Глава 23
Работа должна отвлекать, но сейчас я только смотрю через окно на входную дверь университета и следила за тем, кто туда входит. Странно, но Даниил Александрович никак не попадается мне на глаза. Возможно, он проходил мимо, пока я была занята приготовлением кофе. Круговорот мыслей никак не покидает меня.
Страшно даже думать о том, что после обеда я покину своё место у кофемашины и, просто перейдя дорогу, окажусь в университете. Пришлось договориться с Мишей, чтобы он подменил меня посреди дня. Утром он не мог, а четвёртой парой у меня важная контрольная, которую преподаватель очень настойчиво просил не пропускать.
Стоит мне в очередной раз отвлечься от окна, чтобы приготовить латте на кокосовом молоке, как вдруг в кофейню входит новый посетитель. Я тут же поднимаю глаза и вижу Валерию Николаевну. В голове проносятся события вчерашнего дня. Она, сама того не понимая, стала для меня предвестником ужасных новостей. Сначала Валерия Николаевна сообщила мне об угрозе, которая нависла надо мной из-за долгов по учёбе, а потом забрала из кабинета прямо во время пары и отвела в деканат, где разрушились мои последние мечты на спокойную жизнь. Да, мой план, кажется, работал отлично. Вика уже успела рассказать, как бурно одногруппники обсуждают наш роман с Андреем, но что-то внутри мне подсказывает, что это ещё не конец.
— Здравствуйте, — я подбегаю к кассе и стараюсь улыбнуться ей, но сама чувствую, как натянуто и неискренне это выглядит. — Что будете заказывать?
— Раф с фисташковым сиропом, — её же улыбка выглядит такой настоящей, что у меня слепит глаза.
Она оплачивает заказ. Даже спиной ощущаю на себе её взгляд. Хочется спрятаться от него под стойкой, но тут же одёргиваю себя. Валерия Николаевна не сделала мне ничего плохого. Она просто выполняла свою работу и, кажется, в случае с долгами даже пыталась помочь.
— Очень милое заведение, — мягко проговаривает она, забирая из моих рук свой кофе, но не уходит. — Давно ты здесь работаешь?
— Да, — не слишком уверенно отвечаю ей.
— Наверное, тяжело совмещать работу и учёбу, — кажется, Валерия Николаевна отчаянно пытается завязать разговор, только вот я не понимаю, зачем.
— Иногда да, — я кидаю и хочу снова вернуться к своим делам, но она спрашивает:
— Могу я дать тебе совет?
Замираю. В голове проносится сотня вариантов. Какой совет? Зачем? Мы даже толком не знакомы. Видимся всего лишь третий раз. Поднимаю взгляд на её глаза и, слегка киваю, всё же соглашаясь.
— Иногда получается так, что преподаватели слишком сильно упиваются своей властью, — её ласковый и мелодичный голос еле доносится до моих ушей. — И пользуются беззащитными студентками. Я просто хочу предупредить тебя...
— Вы на что-то намекаете? — не сдерживаюсь я.
— Нет, — ласково протягивает она и слегка улыбается. — Просто хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь обратиться ко мне или любому другому сотруднику деканата, если тебя кто-то заставляет что-то делать.
— Не думаю, что такое может произойти в нашем университете, — осторожно отвечаю ей.
Сердце колотится и бьёт в грудную клетку, словно пытается выскочить наружу. Теперь я практически уверена в том, что она что-то знает. Слишком уж явные намёки. Глаза цепляются за её причёску. Слегка волнистые светлые волосы собраны в высокий хвост. Сердце останавливается на несколько секунд. Неужели это она? Неужели Валерия Николаевна слышала наш разговор? Но зачем ей разносить слухи о нас между студентами? Огромное количество вопросов появляется в голове, но боюсь их задать.
— Всякое бывает, — она пожимает плечами. — Нужно всегда быть начеку.
Валерия Николаевна слегка поворачивается и, кажется, уже собирается уходить, но вдруг останавливается и подходит ближе к стойке, чтобы наш разговор не услышали остальные посетители.
— До меня тоже дошли слухи, — наконец-то признаётся она. — Но я правда хочу помочь.
Так вот зачем нужен был весь этот спектакль. Я сжимаю руки в кулаки, чтобы унять дрожь, но это слабо помогает. Валерия Николаевна заглядывает в мои глаза, словно пытается в них что-то найти, и, похоже, у неё получается:
— Будь с ним осторожна, — шепчет она. — Есть мужчины, которых интересует только работа. Для таких ты всегда будешь на последнем месте.
