Из пламени

С тех пор не было и дня, чтобы в особняк Лейн не пытался проникнуть какой-нибудь пронырливый сотрудник известной новостной газеты, а вдоль высокого забора то и дело не шныряли зеваки, которые, при слове сенсация, имеют обыкновение слетаться как мухи на свежий мёд. Единственное, что отличало одних от других, это то, что первые, не теряя самообладания, оставались на своём посту сутками напролёт, лишь подменяя друг друга, тогда как вторым обычно не хватало терпения даже на несколько часов. Раздосадованные, они удалялись, ругаясь и грозя кулаками неприступным стенам.

Сами жильцы замка на улице почти не выходили. Только изредка, рано утром или ближе к вечеру, можно было заметить кого-нибудь из прислуги, хозяева же и вовсе не показывались. Все окна были занавешены плотными шторами на случай, если чей-то острый глаз сумеет преодолеть расстояние в полторы тысячи футов, отделяющее стены здания от решётчатого забора. Для пущей безопасности по всему периметру особняк был окружён непроницаемым заклинанием тишины.

Перед тем как «исчезнуть» в собственном доме, супруги Лейн сделали небольшое публичное заявление, сообщив о том, что пока не готовы отвечать на вопросы прессы и тем более давать полноценное интервью. Однако нежелание идти на контакт никогда не останавливало тех, для кого поиск новостей — смысл существования, напротив, это лишь сильнее разжигало их стремление провести собственное расследование. Если же добыть нужную информацию не удавалось, а благодатная почва требовала засева, всегда можно было выдать за непреложную истину какую-нибудь небылицу собственного производства.

Так оно произошло и на этот раз. В печать вышла заметка корреспондента «Вестника» с инициалами «А.А.». Журналист утверждал, что информировал его некий наёмный работник, состоявший на службе у Лейнов, который якобы был свидетелем вылупления дракона из яйца. На его окаменелую скорлупу воздействовали струёй огненной магии. По словам Энди — так звали работника — новорождённый зверь за мгновение достиг огромных размеров, и из его ушей и ноздрей повалил пар. Пробудила дракона маленькая девочка — хозяйская дочка. Вскоре дракон и его хозяйка почувствовали неладное и одновременно обернулись на дверной проём, откуда юноша и наблюдал за всем происходящим. Глаза девочки сузились от гнева и сверкнули синим пламенем, а дракон грозно зарычал и изогнул спину, готовясь напасть. Энди еле унёс оттуда ноги и, как добропорядочный гражданин магического общества, посчитал своим долгом немедленно поделиться с соотечественниками тем, что ему довелось пережить, чтобы предупредить о возможной угрозе.

За день до этого Роберт и Агата встретились с родителями Мэри, инкогнито посетив госпиталь Святой Либерии в Лондоне. Госпиталь этот был основан во время Второй мировой войны известной знахаркой, сестрой милосердия Либерией Салоси.

Роберт терзался мыслью, что из-за его пренебрежения дочерью пострадало столько людей, и больше всех — она сама. Да, не физически, но морально, что ещё хуже, ведь телесные раны затянутся, рубцы исчезнут, а душевная боль не пройдёт никогда. Отринув мучительные мысли, он принёс родителям Мэри свои искренние извинения и заключил обоих в объятие, а после вручил конверт с внушительной суммой в качестве компенсации за имущественные убытки и травмы, полученные их дочерью во время пожара.

Агата держалась в стороне, с циничным выражением лица ожидая, когда муж покончит с формальностями, по крайней мере, так ей это представлялось. Вскоре неотложные дела вынудили Роберта вернуться на рабочее место. Агата же изъявила желание ещё ненадолго задержаться в больнице и начала разговор:

— Вы понимаете, что должны будете уехать?

Мать Мэри метнула на неё презрительный взгляд, но, столкнувшись с холодным, невозмутимым взглядом Агаты, которая держалась с достоинством королевы, снизошедшей до разговоров с уличным сбродом — а ведь так на самом деле и было — тут же отвернулась. Во власти этой женщины было стереть их в пыль одним движением руки, но она почему-то этого не делала. Агата пыталась договориться, а значит, не хотела идти на крайние меры или не могла... Впрочем, обнадёживаться не стоило.

— Мы и не собирались оставаться после всего, что произошло. — ответил отец Мэри, угадав направление мыслей супруги.

