I
- Рита. Рита Серенóмова (лат. Maii Serenum), да? Маргарита, здравствуй, - послышался женский голос изнутри сенсорного экрана. - ты, наверное, ещё не знаешь, но в мае нужно брать к себе студентов.
- Ты, давай, конкретно говори, - ответила Рита, после чего мысленно похвалила себя за то, что матерное обзывательство успела поменять на слово «давай», ибо нецензурная брань могла повлечь за собой выговор. - на практику, верно?
- Да. Но именно к тебе, уж прости.
Девушка почувствовала в груди образовавшийся ком, из-за коего стала хуже дышать. День не только начался плохо, но и продолжался таким же.
- Я 30 рыл не потяну...
- Да кто ж сказал, что 30? И чего сразу обзываешься? А если нас прослушивает кто из твоих? Увольнять не меня будут, заметь!
- Сколько. Человек. Доканала. Трындеть, - старалась держаться Рита.
- Штук пять.
Моментом ком растворился, будто в кислоте. Девушка по-прежнему чувствовала нежелание возиться с людьми не своего поколения, но выход из ситуации и ручкой не махал. Девушки всё обговорили, назначили даты, а после разозлившаяся дама первая, сразу после услышанного «до свидания» без единого ответа сбросила вызов.
Теперь можно было и выругаться...
Маргарита перепробовала много работ, каждая из них была не связана с полученной коркой синего цвета. Ну какой из неё повар-кондитер? Из-за проживания в одиночестве явились навыки готовки, но не кондитерских изделий. Ненавидела сладкое.
Общаться с людьми тоже. Лишь один человек смог растопить её холодное, уставшее от жизни сердце. Остальные, с чьими пересекалась собственная судьба, виновником чего были работы, требующие постоянных коммуникаций, взбесили до увольнений. А делопроизводство редко выводило на контакт с внешним миром, однако всё же приходилось.
Однажды, солнечным днём пятого месяца, на двадцать втором году жизни судьба свела её с пятью...
- Спиногрызами, по-другому не назовёшь, - ворчала Маргарита, осматривая пять студентов, вошедших в здание. Они без единого любопытства к окружающим предметам смотрели в экраны устройств, размерами походивших на кирпичи. - по ним видно, что в будущем пойдут работать на кассу.
- Или на тра...
- Лида! Ой, ну ты, ну, - пыталась успокоиться Рита. Шутка удалась, девушка первый раз за день начала смеяться. - ты как всегда меня спасаешь юмором. Дай обниму.
Затем она, как маленький ребёнок, потянула руки в сторону той, кого считала настоящей подругой и лучшим человеком на свете.
- Ты справишься. Им главное всё объяснить, а не получится - ну и чёрт с ними. Рисуй тройку и посылай. Спорим, даже не заметят?
- Куратор их заметит...
- Ах. Успокойся!
Маргарита начала завязывать в плотный хвост светло-коричневые ломкие волосы, что подсознание символизировало как готовность руководить «стадом».
Девушку заметили не сразу. Пришлось сначала громко покашлять, а вскоре так же громко поздороваться. Наконец, девушка смогла увидеть их большие студенческие глаза, от одной из пар делопроизводитель подпрыгнула на месте.
У худощавой девочки под глазами были почти чёрные мешки, будто не спала никогда в жизни. Ресницы ей будто кто-то выдирал, насколько ж они были редкими. Но удивили радужки глаз. Их ярко-зелёный цвет выглядел как невеста в окружении гóтов. Рита не знала, кого винить: биологию или судьбу, с которой она не была, да и отказывалась знакомиться.
«Спокойно, просто не буду смотреть», - решила девушка.
- Здравствуйте! Вы находитесь в головном здании нашей сотрудничающей с вашим колледжем компании...
Она дала краткий словесный обзор компании, а после каждый отправился на третий этаж, который состоял из множества рабочих столов и компьютеров возле них. После открытия двери в глаза бросились три ряда рабочих мест, а у параллельной стены находилось ещё одно, «лицом ко всем рядам». Это было рабочее место для Маргариты на время практики студентов. Слева от входной двери располагались большие окна. Окружающие стены были покрашены в синий, что являлось странностью, ведь среди людей ходило мнение, мол, синий цвет был магнитом печали.
По «сюжету» ребята должны были практиковаться именно там, предварительно выбрав индивидуальное рабочее место. Рита подошла к своему рабочему месту и принялась отыскивать что-то. Одному из студентов она показалась очень грациозной и властной, главарëм среди остальных. Её тонкие, ласкающие пальцы шустро бегали по столу, временами игриво.
