12 глава
Пока мои ноги быстро несут меня домой, голова придумывает отговорку для Андрея, чтобы провести вечер в присутствии человека, который меня понимает — Дмитрия. Но в мою голову не приходит ничего уникального, лишь обыкновенная отговорка, что мне нужно помочь маме и съездить к ней на некоторое время. Но дело в том, что под этим предлогом я уходила к Дмитрию. Черт!
Тренировка у меня лишь завтра, поэтому ничего не остается — только сказать, что моей маме совсем плохо. Андрей не питает любовь к ней, поэтому ему будет безразлично ее здоровье. Он может лишь заподозрить что-то в слишком частой езде к моей матери, но надеюсь, что ему будет достаточно того, что я скажу.
— Фух, пришла, — будто невзначай говорю я, показывая свою непринужденность. — Андрей! — тихо зову я мужа, который через мгновение появляется на пороге и непринужденно обнимает меня. — Слушай, Андрей... Маме совсем плохо, мне нужно у нее пожить; она без меня не справится. Совсем немного! — решая не тянуть, быстро говорю я.
Я пытаюсь не уводить взгляд от пристальных карих глаз мужа, чтобы не выдавать себя. Андрей слишком хорошо меня знает и понимает, когда я вру, поэтому я стараюсь непринужденно улыбаться и хлопать ресницами как ни в чем не бывало.
— Обязательно? — тихо спрашивает Андрей, обнимая меня за талию и целуя в макушку.
В этот момент я вспоминаю, как люблю этого несносного мужчину, который нежно обнимает меня и выразительно смотрит в глаза, но разум говорит о том, что я нашла в его телефоне. И при этой мысли я ухожу от теплых рук мужа, который замечает мою реакцию, но не придает этому значение.
— Да, — киваю я, разувшись.
Андрей пожимает плечами и говорит:
— Ну ладно. Если нужно...
Вдруг мне так хочется накричать на него, расцарапать глаза и свернуть шею, ведь я понимаю, что он будет делать в моем отсутствии — развлекаться с этой Марго у нас на кровати. Но мне не хочется с ним оставаться ради того, чтобы он мне не изменил. Я просто мечтаю отдохнуть, побыть с человеком, которому я не так безразлична. Дмитрий единственный человек, которому я доверяю. А Андрей... Эта любовь ни к чему хорошему не приведет — я должна отпустить человека, который меня предал. Это будет больно, разумеется, но еще больнее, если я буду терпеть ложь и унижение. А этого не достоин никто. Этого не достойна я.
Может, я, наконец, понимаю это?
Но мое осознание ничего не стоит, пока я с Андреем. Да, понимаю, что столько лет меня накрывает белая пелена любви, отчего я не вижу всей правды, которая жестока ко мне, но рано или поздно я должна понять, что моя жизнь не будет моей с Андреем, который не уважает меня и всеми способами контролирует каждый мой выход из дома. Он такой — и это не изменится; уже проверено временем. Поэтому я должна просто отпустить, но для этого мне нужен проводник в виде Дмитрия. Без него никак. Он и вправду мой спаситель. Мой луч яркого солнца.
Я собираю вещи, которые мне необходимы. Раз уж я говорю Андрею, что поеду к маме, значит, у нее и переночую несколько дней. Потому что на самом-то деле я не была у нее уже несколько недель, поэтому навестить маму не помешало бы. К сожалению, мне придется ехать на такси, потому что Андрей все еще не может заставить этих работников починить мою машину, хотя, может, он делает это специально, чтобы я никуда не ездила — и ему так проще контролировать мое местонахождение. Может, это его коварный план?.. Но, к счастью, ему не удается уследить за мной, ведь за его спиной я общаюсь с мужчиной, который совсем недавно буквально перечил ему. Хотя я просто общаюсь, а не сплю с ним, как некоторые...
«Ты спала с ним в одной кровати, Анна», — вдруг вспоминаю я и смеюсь.
Все-таки я ни с кем не занималась сексом. Мы просто проснулись в одной кровати... Голыми. Что в этом такого? Когда люди напьются, и не такое творят.
В сумку я кладу самые необходимые вещи: домашнюю одежду, ночнушку, предметы гигиены и самое главное — платье, в котором я пойду сегодня в ресторан. Хоть это и дружеский ужин, но я не позволю себе выглядеть плохо и придти в обычных джинсах. Это совсем не уместно! К тому же каждая женщина захочет выглядеть идеально. Поэтому я незаметно кладу белое вечернее платье, оголяющее спину и ключицы.
После я причесываю темные локоны и направляюсь на поиски Андрея, крепко держа сумку в руках, где таится мое вечернее платье.
— Так быстро? — спрашивает Андрей, разгребая какие-то бумаги.
Я киваю и одариваю кухню лучезарной улыбкой, на которую Андрей не отвечает.
— Как продвигаются твои съемки? — из любопытства спрашиваю я, наливая себе кружку воды, чтобы утолить жажду.
— Понемногу... Слишком много локаций, где необходимо каждый раз менять лицо, надевать другую маску, устранять те эмоции, которые были на герое буквально секунду назад. Это сложно.
— Но ты ведь актер, — пожимаю я плечами, с грохотом поставив опустошенную кружку на стол.
— Да, — шепчет Андрей.
