Глава 34
Ему двадцать один год
Ей восемнадцать лет
Невио
Занятость делом действительно отвлекала меня.
Несколько дней я следил за Марио Ди Лауро, и это многое мне показало. Особенно его постоянные выезды за пределы Лас-Вегаса. Но он просто останавливался возле заправки, сидел в машине довольно долгое время, а затем возвращался обратно.
Но не сегодня.
Марио выходит из машины и, оставив водительскую дверь открытой, прислоняется к автомобилю. Он явно нервничает: его голова беспокойно поворачивается в разные стороны, словно он пытается оценить обстановку.
Но поскольку я нахожусь в стороне, возле больших деревьев, Марио меня не замечает.
Сегодня к этой старой заправке, которая, кажется, разваливается на глазах, подъехала другая машина. На ней не было номеров, а всё её покрытие было покрыто царапинами, а в некоторых местах краска уже начала слезать. Человек оставил машину через дорогу и подошёл к Ди Лауро, держа в руках папку с бумагами.
Надеваю наушник, чтобы услышать разговор.
На днях я прикрепил к машине несколько прослушивающих устройств. Хотел также установить отслеживающий чип, но Алессио сказал, что в этом нет необходимости, ведь мы и так сможем легко найти машину.
Но сейчас мне кажется, что нужно было это сделать.
— Всё ли здесь, что я просил? — взволнованно спрашивает Марио, беря бумаги и быстро просматривая их.
— Здесь всё показывает. Консильери руководит всеми делами в Канаде, и на документах стоят только его подписи.
— Значит, мой брат оказался настолько слаб, что передал власть другому ублюдку, — слова были произнесены настолько тихо, что я едва их расслышал.
— Что вы собираетесь делать? — спросил человек и забрал бумаги. — Вам пора возвращаться домой. В Канаду. Вас ждут там.
— Мне нужно оставить прощальный подарок, — с улыбкой произносит Ди Лауро.
Вытаскиваю пистолет и медленно приближаюсь к этим двоим.
Солнце уже давно село, и улица погрузилась во тьму. Единственный источник света исходил от луны и мигающих фонарей.
Марио Ди Лауро поддерживает связь с солдатами из Канады, чтобы узнать о здоровье своего брата. Сейчас мне стало ясно, почему он это делает. Вероятно, он планирует занять его место.
Мне плевать на это.
Единственное, что я знаю: за всё время его пребывания здесь не было ни минуты покоя. Из-за него на территорию Каморры нападали, из-за него возникали проблемы с перевозкой грузов.
Сегодня я положу этому конец.
В тот момент, когда выхожу из темноты, моя рука с пистолетом взмывает вверх.
Глаза незнакомца широко раскрываются от страха. В ночной тишине раздаётся выстрел, и Марио кричит. Он прижимает руку к правому плечу, а его одежда начинает пропитываться кровью.
Сейчас я испытываю лишь гребаную ярость.
Смеюсь так громко, и мой смех похож на смех маньяка.
Выстрелив ещё раз, я попадаю незнакомцу в живот, и он падает на пыльную дорогу.
Марио запрыгивает в машину и резко нажимает на газ. От этого шины начинают скрипеть, а поднявшаяся пыль попадает в глаза.
Мои руки нащупывают в кармане телефон. С трудом различаю что-либо, но всё же нахожу контакт папы и звоню ему.
— Марио тайно общался с солдатом Канады. Я только что видел их. Ди Лауро сбежал на чёрном Hummer. Дорога, по которой он поехал, ведёт к гоночному лагерю. Позвони Адамо, чтобы он его схватил. Он поймёт, о какой машине идёт речь. Боковое стекло со стороны водителя испачкано кровью.
— Понял, — звучит ответ по телефону. — Отличная работа. Его человек ушёл?
— Нет, я подстрелил его, но он, кажется, ещё жив. Позвоню позже.
Слышу в наушнике бормотание, но не могу разобрать слова.
Адамо справится с этим придурком. Кроме этой дороги, ему некуда деться.
