Глава 14
12 февраля 2023
Сьюдад Депортива дышала предрассветной прохладой. Туман, как молоко, стелился по идеальному газону, цепляясь за бутсы игроков, уже выходивших на разминку. Солнце лишь робко золотило верхушки сосен. Воздух был влажным, свежим, и звонко щебетали птицы – контраст тяжелым мыслям, грызущим Брауну.
Темные тени под глазами были красноречивее любых слов – ночь прошла в мучительных раздумьях о Педри.
Он не слышит. Просто не слышит. Как и Родриго тогда... Вспоминая его скептический взгляд :
«Что может знать эта девчонка?»
Пока не рухнул после матча с надрывом. Тогда слушался каждому слову. Но Педри... Он другой. Упрямый, как сам Хави в молодости, наверное. Играет через боль, стиснув зубы. А колено...
«Оно не железное. Оно сигналит, кричит! Разрыв крестообразных? Контроль над мячом навсегда? Карьера под угрозой в 20?»
Она сглотнула ком в горле, машинально отмечая на схеме, как Гави делает резкий разворот.
«Слишком резко для связок, надо поговорить с ним о плавности...»
***
Жерар Пике потянулся, зевнул и бросил взгляд на поле, где уже копошились первые игроки. Роберт Левандовски методично бил по воротам, а Алехандро и Ансу Фати перебрасывались пасами, смеясь над какой-то шуткой. Но один человек явно выбивался из этой картины.
Брауна сидела на краю поля, склонившись над планшетом. Ее пальцы быстро скользили по экрану, анимируя движения игроков. Темные круги под глазами выдавали бессонную ночь. Она то и дело поглядывала на Педри, который разминался рядом с Пабло.
— Опять не спала? — раздался голос за спиной.
Брауна вздрогнула и обернулась. Алехандро стоял с бутылкой воды в руке, ухмыляясь.
— Если бы ты хоть раз посмотрел мои отчеты, то понял бы почему. — огрызнулась она, но без злости.
— Да ладно, я же шучу. Ты выглядишь так, будто тебя переехал автобус с фанатами.— парень встал перед девушкой откручивая крышку бутылки.
— Спасибо, что поднял настроение — она фыркнула и вернулась к записям.— А теперь марш на тренировку, Але.
Бальде усмехнулся. Подмигнув девушке, он удалился к остальным оставляя за собой шлейф хорошего настроения.
Тем временем Хави Эрнандес вышел на поле, размахивая руками.
— ¡Vamos, vamos! Быстрее! Сегодня работаем на выносливость и короткие передачи! — его голос разнесся по всему полю.
Игроки тут же оживились.
— Босс сегодня в ударе— пробормотал Рафинья, переглянувшись с Ферраном.
— Когда он не в ударе?— усмехнулся Торрес.
Тренировка началась с интенсивных рывков и комбинаций. Хави то и дело кричал указания, поправлял позиции, хлопал в ладоши.
— Педри! Быстрее поворот!
— Гави, не задерживай мяч!
— Бальде, смотри по сторонам, а не на Ансу!
Он работал на автомате. Каждый пас, каждый открывок пространства, каждый рывок – все через фильтр тупой, но привычной боли в колене. Он заглушал ее концентрацией, яростью игры, мыслью
«Сам справлюсь. Должен справиться.»
Он только что отдал идеальный разрезающий пас на Гави, выведя того один на один с условным вратарем Аньором Матсом, который сегодня заменял Тер Штегена в упражнении. Пабло не реализовал, выкатив мяч мимо, и с досадой развернулся, подбегая к Педри.
— Черт, чуть не попал! Хороший пас, Педри! — Гави вытер лоб рукавом футболки, запыхавшись. Он был весь в движении, как заводной, его глаза горели азартом.
Гонсалес лишь кивнул, уже мысленно готовясь к следующей волне атаки. Он поправил напульсник, стараясь не думать о том, как колено ноет после резкого разворота при том самом пасе.
— Слушай, — молодой вдруг понизил голос, шагнув ближе, пока другие игроки перестраивались. Его тон стал доверительным, чуть озабоченным.
— Брауна вчера говорила со мной. Насчет моих рывков, ты знаешь... Про бедро.
Педри мысленно отмахнулся.
«Ну и что? Она со всеми говорит»
Он сделал вид, что проверяет шнуровку бутсы.
— Она же у нас... детальная, — продолжил испанец, явно под впечатлением. — Все разложила по полочкам. И знаешь, она упомянула... — русый чуть замялся, словно понимая, что говорит что-то не совсем уместное, но не смог удержаться от "важных новостей". — ...что я должен быть осторожнее, потому что не хватает нам еще одного игрока с коленом на грани..как у тебя.
Время остановилось.
