Глава 17 Неизведанные чувства
– Тогда, во сколько мы можем встретится сегодня? – опускаясь на свободное место рядом со мной, спрашивает Сэм.
Днём ранее мы переписывались и Сэм предложил сходить с ним куда-нибудь на днях. Я была только рада, ведь вся эта ситуация с непонятными чувствами которые внезапно появились у меня, раздражала!
В тот день, когда я пришла к офису доктора Броунг и заметила ее с парнем, в последствии который оказался никто иной как Джеймс, я не могла нормально воспринимать то что увидела.
Меня мучали вопросы.
И сейчас тоже.
Просто так я не могу спросить у нее, кем они друг другу приходится, а спрашивать это у него... забудьте!
Я лишний раз пытаюсь не пересекаться с ним.
После того дня, я почти и не видела Джеймса рядом с собой. Обычно это на него не похоже.
Я настолько хорошо его изучила, что знаю его привычки в поведении, характер и манеру общения с другими и ... со мной.
Иногда меня пугает, то насколько хорошо он может быть идеальным для кого-то, а для других самым удачным человеком на земле, который когда-либо вообще мог существовать.
И все же, возвращаясь в тем чувствам, которые были у меня в тот дождливый день, я всё ещё не понимаю из-за чего они возникли. Всем причина их проявления?
Или у меня поехала крыша, потому что другого объяснения я не вижу в том, что я начала ревновать человека, который можно сказать взял силой и изнасиловал меня, при этом говоря, что мне это нравится.
Черт возьми, это была естественная реакция тела! Тут нечего стыдится!
Так почему же, меня постоянно трясет от воспоминаний о том самом дне, когда все это началось. О той самой точки невозврата...
Что ты со мной делаешь?
– Как на счёт после занятий? У тебя же нет сегодня тренировки? – спрашиваю я, вытаскивая из сумки учебник, тетрадь и ручку.
Сэм что-то смотрит в телефоне, вероятно проверяет расписание тренировок, после смотрит на меня и добро улыбается, говорит следующее:
– Есть, но я могу пропустить одну тренировку ради похода с тобой в кино.
– В кино? – удивленно спрашиваю я.
– Да. Но если ты не хочешь, то мы могли бы пойти куда-нибудь в другое место.
Внезапно по телу пробегает дрожь. Затылком я чувствую на себе чей-то пристальный взгляд.
Я приказываю себе не поворачиваться назад и не смотрел на того человека, который прожигает во мне дырку, но мое тело не слушается и далет так, как хочется ему.
Я поворачиваю голову и вижу как в дверном проёме аудитории стоит Джеймс. Он прислонился к косяку двери. Его руки сложены на груди. Его голубые глаза, сейчас кажутся на несколько тонов темнее обычного.
Выражение его лица кажется без эмоциональным, но я почему-то чувствую как он взбешён и готов в мгновение ока прижать Сэма к твердой поверхности и избит его, а то ещё хуже убить.
Грудь Джеймса поднимается медленно и опускается пока он смотрит на меня.
Между нами происходит немой диалог, который понимаем только мы. И чертовски ненавижу это.
Джеймс не глядя, стараясь не разорвать со мной зрительный контакт,, достает из заднего кармана своих джинс телефон и так же, не глядя на экран начинает что-то прислать в нем.
Рядом со мной начинает вибрировать телефон. По началу я не обращаю внимания на это. Но телефон не перестает вибрировать на столе. С трудом разорвав зрительный контакт с ним я беру в руки телефон, провожу по экрану пальцем и вижу несколько уведомлений от знакомого мне номера.
Джеймс: «Так нравится играть со мной, маленький тигрёнок?»
Внизу живота начинает что-то показывать, когда я читаю последние два слова.
Черт!
Скарлетт: «Из нас двоих это ты играешь со мной»
Не проходит и несколько секунд, как моё сообщение помечается двумя галочками, а следом прилетает ещё одно. От него.