Человек лежит на дороге с рукой на ране. Он ещё не осознаёт, что мёртв, но не раньше, чем сообщит мне всё необходимое.
— Какого черта ты делаешь? Ты понимаешь вообще, кто я такой?
— А ты знаешь, кто я? — вставаю рядом с ним и глядя на него сверху вниз. — Невио Фальконе. Приятно познакомиться, — и я давлю ногой ему на живот, прямо на рану.
Он начинает кричать от боли.
— Ну-ну-ну, тише, — спокойно проговорил я, убирая ногу и присаживаясь на корточки. — Солдат из Канады, да? — уточняю.
— Капитан.
— Не вижу разницы, — медленно закатываю рукава своей толстовки.
Затем я начинаю постукивать дулом пистолета по дороге прямо рядом с его головой.
Он сразу же обращает внимание только на оружие в моих руках. В его взгляде я вижу страх и панику.
— Я просто передавал ему информацию о ситуации в Канаде, и всё.
— Как же быстро ты начал говорить. Это совсем не весело, — недовольно говорю я. — Какая информация? Поточнее.
Убираю пистолет и хватаю этого ублюдка за плечи, поднимая его на ноги. Он не может устоять на ногах и падает на колени, держась рукой за живот.
— Капо болен. Он при смерти. Передал все дела своему заместителю. Марио Ди Лауро уже много лет мечтает занять его место, и в Канаде у него есть сторонники, готовые поддержать его в этом стремлении.
— Тоже этого хочешь, не так ли? — нащупываю в кармане свой нож и начиная вертеть его в руках.
— Паоло слаб и неумён. Он связал нас с мексиканцами, которые только просят и просят, но ничего не дают взамен. Если Марио Ди Лауро станет новым лидером, Канада станет сильнее.
— М-м-м, — промычал я, не впечатлённый услышанным. — Сомнительно. Есть что-то ещё интересное?
Придурок в отчаянии мотает головой и умоляет взглядом.
— Бесполезный и жалкий. Если все, кто поддерживает Марио, такие же, как ты, то его ждёт неприятный сюрприз на пути в Канаду. Он потерпит поражение. Он умрёт от рук тех солдат или от наших, — подношу нож ближе к нему. — Но ты умрёшь от моей руки.
Одним движением я перерезаю ему горло.
Кровь брызжет из раны и заливает всю его одежду. Отступаю, стараясь не запачкаться и не моргая, отталкиваю его тело на землю. Он издаёт булькающие звуки, захлебываясь собственной кровью.
В кармане вибрирует телефон. Достаю его и вижу, что мне пришло несколько сообщений.
Алессио: Где ты, мать твою?
Массимо: Ты должен был приехать три часа назад. Где ты?
Смотрю на часы и не могу сдержать ругательства.
Уже одиннадцать, а это значит, что через час закончится празднование дня рождения Авроры.
Меня не было целый день.
Блять.
Звоню папе и рассказываю обо всем, прошу его вызвать уборщиков. После этого я спешу к машине.
Черт, я обещал же.
Среди всех чувств, которые я сейчас испытываю, на первом месте стоит гнев на самого себя.
Меня не было рядом с ней слишком долго.
Я был настолько поглощён своими эмоциями из-за переезда сестры и переполнен яростью, что не замечал, как не уделяю времени моей девочке.
Как только я приезжаю, то сразу же выбегаю из машины, даже не задумываясь о том, что оставляю дверь открытой. Не обращаю внимания на Алессио, который начинает недовольно кричать мне вслед, я уверен, что он потом последует за мной. Вбегаю в дом Торреса, где много людей, которые танцуют под музыку.
Моё дыхание стало прерывистым, грудь поднимается и опускается очень сильно.
Смотрю на время в телефоне.
Двенадцать ночи.
Блять.
Взволнованно оглядываюсь в поисках Авроры и, расталкивая людей на своём пути, направляюсь к стеклянным дверям, ведущим, как я понимаю, на задний двор.
