второй. По иронии судьбы на них были портреты Тайрона и Рэя. Быстро, пока никто не заметил, я убрала их за спину и схватила другой лист. Что на меня нашло, сама бы не сказала. Я будто последовала таинственному внутреннему голосу.

— Что насчёт Джеральда? — пододвинула я ближе к центру портрет, — я его вообще не видела с того момента, как мы попались. А вы?

Ребята задумчиво покачали головами.

— А какой ему смысл делать это?

— Может, если он сын МакВизарда, то отец пригрозил ему? Или пообещал выгоду? — неуверенно предположил Тайрон. Всё-таки, ужасно сложно строить предположения, ни на чём не основываясь. Листок Джеральда лёг поверх листа Эндрю. У нас уже двое подозреваемых, и ни в одном мы не были уверены больше, чем на половину. На ковре остался последний листок, если не считать спрятанных мной. Тут я обратила внимание на позеленевшую кожу Кэтти. Девушка зажала рот ладонью и бросилась в туалет, попутно заменив цвет стен.

Мы продолжили без неё. С бумаги на нас смотрел сосредоточенно-хмурый Джейсон. Его я рисовала, пока он не видел. Кто его поймет, моего взбалмошного соседа? Вдруг ему не понравилось бы это? Но, вспомнив, как ко мне относился Джейсон, я перестала думать об этом и решила защитить парня. Теперь мы могли спокойно общаться, хотя до дружеских нашим отношениям ещё было далеко. До побега я жалела, что он заболел, но сейчас думала, что ему повезло. Никаких пыток.

— Нет, точно нет. Такие, как он, не предают. Он скорее согласился бы на пытки, чем сдал нас. И к тому же, он не знал о дате побега, ведь он до сих пор в лазарете.

— А ты не думала, что он слишком уж удачно заболел перед побегом? Получил возможность слушать, не подставляясь. Мне кажется, его стоит проверить.

— Но он даже в центр попал уже после того, как мы решили сбежать.

— День в день, Сабрина. Слишком подозрительно для совпадения.

Я хотела возразить Тайрону, но аргументов в свою пользу не нашла. Верить, что Джейсон способен на такое, не хотелось.

— Значит, у нас три подозреваемых. Стоит поспрашивать у остальных. Можно я воспользуюсь панелью?

—Конечно, — я собрала рисунки, положила их на стол и понаблюдала за Тайроном.

Он печатал сообщение, которое, судя по проворно мелькавшим пальцам, было весьма объемным. И застыл, словно какая-то мысль посетила его. Не поворачиваясь, Тайрон спросил:

— А мы разобрали всех?

— Да.

— Почему ты не показала нас с Рэем? — напрямую задал вопрос парень, решив, что намёками он ничего не добьётся.

— Вы братья, значит, ничего скрыть друг от друга не можете. Если бы один был шпионом, второй об этом знал. Так что это не вы, я уверена. К тому же МакВизард сказал «сын», а не «сыновья», — знаю, притянуто за уши, но другого я не придумала.

Тайрон, наверное, тоже так подумал, но удовольствовался этим объяснением.

— Что ж, звучит логично.

— А то, я ведь сама логика.

Тайрон вернулся к столу и заглянул в открытый ящик. Там лежали рисунки, которые не относились к монстрам "СОВЗ". Я молча наблюдала за ним. Он протянул руку к рисункам, потом замер и позвал:

— Можно я посмотрю?

Скрывать было нечего, и я разрешила. Тайрон бережно извлек остальные рисунки на свет и стал их рассматривать. Он опустился на ковер, я села рядом. Как же было хорошо вот так сидеть вместе и обсуждать мои рисунки! Это напомнило мне время, когда мы ещё были друзьями.

Каждый рисунок был воспоминанием: Миранда, Эммелина, Пайпер, герань на окне в коридоре (там мы с Тайроном впервые поцеловались), пейзаж и сюжет моего похищения. В самом низу был портрет МакВизарда. Ему мы уделили особое внимание, мрачно переглянувшись друг с другом.

— Как же я его ненавижу, — прошептала я едва слышно. Только моя жизнь налаживалась, как он брал и всё портил! Сначала успехи в школе, затем друзья и любовь, затем побег. В глазах Тайрона я увидела понимание, но живого блеска, теплоты и любви в них не было. Я отвернулась.

Тайрон ходил по камере, ища, чем бы занять себя. Наверное, ему невыносимо сидеть тут со мной, но он терпел. Пока я пыталась побороть боль и обиду, парень затих. То, как он шёпотом произнёс моё имя, напугало: "Что могло случиться?". Я повернулась — Тайрон замер у стола, держа в руках моё письмо, о котором я совсем забыла.

"Он не... он ведь не мог его прочесть, верно?", — ураганом пронеслась в голове мысль.

— Ты... прочёл? — стараясь взять себя в руки, спросила я.