Джеймс: «И как я вижу у тебя это успешно получается, тигрёнок!»
Скарлетт: «Псих!»
Не дожидаясь от него него ответа, я выхожу из чата и выключаю телефон.
Снова поворачиваю голову в сторону двери, но там уже никого нет.
Куда ушел этот псих?
– Что-то случилось? – рядом раздается нежный голос и я от неожиданности подпрыгиваю на месте.
Вспоминаю, что рядом со мной сейчас находится Сэм и незаконченный с ним разговор.
– А разве что-то не так? – резко чем обычно отвечаю я ему.
Почему каждый раз после разговора с Джеймсом, меня переполняет ярость?
– Просто, ты так внезапно замолчала, а потом с кем-то начала переписываться.
– Все в порядке.
Уверяю его я, хотя сама в этом не уверена. Я никогда не уверена, когда надо касается Джеймса-мать-его-Кеннеди.
В аудиторию заходит преподаватель и начинается первая пара.
Уже где-то к середине занятия, мой телефон снова начинает подавать признаки жизни. Быстро хватаю его, что бы учителя не заметила и открываю чат.
Джеймс: «Хочу увидеть тебя. Приходи в закрытый класс. Сейчас.»
Скарлетт: «Ты с катушек слетел? У меня занятие! »
Джеймс: «Хочешь, чтобы я пришёл к тебе в класс и на глазах у всех, включая твоего нового друга Сэма, показал бы всем, как тебе приятно когда я удовлетворяют тебя своими пальцами и членом?»
Скарлетт: «Я не буду этого делать больше! С меня хватит!»
Джеймс: «Решила стать храброй девочкой? Тебе не идет эта роль, тигрёнок»
Скарлетт: «Я сказала, что больше не буду этого делать! Хватит мне угрожать и назвать "тигренком" !»
Джеймс: «Перед тем как ты сделаешь правильный выбор, посмотри это видео. Думаю тебе понравится. Если ответ будет не таким какой я хочу, это видео увидит весь кампус.»
Следом после этого сообщения, он присылает видео. Я нажимаю на видео.
Не может этого быть, он же не настолько поехавший? На видео хорошо видно как мы занимаемся сексом у него в машине. Все стекла в машине запотевшие, от горячего дыхания и того что творится внутри салона.
Моего лица не видно, так как я сижу к камере спиной и активно двигаю бёдрами, при этом что-то говоря ему в ответ на его грязные словечки.
Грёбаный мудак!
Перед глазами сразу проносятся воспоминание того дня. Я тот день я принял несколько таблеток и не контролировала свои действия и речь. Неудивительно, почему тогда он говорил, что я непохожа на себя.
Я тяжело вздыхаю. Нет, это видео никто не должен увидеть. Если это произойдет, то та репутация которая есть у меня и у моей семьи просто рухнет, как хрустальный домик и разлетится на маленькие осколки.
Собравшись с мыслями я печатаю следующее:
Скарлетт: «Как мого у тебя, такого дерьма со мной? Как ты посмел вообще меня снимать?»
Джеймс: «Лучше приди и сама увидишь. Жду.»
Поднимаю руку и быстро отпрашиваюсь. Пробегаю несколько кабинетов и бегу прямиком к лестнице, которая ведёт на второй этаж.
Как бы странно это не звучало, но на втором этаже есть аудитория которая почти редко используется, в большей части времени она закрыта и там сейчас в основном старая университетская мебель.
Уже подходя к аудитории, мои колени начинаю дрожать.
Может быть это была плохая идея сразу же приходить суда?
Нет! Я сделала правильно.... Возможно
Хватаюсь за ручку и открываю дверь. Захожу в помещение и сразу же замечаю его. Джеймс сидит на стуле, его ноги спокойно лежат на столе, руки сложены на замок.
Поза его тела возможно и выглядит с виду расслабленной, но так таковой не является.