Вот она.
Аврора выбрала элегантное серое платье, которое идеально подчёркивало её фигуру. Верх платья был украшен кружевом и блестящими деталями, а его длина достигала середины бедра. За спиной платья тянулся кружевной шлейф, который изящно струился.
То, как она выглядела, сексуальное зрелище.
Рори смеется, поднимая голову вверх. От этого на моих губах появляется улыбка.
Многое в ней вызывает у меня улыбку. Это было с детства. Будь то её упрямые споры или сосредоточенное выражение лица, когда она рисует.
Однако сейчас я улыбаюсь, поскольку Аврора кажется счастливой.
Никогда не встречал никого, кто бы мне настолько нравился, чтобы я хотел знать о нём всё. Но Аврора именно такой человек.
Всё вокруг становится неважным, когда я замечаю рядом с ней его.
Мои глаза застилает красная пелена.
Он кружит её в танце, улыбается ей.
Сейчас моё спокойное поведение — это лишь видимость, способ скрыть истинные чувства. А когда я вижу на экране телефона сообщение от человека, который сегодня сбежал от меня, это не улучшает моего настроения.
Марио Ди Лауро: Ваша принцесса Аврора — не такой уж и безупречная.
Три видео.
Когда я включаю первое, то вижу бассейн, в котором плавает этот ублюдок. Сейчас же на улице он танцует с Авророй. Затем на экране появляется она сама.
Они целуются в чертовом бассейне.
Мои мышцы напряжены, а всё внутри меня требует, чтобы я начал убивать.
Гребаный Дарио Ди Лауро.
Это он.
Ди Лауро был у неё первым.
Не могу остановить себя и снова и снова нажимаю на кнопку воспроизведения. Вижу, как Аврора тянется к нему, как Ди Лауро обнимает её и целует в шею и челюсть.
Перехожу ко второму видео. Вечеринка в его доме. Я там был и уже тогда заметил, что дом буквально напичкан камерами.
В кадре появляется гостиная, которую я помню. Я сижу на диване рядом с девушкой, имени которой даже не узнавал. Нас с Авророй разделяет небольшое расстояние. Она стоит, прислонившись к стене, и смотрит прямо на меня, выглядя такой задумчивой с ноткой грусти.
Не помню, чтобы видел её в тот день.
Мне становится трудно дышать.
Дарио подходит к Авроре сзади и что-то шепчет ей на ухо. От неожиданности она вздрагивает и тут же оборачивается к нему.
И Аврора целует его.
Она никогда не принадлежала мне полностью? Они виделись, когда он вернулся из Лос-Анджелеса? Как, блять, часто?
Мои глаза вновь возвращаются к ним, реальным, и мне не хочется смотреть другое видео.
Сейчас они вдвоём, они смеются и танцуют вместе.
Мне трудно дышать от боли, которая разрывает меня изнутри. Чувствую боль оттого, что человек лгал мне, глядя прямо в глаза, когда я спрашивал её. Мне не хватает воздуха. Становлюсь таким озлобленным, и сам удивляюсь, как кровь ещё не застыла у меня в жилах.
Мои демоны не дают мне покоя, они кричат и царапаются внутри меня.
Не могу отвести от них взгляд, а в моей голове продолжают возникать изображения того, что я видел.
Моё тело сотрясает дрожь. И теперь я ничего не вижу. Ничего не слышу.
Во мне бушует только первобытная ярость.
***
Аврора
Утром его не было.
Когда я сидела на завтраке с нашими семьями, его не было.
Когда меня поздравляли, его не было.
В обед тётя Серафина покачала головой в ответ на мой вопрос о том, приехал ли он. А дядя Римо сказал, что Невио занят и приедет позже.
Когда я приехала на эту гребаную, бесполезную вечеринку, его не было.
Ни сообщения. Ни звонка.
Ничего.
Все смотрят на меня с сочувствием.
