14
– Это ведь не Джуд?
Мы едем уже десять минут, и это тишина немного напрягает. Но я сомневаюсь, что у нас с ним может быть, что обсудить. Поэтому, я бы предпочла тишину.
– Джуд? – не понимаю о чем он.
– Ты не из-за него плакала? – спросил, нахмурив брови, его голос звучал неуверенно, как будто он сам сомневался в своих словах.
Я украдкой посмотрела на него. Его пальцы нервно барабанили по рулевому колесу, выдавая внутреннее напряжение. Взгляд его метался от дороги ко мне и обратно, словно он искал подтверждение своим догадкам.
– Боже, нет, – я отрицательно качаю головой, – Только не Джуд.
Он бывает резок и сегодня его поведение ранило меня, но, чтобы довести до слёз? Не думаю что это возможно.
– Конечно, – он издал хриплый смешок, – Но я должен был убедиться, – он сворачивает в какой-то переулок, и я снова начинаю бояться за свою жизнь.
– Ты не расскажешь истинную причину?– его слова меня немного удивили.
– Я ведь уже сказала.
Гарри на мгновение задержал взгляд на мне, затем он вздохнул, и его плечи слегка опустились. Снова сосредоточившись на дороге, он не сказал ни слова, но его напряжённость была очевидна. Челюсти оставались сжатыми, а руки крепко держали руль, на костяшках пальцев проступила бледность.
Гарри, несмотря на внешнее спокойствие, был словно натянутая струна. Он больше не настаивал, но по его виду было понятно, что он не собирается отпускать эту мысль.
Но ему придётся.
Мы приехали к внушительному стадиону, и вокруг нас кипела жизнь. Повсюду были люди, одетые в футбольную атрибутику тёмно-синего и бело-зелёного цветов. Атмосфера напоминала кадры из фильма, где каждый персонаж тщательно прописан и наполнен своей особой энергетикой.
Начинало темнеть, и толпа, словно огромное разноцветное море, переливалась яркими огоньками от футболок, шарфов и забавных головных уборов. Люди, наполненные предвкушением и азартом, стремились к входу на стадион, который возвышался над нами. Ни поля, ни трибун пока не было видно, но их присутствие ощущалось в гуле голосов и эхо шагов.
Судя по количеству и возбуждённости собравшихся, сегодня здесь должна была состояться игра между известными футбольными клубами. Я старалась уловить, какие именно команды будут соревноваться, но пока не могла определить. Атмосфера накалялась с каждой минутой, и я ощущала, как волнение и ожидание проникали в сам воздух, наполняя его особым, почти осязаемым электричеством.
– Пойдём! – голос Гарри вывел меня из раздумий. Он не ждал моего ответа, вместо этого схватил меня за запястье и потащил за собой.
– Отпусти, я сама пойду! – воскликнула я, пытаясь угнаться за его быстрым шагом. – Мне больно!
Он всё же остановился, и я вздохнула с облегчением. Но свободы мне это не принесло – он встал за моей спиной и легко подталкивал вперёд. Ну, так уже получше.
К моему удивлению, мы не направились к главному входу, где уже образовалась внушительная очередь. Вместо этого Гарри повёл меня в другую сторону, где было гораздо меньше людей.
– Куда мы идём? – спросила я, чувствуя, как внутри поднимается волна беспокойства.
– Увидишь, – отозвался он коротко, его голос был спокоен, но в нём слышались нотки нетерпения.
Мы заходим за угол, где виднеется другой вход, у которого нет никакой очереди. Гарри уверенно открывает дверь и пропускает меня вперёд.
– Здравствуйте, мистер Стайлс! – нас приветствует мужчина средних лет с добродушной улыбкой. – Проходите, – добавляет он, протягивая мне бейджик. Гарри забирает его и аккуратно надевает на меня.
– Место можешь выбрать сама, – говорит он, и мы выходим на трибуну. Места, которые я вижу, отличаются от остальных: здесь всё выглядит более роскошно и уютно. Вероятно, это VIP ложа. Ну, конечно! Это же Гарри Стайлс!
Смотря на трибуны, покрытые яркими цветами команд, я не могу удержаться от воспоминаний о брате. Вини был выдающимся футболистом, его талант был признан многими еще в юности. Он играл с такой страстью и энергией, что невозможно было не восхищаться им. Каждая его игра была настоящим спектаклем, и я гордилась быть его сестрой.
