Медовая кровь.
Tell me what you want from me?
Скажи мне, что ты хочешь от меня?
I just want your blood honey
Я только хочу твоей медовой крови
With you I felt it, this euphoria
С тобой я почувствовал эту эйфорию,
I saw the peaks of my utopia
Видел предвестников моего светлого будущего
But you broke our code of honor
Но ты сломал наш кодекс чести
You set fire to my nirvana
Поселил огонь в моей нирване
Now you want me back again
Сейчас ты хочешь вернуть меня обратно,
But I just wanna get even
Только бы свести счеты
«Xov — Blood honey»
Глубокая ночь, ливень прошел, уступив место прохладе, а точнее стуже. Питер проснулся от очередного кошмара, в холодном поту. Это продолжалось уже две недели. И всегда новый кошмар был похож на предыдущий: либо его хотели убить, либо причиняли невыносимую боль. Мальчишка поднялся с кровати и подошел к окну — впустить в комнату свежий воздух. Промозглый ветер с улицы мгновенно обдал лицо, развеял окончательно остатки сна, и парень просто сел на кровать, сложив под себя ноги. Немного позже температура вдруг поднялась, всё тело Питера ломило. Он, чихнув чуть не на весь дом, взъерошенный, в большой футболке и пижамных штанах, прошел босиком на кухню, стараясь не разбудить тётю. Нажав на кнопку чайника, он принялся искать пакетик с раствором, какой обычно давала ему Мэй, когда тот безвылазно сидел дома, умудрившись простыть. Когда нужный пакетик оказался найден, а чайник вскипел, то парень уселся на кухонный стул и начал пить противный раствор, изредка морщась.
— Чтобы я ещё раз согласился на миссию с Уэйдом в ливень, — пробурчал он себе под нос.
Вернувшись в комнату, Питер собирался рухнуть на кровать, но внезапно живот пронзила жгучая боль, которая усиливалась при малейшем движении, и казалось, что избавиться от неё было невозможно. Мальчишка, сжав зубы, поднял футболку, ожидая увидеть там как минимум глубокую рану, но не обнаружил ничего.
— Что за… — он провел подушечками пальцев по коже на животе, но она была совершенно невредимой. Питер опустился на колени, обхватил живот руками и согнулся пополам, разрываемый тяжёлой острой болью. Но не успел Паркер сообразить, как она внезапно исчезла — прекратилась в одно мгновение. Парень обессиленно рухнул на кровать и остался неподвижно лежать, тяжело дыша. Его сердце всё ещё билось в бешеном ритме.
Питер заснул под самое утро, и, видимо, крепко, потому что разбудил его только настойчивый стук в дверь — тётя Мэй.
— Милый, что хочешь на завтрак? Блинчики или тосты? — раздался её заботливый голос из-за двери.
— Блинчики, — зевая, протянул мальчишка и потёр плечи, сгоняя набежавшие мурашки, которые появились от неожиданного перепада температуры между тёплым сонным телом и морозным воздухом из окна.
На кухне его ждали заботливо оставленные блинчики с кленовым сиропом, совсем как он любит. Перед уходом Мэй напомнила, что в обед он должен съесть суп с фрикадельками, который стоит в холодильнике, а не только выловить фрикадельки, на что Питер лишь рассмеялся. Помыв за собой посуду, парень схватил школьный рюкзак и собрался в школу. Во дворе, за деревом, он услышал звуки. Словно кто-то тяжело прочищал горло. Он обернулся и тут же врезался в Уэйда. От такого толчка он чуть не грохнулся на землю.
— Доброе утро, Питти-бой, — наемник прижал его к себе, целуя в щеку. — Что-то ты тихий… Заболел?
— Ты ведь мне даже слово сказать не дал, — буркнул он в ответ, тут же вспомнив произошедшее ночью, но рассказывать Уэйду не стал — ему хотелось скорее об этом забыть. — Проводишь меня до школы?
— Пойдем, малыш, — Уэйд взял его за руку, отчего Питер покраснел, но отпускать руку не стал. В Квинсе никому не было дела до Паркера и его сумасшедшего бойфренда.
Начался последний урок. Питер, как и всегда, убивал время, просматривая собственные видео на Youtube, игнорируя всё, что говорил учитель. Резко тетрадь полетела на пол, а сам Питер уже лежал на полу, корчась от боли. Глаза парня заволокло густой пеленой, уши пронзило непереносимой болью, но мучительный крик превратился в надсадный хрип — в сдавленных лёгких не было воздуха.
