[GL] Тысяча хитростей моей болезненной Шицзунь

Переводчицы:
Байхэ завод
[тг канал]

— Слышала, у семьи Цин невестка забеременела. 

Женщина сгорбилась, закатала штанины до колен, а ноги, как и рисовые всходы, стояли в грязи, погружённые в воду. Привстав, чтобы вытереть пот, она обронила это как бы невзначай. 

Другие женщины, склонившиеся к земле, переглянулись. 

— Неудивительно, что её не видно за работой. 

— Понятно же, что ребёнок не от её мужа. 

Молодая девушка удивлённо вскинула взгляд на слова, услышанные от других, и воскликнула: 

— Су-цзыцзы — хорошая женщина! Перестаньте нести чепуху. 

> [ Цзыцзы (姊姊, zizi/zijie) — старшая сестра, сестрица. Часто встречается в южных регионах Китая. Диалект миньнаньского или кантонского. Возможно авторка с юга или хотела подчеркнуть, что персонажи южане. ]

— Цин-сюцай слаб здоровьем. Я ведь с малых лет за ним наблюдала, — вмешалась другая женщина. — Лекари говорили: он и на это неспособен. По судьбе ему предписано жить без детей. 

> [ Сюцай (秀才, xiucai) — ученая степень. ]

Лица, потемневшие от работы, дрогнули в едва заметных усмешках. Жизнь тяжела, особенно для женщин. Когда она наполнена страданиями, всё вокруг кажется однообразным и скучным. Но стоило случиться чему-то плохому в чужой семье, как это странным образом оживляло их собственные, бедные, но всё же более спокойные дни. 

Люди, у которых есть хоть немного радости, даже в бедности, способны кое-как продолжать жить дальше. 

Сплетни у деревенского входа летели от одной крыши к другой, пока не стихли перед домом, что был куда лучше остальных — настоящим кирпичным зданием. 

Цин Шэн помог своей жене подняться. Его взгляд был устремлён на её живот, который становился всё больше, он боялся, что она ударится о край стола. 

Несмотря на возраст, её тело всё ещё оставалось стройным, как ветка ивы, хрупким и нежным, совсем не похожим на грубую силу деревенских женщин. Только беременность добавила ей немного полноты, из-за чего она казалась ещё более нежной и белоснежной. 

Су Вань с её изящной фигурой выделялась на фоне других. Даже её руки, ловко порхающие в работе, могли вышить на шёлке рыбу, зверей, а их глаза казались живыми. Эта работа приносила достаточно серебра, чтобы построить кирпичный дом. 

Женщина такой красоты, кажется, должна была родиться в благородной семье и выйти замуж за высокопоставленного чиновника. Но её судьба сложилась иначе — она стала женой обычного сюцай, с простой родословной, скромным достатком и средним талантом. 

Единственное, что выделяло Цин Шэна, — его мягкость и добродушие, не свойственные большинству мужчин. 

Цин Шэн действительно по судьбе был бездетным. С тех пор как его однажды увидели купающимся нагишом в реке, вся деревня знала, что у него "там" что-то не так. 

Когда он женился, люди смеялись. Но когда на следующее утро все увидели его красавицу-жену, деревня будто потеряла дар речи. 

Шли годы. Когда слух о её беременности распространился, смех вернулся, но теперь к нему добавились ещё и злобные слухи. 

Цин Шэн привык к насмешкам — он слышал их с детства. Но он знал: его жена не такая. Хотя знал он одно, а слушать постоянное карканье ворон было тяжело. Чтобы защитить Су Вань от злословия, он оставил работу в школе и оставался дома, заботясь о ней. 

Су Вань была счастлива, несмотря на грязные сплетни. Она верила, что беременность — это воля небес, а их ребёнок станет настоящей звездой удачи. 

Цин Шэн думал так же. 

Но, увы, когда девочка появилась на свет, она забрала с собой всю их удачу. 

Тогда её мать пролежала в кровати сутки в кровавом поту. Когда раздался первый крик ребёнка, жизнь Су Вань оборвалась. 

Цин Шэн укутал в белую ткань маленькое тёплое существо. Ту же ткань он использовал, чтобы укрыть остывающее тело жены. 

Так начался новый день, но дом оказался погружён в траур. 