Но всё изменилось в один момент.
После этого, я ходила на игры лишь с родителями. Клуб, в котором Вини начинал свою карьеру в Бразилии, всегда приглашал нас на матчи. Это было знаком уважения к его памяти, но каждый раз, заходя на стадион, я ощущала болезненные уколы в сердце. Воспоминания о Вини, его улыбке, его игре, заполняли меня до краёв.
Теперь, стоя рядом с Гарри, я чувствую, как те же чувства возвращаются. Стадион, толпа, шум – всё это напоминало о брате.
– Бруна? – Гарри, кажется, почувствовал моё состояние.
– Я, – ищу взглядом то, за что могу уцепиться, – Я просто не привыкла к такому количеству людей.
Он мне не верит, но и не настаивает. Гарри коротко кивает и возвращается на своё место.
Вдыхаю глубже, привожу дыхание в порядок. Я ведь обожала ходить на игры, мне всегда нравились эти ощущения. Вини это нравилось.
– За какую команду будем болеть? – вокруг нас люди обсуждают предстоящий матч, их голоса сливаются в единую какофонию, и я ощущаю себя чужой среди них. Мне нужно отвлечься.
Мой вопрос привлекает внимание Гарри. Он оставляет телефон, и поднимает на меня свой взгляд. На его лице появляется улыбка, глаза замирают, словно блестят от радости или возбуждения — возможно, из-за отблесков фонарей, а может и нет.
– Я за свою команду, а ты выбери ту, которая тебе понравится, – отвечает он с лёгким намёком на шутку.
– За свою? Ты и футбольными клубами владеешь? – на моём лице отразилось явное удивление, когда до меня дошло, что клуб его. В прямом смысле.
Когда-нибудь Гарри Стайлс перестанет меня удивлять. Но это точно не сегодня.
– Я буду болеть за "London Eye". Зелёный мой любимы цвет, – решительно произношу я.
Любовь к футболу стала нашим общим наследием с братом, переданным нам от отца. Я даже состояла в одном юношеском футбольном клубе в детстве. Но мне пришлось уйти.
***
Каждую минуту матча я провела в напряжении. Я искренне радовалась, когда «London Eye» забили свой первый гол на тридцатой минуте матча, и искренне негодовала, когда «Chelsea» сравняла счёт на шестидесятой минуте. Несправедливая жёлтая карточка Томасу Саггу возмутила меня слишком сильно. Гарри подтвердил, что это было несправедливо. Мои вопросы об игроках его забавляли, и он мне всё подробно объяснял. Это было неожиданно, ведь обычно его раздражает всё. Я смогла забыть о своей ненависти к Гарри Стайлсу. Но это пройдет, как только игра закончится.
Какая из этих двух команда принадлежит Гарри, я так и не поняла. Он никак не среагировал ни на один из этих голов.
Трибуны стадиона застыли в ожидании, словно вихрики времени замедлились. "London Eye" настойчиво атаковали ворота, мяч перекатывался с ноги на ногу у нападающих, создавая мгновенные моменты надежды и разочарования. Зелёные шарфы волновались и кричали, поддерживая свою команду. И вот он, удар! Мяч ворвался в ворота «Chelsea»! Возгласы радости и аплодисменты прокатились по стадиону. Зеленые забили гол! Последние две минуты игры были настоящей драмой. Это было невероятно!
– Я знала, кого выбирать! – невероятная гордость наполнила моё тело. Даже если до этого дня я никогда не слышала об этом футбольном клубе.
– Это первая наша победа за долгое время, – он встал со своего места, уставившись на празднующих футболистов после гола.
Его слова прошлись током по моему телу. Я болела за его команду.
– Поздравляю.
Изменила бы я свой выбор, зная это до начала матча? Без сомнений.
Изменила бы я свой выбор, узнав это посреди матча? Без сомнений.
А сейчас уже слишком поздно. Я выбрала их, и они победили. Я этому рада.
– Спасибо, – его губы изогнулись в легкой улыбке, и мне кажется это первый раз когда я вижу его губы в таком положении, – Пойдем. Не хочу толпиться у выхода.