– Не прошло и нескольких минут, а ты уже стоишь здесь, передо мной. С раскасневшими щеками. – зловещая ухмылка появляется на его губах и это свидетельствует ни о чем хорошем. – Так сильно спешила ко мне?
– Пошел к чёрту! – говорю я, – Удали то видео и покончим с этими играми!
– А что, если я не хочу этого?
Он убирает ноги со стола, а затем встаёт. Его мощная фигу медленно начинает приближаться ко мне. Я не делаю шаг назад.
Не могу.
Или может быть просто не хочу?
Наконец, оказавшись рядом со мной, я замечаю насколько велика наша разница в росте. Рядом с ним я кажусь такой маленькой и хрупкой.
Джеймс протягивает руку и нежно, что на него совсем не похоже, касается моего лица, своими длинными пальцами.
Я хочу сбросить его руку, ударить, сделать все, что угодно, но только не стоять так, словно мне это нравится и я этого желаю.
Сделай уже что не будь, Скарлетт!
– Сэм тоже видел другую твою сторону? – его голос разносится около моего уха и обдает горячим дыханием мою ушную раковину. По телу тут же бегут мурашки.
А внизу живота начинает разливаться какое-то тепло.
Чертов ублюдок.
– Руки убери от меня!
– Ты так и не ответила на мой вопрос, тигрёнок. – кожей я ощущаю, как его дыхание опускается по моей шее вниз.
Он нежно целует ключицу, кусает ее так сильно, что я с трудом подавляю стон наслаждения. Другая его рука крепко сжимает мое бедро, а после так же медленно поднимается вверх к моей талии.
К тому месту которое он любит больше всего.
– Я жду ответа, Скарлетт. – шепчет он как какой-то демон развратник.
Ком в горле застревает, когда я собираюсь сказать то, что он хочет услышать. Как только я открываю рот, то чувствую его руку, сжимаюшую внутреннюю часть бедра.
– В чем твоя проблема.
Пытаюсь говорить ровно, но как мне кажется голос в конце ломается и дрожит.
– Моя гребенная проблема – это ты, Скарлетт – шепчет он мне в шею, его голос кажется на несколько диапазонов ниже чем обычно, тем самым пуская электрический ток по всему телу.
– Прекрати – умоляю его я.
В ушах начинает бить пульс, по венам с бешеной скоростью начинает течь кровь. Ладони начинают потеть. Я несколько раз заглатывают вязкую слюну, которая скапливается к меня во рту.
Почему он так на меня действует?
Почему мое тело постоянно так реагирует на его прикосновения и голос?
– Будь тише, не хочу что бы тебя кто-то услышал по ту сторону двери. – говорит он и неожиданно прижимает меня к стене.
От неожиданности, мое дыхание учащается и грудь вздымается быстро и высоко.
Джеймс хватает мои запястья и поднимает их над моей головой, прижимая их к холодной поверхности. Я несколько раз пытаюсь высвободить их, но все попытки оказываются безуспешными.
– Отпусти меня. – мой голос звучит по другому, когда я произношу эти слова.
– Продолжай – отвечает он и другая его рука медленно скользит по моей ноге вверх.
Когда он добирается до подола моей юбки, то несколько секунд медлит. После, он просовывает свою руку мне за пояс, где находится молния. Расстёгивает ее и в мгновение юбка спадает с моих бедер и падает к моим ногам.
Я остаюсь стоять в белой блузке и в бежевых трусиках. По ногам сразу пробегают мурашки, то ли от холода, то ли от страха, перед тем что будет дальше.
– Проверим насколько сильно ты не хочешь меня? – он приближает свое лицо к моему и наши губы почти соприкасаются друг с другом.
– Остановиться, пожалуйста. – прошу я.
Джеймс целует меня в плечо, затем его губы снова перемещаются на мою шею. Его губы остаются немного дольше чем положено и только потом до меня доходит что он делает.
Он оставляет засосы на тех местах которые видны всем.