Тогда Цин Шэн читал последнюю строку стихотворения Ду Фу: 

«Ветер с берега вздымает вечерние волны,
Снег на лодке осыпает холодный фонарь».

Цин Чжоусюэ.

Девочки назвали Чжоусюэ — «снег на лодке».

Эта холодная судьба стала частью её имени. Отец и дочь остались одни. Один — чтобы стареть, другая — чтобы расти. Они жили на его небольшой заработок от школы. Жизнь была бедной, но терпимой. 

Однако спустя несколько лет тихая жизнь внезапно закончилась. 

— Ублюдок! — закричал один из деревенских мальчиков из семьи Ван. 

Этот мальчишка с детства был задиристым. Узнав, что мать девочки родила её от другого, он решил позабавиться. Забравшись на стену Цин Шэна, он начал кидать комья грязи в девочку, которая читала книгу. 

Цин Чжоусюэ увернулась, и грязь пролетела мимо. Но мальчишка не удержался на скользкой черепице и свалился вниз. Он упал прямо на острый осколок, который угодил ему в лоб. Парень успел дёрнуться пару раз и затих. 

Цин Чжоусюэ, обойдя дом, увидела под собой лужу крови. Она нахмурилась, не зная, что делать. В этот момент домой вернулся Цин Шэн, завершивший занятия. Завидев мёртвого мальчика, он так растерялся, что уронил все свои книги. 

— Ч-что здесь произошло? — с дрожью спросил он. 

— Он сам упал. Нога поскользнулась. 

Семья Ван пришла с руганью, обвиняя девочку во всём. Хотя расследование доказало, что Цин Чжоусюэ не виновата, семье пришлось заплатить серебром, чтобы уладить конфликт. 

Постепенно всё утихло, но именно с этого дня девочка начала замечать странности. 

Однажды, когда они ходили за покупками, нож мясника вдруг выскользнул из его руки и полетел прямо в девочку. Она замерла, но нож так и не долетел до неё, угодив в ногу другому прохожему. 

Другой раз они были в школе, где обвалился потолок. Хотя никто серьёзно не пострадал, ученики и учитель испугались. Причиной оказались белые термиты, что, казалось бы, никак не связано с девочкой. 

Однажды, собирая дикоросы у реки, девочка почувствовала первые капли дождя. Она только успела выдернуть травинку, как на деревню обрушился паводок, затопивший половину посёлка. 

Сначала это казалось совпадением, но чем больше повторялись подобные случаи, тем больше люди начинали винить во всём Цин Чжоусюэ. 

От криков и унижений они перешли к страху. Люди сторонились её, как от проказы. 

Учебный класс был закрыт из-за "несчастливого" ребёнка. Цин Шэн потерял последний источник дохода, и их жизнь становилась всё сложнее. Он, некогда изящный учёный, теперь выглядел измученным и старым, с морщинами, покрывающими его лицо. 

— Доченька.

Он положил руку на голову дочери, глядя на её исхудавшие щёки. 

Он искал в ней черты своей покойной жены, но девочка была на неё совсем не похожа. 

Су Вань была кроткой и изящной, а у Чжоусюэ на маленьком лице уже проявлялась холодность и отстранённость. 

Дочь не похожа ни на свою мать, ни на отца. Откуда она вообще взялась? Как могла она родиться в такой семье, которая уже пережила столько бед? Как она могла привести к тому, что муж и жена были разлучены смертью, и как она могла сделать его последующую жизнь такой одинокой и бедной?

У Цин-сюцай были некоторые обиды.

Даже когда он впервые поднял её на руки, его руки дрожали, он чуть не швырнул её, эту убийцу.

Но её чёрные, блестящие глаза посмотрели на него, и в них была такая ясность и невинность.

Те глаза напомнили ему Су Вань...

Перед смертью она держала его за руку, её тело было слабым, она не могла говорить, но её глаза были полны тоски и настойчивости. Она знала, что её конец близок, её взгляд, как на поверхности чистого пруда, умоляющий его о чём-то в момент разлуки с жизнью.

Что могла попросить женщина, только что родившая? Какие у неё могли быть сожаления?

Без слов он всё понял.