Звуки поля – крики Хави, свист мяча, смех Дембеле – мгновенно отодвинулись куда-то в белый шум. Педри не пошевелился. Он стоял, сгорбившись над якобы развязанной шнуровкой, его пальцы замерли на бутсе. Внешне – ничего. Ни тени на лице, лишь чуть резче обозначилась линия скул. Равнодушная маска.
Внутри же взорвалось.
«Зачем?!»
Первая бешеная мысль, раскаленная добела, как солнце над головой.
«Зачес она это тебе рассказала??!!»
Гнев хлынул лавиной, горячей и губительной. Он чувствовал, как кровь ударила в виски, застучала молотом в груди. Горло сжалось.
«Моё колено! Никому не должно быть дело, если я не прошу о помощи.»
Картинка Гавиры, доверчиво тараторящего, смешалась в голове с образом Брауны – ее серьезными глазами, ее планшетом, ее докторскими терминами.
«Идиотка! Я же молчал! Я терпел! А она разболтала. Сделала меня слабым в глазах Пабло! Во всех глазах?!»
Страх – острый, холодный – пронзил ярость.
«Он знает. Гави знает. Значит, скоро все узнают. Тогда меня снимут. Заменят. Посадят на скамейку. Надолго. Возможно, навсегда.»
Мысль о скамейке, о вынужденном бездействии, была невыносимее любой физической боли.
«Сам разберусь!
САМ.САМ.САМ.САМ.САМ.»
Пронеслось в голове с отчаянным, почти детским упрямством.
«Я всегда разбирался! Она не имеет права. Никто не имеет права лезть.»
Он чувствовал, как по спине пробежала мелкая дрожь, которую никто, кроме него, не видел. Кулаки под напульсниками сжались так, что ногти впились в ладони. Колено, будто в ответ на внутренний взрыв, дернулось острой, знакомой болью. Он едва сдержал вздох.
— Педри? — Пабло тронул его за плечо, его голос пробился сквозь шум в ушах.
— Ты как? Все нормально? Она же не сказала ничего плохого, просто...
Педри резко выпрямился. Маска была безупречна. Легкая улыбка тронула его губы, но не добралась до глаз. Глаза были ледяными.
— А наша медичка не в курсе о врачебной тайне ? — как-то по злому ухмыльнулась мужчина разбирая тазобедренные суставы.
Встав рядом с другом, он похлопал его по спине, жест был чуть жестче, чем нужно. — Я в норме, Пабло. Брауна ошиблась. — Он отстранился, делая шаг назад, к мячу, который покатился к ним. — Бежим? Ворота пустые.
Он не стал ждать ответа. Он просто побежал. Резко, с места, заставляя мышцы ныть, а колено – гореть огнем. Каждый шаг был вызовом. Вызовом боли. Вызовом Брауне. Вызовом всем, кто считал его слабым или сломленным.
«Пусть болтает»
Шипели мысли в такт ударам бутс о газон.
«Пусть всем рассказывает. Я покажу. Я буду играть. Буду бежать. Буду забивать. Пока колено не отвалится! Тогда она поймет. Тогда все поймут. Я не нуждаюсь в ее жалости и ее...»
Он поймал мяч, сделал обманное движение, прошел мнимого защитника и с силой вколотил мяч в пустые ворота. Удар был яростным, почти злым. Сетка задрожала. Педри развернулся и побежал обратно, не глядя ни на Пабло, растерянно стоявшего на месте, ни на Брауну, наблюдавшую за полем с дальнего края. Он видел только мяч, только ворота, только путь вперед. Путь, где не было места слабости, признаниям и докторам, которые слишком много знают и слишком много говорят. Цена этого пути горела в его колене, как раскаленная игла. Но он был готов платить.
«В ней.»
***
Брауна наблюдала за ним, сжимая планшет так, что пальцы побелели.
«Вижу, как он щадит левую ногу. Микро-движения, неочевидные другим. Но для меня – как крик. Хави полагается... А я что могу? Запретить? Он игрок, а не моя собственность. Но если не запретить...»
— Брауна! Смотри сюда!
Мысль обрывалась, как нервы в поврежденном колене.
Ее резко выдернули из раздумий. Усидев на месте лишь чудом, она подняла голову.
Усман Дембеле, сияя ослепительной улыбкой во всю ширину лица, выделывал чечетку с мячом прямо перед ней. Он жонглировал коленями, пятками, головой, явно стараясь произвести впечатление.
— Усман, тренировка началась, не отвлекайся! –крикнул Хави с центра поля, но без особой строгости.
Дембеле был Дембеле.
— Я не отвлекаюсь, jefe! Я... э-э... демонстрирую Брауне свою футбольную медитацию! Для баланса! — француз сделал сложный финт, почти сев на шпагат, и лукаво подмигнул Брауне.
— Ну как? Готов к матчу хоть сейчас! Может, мне меньше бегать сегодня? Для сохранения энергии? — Его глаза искрились надеждой.