— К чему вы это говорите? — слегка щурюсь. — Я не понимаю.
— Хочу тебя предостеречь.
Я вдруг снова вспоминаю про Андрея и, кажется, тут он весьма кстати.
— Мой парень не работает, — тяжело вздыхаю. — Не все готовы жертвовать учебой ради работы.
Валерия Николаевна вскидывает брови. Она ещё несколько секунд смотрит на меня, потом снова улыбается и, попрощавшись, уходит. Я облегчённо выдыхаю, но это ощущение не задерживается надолго.
Валерия Николаевна переходит дорогу и у самого входа в университет сталкивается с тем, кого я сейчас меньше всего ожидала увидеть. Даниил Александрович хватается за ручку двери, но, заметив её, останавливается и что-то говорит. Любопытство разгорается в груди. Я прекрасно понимаю, кого она имела в виду. Уж точно не Андрея. Но её слова не были похожи на искреннюю помощь. В этом просто не было никакого смысла.
Вижу, как Даниил Александрович вскидывает руки. Я практически уверена, что сейчас он хмурится и, возможно, готовит не слишком вежливо. В следующую же секунду он с силой открывает входную дверь и оказывается в университете, скрываясь от моего взора. Валерия Николаевна же не спешит следовать за ним. Она оглядывается по сторонам, ждёт немного и только потом входит в здание.
Цепочки связей и предположений в моей голове начинают складываться быстро, но не слишком логично. Понимаю одно: Даниила Александровича и Валерию Николаевну либо что-то связывало раньше, либо связывает сейчас. Сердце больно сжимается. Тревожный ком из живота подкатывает к горлу. Кажется, меня даже начинает подташнивать от такой догадки.
Я падаю на стул и на секунду прикрываю глаза, пытаясь перевести дыхание. Остановить поток мыслей не получается. В голове снова и снова всплывает их разговор, который мне не суждено было услышать. Валерия Николаевна однозначно всё знает. Всё внутри меня теперь убеждено, что это именно она услышала наш разговор в кабинете и разнесла о нём по всему университету, подкрепив парочкой придуманных слухов, но я отчаянно не понимаю, зачем ей это.
Настолько глубоко погружаюсь в размышления, что даже не сразу замечаю Мишу, который уже пришёл, чтобы сменить меня. На его лице, как и всегда, красуется дружелюбная улыбка, а глаза буквально излучают доброту.
— Привет, — он заходит за стойку и, быстро забрав из кладовки фартук, ловким движением завязывает его за спиной. — Готова идти за пятёркой?
— Что? — я резко поворачиваюсь к нему и вскидываю брови. Смысл его слов доходит не сразу. — Да.
— Удачи на контрольной, — Миша осторожно кладёт мне руку на плечо всего на секунду, а потом отходит к кофемашине.
— Спасибо большое за то, что согласился подменить.
Он снова широко улыбается мне, а я, скинув фартук и надев пальто, выбегаю на улицу. За несколько часов работы и забыла, как здесь холодно. Ветер пробирается сквозь одежду и противно щекочет кожу. Прячу руки в карманы, остановившись на светофоре. Красные цифры, не дающие мне пройти, постепенно уменьшаются, но за это время успеваю продрогнуть. Зубы начинают мелко стучать друг об друга. Наконец-то перехожу дорогу и быстрым шагом оказываюсь около дверей университета.
Вхожу уже в полностью заполненную аудиторию. Максим Игоревич неспеша раздаёт листы с тестом и поднимает голову на меня.
— Вы как раз вовремя, — его губы слегка изгибаются в улыбке. — Входите.
Я усаживаюсь рядом с Викой и чуть приобнимаю её, чтобы молча поздороваться, но подруга вести себя тихо не намерена:
— Я уже думала, ты не придёшь, — шепчет она.
— Миша немного опоздал.
Перевожу взгляд на Андрей. Он, как обычно, расположился на первой парте и уже во всю бегает глазами по тесту. Теперь же на меня никакого внимания. Конечно, учёба важнее, но я только рада.
Когда лист оказывается на моей парте, быстро осматриваю его. Вчера весь вечер потратила на подготовку и очень надеюсь, что сегодня это принесёт свои плоды. Беру ручку и постепенно приступаю к заданиям. Подруга рядом откидывается на спинку стула и усердно вглядывается в вопросы, пока я потихоньку обвожу нужные ответы. Даже хорошо, что контрольная в виде теста. Если не знаешь, можно и угадать попробовать.