— Питер! Кто-нибудь, вызовите врача сюда! — закричал перепуганный Нэд.
— Как же ты напугал меня, чувак! Я думал ты вот-вот коньки отбросишь, — друг стоял рядом, пытаясь осознать произошедшее.
— Я и сам так думал, — ответил Питер, хлопнув дверцей шкафчика.
— Хэй, лузеры, — к ним подошла Мишель с кипой книг в руках. — Что с тобой случилось, Питер?
— Паническая атака, — соврал тот. Нэд нахмурился, глядя на подругу. Иногда она могла быть доброй и заинтересованной, хотя окружающим и казалась слегка чудаковатой, надменной и замкнутой.
— Я пойду, — Нэд сделал с Питером их дружеский жест руками, и поплелся прочь.
— Если что, то можешь не приходить на десятиборье завтра, — предупредила Мишель. — Я скажу мисс Уоррен, что ты заболел.
— Спасибо, — Паркер собрался уйти.
— Кто этот странный чувак, который провожает тебя со школы до дома?
Почти каждый человек испытывал в жизни состояние, когда внезапная ситуация вызвала испуг, заставляя сердце биться сильнее, а дыхание становилось более частым — так вот и Питеру Паркеру посчастливилось ощутить это на себе.
— Какой чувак, Эм Джей? — Питер сделал недоумевающий вид, подняв брови, скрывая нахлынувшее смущение. — Ты что, следишь за мной?
— Мы возвращаемся общей дорогой, дурила, — подруга нахмурилась, покачав головой.
— Тебе показалось. Ещё увидимся, — мальчишка махнул рукой и поспешил к выходу из школы. И с улыбкой добавил, обернувшись: — И хватит следить за мной!
Из опущенного окна тачки доносился назойливый визг сработавшей сигнализации. Наемник зажал уши обеими руками. Он ещё не понял, что его раздражало больше — громкий звук выстрелов, валяющийся на полу утырок, убить которого его наняли, или эта бешеная сигнализация?
— Да выруби ты уже эту хуйню! — Уэйд нацелил кольт на мужика, валяющегося рядом с джипом. У него уже изрядно заложило уши, поэтому приходилось кричать. — Или я тебе мозги вынесу! — тот послушно выключил сигнализацию. «Но ведь ты и так его прикончишь», — напомнил один из голосов. Наемник подошел к нему и схватил за шею, подставив к виску дуло. — Молодчинка, возьми с полки пирожок. А теперь споки-ноки, мудила! — Уилсон собрался потянуть спусковой крючок, предвкушая кровавое месиво перед глазами. Но чья-то нога внезапно ударила в спину, повалив наемника на мокрый асфальт. — Бессмертный что ли, сука? — пропыхтел Уэйд, поднимаясь. Но мужик и не думал отступать. Лезвие ножа смачно вонзилось в горло Уилсона, насквозь пробило шею и пригвоздило его к металлической дверце джипа. А всё так хорошо начиналось! Изо рта Уэйда хлынул поток чёрной крови. Он захрипел, схватился одной рукой за рукоятку ножа, торчащего из горла, и резко вынул его. Мужик стоял неподвижно, точно ахуевший на всю оставшуюся жизнь от увиденного. Наемник схватил свой кольт. Нападавший на него подонок успел дважды выстрелить, прежде чем Уэйд обезоружил и повалил его на землю. Наступив на его плечо грязной подошвой, наемник улыбнулся: — Засыпай, кусок дерьма! — и выстрелил в голову, разнеся мозги на мелкие кровавые кусочки. Услышав шуршание сзади, он обернулся — валяющийся мужик попытался отползти в сторону. Уилсон с улыбкой прикончил его одной пулей в лоб. — И тебе сладких снов!
Небо над городом переходило из голубого в нежно-розовый цвет. Горизонт охватывала хмурая синева, а над ней поблескивало алое отражение заката. Желание Питера на время забыть свою комнату, школьную суету, лица друзей и тёти Мэй достигло апогея. А это значило, что пора надеть костюм и спасать Квинс от очередного преступника. Настроение мальчишки было нестандартно хорошим. Даже вечерний шум большого города с криками и грохотом машин его не раздражали. Он повис на пожарной лестнице одного из домов, наблюдая внизу двух воров, пытающихся взломать тачку.
