***
Он не появлялся в квартире уже три дня. Я больше не мог выносить пожирающую моё существо пустоту. Оно неумолимо неслось к смерти, к забвению. Поэтому мне буквально пришлось вырваться из тёмного саркофага. Преодолеть непроницаемое стеклянное пространство футляра. Разрушить своё естество. Я вышел на улицу. Я не помню, когда последний раз выходил на улицу. Но я обязан был найти человека.
Враждебный мир вокруг заставлял меня чувствовать себя ничтожным, лишним, беспомощным, всего лишь подобием настоящего человека. Город ощущался фрагментарно. У меня не было права воспринимать его как что-то цельное. Он создан не для меня. Мне же нужно лишь как можно быстрее выполнить свою миссию и вернуться обратно, чтобы вновь почувствовать себя живым. Поэтому я первым делом отправился на работу своего соседа. Возможно, его бывшие коллеги могли бы помочь мне.
В его офисе рядами сидели и не замечали то, что было дальше их рабочего стола, однообразные клерки. Я застенчиво постучал — ничего не произошло. Я постарался громко кашлянуть — никакой реакции. Тогда я завопил от безысходности. Головы синхронно повернулись. Мне удалось привлечь их внимание. Я извинился и спросил, не знают ли они, где сейчас человек. На меня посмотрели как на полоумного. Я уточнил, что ещё три дня назад он занимал руководящую должность, и описал его внешность. Они впились в меня маленькими острыми глазками, пытаясь выявить признаки умственной отсталости или прогрессирующего безумия. Неловкий момент затянулся, и нахождение там стало совсем невыносимым. Я так давно не оказывался в обществе, ещё и в центре настолько пугающего внимания, что внутренне съёжился. Они продолжали молчать. Молчать и смотреть. Поэтому я убежал оттуда.
Под яростным натиском стресса у меня родилась многообещающая мысль. Я заглянул в одно из агентств, где человека одаривали заказной любовью, которой он наслаждался уже у себя дома. Мне пришлось столкнуться с говорящими манекенами, которые с горечью в голосе уверяли меня в том, что их фаворит давно не навещал их. Я обошёл все подобные заведения, везде получая в ответ наполненные истомой отрицания и встречные предложения, которые меня вовсе не интересовали.
Потратив на маршрут несколько часов, на улице я застал вечер. Стало чуть легче дышать. Небо отказалось от своей враждебности и заняло мою сторону. Зато против меня ополчились жужжащие фонари, которые сияли слабее солнца, но компенсировали это количеством и назойливостью. Тем временем у меня больше не осталось вариантов местонахождения моего спасителя. Я не мог положиться на волю случая и вернуться в квартиру, чтобы дожидаться соседа. Переступив её порог, я бы утратил последнее, что удерживало меня в этой реальности. Поэтому ноги осознанно зашагали по мостовой, заставив меня бродить по всему городу до полного изнеможения.
На исходе сил я приблизился к какому-то роскошному ресторану. Фасад здания кричал о том, что право на вход сюда надо заслужить. Статусом, деньгами, связями. И я увидел то, на что даже не смел надеяться. За столиком у окна сидел человек. Я не мог поверить своим глазам. Он мнился коварным миражом, дразнившим меня. Чтобы его разглядеть, я подошёл вплотную и прислонился к холодному стеклу. И мужчина за столиком оказался не тем человеком, которого я искал. Силуэт подвёл меня. Я испытал до жути горькое разочарование, чуть ли не задушившее меня огромным комом в горле. Стекло затянулось дымкой, скрыв фигуру. Теперь я мог различить только своё мутное отражение. Мир выцвел.