Меня же переполняют тоска и невыносимая боль. Изо всех сил сдерживаю слёзы. Поэтому я сижу в саду на скамейке, в одиночестве, чтобы никто не мог увидеть меня в таком состоянии. В таком беспорядке.
Я устала быть понимающей.
Мне надоело делать вид, что его отсутствие можно простить. Мне надоело искать оправдания для него. То, что Грета живёт теперь в Нью-Йорке, не так страшно. Они могут разговаривать по телефону, приезжать друг к другу время от времени.
Невио не выполнил своего обещания, и мне не стоит удивляться. Как он однажды сказал мне, Невио не всегда держит своё слово.
— В третий раз вижу тебя в таком состоянии.
Мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это. Он подошёл ко мне медленными, почти бесшумными шагами, и сел рядом. На нём был безупречный бежевый костюм.
Сегодня все как на подбор нарядные. Особенно меня удивил Киллиан, появившийся в чёрном костюме.
— В каком состоянии?
Смотрю только на красивые лампы, которые украшают весь сад. Они создают мягкую и комфортную атмосферу.
— В растерянности и, возможно, с лёгкой грустью. В первый раз, почти три года назад, в день свадьбы между...
— В день смерти Лео Пироса, — тот день отпечатался у меня, возможно, до конца моей жизни.
— Это был день нашего второго разговора. Запомним его так, — перевожу взгляд на Дарио, и он улыбается краешком губ. — Второй раз это было недавно: на вечеринке, когда ты, мягко говоря, перебрала с алкоголем. И сейчас у тебя такое же состояние.
— Внимательный.
Сегодня все внимательны, и это раздражает.
— Иногда да. Все эти случаи, как я понял, произошли из-за одного и того же человека, — тихо сказал он, глядя мне в глаза. — Где он?
С горькой усмешкой я пожимаю плечами.
— Кажется, где угодно, но только не здесь.
Из дома доносится шум и музыка, а через стекло я вижу своих друзей, которые танцуют рядом друг с другом.
Все в этом доме очень рады отпраздновать мой день рождения, но не я.
С самого начала вечеринки Алессио всё время находился рядом со мной и говорил, что он написал Невио, но не получил ответа.
Массимо тоже пару раз повторил то же самое, но потом, вероятно, заметил по моему взгляду, что мне это надоело, и просто отошёл к Лотти.
С днем рождения меня, черт возьми. Как же хочется, чтобы этот день поскорее закончился и наступил следующий. Я поеду к Сесилии и буду работать в мастерской.
Дарио встаёт напротив меня и, улыбаясь, протягивает мне руку.
— Потанцуем?
Скептически смотрю на его руку, склонив голову набок.
— Серьезно?
— Да.
— Здесь? — оглядываюсь по сторонам, осматривая пустой сад.
— Идеальное место для этого. Я прав или я прав? Выбираю первое, хотя и второй вариант тоже неплох.
— Ты смешон.
— Стараюсь, — Дарио тихо смеётся, а затем его лицо становится серьёзным. — Ты сегодня очень красива.
Наконец-то я чувствую приятное тепло внутри себя.
Я бы хотела услышать это от Невио. Думала, что сегодня именно он скажет мне об этом.
— Правда? — уголки губ сами по себе немного приподнимаются.
Дарио настойчивее протягивает мне руку, пристально глядя в глаза. На мгновение моя рука дрожит, но я всё же медленно вкладываю её в его ладонь. Он поднимает меня и сразу же начинает кружить.
— Это глупо, — не могу удержаться от смеха, когда мы начинаем нелепо танцевать, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Можем себе позволить.
Он сказал это так непринуждённо, что я сразу расслабился.
Я кружилась в танце, и мой кружевной шлейф развевался. Светлые волосы разлетались в стороны.
Музыка, доносившаяся из дома, совсем не подходила для наших танцев, но мы не обращали на это внимания.
На мгновение я позволяю себе расслабиться, рассмеяться и даже хихикнуть, когда Дарио меня шутливо подталкивает.
Но через секунду я слышу, что мой телефон, лежавший на скамейке, вибрирует от множества уведомлений. Я останавливаюсь, возможно, кто-то отправил мне поздравления.