Он делает так, что бы все знали кому я принадлежу.
Мерзавец!
Я поднимаю колено и уже готова направить его в пах Джеймса. Но у этого гада слишком хорошие рефлексы, он перехватывает мою ногу, сжимая ее.
– Так сильно хочешь его почувствовать в себе, тигрёнок? – мы снова встречаемся взглядами и теперь я могу хорошо разглядеть их.
Его голубые глаза, сейчас темнее обычного. В них видны искорки озорства и дикого возбуждения.
– Ты уже давала прикасаться к себе здесь, этому ублюдку, который пускает на тебя слюни? – шепчет он глядя на меня.
Его пальцы играют с резинкой моих трусиков на животе. Постепенно его пальцы проскальзывают через трусики и я чувствую низом живота его прохладную ладонь.
По телу снова пробегают мурашки, этот контрас температуры наших тел сводит меня с ума.
– Нет – отвечаю ему, но скорее всего стону ему в губы.
— Ты выглядишь такой невинной, но твоя голова — испорченное место, тигрёнок. Мое испорченное место. — Он встает на колени между моих ног, быстрым движением снимает мои трусики и жадно смотрит на меня снизу вверх.
Я вздрагиваю, когда он чувствует на своей киске его пальцы.
Мои хриплые вдохи начинают вырываться изо рта, чем дольше он заставляет меня смотреть на больное доказательство моих наклонностей. Внизу живота, несмотря на себя, поселяется нотка стыда.
Я стою здесь почти обнаженная, в то время как он полностью одет. И я не упускаю из виду неравенство ситуации и то, насколько велика его власть.
— Ты такая мокрая для моего члена, такая чувствительная и возбужденная. Ты ведешь себя как монашка, но ты всего лишь маленькая грязная шлюха.
Мои уши пылают, и я пытаюсь сомкнуть ноги, но он впивается пальцами в нежную плоть и раздвигает их.
Затем он встаёт и наваливается на меня, его пальцы щиплют мои соски, мучают, сжимают. Прилив эмоций проносится через меня, когда он касается меня везде — груди, горла, живота, бедер.
Я дрожу под ним, как лист, которому некуда упасть.
Это то чувство, которого я всегда жаждала; отказ от контроля и позволение кому-то другому делать все.
Брать.
И брать.
И Джеймс определенно из тех, кто берет.
Взамен он дарит мне несказанное удовольствие. Его пальцы наносят мне грубые удары, чтобы я стала сосудом для его разврата.
Я не более чем кукла, которую он лепит в свою игрушку и издевается над ней, как хочет, а я могу только принимать это.
Словно услышав мои мысли, Джереми поднимает голову от пухлой плоти моих сосков, и в воздухе воцаряется тишина.
Это безмолвное общение.
Понимание.
Не позволяй мне быть трусихой или сбежать, должно быть, это то, что я передаю в ответ.
Сохраняя зрительный контакт, он проводит пальцами по моим складкам. Чувство ужаса овладевает мной, но оно постепенно проходит, когда ритм становится приятным.
Он дразнит мой клитор грубыми круговыми движениями, пока я не выгибаюсь, не тянусь, не отталкиваюсь спиной от стены.
И тут, внезапно, он отталкивается от меня и расстегивает свои джинсы.
В тот момент, когда его твердый член высвобождается, я задыхаюсь. Да, я видела его уже много раз, но все никак не могу привыкнуть к этому. Я все еще думаю, что он слишком большой для секса.
Меня охватывает чувство страха, и я кладу руку ему на грудь, качая головой.
Он собирается причинить мне боль. Я могу прочесть это громко и ясно.
Джеймс выхватывает оба моих запястья и бьет ими по об стену над моей головой.
— Держи их там и прекрати прикасаться ко мне.
Мои губы дрожат, и я шепчу:
— Мне... прекрати это, пожалуйста.
Я не могу позволить ему, что бы он снова это сделал.