— Говорят, что дерево умирает, если его переместить, а человек оживает, когда переезжает. — Глаза Цин-сюцай стали слегка красными, рука, опертая на её голову, слегка дрогнула. — Ты не должна здесь оставаться, это не совсем подходящее место. Папа знает одно место — Тайчуцзин. Говорят, там есть бессмертные. Давай пойдём к ним, и позволим им помочь с судьбой нашей Цин-эр, хорошо?
 
> [ "儿" означающий «ребенок» . Таким образом, оно используется как уменьшительно-ласкательный суффикс. ]

— Хорошо.

Она не взрослая, но очень смышлёная. Он сжал губы и кивнул.

Цин Шэн продал всё имущество и арендовал старую повозку, чтобы отправиться в путь. Дорога была долгой, с ветром и дождём, но однажды туман рассеялся, и перед ними предстал величественный горный хребет. 

Они остановились в маленьком городке у подножия горы Тайчу. На камне у входа было высечено название, но сам городок выглядел довольно скромно. 

Цин Шэн повёл дочь в трактир, где они вкусно поели, а затем купил ей несколько новых нарядов. Все семейные деньги были потрачены.

— Папа, — трогая ткань, спросила девочка, — сегодня что, праздник весны? 

> [ Китайский Новый год - Чунь цзе, что значит Праздник весны, является для китайцев самым главным праздником, его отмечают уже более двух тысяч лет. ]

Она знала, что новые вещи и мясо появлялись только на праздники. 

— Нет, до праздника весны ещё рано, — улыбнулся он. — Но если бессмертные обращают внимание на внешний вид, лучше быть опрятными. Вдруг им понравится, как ты выглядишь, и они возьмут тебя в ученики.  Ты...не пойдешь?

— Пойду, — задумчиво сказала девочка. — Оставшись с тобой, я всё равно наврежу тебе. 

— Ничего страшного, — мягко улыбнулся он. — Может, тогда я увижу твою мать. Но она меня упрекнёт за то, что я плохо о тебе заботился. 

На следующий день путь в горы был ясным и солнечным, не было никаких опасностей. Цин Шэн поднял голову, взглянул на небо и, уверившись в надежности земли под ногами, осторожно повел дочь в гору.

Первый шаг — все в порядке.

Второй шаг — тихий ветер, яркое солнце.

После этого и другие шаги прошли без происшествий.

— Раньше ты была дома, мало кого встречала, — говорил он, держась за её маленькую руку. — Когда встретишь других людей, вне зависимости от того, кто это, будь вежлива, уверена в себе, так тебя не будут недооценивать.

— Я купил тебе немало одежды, следи за ней, доченька, всегда держи себя в чистоте.

— Ешь тоже получше... но здесь, в этом месте, думаю, ты не почувствуешь нехватки в этом.

Цин Чжоусюэ заметила, что отец немного болтлив, и ей как-то стало понятно, что его приезд сюда был не только с целью узнать ее судьбу, но и поручить ее.

Он, будучи слабым и образованным человеком, вырастил такую особенную дочь, и только тот, кто по-настоящему потрудился, может понять, насколько это тяжело. Возможно, поиск другого учителя был лучшим решением для Цин Чжоусюэ.

На горе Тайчу было 999 ступеней.

Цин Чжоусюэ смотрела под ноги, считая ступени, чтобы не отвлекаться. Она очень хорошо помнила число 723.

И даже через много лет не забыла.

Когда она подошла к 723-й ступени, с горы внезапно покатился огромный камень. Размером с пять человек, он словно маленькая гора, мчился к Цин Чжоусюэ, поднимая пыль.

Ветер свистел, она инстинктивно закрыла глаза, но её тело толкнули, и она несколько раз покатилась.

Голова закружилась, в лоб врезался в камень, но, к счастью, падение было немного смягчено, и она лишь слегка поранила кожу.

Запах крови наполнил её нос.

Когда пыль осела, несколько камней на ступенях были разрушены. Цин Чжоусюэ, сдерживая боль, пыталась открыть глаза, но в туманной пыли не увидела того знакомого и не слишком высокого силуэта.

На земле остался только один порванный ботинок. Одинокий, без следов крови.

Цин Чжоусюэ пошатнулась, встала и медленно направилась к краю ступеней, под которыми была бездна. Внизу прогремел громкий звук при падении камня, который заставил её кожу дрожать.

Мир был окутан облаками и туманом.

Вдруг она осталась одна.