Дарио стоит рядом со мной, пока я беру телефон.
Хмурюсь, увидев, что пришло сообщение от его отца.
— Что такое?
Не знаю, что и сказать, когда я просматриваю прикрепленные видео и читаю большое текстовое сообщение.
Марио Ди Лауро: Вот и настал день, когда ты участвуешь в моём плане, дорогая белая роза. Я считал тебя умнее и думал, что ты что-то ещё предпримешь после твоего «триумфа» больше года назад, но ты ничего сделала. Благодарю. Я не привык проигрывать, поэтому решил действовать.
К сожалению, я немного опоздал с подарком, который хотел преподнести тебе во время. Прошу меня простить за эту задержку. Все видео, которые я отправил тебе, также были отправлены вашему уважаемому Капо, всем его братьям, сыну и племянникам, а особенно твоему отцу. Третье видео было отправлено всем младшим боссам.
Прошу прощения за то, что загрузил ещё одно видео с участием моего сына и тебя. Мне очень понравилось оно, особенно то, что на нём запечатлён знаменитый Невио Фальконе. Хочу вас предупредить: когда меня нет в доме в Лас-Вегасе, все помещения оснащены камерами наблюдения. Возможно, вам стоит учесть это на будущее. И если решишь вернуться после сегодняшнего к моему сыну, то имей это в виду.
Мне хотелось посеять хаос в Лас-Вегасе, и ты помогла мне в этом. Бомба уже брошена, и я не уверен, что ты сможешь с этим справиться.
Мои пальцы дрожат, когда я нажимаю на каждое видео.
Первые два показали меня и Дарио, а вот третье видео я совсем не ожидала увидеть.
Точнее, боялась.
На экране я стою в гребаном голубом платье. Мы с ним кричим друг на друга, и слова, которые он говорил, навсегда останутся в моей памяти. В его руках был нож, направленный на меня, а ещё он прятал флешку.
А потом всё, что произошло тогда, вспоминается как в тумане. Сейчас же я смотрю видео, на котором видно, как я вонзаю нож в шею Лео Пиросу и это случилось так быстро...
Кровь, которая капает с ножа на землю. Он, лежащий на траве, без движения.
Откуда у него запись этого?
Перестаю дышать и хватаюсь за шею.
Боль в груди такая сильная, что кажется, будто моё сердце вот-вот остановится.
— Аврора! — Дарио хватает меня за плечи, замечая, что я начинаю терять равновесие. — Смотри на меня и дыши глубже. Постарайся ни о чём не думать и сосредоточься на моём лице. Дыши.
— Только я? Так ты мне говорила.
У меня волосы на затылке встают дыбом, а глаза расширяются, когда я встречаюсь взглядом с Невио.
Мои руки отталкивают Дарио, и я сразу замечаю, что он достал нож из кармана своего пиджака.
— Уходи, — отчаяние слышится в каждом звуке этого слова. — Пожалуйста, уходи. Прошу тебя.
Невио медленно приближается к нам, и я сильнее толкаю Дарио в сторону.
— Нет, — твёрдо произносит Дарио, глядя только на Фальконе. — Я не оставлю вас сейчас наедине.
— Дарио, — я кладу руки ему на щёки, чтобы он посмотрел на меня.
Знаю, что это может разозлить Невио, но это единственное, что я могу сделать, чтобы достучаться до Дарио.
— Иди. Он не причинит мне вреда.
Тебя же он убьет.
— Прошу, уходи.
За моей спиной раздаются шаги, но я сосредотачиваюсь на лице Дарио, которое выражает сомнение.
Он отступает только благодаря моим настойчивым попыткам убедить его.
Мои глаза и всё моё существо умоляют его прислушаться ко мне. И, кажется, только сейчас он начинает слышать и видеть меня, потому что делает шаг назад.
— Только попробуй сделать ещё ша...
Невио замолкает, потому что я резко оборачиваюсь и встаю у него на пути.