Лопес невольно улыбнулась. Его неугомонная энергия и вечные попытки «договориться» о послаблениях были предсказуемы, как восход солнца.
— Медитация – это хорошо, Усман. Но план нагрузки сегодня – святое. Особенно для твоих «быстрых» мышц. — Она ткнула пальцем в планшет, где его аватарка мигала предупреждающим желтым цветом – риск перенапряжения приводящих. — Так что бегать будешь. Много.
Дембеле надул губы, как ребенок, лишенный конфеты.
— Пфф, всегда много... — Пробормотал он, но тут же сорвался с места, завидев мяч, который Левандовский пустил ему вдогонку.
— Мой!
Аргентинка проводила взглядом мужчине, что побежал забивать в ворота уже размявшемуся Марку. Отметив про себя, что первый номер выглядит бодро, она уткнулась обратно в планшет.
— Ты поговоришь с ним? — Хави оказался рядом.
«Он же был в центре.. чего?»
— Он не слушает. — обернувшись к тренеру тихо ответила Лопес.
— Но ты не сдаешься. — уголок его губ приподнялся, а рука упала на хрупкое плечо.
Она вздохнула.
— Нет. Не сдаюсь.
А на поле Педро снова ускорился, словно доказывая всем — и себе — что боль не имеет значения.
Но боль никуда не делась.
И Брауна это знала.
***
Тренировка набирала обороты. Хави, как дирижер в шторм, метался по полю, его голос резал влажный воздух:
— ¡Intensidad! ¡Más intensidad!
— Рафинья! Не засыпай на правом фланге! Двигайся!
— Бускетс! Диктуй темп! Диктуй!
— Ансу! Гол! Не в штангу! В сетку! ¡Vamos!
Игроки носились, выполняя упражнение на короткие передачи в квадратах. Мяч летал со свистом, бутсы вгрызались в газон, вырывая клочья дерна. Атмосфера была заряжена адреналином и легкой нервозностью перед важными матчами.
И тут случилось то, что никто не планировал, но что мгновенно разрядило напряжение. Андреас Кристенсен, обычно образец скандинавской стабильности, получил резкий пас от Феррана Торреса на границе мокрого от тумана участка газона. Решив сделать резкий разворот, датчанин поставил бутсу под неудобным углом. Шип подвел. Нога поехала вперед, как на банановой кожуре. Андреас, широко раскинув руки, пытаясь удержать равновесие, по инерции проехался пару метров на пятой точке, прежде чем грузно плюхнулся на спину прямо в небольшую лужу. Мяч беспомошно укатился в сторону.
«Нет-нет! Что случилось, я пропустила!»
Брауна поднялась со своего места откладывая планшет в строну. На секунду воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием игроков. А потом рванул взрыв хохота.
— Оле! — завопил первым Дембеле, схватившись за живот. — Андреас катается лучше, чем играет!
— Новый слайд-тэкль! — заржал Бальде, указывая пальцем.
— Без фола! Чистый отбор! — подхватил Ферран, едва не падая сам от смеха.
Даже суровый Хави отвернулся, но его трясущиеся плечи выдавали сдерживаемый смех. Брауна прикрыла рот рукой, но смешинки так и прыгали в глазах.
«Боже, идиоты.. но смешные)»
Аргентинка зыркнула на него предупреждающим взглядом и упала погрузилась обратно в работу.
Кристенсен, весь в грязи и траве, сидел, растерянно оглядываясь, а потом и сам начал неуверенно ухмыляться, потирая ушибленное место.
— Эй! Это не смешно! — попытался он возмутиться, но его голос потонул в новом взрыве хохота. — Мокро же! И этот... — Он с отвращением стряхнул комок грязи с бровок.
— Вставай, викинг! — подошел, протягивая руку, де Йонг, все еще ухмыляясь. — Примешь душ позже. Сейчас работа.
Пока Кристенсен отряхивался под ободряющие и ехидные комментарии товарищей, Лопес заметила, как Педри подошел к Френки. Они вместе бежали на следующее упражнение, и Педри что-то сказал, кивнув в сторону Френки. Брауна насторожилась, интуитивно приглушив дыхание, стараясь уловить слова сквозь общий гул. Но без толку.
***
— Френк... — Педри начал негромко, делая вид, что просто поддерживает разговор на бегу. — Тот раз...а-аа, Аргентине. Ты говорил, там была... девушка? Физио? Она сильно помогла?
Френки бросил на него быстрый, понимающий взгляд. Он замедлил шаг.
— Брауна? Да. Спасла, можно сказать.— Его голос стал серьезнее. — Я был идиотом. Думал, знаю лучше. Гнал ногу, как будто она не моя. Боль? Фигня! Работать надо! А она...
Френки покачал головой:
— Она как гром среди ясного неба. Вломилась в жизнь ко мне чуть ли не с криками, отобрала кроссовки и показала снимки. — проводя рукой по волосам, нидерландец на секунду замолчал усмехаясь.