Я должна была подумать об этом, когда он просил меня придти суда.
Он проводит указательным пальцем от моей киски к бедру, вверх по животу, а затем проводит по соску.
Его взгляд из — под ресниц следит за движением моей груди, и я тоже слежу за ним, завороженная этим странным эротическим зрелищем.
Но затем происходит извержение.
Его губы опускаются на меня. Он высовывает язык и слизывает капельку пота, догоняет ее и выпивает с моей кожи, а затем кусает мой сосок. Сильно.
Святой. Черт.
Заряд удовольствия ударяет в основание моего живота и распространяется по всему телу. Я еще не привыкла к этому ощущению, когда он раздвигает мои бедра и входит в мою киску.
Мои внутренности отскакивают, и я дергаюсь.
Боль взрывается там, где он разрывает меня, и это больно. Это так больно, что я плачу и пытаюсь оттолкнуть его, но это только заставляет его снова войти в меня. Жестоко.
— Пожалуйста... пожалуйста. — Я впиваюсь ногтями в его грудь, но с таким же успехом могу прикоснуться к бесчувственной стене.
— Тссс. Я же говорил тебе, что сломаю эту маленькую киску, не так ли? Ты так хорошо принимаешь мой член, тигрёнок. Ммм... Такая, блядь, тугая. Твоя кровь — лучшая смазка в моей жизни. — Он снова входит в меня, и мои конечности трясутся от напряжения.
Он не успокаивается. Он определенно не даст мне привыкнуть.
Неважно, сколько я рыдаю и умоляю, он меня не слышит. Какой-то части меня это нравится. Мне нравится первобытная дикость всего этого и то, как жестко он берет меня.
Я не хочу, чтобы он был со мной мягок.
Я бы никогда не призналась в этом, но часть меня наслаждается тем, как он уничтожает какую-то часть меня.
Он вгоняет свой член в меня резкими ударами, вытягивая до самой головки, а затем снова вгоняет, пока моя спина не заскребется о стену.
Он делает это снова и снова, пока я не думаю, что потеряю сознание.
Но происходит нечто совершенно иное.
Посреди дикого траха и методичных толчков мой живот напрягается, соски морщатся, а кожа нагревается так внезапно, что я думаю, что он, наверное, убивает меня своей штукой.
— Ммм. Такая хорошая девочка. Чувствуешь, как твоя киска доит мой член?
Мой рот открыт, но из него вырываются только задыхающиеся вздохи. Мое сердце колотится, когда напряжение усиливается, а боль превращается в полную противоположность.
Наслаждение.
Безграничное.
Абсолютно безумное.
Это тот тип желания, который возникает от сильной боли. Осознание того, что он хочет меня так сильно, что причиняет мне боль.
Он хочет причинить мне боль.
Он находит удовольствие в том, чтобы издеваться, ласкать и трахать меня, как животное.
Мои внутренности сворачиваются и бунтуют.
Я падаю в него.
В то, что меня опустошают, берут, берут и берут.
Он жаждет моей нежности так же сильно, как я жажду его доминирующей жестокости.
— Ты вызываешь привыкание. Я хочу сломать тебя. — Толчок. — Владеть тобой.— Толчок. — Пометить тебя.
Он подчеркивает последнее, прокусывая мое горло в том самом месте, где делал это ранее.
Все внутри меня рушится, когда острая боль и наслаждение накладываются друг на друга и взрывают меня одновременно.
Я падаю, кричу и стону, а он все еще трахает меня.
Он вколачивается в меня как сумасшедший, а потом пирует на моей шее, кусая, посасывая, облизывая. Я чувствую, как он напрягается, пока тепло не заливает мои внутренности.
А потом он поднимает голову, сгоняя языком багрово-красный цвет с губ.
Моя кровь.
Он пометил меня полностью, основательно.
Это больно, это эротично.
Это неправильно.
Но это абсолютно правильно.