— Не надо, — проговорила я, выставляя вперёд дрожащую руку, и смотрю только в его пылающие гневом глаза.
— Отойди.
— Давай поговорим.
— Уйди на хрен с дороги, Аврора, — в его голосе слышалась ненависть, которая словно разрывала на части все те моменты, которые мы провели вместе.
Протягиваю к нему руку, чтобы прикоснуться, но он отшатывается от меня, словно я ему противна.
В его взгляде я вижу разочарование и боль.
— Я убью его, понимаешь? — Невио тяжело дышит, и на мгновение мне кажется, что его вот-вот стошнит. — Вы трахались с тех пор, как он вернулся из Лос-Анджелеса?
— Нет! Между нами всё давно закончилось, — пытаюсь донести до него свои слова и делаю шаг ближе, но он снова отстраняется. — Обещаю.
— Твои обещания для меня ничего не значат. Ты обманула меня, когда я спрашивал насчет него. Получается, все, кроме меня, знали, что между тобой и этим ублюдком что-то есть? Ты убеждала меня забыть и просила не думать об этом. Но при этом встречалась с ним?
Его голос стал таким ледяным.
— После его возвращения мы виделись всего несколько раз. Между нами ничего больше нет, правда. У меня есть только ты. Прошу, услышь меня.
— Несколько раз, — на его лице появляется улыбка. — Я знаю, что он был в доме твоей дорогой Сесилии Маручелли во время того гребаного барбекю. Вы трахались в мастерской или в твоей комнате? Или это происходило во всём доме? А может быть, сегодня, пока меня не было, ты проводила время именно так с ним здесь?
Моя рука поднимается и бьёт его по щеке. От удара его голова поворачивается в сторону.
Первая слеза скатывается по моей щеке, а всё тело сотрясается от сильной дрожи.
— Ты меня не слушаешь и не хочешь слушать. И что бы я ни говорила, ты мне не веришь. Но я клянусь, между нами с ним всё кончено. Дарио уехал в Лос-Анджелес, потому что это я отправила его туда. Между нами с ним ничего больше нет, потому что всегда был ты. Только ты. Я бы не изменила. Я бы не причинила тебе такой боли.
— Хорошая речь, — Невио покачал головой и усмехнулся.
— Я люб...
— Любишь?
Звучный хохот разносится. Этот ядовитый с нотой издевки и это разбивает мое сердце на мелкие осколки, открывая рану в груди.
— Меня?
Его голова наклоняется в бок, а глаза прищуриваясь изучают меня с насмешкой.
Весь его вид указывает, что он не желает меня слушать, верить мне.
Я теряю его.
С каждой секундой.
Это ударяет по мне так сильно.
— Ты выбрала неподходящее время, чтобы сказать мне это. Но мне уже всё равно. Откуда мне знать, возможно, ты говорила это и ему? Теперь, вспоминая все твои слова, которые ты говорила раньше, я воспринимаю их как ложь.
Невио смотрит на меня пристально, и его взгляд будто пронзает меня насквозь.
В одно мгновение Невио превратился из дорогого мне человека, которого я знаю всю свою жизнь, в того, кого я видела после свадьбы его сестры.
Тот же взгляд.
То выражение лица.
Ужас, невыносимая боль в сердце и отчаяние переполняют меня, а кожа покрывается испариной.
Все эмоции исчезают с лица Невио. Его глаза становятся очень тёмными, а голос звучит обманчиво мягко:
— Я убью его прямо у тебя на глазах или сделаю это один. Мне всё равно. Может быть, мне даже понравится рисовать его кровью на стенах.
Невио смотрит на мою шею, и его губы искривляются.
— Выбрось эту подвеску, — рычит он, отходя назад. — Не хочу её видеть. И я не хочу смотреть на тебя.
С невыносимой болью я смотрю, как Невио отворачивается от меня и идёт в дом.
Эмоции переполняют меня, и я не могу нормально дышать.