— Микии даже не протестовала напору малознакомой девушки — он с улыбкой от теплых воспоминаний взглянул на внимательно слушающего футболиста.
— Говорила что-то про «необратимые изменения», «угробишь карьеру». Страшилки. Но... она была права. — Он помолчал, глядя, как Брауна что-то сосредоточенно пишет в планшете.
— Полностью сменила план. Упражнения, нагрузки, даже как спать велела по-другому. Жестко. Но...
Френки хлопнул Педри по плечу:
— Сейчас я здесь. Играю. Без боли. Благодаря ей. Настоящий профессионал в нужном месте.
Гонсалес ничего не ответил. Он лишь кивнул, его лицо оставалось непроницаемым. Но на долю секунды его взгляд задержался на девушке – взгляд, в котором мелькнуло что-то сложное: Любопытство? Сомнение? Признание? Отвращение. Гнев.
Но тут же, как по команде, лицо снова застыло в привычной сосредоточенной маске.
— Понятно, — только и сказал он, а затем резко ускорился, догоняя группу игроков, уходящих на следующую станцию. Он побежал так, как делал это всегда – отдаваясь движению полностью, без скидок, не щадя ни себя, ни свое колено. Каждый его шаг, каждый резкий поворот отдавался в сердце Брауны тихой, но отчетливой тревогой.
Она вздохнула, снова погружаясь в свои схемы и анимации.
«Упрямый...»
Подумала она, отмечая на схеме Педро тревожный красный значок рядом с коленом.
Но Френки заронил семечко. Осталось ждать, прорастет ли оно. И надеяться, что не будет слишком поздно.
А на поле уже раздавался новый гневный крик Хави, и Дембеле с визгом удирал от мяча, который послал ему в спину все еще мокрый и немного злой Кристенсен. Жизнь на Сьюдад Депортива шла своим чередом.
***
Последние свистки тренерского свистка растворились в барселонском воздухе. Игроки, обливаясь потом, но довольные адреналином, потянулись к бутылкам с водой и теннисным мячикам для массажа. Брауна собрала свой планшет и сумку с датчиками, медленно удаляясь от поля. Голова гудела от напряжения и нерешенной проблемы Педри, но она сознательно переключила фокус.
«Тер Штеген...»
Пронеслось в голове, пока она шла мимо пустых ворот.
«Его стойка при ударах сверху. Слишком жесткая в коленях, словно боится сломаться назад. Надо продумать упражнения на эластичность и доверие падению... И Рафинья с его вечным мотором – рискует надорвать приводящие, если не добавить упражнений на стабилизацию таза... И Араухо, наш дуб, но его прыжки... Ох, эти приземления...»
Список рос, вытесняя на время гнетущую мысль о Педри. Она решила: будет работать со всеми. Команда – это организм. Но колено соседа... оно все равно маячило красной тревожной точкой в ее сознании.
Она присела на прохладную металлическую скамейку возле крытого перехода, ведущего к автобусам. Достала планшет, собираясь структурировать поток мыслей. Мирно. Тихо. На минуту.
— Брауна! Спряталась!
Голос Рафиньи прозвучал, как выстрел. Она вздрогнула, подняв голову – и увидела, что к скамейке быстрым шагом движется целая делегация. Рафинья, Ансу, Алехандро, Дембеле, Пабло, Рональд, Де Йонг и Эрик. Лица были заинтригованы, у некоторых – лукавые ухмылки.
— Мы видели, как ты пялилась на нас весь тренинг, подруга ! — заявил Пабло, садясь рядом без приглашения, параллельно закидывая руку на её плечи и прижимая к себе с уверенностью в глазах, что только он так мог.
— Говори, кого ты там анимировалаа ? У кого что болит?
— Да-да! — подхватил француз, присаживаясь на корточки перед ней.
— Особенно меня! Ты же пялилась! Я чувствовал! У меня что? Опять быстрые мышцы? Может, мне сегодня массаж подольше? Или...
Он состроил задумчивую гримасу, а после снова взглянул на девушку — О, я знаю! — мужчина хотел было упереться руками о колени Лопес, как Пабло, вовремя среагировав, толкнул коленом её ноги заставляя чуть сдвинуться в строну.
— Меньше беговых упражнений!
Гавира нервно провел языком по верхней губе смотря на сокомандника.
Общий смех.
— Усман, твои быстрые мышцы в порядке, — Брауна не заметила действий темнокожего и не взяла во внимание Пабло.
— А вот твоя способность находить оправдания, чтобы не бегать – это отдельный диагноз. «Хроническое симулянтство легкой степени».
— Ой! — Дембеле притворно схватился за сердце. — Доктор, это больно!
— Ладно, серьезно, — вмешался Араухо, его мощная фигура заслонила солнце. — У меня что? Я чувствую, ты на мои прыжки косилась.