Ты даже не пойдешь и не поздравишь их с победой? – заговорила я, глядя на него с некоторым разочарованием.
– А должен? – он удивленно посмотрел на меня.
– Не должен, – вздохнула я. – В конце концов, никто ничего никому не должен в этой жизни. Но что же насчет командного духа? Ведь важно вдохновить их на следующую победу.
– Это работа их тренера, – возразил он. – Я не имею к этому никакого отношения.
– Но ты же... – я резко замолчала, решив не продолжать. Зачем вообще обсуждать это с ним? – А знаешь, это совсем не мое дело.
– Ты права, это не твое дело, – он проходит к выходу, и я следую за ним.
– Но мне всё-таки интересно услышать твои аргументы.
Холодно. Обнимаю себя руками. На стадионе было намного теплее, хоть он и открытый. Мне срочно нужно найти свой пуховик. Не знаю о чем я думала, когда брала с собой только пальто.
– Ты же вкладываешь в этот клуб больше, чем получаешь с него? – я решаюсь продолжить разговор. Никому от этого хуже не будет.
– Допустим.
Из-за кожаных сидений машины, холод проник внутрь, ощущение, которое не было таким пронзительным на улице. Как я ненавижу холод.
– Предположу, что это твоё увлечение. Во-первых, этот клуб существует достаточно долго, раз у них такое количество фанатов, – он завел машину, и внутри стало немного теплее, – Во-вторых, раз за столько лет он не окупил себя, и ты его ещё не продал, значит, твоей целью не было заработать на этом деньги.
– Мне нравится как ты мыслишь, – свет уличного фонаря позволяет мне на мгновение разглядеть ухмылку на его лице.
– Ты часть этой команды, и я правда не понимаю, почему ты так отстранен от них. Почему бы не радоваться победам вместе с ними и переживать проигрыши тоже вместе. Всегда приятно чувствовать поддержку от того, кто выше тебя в иерархической системе.
– Я скорее наблюдатель, чем командный игрок, – пожимает плечами, – Знаешь, в твоем предположении было несколько недочетов.
– И что же я упустила? – никогда не думала, что мне будет о чём с ним поговорить. Он всё ещё меня пугает, и он самый ужасный человек которого я встречала.
– Реклама "Spotify" на их футболках и бутсы "Adidas" говорят о том, что у нас контракт с этими брендами. Это уже окупает то, что я в это всё вложил. Один из игроков, тринадцатый номер, стоит пятьдесят миллионов фунтов, а недавно мы продали игрока за двадцать миллионов.
– Моё зрение не позволило мне заметить надписи на формах. И о ценах футболистов я тоже не могла знать, – было глупо думать, что моё предположение окажется правильным. – К тому же, даже контракты с известными брендами не помогают бразильским клубам вылезти из долгов. Надежда лишь на игроков, которых скупают европейские клубы.
– В вашей системе достаточно проблем, – в ответ я поджимаю губы, – Но ты была права. Это больше моё увлечение, чем способ заработать деньги. Хотя, признаю, это довольно прибыльно, на данный момент, – он должен быть ужасно богат, и я не понимаю почему он не уймется. Зачем ему мстить Луи?!
– Как тебе удалось добиться этого за такое время? – спросила я, смотря на него. Не уверена, сколько ему лет, но точно нет тридцати.
– Личный опыт. Футбол с детства был моей страстью. Я изучил всё и всех, и мне было легко выбирать тренера для моей команды. Находить игроков с потенциалом тоже не составляло особого труда.
Если вы хотите разговорить Гарри Стайлса, спросите его о футболе.
– Почему ты не играешь? – спросила я, с укором в голосе. Он не спешил отвечать на мой вопрос.
– Я не командный игрок. Помнишь? – его ответ был неожиданным, но и я не рассчитывала на искренность. Очевидно, что это не главная причина его отстранения от игрового поля.
– А откуда у тебя такая страсть к футболу? Черт, мне даже не нужно было объяснять тебе, что такое офсайд.
– Я из Бразилии, помнишь? Это у меня в крови.
Беседа была интересной, но пора заканчивать. Возвращаемся к прежним ролям.
***
Если я могу быть благодарна Стайлсу за что-то, так это за то, что он взял меня на игру. Это помогло мне на время забыть о сегодняшнем происшествии. Но с другой стороны, все эти неприятности случились из-за него, так что благодарностью его я не обложу.
