зло уже дышать в затылок.
Уже пожелтевшие и сухие листья медленно падали на холодную землю. Глазами я выхватывала отдельные листья и смотрела за их падением. Это было по-своему красиво и очень успокаивающе.
Проблемы с гневом у меня были с раннего детства. Я легко раздражалась и моя магия часто выходила из-под контроля. Огонь вспыхивал вокруг меня, трескались окна, пол начинал дрожать, и нужно было приложить огромные усилия, чтобы усмирить магию. После активации гена оборотня ситуация усугубилась. Но за два года я научилась более или менее контролировать себя и свои эмоции. Иначе последствия будут необратимыми.
Школьные уроки прошли быстро и скучно, так как программу, которую мы проходим, я знала наизусть. Многому я научилась сама, но так же меня обучали моя тётя Фрея, Давина и Винсент, одни из сильнейших ведьм. Поэтому я была сильнее других ведьм в школе, и поэтому некоторые меня боялись.
Настало время тренировки с профессором Зальцманом и Хоуп. Я не знала, почему директор тренировал нас с Хоуп вместе, однако противиться я не могла. Когда я пришла в к месту тренировки, уже переодевшись в спортивную форму, Хоуп и профессор уже тренировались, при этом разговаривая про какого-то Лэндона. Ученика с таким именем я не знала, поэтому я предположила, что он не из школы. Через несколько секунд Хоуп уложила директора на лопатки. Признаюсь, моя сестра была отличным бойцом, однако, с такими темпами, она убьёт Аларика.
- Доброго дня, — наконец подала я голос. Профессор Зальцман и Хоуп тут же обернулись ко мне. Хоуп закатила глаза и отвернулась, а Аларик приветливо улыбнулся
- Привет, Андреа. Как прошёл день? — поинтересовался директор. Это мужчина всё время пыталась оказать мне какую-то помощь. Как он однажды сказал, он волнуется за моё состояние (психическое, пусть это и не прозвучало вслух). Даже начал проводить со мной отдельные беседы, как со своей дочерью Лиззи, чья психика была намного хуже моей.
— Как всегда, — буркнула. Профессор, по всей видимости, понял, что я не настроена на светскую беседу и не стал расспрашивать меня дальше.
— Папа, — вдруг послышался за нами чей-то голос. Я обернулась и обнаружила Джози, другую дочь директора школ Сальваторе и сестру Лиззи. Если Лиззи я ещё в какой-то мере понимала и терпела, то Джози я на дух не переносила. Не могу точно сказать чем именно вызвана моя ненависть к этой Зальцман, но то, что она обоюдная, знали все. Впрочем, мне мало кто нравился в школе, и я тоже мало кому нравилась. — Уборка в зоне «Л».
Это означало лишь одно: Лиззи опять взбесилась. Когда это случилось, страдали все: и ученики, и учителя, и школьные стены, и мои ушные перепонки.
Сейчас директор Зальцман пойдёт успокаивать дочь, а это значит, что мне не грозит тренировка. Однако, следующие слова Аларика разбили мои надежды.
— Хоуп, Андреа, тренируйтесь друг с другом. И я узнаю, если вы не сделаете то, что я сказал, — строго произнёс профессор, предугадав мои действия.
Я бросила красноречивый взгляд на Хоуп, впрочем, то же самое сделала и Хоуп.
Джози и профессор Зальцман ушли, а мы с Хоуп начали спарринг. Хоуп взяла две короткие палки, а я длинный шест. Мы молча начали дуэль. По силе, мы с Хоуп были равны, так как обе являлись трибридами, единственными в своём роде. Мы были адской смесью трёх видов: вампира, ведьмы, оборотня. Мы пока не являемся вампирами, так как для этого нужно умереть, однако это перспектива мне не очень по душе
Наша семья считала нас чудом, надеждой для семьи Майклсон. Остальные же, в особенности ведьмы Нового Орлеана, заявляли, что мы ошибка вселенной. Иногда я считаю, что они были правы, и что мне не место в этом мире. Но я не могу потратить свою жизнь зря, когда знаю, что мой отец, которого все считают величайшим злом, пожертвовал собой, чтобы спасти Хоуп и меня.
Я то нападала, то защищалась, делая резкие выпады. Я попыталась ударить Хоуп по коленям, однако она предугадала мой замысел и поставила блок.
— Почему ты стала такой? В детстве ты была совершенно другим человеком, — вдруг спросила Хоуп. Признаюсь, я удивилась, ведь за последний месяц мы говорили друг другу не больше пары слов, а тут целых два предложения.
— Как и ты, — отразила я атаку. Да, мы обе были другими, но обстоятельства превыше нас.
— Тебе не надоело быть всё время одной и такой угрюмой, — тем временем продолжила Хоуп.
— Будто бы ты не такая, — процедила я, отразив особо сильную атаку. Хоуп чуть было не ударила меня по голове. — Посмотри нас нас, Хоуп. У нас даже друзей нет, многие боятся нас. И это мы их отталкиваем.
— Мы были друг у друга раньше, пока ты всё не испортила, — выкрикнула Хоуп. Глаза горели яростью и казалось, что она готова меня убить.
— Ты хочешь сказать, что это я виновата? — опешила я от наглости сестры. — Ты тогда начала тот разговор, не я. Ты меня обвинила не пойми в чём.
— Ты, как и все, винила меня в смерти мамы. Думаешь, я не видела этого?
— О чём ты говоришь?! — изумилась я. — Я никогда не винила тебя!
— Phesmatos repellunt, — вдруг крикнула Хоуп.
Атака была настолько неожиданной, что я не успела ничего предпринять. Я пролетела над землёй и с громким звуком упала в озеро. Вода была ужасно холодной и невыносимой. Несколько секунд я всё ещё оставалась в воде, дезориентированная и ошеломлённая. Наконец я всплыла на поверхность воды. Воздух, соприкоснувшись к моей коже, сразу же вызывал мурашки по всему телу. Застучали зубы.