Кареглазая взглянула на него оценивающе:
— Рональд, ты – дуб. Крепкий, надежный. Но даже дубы могут треснуть, если падать на корни под неправильным углом. Твои приземления иногда слишком жесткие. Надо учиться гасить импульс мягче, как кошка. Иначе однажды колени скажут «спасибо, мы устали».
Араухо задумчиво потер подбородок:
— Кошка... Ладно, приму к сведению, доктор Дуб.
— А я? — подал голос Ансу, его лицо светилось любопытством. — Ты же смотрела, как я поворачиваюсь...
— Ансу, — Брауна сменила тон на более мягкий. — Ты – шелк. Быстрый, изящный. Но шелк может порваться. Твои резкие старты после паузы – точка риска для бедра. Надо добавлять плавности в рывок, не рвать с места как ошпаренный. Думай о волне, а не о взрыве.
— Волна... — молодой нападающий кивнул, явно визуализируя.
— Эй, а моя спина? — озабоченно спросил Эрик Гарсия.
— Иногда после игр...
— Эрик, — Лопес покачала головой с легкой укоризной. — Твоя спина – это следствие того, как ты играешь головой. Ты слишком часто запрокидываешь ее назад, напрягая шею и верх спины. Надо учиться встречать мяч не только лбом, но и позицией всего тела. И укреплять мышечный корсет. Без вариантов.
— Я? — Рафинья ткнул себя в грудь.
— Рафи, — Брауна улыбнулась. — Ты – вечный двигатель. Но даже у двигателя есть красная зона. Ты иногда забываешь, что можешь не бежать, если мяч явно не твой. Экономия сил – тоже навык. Иначе сердце однажды взбунтуется. Точнее, твои икроножные.
— А я? — Бальде выглядел немного смущенным.
— Але, — ее взгляд стал теплым. — Твоя молодость – твой плюс и минус. Ты восстанавливаешься быстро, но иногда играешь на пределе, не чувствуя усталости, пока не станет поздно. Учись слушать тихие сигналы тела до того, как они станут криком. И растяжка после каждой тренировки – святое. Никаких «ой, я потом. Ансу, пошли мяч покатаем».
Компания разразилась смехом, а упомянутые начали в шутку тыкать друг друга под ребра.
— А у меня? — Френки де Йонг подал голос с ироничной улыбкой. — Я же идеальный пациент теперь.
Все засмеялись.
— Френи, — Брауна прищурилась. — Ты – пример для подражания в дисциплине. Но твое примерное упрямство иногда просыпается. Не пытайся прыгнуть выше головы раньше времени. Твой план реабилитации еще не закончен, помнишь? Терпение, капитан.
Де Йонг сдался, подняв руки:
— Окей, окей, доктор. Слушаюсь.
— А что со мной? — раздался новый голос. К группе подошли Ферран, Пике... и Педри.
Они явно направлялись к автобусу, но Ферран, услышав смех и разговоры, потянул за собой остальных. Жерар смотрел с привычной снисходительной ухмылкой, Педри – с каменным лицом, руки в карманах серых спортивных штанов.
— Ферран, — Розарио быстро собралась. — Твоя главная проблема – асимметрия нагрузки. Ты слишком много работаешь на левую ногу при ударах и поворотах. Правая чувствует себя обделенной. Надо балансировать. Упражнения на координацию с упором на правую сторону. Иначе рискуешь получить синдром Золушки – одна нога в хрустальной туфельке, другая – в растоптанном башмаке.
Общий хохот. Испанец покраснел, но засмеялся:
— Ох, Золушка... Ладно, буду следить за башмаками!
Пике фыркнул:
— Ну, а мне что скажешь, доктор Хаус в юбке? Я уже древний ископаемый, наверное, у меня все болит?Его тон был шутливым, но в глазах читался искренний интерес.
Брауна встретила его взгляд:
— Олдовый наш, твой главный ресурс – твой опыт и голова. Твое тело требует не столько силы, сколько умной нагрузки и идеального восстановления. Твои колени видели больше мячей, чем некоторые стадионы. Береги их как хрусталь. Больше работы в бассейне, меньше ударной нагрузки в обычные дни. И спи, как младенец. Не меньше восьми часов. Без переговоров.
Пике кивнул, впечатленно подняв брови:
— Восемь часов? Это же почти как пенсия... Ладно, попробую, Брауна.
Наступила небольшая пауза. Все взгляды невольно переместились на Педро, стоявшего чуть в стороне. Он молчал, его взгляд был устремлен куда-то вдаль, за пределы Сьюдад Депортива. Напряжение повисло в воздухе. Брауна почувствовала, как учащается ее пульс. Она видела его колено – каждый микронапряженный шаг, каждый осторожный перенос веса. Она знала, что сказать. Прямо здесь. При всех. Предупредить.
Она глубоко вдохнула, готовая заговорить, подбирая слова, которые не будут звучать как приговор, но как срочное предупреждение. Ее губы уже приоткрылись...