Я знаю, что у Андрея все хорошо. Вот с чем с чем, а с карьерой у моего мужа всегда порядок. Как бы он не прибеднялся, все равно его хвалят за профессионализм. Поэтому каждый раз, когда я интересуюсь карьерой Андрея, знаю, что он ничего нового не скажет. И я горжусь тем, что он полностью выкладывается на своей работе, даже когда ценой этого являюсь я, точнее, наша близость. Как бы там ни было, я все равно ценю то, что у него есть.
Я направляюсь в коридор и замечаю, что под моими сапогами растеклась лужа от растаявшего снега, который прилип к моей обуви. Я надеваю их, боясь, что какая-та малейшая деталь может подвести меня, и вся правда раскроется в самый неподходящий момент. Хотя она все равно рано или поздно всплывет, как не пытайся ее скрыть. Но я могу выиграть время, пока не решу, что делать со своей жизнью, с которой сейчас творится черти что.
Когда я надеваю шоколадного цвета пальто на плечи, в коридоре появляется Андрей. Наконец он выпускает из своих рук те бумаги, которые привлекают больше внимания, чем я.
— Когда вернешься? — тихо спрашивает Андрей, прислонившись к стене и засунув руки в карманы домашних штанов.
— Не знаю... Может, через неделю, — тараторю я.
— Позвони, как домой соберешься.
«Я думала, ты хотя бы попросишь позвонить, когда я приеду к маме», — думаю я.
— Пока, — говорит Андрей и заключает меня в объятия, от которых, на мое удивление, я ничего не чувствую. Мне даже кажется, что его тело холодное, как лед, будто он не хочет дарить любовь и нежность, а хранит ее для другой...
Из-за этих мыслей я не могу удержать наше соприкосновение рук и тела, поэтому резко отстраняюсь и открываю дверь.
— Пока, — говорю я на прощание и ухожу.
Последнее, что видят мои глаза, это непонимающие глаза Андрея, в которых таится удивление и разгорается злость. Видимо, он все-таки замечает мою отстраненность... И не в первый раз.
***
— Мама, привет! Слушай, тут такое дело... Я к тебе сейчас приеду, поживу у тебя недолго, — затаив дыхание, произношу я.
— Боже, Анна! Ты что, поругалась с Андреем? — вздыхает мама.
Я закатываю глаза.
— Нет, мама. Просто решила... у тебя пожить и все, развеяться, а то Андрей мне проходу не дает. Ты же его знаешь, — бурчу я, понизив голос, чтобы таксист ненароком не услышал лишнего.
— Ой, этот Андрей всегда мне не нравился. Такой доминант, — недовольно произносит мама.
Я молчу, потому что слышу это уже не в первый раз. Все, кто с нами знаком, знают, что Андрей постоянно меня контролирует, не стесняясь моих знакомых, для которых его действия слишком уж безумные.
— Я тебя жду, — говорит мама и бросает трубку.
Я облегченно вздыхаю, понимая, что все идет по моему плану.
***
— Я приехала! — кричу я, открыв входную дверь.
Через секунду мама уже оказывается напротив меня и распахивает свои объятия. Она, как всегда, пахнет пирогами, которые готовила каждый раз перед моим приездом. Она одета в голубую рубашку, с которой у нее связано много воспоминаний о моем отце, погибшем еще до моего рождения. Она была именно в этой рубашке, когда он делал ей предложение. Теперь мама не снимает ее при любой возможности.
— Привет! — возбужденно произносит мама, а потом со вздохами «ай-ай» убегает на кухню, откуда источает аромат какой-то выпечки.
Я улыбаюсь, видя свою маму в той спешке, в которой помню. Она всегда найдет, чем накормить. Словно у нее в квартире целый ресторан, а не маленький холодильник, в котором, как ни странно, помещается довольно много продуктов. Видимо, моя мама заставит даже холодильник увеличиться в размере, чтобы туда влезла ее фирменная запеканка.
Я, не дожидаясь указаний, иду в комнату, где всегда сплю, когда бываю у мамы.
Здесь, как всегда, ничего не меняется. Вещи, которые я оставила, стоят на своих законных местах, словно их никто не трогает, хотя я уверена, что мама убирается здесь каждый божий день — в комнате ни пылинки. Даже самая верхняя полка, которая обычно пустует, блистает от чистоты, словно по ней прошлись бархатной тряпочкой совсем недавно.
Вся комната пахнет приятным успокоением. Здесь я всегда чувствую себя, как дома, хотя, можно сказать, это и есть мой дом, ведь здесь живет мама. К тому же я ночую здесь довольно часто, чтобы побыть с ней. Хотя в этот раз у меня совсем другие резоны на этот счет.
Но я все равно рада, что могу отвлечься от указаний Андрея в этом уютном уголке мира, где мне и вправду хорошо и уютно. Я чувствую, что мне ничего не грозит здесь. Словно над этим местом навис купол, защищающий меня от внешнего мира. Все эти шкафчики, мягкий стул, туалетный столик, на котором лежат несколько книг Лермонтова, большое зеркало, в котором отражается комод с одеждой — все это будто защищает меня, как бы странно это ни звучало. Я всегда чувствую, что здесь мой настоящий дом, где не указывают, что и как делать, а просто помогают и поддерживают.
Разложив всю одежду по полочкам, мой взгляд падает на мягкий плед, покрывающий пружинистую кровать, в которой хочется утонуть каждый раз, когда захватывает усталость или непонимание, что делать и как быть. А я сейчас именно в такой жизненной ситуации. Но мне нельзя утопать в мягких ворсинках пледа, потому что я могу все потерять. У меня встреча с Дмитрием. И, пожалуй, начну с того, что наконец-то позавтракаю, хоть сейчас и обед.