Сегодняшний вечер мне понравился, но если бы я провела его с кем-то другим, а не со Стайлсом, было бы ещё лучше. К сожалению, его присутствие — это что-то, с чем мне придётся смириться в ближайшем будущем.
Этот человек мне неприятен, и я бы многое отдала, чтобы больше с ним не встречаться никогда. Однако, не могу сказать, что мне было скучно разговаривать с ним. Напротив, мне было интересно узнать его мнение, и я с удовольствием делилась своими мыслями. Предполагаю, что это футбол на нас так повлиял и больше такого не повторится.
Мой мирный вечер, полный размышлений, внезапно нарушился коротким стуком в дверь. Это был звук, который я хорошо знала — он никогда не появлялся в моей комнате без серьезной причины. Обычно его визиты заканчивались упреками или критикой.
Я медленно поднимаюсь и открываю дверь. Гарри молча входит и направляется к креслу, расположенному рядом с моей кроватью. Он садится на мягкую ткань, занимая удобную для себя позу. Стою у двери, и слежу за его действиями. Я и предположить не могу, что произойдет дальше. Всё равно дверь нужно оставить открытой — этот человек способен на неприятные сюрпризы.
– Иди сюда, – он уставил на меня свой леденящий душу взгляд, и по моему телу пробежались мурашки.
– Бруна, я не буду повторять дважды, – Гарри раздражённо произнёс, и мне стало ещё тяжелее дышать, – Подойдешь сама, и я тебя не трону, – его слова звучали настолько убедительно, что я не могла не сделать шаг вперёд. Однако я не хотела даже думать о том, что он имел в виду под словом "тронуть".
– Ну, рассказывай, – его руки скрещены на груди, а взгляд прожигает во мне дыру, – Как прошёл твой день?
– Ну же! Говори! С одиннадцати утра до сегодняшней минуты, – его слова прозвучали в ответ на моё молчание.
– Просто скажи, что ты хочешь узнать от меня, – кажется я начинаю понимать к чему он клонит.
– Не строй из себя дурочку. Ты прекрасно понимаешь, что я хочу от тебя услышать, – его голос звучал строго и непреклонно.
– Понимаю, – не выдерживаю тяжесть его взгляда. Опустив глаза, я начала разглядывать свои носки.
Я будто маленькая провинившиеся девочка. Чувствую себя ужасно.
– Пункт 2.2.: "Сторона не имеет права иметь какие-либо отношения с кем-либо другим, без разрешения другой Стороны. О каждом взаимодействии с другими людьми...."
– "Сторона должна сообщать другой стороне."– продолжаю его фразу. Я выучила этот договор наизусть. Каждый пункт, каждая надпись маленьким шрифтом были изучены мной вдоль и поперёк.
– Неужели? – его безумный взгляд заставляет меня съежиться, – Тогда какого черта ты нарушаешь договор? – смотрю на его тень.
Кажется, она сейчас превратится в огромное чудовище и нападёт на меня. И я бы с удовольствием отдалась бы в плен этому чудовищу. Пусть унесет меня в свой ад, украдет душу и оставит моё тело гнить там навсегда. Лучше так, чем испытать ярость Стайлса на себе.
Я помню состояние Луи после встречи с ним, и я боюсь почувствовать это на себе.
– Ну же, Бруна, скажи мне, – он навис надо мной, и я ещё больше съежилась. С его пронзительным взглядом моя тревога только усилилась. Я его боюсь.
– Ты знаешь условия контракта, и то, что ты их нарушила говорит об одном – тебе всё это кажется несерьезным. Если ты видишь во мне клоуна, а мои слова тебе кажутся шуткой – твоё право. Но знай, это очень глупо с твоей стороны. Ты вспомнишь о моих словах, когда будешь оплакивать своего "передруга".
– Контракт расторгнут, – я бы многое отдала за то, чтобы он сейчас шутил. Наконец, осмеливаюсь посмотреть на него. Его взгляд, полный уверенности и власти, заставляет меня чувствовать себя маленькой и беззащитной. – У тебя есть час на то, чтобы собрать все свои вещи. Водитель отвезёт тебя домой.
Не знаю, что отражается в моём взгляде, но это, очевидно, то, чем он питается.