— Ой, а меня-то вы пропустили? — Гонсалес вдруг резко повернулся к ним, его лицо расплылось в натянутой, неестественно широкой улыбке. Глаза оставались холодными. — Я же идеально здоров! Прямо как картинка в твоем конспекте по анатомии! Чего там смотреть? — Он небрежно подал плечами вверх, изображая легкость, но аргентинка заметила, как он чуть перенес вес на здоровую ногу.
— Не тратьте на меня время, доктор. Усману явно нужнее твои советы, как не бегать!
Его смех прозвучал фальшиво.
Дембеле фыркнул:
— Эй!
Но остальные засмеялись уже не так охотно, почуяв подвох. Френки бросил на Педри быстрый, понимающий и чуть грустный взгляд, а Пабло лишь незаметно прижал Брауну сильнее к своему телу.
Лопес замерла на секунду. Она смотрела прямо на плеймейкера. В его позе, в этом натянутом смехе, в избегающем взгляде читался вызов: Не здесь. Не сейчас. Не при них.
Она поняла. Нажимом его не возьмешь. Только упрямством против упрямства. И хитростью.
Ее лицо тоже расплылось в улыбку, но совершенно иной – легкой, игривой, сдавшейся.
— Ах да, Педро! — воскликнула она с преувеличенной легкостью, разводя руками. — Совсем забыла! Ты же наш «железный человек»! Ни тебе слабостей, ни тебе усталости! — Она покачала головой, делая вид, что сдается. — Ладно, ладно, сдаюсь! Иди в автобус, эталон здоровья. Не буду отвлекать от твоего пути к совершенству.
Все снова засмеялись, на этот раз с облегчением – напряжение спало. Дембеле что-то крикнул Педри вдогонку, Араухо похлопал Феррана по плечу, Рафинья потянул Ансу к автобусу. Группа начала распадаться. Педри кивнул Брауне, его губы дрогнули в какой-то неприятной улыбке, а в глазах осталась тень. Он развернулся и пошел к автобусу, стараясь идти ровно и быстро.
Шатенка наблюдала, как он уходит. Ее собственная улыбка мгновенно исчезла. Она сжала планшет так, что костяшки пальцев побелели.
«Железный человек...»
Горько подумала она, глядя на его спину.
«Железо тоже гнется. А потом ломается. Иди. Упрямься. Но твое колено кричит, Пепи. И я его слышу. Даже если ты нет.»
Она глубоко вздохнула, глядя на расходящихся игроков. Тихую войну за его здоровье она только что проиграла один раунд. Но война не была окончена. Она встала со скамейки, чувствуя усталость, но и новую решимость. Надо было искать другой подход. Более хитрый. Более настойчивый. Потому что цена была слишком высока. Она направилась к автобусу, в голове уже роились новые планы, а красная точка в сознании, обозначавшая Педри, горела ярче прежнего.
***
Зал ресторана отеля был наполнен спокойным гулом бесед и тихим звоном приборов. Солнечный свет, льющийся сквозь высокие окна, освещал длинный стол, где расположились игроки Барселоны и их спутницы. Обед подходил к концу, атмосфера была умиротворенной после утренней работы на поле.
Хави Эрнандес отложил вилку, аккуратно сложил салфетку и легонько постучал ножом по краю хрустального бокала. Разговоры стихли, взгляды обратились к нему.
— Чуточку внимания — начал он своим характерным спокойным, но четким голосом. — Небольшое, но важное объявление для ваших планов на среду. Тренировки не будет. — Он сделал небольшую паузу. — Вместо нее – большое благотворительное мероприятие La Liga в отеле «Arts». Фокус – на развитие детского футбола.
Он обвел взглядом стол, убедившись, что все слушают.
— Будут представители многих клубов. Но основное внимание, конечно, на Барсе, Реале и Атлетико. — Хави слегка напряг плечи, его взгляд стал чуть строже. — Присутствие всех игроков основного состава и их спутниц – обязательно. Дресс-код – вечерний. Рассчитываю на ваш безупречный вид.
Новость была встречена сдержанно игроками – кивки, короткие переглядывания. Но среди девушек мгновенно пробежала волна оживления, хотя и не слишком шумного.
— О, мероприятие! — прошептала Наталия, ее глаза уже забегали, мысленно перебирая гардероб, а вилка с десертом застыла в пространстве.
— Вечернее платье... Надо подумать, какое будет уместно, — задумчиво проговорила Катрин, взгляд ее скользнул к парню, Андреасу. — И муженьку нужно будет выглядеть идеально.
— Синему костюму – да. Новый галстук подобрать, — деловито, но без лишнего ажиотажа, заключила Микки, глядя на Френки, что сидел между Ферраном и Левандовским.
Обсуждение нарядов началось, но было лишено прежнего безудержного энтузиазма. При упоминании Мадрида между девушками промелькнул быстрый, понимающий взгляд. Легкая тень настороженности скользнула по их лицам.