Студентка засмотрелась, а после начала разглядывать собственную руку. Она захотела настолько же тонкие пальцы. Странный фетиш, наконец, предстал в реальности, а не пинтересте.
- Вот! Здесь экземпляров штук тридцать. На всех хватит, - обрадовалась девушка двадцатисантиметровой стопке бумаг. Неясно, откуда были выхвачены силы для поднятия такого груза. - ваша задача такая: перенести эти данные в виде таблицы в эксель. Чё сложного - не знаю. Ну! Садитесь, я всё раздам. Как доделаете, зовите меня, я посмотрю, и можете идти. Скажу заранее: завтра вам к девяти.
Студенты долго выбирали места, в основном, они боролись за те, что были у самой двери, то есть подальше от «смотрителя». Рита с этого посмеялась.
«Думают, я буду на них смотреть, сдались вы мне, чертëнки», - тихонько, в голове самой себе произнесла Рита. Ей было всё равно на процесс, волновал лишь результат работы, и то не их, а своей, проще говоря, думала о зарплате, повышенной благодаря сие мучению.
Час никто не подавал признаков жизни, пока первая жертва не удумала рискнуть. Маргарита не заметила каких-либо серьёзных ошибок, что нужно было исправила сама, прокомментировав каждое своё действие. В целом, ей понравилась таблица. Она попросила её сохранить.
Их осталось четверо. Так продолжалось до момента, пока высокий мальчик не захотел, чтоб к нему подошли. Рита удивилась чрезмерному вниманию его организма к гормону роста и мысленно обозвала студента «дылдой». Он выполнил работу чуть хуже, но как такового наказания не последовало. Мальчик должен был встать на колени перед равнодушием проверяющей девушки, обычно, за такую ошибку его наказывали, а он всё не запоминал, как нужно было делать.
Трое. Маргарита позвонила одному из сотрудников. Тот её обрадовал: девушке можно было уйти не как обычно в восемь, а сразу после выполнения работы последним из практикантов. Маленькая стрелка часов, словно тыкая пальцем, указывала на цифру 12. Разница была ощутима.
Вдруг, скукота закончилась.
- Можете подойти?
«Ух ты ë-твоë», - удивилась Рита чрезмерно хриплому голосу. Она даже не разобрала пол говорившего и не сразу поняла, куда требовалось идти.
Она встала и с места начала ловить взгляд, который, по её логике, должен был исходить как раз от того, кто нуждался в ней. Рита его поймала, но испугалась уже во второй по счёту раз. Девушку прожигали те самые глаза с огромными мешками и яркими зелёными кружочками в самом центре. Чтобы чуть успокоиться, Рита начала рассматривать чёрный крабик, которым девочка (удалось разгадать загадку пола) заколола такого же цвета волосы. Они чуть свисали возле серёжек-гвоздиков, из-за чего можно было спутать длинные волосы с причёской «каре». Рубашка оказалась намного ярче благодаря серо-оранжевым клеточкам.
«Бледная какая-то», - думала Рита, пока шла к студентке.
Придраться было не к чему. Маргарита ни разу не схватилась за мышку, чего, судя по любопытному зрительному опыту, ждала студентка. Она два раза моргнула, а после с надеждой принялась смотреть на Маргариту.
- Хорошо, сохраняй. Компьютер потом выключи.
- Значит, вам нравится?
Неожиданный вопрос удивил Маргариту. Она серьёзно посмотрела на девочку, а вскоре начала злиться.
«Чудо ты детское, мне плевать», - подумала Рита, пока находилась в зрительном контакте с девочкой и удивлялась её, как подумала, наглости.
«Буду знать, кому именно надо рисовать тройку», - она решила найти студентку в списке.
- Фамилия?, - строго задала вопрос девушка.
- Акидéрова (лат. Occidere), - ответила девочка.
Маргариту что-то напрягло, она стала щуриться и корчить недовольную гримасу, глядя в список.
- Чего?, - протяжно сказала она, когда в очередной раз не удалось прочитать имя. Её не волновала реакция студентки на это.
- Что-то не так?
- Как тебя зовут?
- Кириллина.
«Боже мой, - с недовольством подумал атеист и принял решение. - никогда не буду её по имени называть».
- Ладно. Можешь быть свободна.
Маргариту больше ничего не тревожило в тот день. Утром, когда пришлось встать с кровати, она вспомнила о студентах и тяжело вздохнула.