— Эй, уроды! — Паучок спустился рядом, привлекая к себе внимание. — Смотри-ка, отзываются, — повязав их паутиной, он покачал головой. — Вас что, в детстве не учили? Воровать плохо! — Питер оставил угонщиков висеть на фонарном столбе с запиской «Уважаемая полиция, эти ребята малость нарушили закон. Ваш дружелюбный сосед Человек-паук».
Палитра звуков менялась с каждой секундой, когда грузовая машина мчалась по улице на красный свет. Паучок, благодаря своим способностям, мог четко слышать почти каждый звук: сигналы других машин, шелест ветра и скрип машинных шин на перекрёстке, урчание голубей на небольшой площади и звук падающей воды фонтана. Питер спрятался на крыше грузовика. Водитель переключил передачу, один из преступников внутри подсчитывал наличные. Оба среагировали на звук сверху.
— Чувак, не тормози, нам ещё несколько остановок! — прервал третий. Паучок спрыгнул на лобовое стекло.
— Что, ребята, забыли утюг дома выключить? — спросил он, с усмешкой. Водитель резко нажал на тормоз, но мальчишка сумел удержаться. Они успели отъехать на добрых десять кварталов, прежде чем послышались первые звуки сирены. «Полиция явно не любит спешить», — подумал Паучок.
— Свали, красно-полосатый! — Паучок полетел в нокаут от неожиданного удара в челюсть. Но через несколько секунд он поднялся и привязал нескольких грабителей своей паутиной к их же грузовику. Ударив водителя в плечо, и, отправив его к дружкам в паутинную ловушку, мальчишка запрыгнул на один из этажей, строящегося рядом небоскреба.
— Надеюсь, мы больше не уви… — балка под ногами перестала ощущаться. Парень схватился за горло, понимая, что летит вниз. Он падал, не в силах пошевелиться, и тем более закричать. С каждым вдохом ему в лёгкие попадало всё меньше воздуха, и он уже боялся того момента, когда в глазах начнет стремительно темнеть. Питер думал, что захлебывается, словно тонет. Ему хотелось позвать на помощь, но он не мог даже вздохнуть. Пролетев несколько этажей, он с грохотом проломил несколько деревянных построений собственным телом. В глазах потемнело, и мир уплыл из-под его ног. Прежде чем очнуться, Паркер вновь пережил этот кошмар: удушье, горячий пронзающий удар в бок, трепет разорванных внутренностей, ощущение хлынувшей из горла крови и невыносимую короткую агонию. Когда же он очнулся, то подумал, что парализован, но, открыв глаза, понял, что просто застрял. Мальчишка попытался скинуть бетонную плиту с себя, но не смог — слишком тяжело.
— Помогите! Пожалуйста, — хриплым голосом позвал Питер. По щекам потекли слёзы. Он чувствовал, как начинало медленнее биться сердце, как постепенно замирала жизнь в каждой части тела и, как страх приближающейся смерти расползался до самой глубины, касаясь сердца. — Я здесь! Помогите, прошу! Я застрял, помогите мне! Кто-нибудь…
Пытаться выбраться из этих груд битого кирпича и бетона, припорошённого пылью, не имело смысла: Питер чувствовал, что вот-вот потеряет сознание, и, возможно, больше не проснется. Он был придавлен лабиринтами стекла и бетона, пыль застилала его глаза. В легкие врывался затхлый запах извести. Безвыходность положения отзывалась с какой-то режущей болью, как будто что-то начинало всё сильнее скрести прямо по его сердцу. Слёзы щипали Питеру щёки, он чувствовал соль на губах. Неужели всё так и закончится? Его найдут здесь мертвого, в костюме Человека-паука, а тайна его личности будет раскрыта. А что будет с Уэйдом? Питер не знал, даже не мог себе представить его реакцию. Избитый до полусмерти, он собрал остаток сил и привстал, его рука нашарила в темноте каменный выступ, чтобы опереться. Но по телу вновь прошелся импульс невыносимой боли, и Питер с шипением опустился грудью обратно, проклиная себя за слабость. Мысли путались, образовав несвязную кучу в голове мальчишки, и он не мог распутать их до тех пор, пока не понял всю безнадёжность своих попыток.