— Ну, хоть платья выбрать приятно, — тихо заметила Сира, но в ее голосе не было прежней радости. — Хотя видеть некоторых из их делегации... — Она не договорила, но Наталия кивнула, сжав губы. Девушки хорошо знали, что среди игроков и персонала Реала есть те, кто не скрывает своего пренебрежительного отношения не только к Барселоне, но и к спутницам футболистов в принципе. Мысль о возможных столкновениях или просто холодных взглядах не добавляла радости.
— Новенькую просветите — подала голос Розарио поднося бокал с водой к губам с недоумением на лице.
Сара, что сидела рядом, повернулась корпусом к аргентинке. — Кратко излагая – мадридисты не те люди, с кем нам бы хотелось пересекаться — она закатила глаза.
— Высокомерие молодежи в строну барсы и даже в строну нас — привлекла к себе внимание Микии, которая сидела напротив. — Век бы их не видела.
«Интересно.. ладно, посмотрим»
Брауна лишь вздохнула и отпила воды ставя бокал на стол. Девушки продолжили обсуждать тему мероприятия закрывая глаза на неприятную тему команды.
Лопес взглянула на Салапур — Ты с кем планируешь идти? — она вопрошающе глядела на девушку, что уже смотрела на кого-то.
— С Ансу, скорее всего — брюнетка вновь вернула свой взор на девушку. Она выглядела не принуждено, а вот Брауна смотала на нее с широко раскрытыми глазами полного удивления. И только она хотела задать вопроса, как её тут же перебили не дав начать
— Старая дружба, пресса не прицепится. С ним спокойно.
Лопес нахмурился игриво брови, чем заставила испанку залиться смехом.
В этот момент со скрипнувшим стулом к ним подсел Пабло Гави. Он подвинулся совсем близко к Брауне, его колено почти коснулось ее колена.
— Браунита..— начал он тихо, наклонившись, с привычной для него небрежной ухмылкой, но в глазах – переживание. — Со мной пойдешь, ладно ? — Он ткнул себя пальцем в грудь, а после взглянул на всех девушке.
— Я вижу, что тебе уже рассказали о некоторых нюансах предстоящего мероприятия..— начал русый проводя языком по верхней губе — Потому не буду юлить. Мне просто будет спокойнее, если ты — он ткнул подругу в лоб — Пойдешь со мной, чтоб обозначить некоторым, что не одна, да и пресса... —Он махнул рукой. —...легче будет опровергнуть лживые слухи нам, чем если ты бы пошла с каким-нибудь Але.
Брауна фыркнула, невольно улыбнувшись его напору.
— А может, мне тогда с Родриго? — пошутила она, бросив взгляд на защитника.
— Он по моей просьбе любому зад надерёт, даже тебе — улыбаясь во все тридцать два, девушка непроизвольно провела взгляд по присутствующим и встретилась с ореховыми глазами.
Педри Гонсалес сидел рядом с Ферраном, который то и дело рассказывал ему что-то. Он слушал, спокойно доедая стейк. Девушка тут же отвернулась возвращая свое внимание другу.
Но его взгляд скользил в сторону Пабло и Брауны, когда русый начал свое уговаривание. Педри заметил их близкий наклон голов, увидел знакомую, чуть навязчивую ухмылку Пабло и сдержанную, но добрую улыбку Брауны. Он понял суть разговора мгновенно – Пабло зовет ее с собой. Брюнет лишь слегка приподнял бровь, но остался внешне совершенно спокойным. Его лицо было нейтральным, мысли – далекими. Какая, в сущности, ему разница, с кем пойдет Брауна? Она его знакомая, товарищ по команде... соседка. Не более. Да ко всему он питал к ней какое-то равнодушие после того, как узнал, что та рассказала о его колене кому-то. Ему все равно на нее.
Он отвел взгляд, вернувшись к своей тарелке, его внутренний барометр не показывал никакой бури.
— Посмотришь как я уделаю его в субботу — Пабло тихо засмеялся.
— Ты это..не уходи от ответа. Пойдем?
Брауна посмотрела на него. На его открытое, знакомое с детства лицо. Искреннее предложение было так соблазнительно. Она открыла рот, чтобы согласиться... Но вдруг ее будто окатило ледяной водой. Улыбка сошла с ее лица, глаза стали серьезными.
— Стой, Пабло... — прошептала она, отодвигаясь на сантиметр. – Ты вообще соображаешь? Пресса... они меня не знают. Вообще.
Тот подал плечами — Знают, как юного физио, который поставил на ноги берсерка!
— Да!? А потом ходили слухи, что у нас роман и Родри педофил — парировала та разводя руками гневаясь.
— Если я приду с тобой — Она сделала паузу, глядя ему прямо в глаза. — Нас просто сожрут заживо. Фотографии на первых полосах, заголовки 'Новая пассия вундеркинда Гави', 'Тайный роман в Барсе'... Ты этого хочешь?