Время заканчивается слишком быстро. Я успела ответить на всё, но хотелось бы ещё несколько раз проверить себя. Максим Игоревич проходит между рядами, забирает листы и отпускает нас раньше, чем приходит конец пары. Группа тихо выходит в коридор, и я вместе с ней, но, как только мы пересекаем порог аудитории, начинается шёпот с разных сторон:
— Что у тебя во втором вопросе?
— Три, а у тебя в пятом что?
— Первый ответ.
Вика догоняет меня и что-то говорит, но я полностью поглощена разговорами других о тесте.
— У меня в пятом два.
— И у меня в пятом два, — вырывается из моего рта.
— Что? — удивлённо спрашивает Вика, останавливаясь около лестницы. — Ты меня не слушаешь?
— Да, прости, — я сжимаю губы. — Просто переживаю за тест.
— Да ладно тебе, — она отмахивается. — Если что перепишем.
— Но я готовилась...
— Тогда тем более не переживай, — подруга улыбается. — Я почти всё ответила наугад.
— Ладно, — тихо вздыхаю.
Мы проходим дальше вглубь коридора. За нашими спинами раздаётся топот, а потом я чувствую, как кто-то обнимает меня сзади и целует в макушку. Вздрагиваю и тут же убираю чужие руки с себя. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это. Контрольная закончилась, поэтому Андрей быстро вспомнил о моём существовании и о нашем плане, в который он, кажется, слишком сильно поверил и сам.
— Что ты делаешь? — сквозь зубы спрашиваю я.
— Здороваюсь со своей любимой девушкой, — он широко улыбается.
— Боже, Андрей, прекрати, — хмурю брови и иду дальше.
Вика же удивлённо смотрит на нас, а потом кидает недовольный взгляд на Андрея. Я чувствую, как ей всё это не нравится. Да и мне тоже, но после разговора с Валерией Николаевной я поняла, что нам пока нельзя "расставаться". Кажется, ещё не все верят в эту историю.
— Ты так и будешь за нами идти? — грубо бросаю я, оборачивась за плетущегося позади парня.
— Хотел проводить нас.
— Андрей, дай хоть в туалет сходить без твоего присутствия, — закатывает глаза Вика.
Я резко останавливаюсь и смотрю ему в глаза со всей серьёзностью, на которую вообще способна.
— Мы не пара, запомни это, пожалуйста. Мы просто притворяемся, а ты уже заигрался.
— Могу вообще больше не подходить, — он стискивает зубы. — Это нужно тебе, а не мне.
Я вдруг замираю. Тут Андрей прав. Он не обязан помогать, хотя можно ли быть уверенной в том, что бывший друг по доброте душевной согласился мне помочь. Внутри уже всё кипит. Я не хочу больше терпеть его объятия и непонятные поцелуи, которые в наш план точно не входят. Инициатива наказуема, поэтому я не сдерживаюсь и тихо, но грубо проговариваю:
— Хорошо, тогда с этой минуты можешь считать, что мы "расстались".
Брови Андрея удивлённо поднимаются вверх. Эта идея оборачивается мне боком и рано или поздно может стать ещё хуже.
— Спасибо за то, что согласился помочь, правда, — мой голос становится чуть мягче. — Но ты слишком заигрываешься, а я этого не хочу. Я понимаю, почему...
— Раз понимаешь, зачем предложила? — выпаливает он. — Я думал, что ты так хочешь, чтобы мы снова стали ближе.
— Что? Нет, — я хмурюсь, но теперь не потому, что злюсь.
Я не подумала об одной вещи, которая слишком значима в этой ситуации. Я не догадалась о том, что у Андрея всё ещё есть ко мне чувства. Кажется, я снова делаю ему больно. Я идиотка.
— Андрей, прости, — начинаю говорить тише. — Я не подумала о том, что у тебя что-то осталось... Прошло уже столько месяцев.
— То есть дело правда было только в слухах? — его голос тоже становится мягче, но я буквально ощущаю, как он подрагивает.
— Я просто больше не знала, к кому обратиться...
— Хорошо, — Андрей резко переключается и говорит жёстче. — Надеюсь, слухи прекратятся, но тогда нам и правда лучше "расстаться".