— Помогите! Кто-нибудь, вытащите меня! Я здесь, — Питер продолжал кричать, пока у него не сел голос, и он мог только, отчаявшись, прохрипеть. Беспомощно погружаясь во внутренний хаос, он понял, что умрет среди этих обломков. Запах крови и пота ударял в нос, вызывая рвотный приступ. Питер попытался задрать голову, но от запаха крови тошнота лишь усилилась. И тогда он принялся делать медленные глубокие вдохи, столько, сколько мог, одновременно поднимая весь свой корпус тела с земли. — Давай, Пит, давай… — прохрипел он, обращаясь к самому себе. Внутренняя тревога росла, от перевозбуждения начали дрожать мышцы, по телу пробежала ледяная испарина. Питер пытался отыскать в себе ещё немного сил. Сердце обрывалось у мальчишки в груди — страх дыхнул смертным холодом. Мышцы ног, прижатых бетонными обломками, готовы были лопнуть от напряжения и усталости, и всё его тело было охвачено дрожью. Но мальчишка продолжал подниматься. Изодранные ладони вспыхнули острой болью, а спина словно горела от огня. Питер, стиснув зубы и преодолевая саднящую боль в плечах, поднялся на ноги. В темноте паучье обострившееся зрение фиксировало каждую деталь: бетонные завалы, покрытые толстой пылью, железные контейнеры, и вдали, за горой обломков — опустевшая стройка. Он смог облегчённо выдохнуть, но грудь тут же засаднило, напоминая, как долго он кричал. Парень без сил упал на колени, простирая руки и уткнувшись лицом в пыль. Он с трудом перевернулся на спину, тяжело дыша. Задрав маску, он, как выброшенная на берег рыба, раскрыл широко рот и стал жадно заглатывать воздух. Помощи ждать было неоткуда — костюм был критически поврежден, а поблизости ни души. Вокруг было тихо, стояла безлунная глубокая ночь. Если повезет, то через пару часов он сможет уйти отсюда на своих двух, а если нет — работники стройки найдут его здесь под утро. Питер продолжал смотреть на ночное небо, прикрыв глаза.
Прошло около часа. Тело расслабилось, и Питер почувствовал нечто похожее на сон, но сон не наступил, напротив, внутри ещё не унималась тревога — паучье чутье. Сначала всё помутилось в голове, словно у пьяного, затем пришла потливая дрожь, ощущения менялись мгновенно. Питер внезапно ослеп, а на землю опустилась непроницаемая мгла. Мальчишка нащупал руками холодный бетон и попытался встать, но после нескольких попыток рухнул обратно на землю. Он стянул с себя маску, надеясь, что дело было в ней, но ничего не изменилось. На этом страдания парня не закончились. В ту же секунду его словно оглушил раскат грома, и он перестал слышать. Питер остался наедине со страшным смятением, проникавшим внутрь. Он начал кричать, но не услышал собственный голос. Его охватил ужас от мертвой тишины, будто весь мир внезапно прекратил существование. Питер оцепенел — его охватил страх, которого он никогда не испытывал. Схватившись за голову, он продолжал свои попытки докричаться, задыхаясь от слёз. Болевой шок туманил его сознание, и теперь ему оставалось только лежать, надеясь, что всё это скоро прекратится. Биение сердца отдавалось пульсирующей болью в висках, и парень, обессилев, потерял сознание.
— Я так, блять, облажался, — послышался знакомый голос где-то под ухом. — Он заслуживает лучшего, — теплые пальцы коснулись щеки Питера. Со стоном он разлепил глаза и очень долго рассматривал сидящего перед ним Уэйда, пытаясь понять, где он и что с ним случилось.
— Уэйд… — хриплым голосом отозвался мальчишка. Не в силах устоять, он подался щекой вперёд, наслаждаясь его прикосновениями.
— Ох, очнулся-таки, — Уилсон обхватил его ладонь обеими руками. — А я уж думал, что ты помер.
— Я что… умер? — Питер попытался подняться, но всё тело надрывалось от боли. «Придумай что-нибудь убедительное!» — посоветовали голоса.
— Почти, — наемник почесал затылок. «Браво» — голоса начали аплодировать. — Старк едва отмазал тебя перед красоткой тётей, что ты с ним «на выставке», — Уэйд изобразил пальцами кавычки. — Эта тёл… подружка в твоем костюме, отправила мне данные о твоем местонахождении, — он тут же поджал губу, смотря куда-то вверх. «И просим заметить, что именно нам, а не толстосуму Старку». — Вы, может, заткнетесь?