Это и страдания, и боль, и страх — настолько сильные, что кажутся почти непреодолимыми. Они настолько поглощают меня, что я чувствую, будто тону в своих собственных эмоциях.
Подношу руку ко рту, чтобы сдержать рвущиеся наружу рыдания. Боль пытается найти выход в крике и слезах, которые обжигают моё сердце. С моих губ срывается громкий всхлип, но слёзы продолжают течь по щекам, не останавливаясь.
Я его потеряла.
Мои ноги меня не держат, и я вынуждена держаться за скамью, чтобы не упасть.
Меня немного отвлекает вибрация телефона, но когда я вижу, что это папа звонит, слёз становится больше.
Мой мир рушится.
Заставляю себя двигаться и на дрожащих ногах медленно иду к дому, чтобы наконец уйти отсюда. Меня охватывает паника, когда люди смотрят на меня. Мне кажется, что они могут увидеть все эти видео.
Спешу по коридору, опасаясь столкнуться с кем-нибудь. Несколько минут я прилагаю все усилия, чтобы двигаться быстрее, и наконец-то выхожу. С облегчением я всхлипываю, но это длится недолго.
У меня сильно крутит живот, и я отхожу в сторону. Меня тошнит, и я избавляюсь от содержимого желудка, пока желчь не начинает обжигать мне горло.
Мама может увидеть видео.
Это осознание лишает меня рассудка и бросает в бездомную яму отчаяния.
Это больно. Так больно.
Сильно зажмуриваю глаза, надеюсь, что всё это сон.
— Аврора? — я почувствовала, как мне на спину легла рука, которая слегка поглаживала её.
Сайлас наклоняется ко мне, и я вижу в его глазах беспокойство.
— Папа знает, а потом и все остальные узнают, — реальность словно бьют меня. — Мама узнает, что я убила Лео Пироса.
У меня дрожит подбородок, а ноги подкашиваются.
Мой друг успевает подхватить меня.
— Аврора, что мне сделать? Скажи, как я могу помочь?
Вновь вибрирует телефон в моих руках — это звонит папа. Пролистываю список звонков и вижу, что одно за другим приходят сообщения от дяди Римо, Алессио и Массимо.
Последние двое где-то рядом, и поэтому я беру пиджак Сайласа, чтобы он точно услышал меня.
— Я не хочу находиться здесь. Не хочу быть в этом городе, — Лас-Вегас город Невио. — Я просто не могу.
Не смогу с этим справиться.
Бросаюсь к нему, обнимаю за талию и утыкаюсь головой в его плечо.
Рыдания, которые рвутся из моей груди, настолько громкие, но я не могу остановиться.
Сайлас нежно обнимает меня, гладит по голове, а затем протягивает руку и вытирает слёзы с моих щёк.
— Побег это не выход.
— Мне будет лучше где угодно, только не здесь, — прошептала я, крепче сжимая его руки. — У твоего отца есть частный самолёт, Сайлас. Давай полетим в Нью-Йорк.
Это был наиболее безопасный для меня вариант.
Мне больше некуда бежать. Только туда.
— Мы останемся. Не дай этому сломить тебя.
Судорожно качаю головой.
— Я уже давно чувствую себя сломленной, — мне было безразлично, что люди на улице смотрят на меня. — Моя жизнь рушится.
— Так давай её восстановим, — Сайлас приподнимает мой подбородок пальцами, чтобы заглянуть мне в глаза. — Я с тобой. Мы сможем это сделать вместе.
Мой страх усиливается от ещё одного звонка.
— Не сейчас, я совсем не готова.
Мой друг внимательно смотрит мне в глаза.
Моё сердце замирает, и я чувствую, как оно подступает к горлу.
Долго и напряжённо думаю, что он мне откажет. Сайлас снова скажет мне бороться, но сейчас я не чувствую в себе сил это сделать.
— Хорошо.
Испытываю огромное облегчение и, не обращая внимания на звонки и сообщения, пытаюсь найти человека в контактах, который мог бы мне тоже помочь.
Валерио.