Молчу и не знаю, что ему ответить, но мне и не приходится. Он ещё раз окидывает меня взглядом, а потом нервно сглатывает и уходит. Я глубоко вздыхаю, стараясь успокоиться, но тишина быстро нарушается:
— И что это было? — тихо спрашивает Вика, молча стоявшая всё это время в стороне.
— Кажется, я второй раз разбила ему сердце.
— Ты сразу сказала, что тебе от него нужно и не обещала любви, — успокаивает подруга. — Ты не виновата. Он сам себе всё придумал.
— Может, ты и права.
— Не "может", а права, — она слегка улыбается. — Нужно уже идти на пару.
— Я не пойду. Скажи, что мне стало плохо.
— Хорошо, — Вика еле слышно выдыхает, а потом приобнимает меня. — Не вини себя. Он не маленький.
Подруга ещё раз улыбается и уходит, оставляя меня одну посреди университетского коридора, но от её слов лучше не становится. Вина обвивает сердце и с силой сжимает его. Хочется уйти и не возвращаться, чтобы больше никогда не смотреть в глаза Андрею. Нужно было раньше всё понять, а теперь слишком поздно. Может, я только и умею, что делать людям больно?
Мысли прерывает громкий топот на лестнице, который с каждым шагом усиливается. Отхожу к стене и вглядываюсь. Даниил Александрович несётся по коридору, не замечая ничего на своём пути. Он пролетает мимо, лишь кинув на меня короткий взгляд. Внутри всё сжимается. Даже эта секундная встреча позволяет мне понять его настроение: злой, недовольный, но очень решительный. В голове проносится тысяча мыслей. Куда он так бежит? Делаю несколько шагов, чтобы заглянуть за угол, за которые зашёл преподаватель. Глазами быстро нахожу его широкую спину, а за ней вижу Валерию Николаевну. Её глаза удивлённо округляются, но Даниил Александрович даже не даёт мне времени подумать об этом. Он достаёт из портфеля листок и сдержанно, но всё равно грубо пихает его Валерии Николаевне в руки.
— Надеюсь, ты довольна, — долетает до меня его раздражённый голос.
Та же не успевает ему ничего ответить, потому что преподаватель тут же разворачивается и так же быстро идёт обратно. Я снова прячусь за угол. Что произошло? В голове промелькает одна мысль, о которой даже думать не хочется. Он же не собрался уволиться?
Даниил Александрович проносится мимо меня, на этот раз даже не взглянув. Его тяжёлый топот разносится по всему коридору, а я не могу удержаться от того, чтобы последовать за ним. Стараюсь догнать преподавателя по лестнице, но он так быстро перебирает своими длинными ногами, что у меня ничего не выходит. Слышу, как хлопает входная дверь университета, и со всей скорости несусь туда.
На улице оглядываюсь по сторонам, чтобы найти его. Сначала не замечаю Даниила Александровича в куче снующих в разные стороны людей, а потом вижу, как он стоит у светофора и ждёт своей очереди, чтобы перейти дорогу. Это и позволяет мне его догнать. Руки трясутся, ноги еле держат, в голове сотни мыслей путаются друг с другом, но я останавливаюсь за спиной преподавателя и спрашиваю:
— Что случилось?
Он громко вздыхает. Замечаю, как поднимаются и тут же опускаются его плечи.
— Иди на пару, — буквально чувствую, как он сдерживается, чтобы не наговорить лишнего.
— Объясни, что произошло.
— Катерина, я же попросил, — Даниил Александрович повышает голос, но уже не от злости, а, кажется, от безысходности. — Иди на пару.
— Не кричи, на нас могут обратить внимание и...
— Это уже не важно, — отречённо бросает он. — Я увольняюсь.
Я эту же секунду загорается зелёный свет, и Даниил переходит дорогу. Я же замираю на месте. Зачем он это сделал? Глаза больно щиплет от накатывающихся слёз. Пытаюсь удержать этот солёный поток, но вскоре его прорывает. На голову что-то капает несколько раз. Поднимаю взгляд и замечаю, что начинается дождь.
Даниила уже не видно. Он растворяется в потоке прохожих. Неужели я больше никогда его не увижу? Сердце пронзает толстой иглой, от которой плакать хочется только сильнее. Из-за меня преподаватель потерял работу. Я могла всё это остановить. Могла подумать раньше, но сейчас уже поздно, и, кажется, он меня за это ненавидит.