— Но, но… как? Мой костюм, и я… — Питер с тревогой оглядел комнату. Новость никак не хотела укладываться в голове. Заметив его смятение, Уэйд опустил глаза. «Молодец, старик, как мы ему теперь скажем про загадочные побои?».
— Да отвалите… — отмахнулся наемник от голосов. Мальчишка уставился на него в смущении. — Это не тебе, малыш.
— Ты сказал, что облажался, — Паркер сделал глубокий вдох, всё ещё привыкая к окружающей обстановке.
— Да, вот как раз об этом я и хотел поговорить, — Уэйд судорожно вдохнул носом воздух. — Все те приступы адски-блядской боли, что заставали тебя врасплох — полностью моя вина. Прям как в том фильме с Робином Уильямсом, как же он назывался-то… — наемник почесал затылок. — «Куда приводят мечты», да! Вот такая у нас волшебная связь…
— Уэйд, — серьезно прервал Паркер. — Я совсем тебя не виню.
— Но всё мое существование — твоё проклятье, я как сундук Дейви Джонса, хотя, ты конечно, бля, вообще на него не похож, Питти-бой… Он же урод с щупальцами на лице, мрак, я бы с ним точно корешиться не стал. Хотя, я как кольцо всевластия, и ты — Саурон, помрешь, если меня… — он продолжал свою нелепую болтовню. «Малышу сложно вкурить, что с ним произошло», — пришли к выводу голоса. Паркер ещё несколько секунд смотрел на Уилсона и под его болтовню отрубился — слабость в теле выключила его словно выдернув шнур из розетки.
Наемник не сразу догнал, что парень уснул — только когда закончил свой монолог. Он сложил локти на кровати и опустил на них голову. Он наблюдал за лицом Питера: в одну секунду оно сосредоточено, в другую уже по-детски улыбчиво, а через мгновение встревожено. «Как же он похож на котёнка, когда спит», — голоса заверещали от умиления. Уэйд не мог понять, что чувствовал на тот момент. Ворох мыслей просто забрался в его черепную коробку, не оставляя места спокойствию. «Мы ведь доставили ему кучу неприятностей, с этой твоей жизнью наемника, и вообще…», — начали читать нотации голоса. Погладив мальчишку по волосам, Уэйд вздохнул. С Питером он был способен сдвинуть свою задницу с места, привести в порядок маниакальные мысли и понять кто он. Он не хотел возвращаться к старой жизни, где не будет этого парня с соблазнительными узкими бёдрами. «Нам нужно что-то придумать. Мы больше не можем причинять малышу боль и убивать плохих парней. У тебя есть план?». «У меня всегда есть туз в рукаве!», — мысленно ответил наемник. «Это какой же?». «Если Питти попадет из-за меня в беду, я прибегу к нему на помощь, и понесу на руках, как настоящий…», — начал рассказывать Уэйд. «…идиот», — закончили за него. «Мужик, подвергать мальчишку опасности, а потом спасать его, и наоборот… Тебе не кажется, что в твоём плане есть логический изъян?», — Уилсон так и видел, как голоса сложили руки на груди, со скептическим выражением лица.
— Уэйд… — тихо прошептал Питер. Наемник наклонился к нему, подумав, что тот проснулся, но он всего лишь разговаривал во сне. «Божечки, он шепчет наше имя». Поправив одеяло на его плечах, наемник продолжил наблюдать за Питером, пока за окном не стемнело и он сам не провалился в сон.
Проснувшись, Питер не обнаружил рядом Уэйда. Вероятно, он крепко спал, поскольку не слышал, как тот ушел. И словно по звонку невидимого колокольчика, в дверях показался гений-миллиардер-плэйбой-филантроп или, простыми словами, Тони Старк.
— На тебя посмотришь — решишь, что тебя автобус переехал, не иначе, — наставник сел на кровать рядом с мальчишкой.
— Всё так плохо? — с усмешкой спросил он.
— Если можешь смеяться, то нет, — Старк одарил его тёплой улыбкой, точно хотел ободрить. — Как себя чувствуешь?
— Жить буду, — Питер улыбнулся. — Где Уэйд?
— Ушел со словами: «Мне нужно подумать, а о чем, не твое дело, железная банка», — оба рассмеялись.
— В его стиле, — через секунду улыбка сменилась на печаль. — Надеюсь, что он хорошо подумает, хотя я в любом случае что-нибудь придумаю! Но он вряд ли бросит жизнь наемника ради меня.