Агату удивила эта покорность. Она привыкла, что те, кого судьба обделила выдающимися магическими способностями, титулами и властью, для достижения целей пользуются шантажом и хитростью: таков удел слабых. Но подвоха не последовало. Родители Мэри лишь попросили ещё немного денег, чтобы нанять сиделку для их больной родственницы. Уехать с ними она не могла, а оставить её без присмотра было всё равно, что обречь на смерть.

— На первое время небольшой суммы должно хватить. — смиренно подытожила мать Мэри.

Смягчившись, Агата вытащила из сумочки заготовленную заранее пачку банковских билетов.

— Надеюсь, не нужно объяснять, что покинуть столицу вы должны как можно быстрее?

Не желая привлекать внимания — всё-таки они находились в общественном месте, и прохожие уже начали озираться — Агата торопливо ушла, накинув на голову платок, до этого покрывавший её плечи. А спустя день семья Мэри собрала уцелевшие пожитки и уехала, не желая испытывать терпение влиятельных господ.

Всю следующую неделю передовицы газет пестрели громкими заголовками, под которыми располагались не менее громкие заявления «свидетелей-очевидцев», вынуждавшие чету Лейн высказаться и разоблачить бессовестную клевету.

***

А теперь, давайте перенесёмся на семь дней в прошлое, чтобы посмотреть, чем на самом деле занимались обитатели замка Лейн, пока внешний мир лишь строил об этом свои безумные догадки.

В начале недели Роберта вызвали в кабинет старшего заместителя британского Наместника Порядка, где вместо того, чтобы устроить допрос с пристрастием, лишь попросили подтвердить или опровергнуть слухи, которые, как мечущие молнии тучи, сгустились вокруг его имени.

— Понимаю, вам нужен конкретный ответ, сэр, только у меня его нет. Пока нет. — поспешил добавить Роберт, отвечая на нетерпеливый жест начальника. — Да, сейчас я не в том положении, чтобы требовать, но знаю, что всегда могу попросить. И прошу: дайте мне ещё немного времени.

Руководство пошло ему навстречу и предоставило неделю для самостоятельного решения проблемы. В случае неудачи к делу должны были подключить специалиста, занимавшегося вопросами неправомерного или бесконтрольного использования магии, из Отдела по делам несовершеннолетних.

Пролетело два дня, но Роберту так и не удалось поговорить с дочерью. Анна заперлась у себя, лишь изредка забирая что-нибудь из еды с подноса, который София заботливо оставляла под дверью её комнаты трижды в день. Агата хотела запретить няне её кормить, но Роберт был против столь жёстких методов. Он продолжал стучать в дверь, уговаривая дочь открыть ему добровольно.

И вот, когда Роберт в очередной раз ничего не добился и уже собирался уходить, дверь неожиданно распахнулась. Анна стремительно отбежала к кровати, которая стояла в самом затемнённом углу комнаты, нырнула под довольно толстое одеяло, укрылась им с головой и отвернулась к стене. Всё это не ускользнуло от внимания Роберта. «Должно быть, малышка мёрзнет. — подумал он. — Хотя здесь, как по мне, не только тепло, но и душно. Однако новоявленный огненный маг воспринимает температуру как-то по-своему...»

Рядом с Анной, свернувшись клубком на круглой бархатной подушке, лежал синий дракончик. Он издавал необычные успокаивающие звуки, отдалённо напоминающие кошачье мурлыканье, и тихо посапывал. Роберт сделал несколько осторожных шагов в их сторону, на что тот тут же отреагировал. Прекратив мурлыкать, дракон устремил на него пристальный, изучающий взгляд. Умный зверь довольно быстро сообразил, что незнакомец не собирался вредить его хозяйке. Снова опустившись на облюбованное место, он помял подушку маленькими когтистыми лапками и погрузился в полудрёму, в любой момент готовый отразить возможную угрозу.

Вначале Роберт посмотрел на него, затем — на дочь, и, присев на край кровати, шутливо заметил:

— Похоже, вы с этим чудищем поладили, а?

Анна ничего не ответила и даже не шевельнулась, только слегка приоткрыла глаза.

— Помню, в прошлый раз, когда я навещал тебя здесь, ты была в куда лучшем расположении духа и мечтала, чтобы из того яйца вылупился маленький друг. Помню, как, сидя возле камина, ты изучала его дюйм за дюймом и что-то мелодично шептала, разговаривая с тем, кто находился внутри. Признаюсь, хоть я и посоветовал положить яйцо ближе к огню, был уверен, что оно мертво, но смотри-ка, ты оказалась права, и вот он — твой друг!

Анна продолжала хранить молчание, лишь мельком взглянув на подушку, на которой спал дракон. Роберт не заметил это движение из-за царившего в комнате полумрака.