Пабло нахмурился, но махнул рукой, пытаясь сохранить небрежность.
— Брауни, какая разница, что они пишут? Мы-то знаем правду.
— Разница огромная! — покачала головой Лопес, ее голос был тверд. — Для меня, Пабло. Мне не нужен этот... цирк. Давай я подумаю. Ладно?
Не дав ему ответить, с соседнего столика, где сидели резервисты и часть тренерского штаба, раздался громкий, нарочито веселый голос Усмана Дембеле:
— Брауночка! Не парься! Пойдешь со мной! Будешь самой яркой парой!— он широко улыбался, явно довольный своим предложением.
Брауну передернуло. Ее бесила эта его навязчивая фамильярность, постоянные попытки привлечь её внимание, которые она уже не раз мягко, но четко отвергала. Ее лицо стало каменным, она собралась дать резкий отпор, но наткнулась на Педро.
Его спокойные глаза сузились, взгляд, холодный и острый как лезвие, мгновенно нашел Дембеле. В нем читалось не просто удивление, а что-то глубже – резкое неодобрение, почти предупреждение. Этот взгляд длился доли секунды, но был невероятно насыщенным. Затем, абсолютно машинально, взгляд Педри рванулся к Брауне.
Глаза в глаза.
Он видел её напряженное лицо, как она сжала губы от явного раздражения – эта навязчивость Дембеле давно ей надоела. И в этот миг плечо Педри едва заметно дернулось вперед, как будто он инстинктивно хотел встать, преградить путь, вмешаться. Протест был написан во всем его внезапно напрягшемся теле и в добавок ко всему его махнувшая голова, означающая: нет.
«Нет? Что происходит? Что за пассивная агрессия?»
Она глядела с недоумением на Гонсалеса.
И тут же он замер. Его собственное движение, этот импульс, поразил его самого. Губы Педри сжались в тонкую линию. Он резко опустил взгляд на свою тарелку, будто изучая узор на фарфоре. Он не имел к Брауне никакого отношения, кроме общей компании и товарищества. Это было не его дело. Совсем. Он заставил себя расслабить плечи, сделать глубокий, неслышный вдох. Но легкая тень недоумения и досады на самого себя осталась в его глазах.
Лопес немного свела брови продолжая делать дыру в макушке мужчины, будто это единственный способ залезть ему в голову. Сдавшись, она перевела взгляд на Усмана, желая ответить ему колкостью.
Но прежде чем она успела открыть рот, спокойно и уверенно заговорила Салапур.
Она положила свою руку поверх руки Брауны на столе, создавая барьер и знак поддержки. Ее голос прозвучал ясно и громче обычного, так, чтобы слышали и Пабло, и Дембеле, и ближайшие соседи:
— Спасибо за предложения, но мы с Брауной уже все решили. — брюнетка посмотрела на подругу, и в ее взгляде было понимание и твердость.
— Мы идем вдвоем. Как подруги. Очень элегантно, очень стильно, и абсолютно без повода для глупых сплетен.
Она повернулась обратно к слегка ошарашенным Гави и Дембеле и добавила с легкой, но непоколебимой улыбкой:
— А что? Отличная идея, правда? Никакой нервотрепки, никаких ненужных вопросов. Просто две подруги на важном событии.
Лопес почувствовала, как волна напряжения спадает. Она крепко сжала руку Сары в ответ и кивнула, облегченно выдыхая.
— Абсолютно отличная идея, — подтвердила она тихо, но так, чтобы испанка услышала. Но перед глазами всплыла картина, как её сосед почти подорвалась с места, когда француз выкрикнул.
«Настолько серьезно было то его предупреждение? Усман же просто болван. Безобидный, но болван. Но почему такая реакция?»
Педри поднял взгляд только тогда, когда напряжение у их края стола спало. Он увидел, как Брауна благодарно улыбается контент менеджеру, как Пабло разводит руками с комичной гримасой поражения, а Дембеле, надувшись, отворачивается. Гонсалес кивнул про себя, как будто одобряя решение. Все в порядке. Спокойно. Рационально. Ему не о чем было волноваться. Совсем. Он снова взял вилку, стараясь игнорировать странное, колючее чувство, засевшее где-то под ребрами после того нелепого, непроизвольного рывка и мысли: не все равно?
— Хорошо, но на мероприятие ты от меня не отходишь — пригрозил пальцем друг. — Я серьезно, браунита!
Розарио рассмеялась, но положительно кивнула.
Проблема была решена. Спокойно и достойно. А тревожное ожидание встречи с некоторыми представителями Реала отошло на второй план, по крайней мере, на сейчас.
Жду ваших звезд, комментариев и вашего мнения !!!!!!!!!
Тгк: Мальборо пишет
( или marlborogonzalez )