— Уэйд не вчера родился, и прекрасно знает, во что тебя втягивает. И лучше, если он примет правильное решение и вернется, — Старк вновь улыбнулся. — Нравится твоя комната? Пеппер сама выбирала обои, сказала, что тебе к лицу лазурный цвет, что-то в этом духе.
— Это здорово, мистер Старк… Но я ещё не готов.
— Да-да, конечно, — наставник похлопал Питера по плечу, — она будет дожидаться тебя, когда ты решишься. Я даже попросил Хэппи запереть комнату на ключ.
— Спасибо, — мальчишка улыбнулся. Тони посмотрел на настенные часы.
— Пора позвонить твоей тёте и сказать, что ты в полном порядке. Я начну, а ты постарайся
не наговорить лишнего, — он достал телефон и набрал нужный номер. Питер немного приподнялся, устроившись поудобнее. — Привет, Мэй!
— Привет, мальчики! Вы уже вернулись из Испании? Как долетели? — её голос был взволнованным и радостным одновременно. Питер в недоумении посмотрел на Тони. «Испания???», — вертелась мысль в голове. Тони только подставил палец к губам, покачав головой.
— Да, вернулись вечером. Питер мне ещё нужен эти два дня, я уже сообщил об этом его школе. Он очень хорошо потрудился на стажировке, и теперь я должен зарекомендовать его нескольким другим моим партнерам, — Питер смотрел на наставника, наблюдая за тем, как складно он лжет. Наверное, проработав многие годы в своей компании, он понял, что такой навык просто необходим. — Да, Питер?
— Да, — парень дернул бровями от неожиданности. — Привет, тётя Мэй! Со мной всё в порядке… Мистер Старк очень крутой, там столько много всего, обалдеть можно, такая выставка! Просто улёт… — но договорить Питер не успел — наставник покачал головой, намекнув, что достаточно.
— Хорошо, но послезавтра я жду тебя дома! Я уже извелась здесь, пока ты развлекался в своей Испании. И очень соскучилась по тебе, милый.
— Я тоже, тётя Мэй, — на глазах подростка навернулись слезы, от воспоминаний об ужасной ночи на стройке и его почти-смерти.
— Нам пора на конференцию, был рад поболтать, Мэй, — Старк странно улыбнулся и парень нахмурился в недоумении. «Чего он так улыбается?».
— Пока, мальчики.
Завершив звонок, наставник вздохнул:
— Что ж, пошли пообедаем, заодно и разомнешься немного. Никому не нужен будет «дружелюбный сосед инвалид-паук».
Во время ужина Питер старался держаться воодушевленно, но все равно был крайне неразговорчив. Несмотря на это, в кругу Пеппер и Тони он чувствовал себя как дома. Эти двое прекрасно ладили и дополняли друг друга, как два кусочка пазла. Раньше Паркеру казалось, что его наставник — всегда само спокойствие, однако рядом с Пеппер Потс он менялся, демонстрируя то радость, то… счастье? Где-то между этими разговорами Питер подумал, что они с Уэйдом тоже, как ни странно, тесным образом между собой связаны и в значительной мере дополняют друг друга. Да, они контрастировали, но это не помешало Питеру привязаться к Уэйду Уилсону, и он готов был терпеть любую боль, только бы быть с ним рядом. После того как Старк показал ему новый костюм Человека-паука и удостоверился, что он ему подходит, парень отправился спать.
Он уснул, а проснувшись утром, увидел Уэйда, спокойно спящего рядом. Он лежал, поджав к себе колени, и выглядела эта поза весьма неудобно, но наемник явно старался, чтобы его не разбудить. Питер невольно улыбнулся. Похоже, Уэйд принял решение. Он крепко спал, сладко посапывая; возможно, видел какой-то сон. Парень посмотрел на его лицо, появлявшееся столько раз в его сновидениях; лицо, о котором он мечтал наяву и мог любоваться им, а теперь даже потрогать. Коснувшись его щеки, Питер задержал пальцы на несколько секунд.
— Я люблю тебя, Уэйд, — не сдержался и прошептал он, почти неслышно.
Ощутив до боли знакомое приятное покалывание в груди, наемник не стал открывать глаза. Мальчишка лег рядом, уткнувшись носом ему в плечо. Уэйд тоже его любил, до расширенных зрачков, до полустона, до самого сердца.