— Послушай, милая, ведь ты решилась меня впустить, а значит, внутренне готова к разговору. Я не представляю, каково тебе сейчас, но точно знаю, что не стоит винить себя за случившееся с той бедной девочкой...

— Мэри, — тихо сказала Анна, не поворачиваясь. — её зовут Мэри!

— Да, точно. — Роберт постарался произнести эти слова так же спокойно, как предыдущие, чтобы его голос не выдал радости от внезапного включения Анны в диалог и не отпугнул. — Мэри ведь твоя подруга, верно?

— Была ею... — девочка немного приподнялась на локтях.

— Почему ты мне о ней не рассказывала?

Ответом была тишина, и, будучи чутким отцом, Роберт понял, что ещё рано задавать вопросы.

— Знаешь, то, что с тобой сейчас происходит — это абсолютно нормально. Все молодые волшебники сталкиваются с трудностями.

— Только они не вызывают стихийные бедствия, не сжигают дома друзей и не причиняют им боль своей магией!

— Всякое бывает. Но ты права, твой случай особый. Ты...

— ...монстр! — камнем рухнув на кровать, Анна судорожно натянула на лицо одеяло.

— Вообще-то, я хотел сказать — особенная, — мягко поправил её отец, приподняв край одеяла и нежно проведя рукой по покрытому испариной лбу. — ведь драконья магия пробудилась не просто так.

— Мне всё равно! Мне было так хорошо без магии, я была собой, а теперь...

— Магия всегда была частью тебя. Отрицать это — значит отказываться от себя.

— Если это так, то я стану таким же монстром, как Элари! — эта мысль, которая преследовала Анну последние несколько дней и впервые была облечена в слова, повергла девочку в ещё больший ужас. Она вздрогнула и до боли сжала кулаки.

— Элари Безумная?

— Ты сам рассказывал мне её историю, помнишь?

— Да, но только Элари, в отличие от тебя, никогда не боялась стать безумной. Будь у неё хоть малая толика твоего страха, она бы ни за что не ступила на такой путь.

Анна слушала, и в какой-то момент её лицо просияло, однако эта небольшая перемена тут же омрачилась очередной беспокойной мыслью:

— Значит, вот что мне осталось: бояться...

— Страх и смелость, гордость и смирение — всё это крайности одной и той же сущности. Лишь научившись балансировать между ними, ты сможешь раскрыть свою силу так, как дóлжно.

— Думаешь, у меня получится? Ты меня научишь? — в голосе девочки впервые за время их беседы звучала надежда, а не отчаяние, и Роберт поспешил ответить:

— Ну конечно. Более того, у тебя есть собственный дракон-фамильяр, и отныне это бремя вы будете нести вместе.

Глядя на спящего зверя, Анна протянула к нему свою маленькую белую ручку, проведя кончиками пальцев по чешуйчатому загривку.

— Кстати, ты уже выбрала ему имя?

— Зури, — ответила она, не задумываясь. — сокращённо от «лазурит». Кажется, ты говорил, что из этого камня состоит скорлупа его яйца?

— Да, всё так, милая. Лазурит — прекрасное имя, и вполне соответствует древней традиции. У меня для тебя есть ещё кое-что.

Роберт держал в руке длинный металлический жезл, на который Анна обратила внимание только сейчас. Ближе к основанию на нём были вырезаны какие-то символы, возможно, руны, а в рукоять был вставлен светло-синий камень с белыми прожилками.

— Неужели это тот жезл, что Таддеус Бесстрашный получил на вершине Драконьей горы из лап самого Владыки?! — Анна восторженно выхватила семейную реликвию из рук отца и начала с любопытством рассматривать. Было трудно поверить, что всего несколько минут назад девочку поглощало уныние, ведь сейчас от него не осталось и следа. — Значит, «Легенда» не вымысел?

— Очевидно, нет. Жезл существует, как и кольцо. — Роберт достал из кармана крупный золотой перстень, по форме напоминавший изогнувшегося дракона. — Только, боюсь, оно будет великовато. Если не возражаешь, я подержу кольцо у себя до тех пор, пока ты не сможешь носить его на пальце.

— Спасибо, папочка! Спасибо за то, что ты всегда рядом, когда это так нужно! — Анна обвила отцовскую шею руками, уткнувшись лицом в широкую грудь.

Роберт ласково погладил её по голове, перебирая пальцами золотистые локоны, и крепко обнял.

— Я бы хотел проводить с тобой больше времени, поверь мне. Но я обещаю, что всегда смогу защитить тебя! Обещаю...