Глава 4
Ему шестнадцать лет
Ей тринадцать лет
Невио
Я ощутил прилив сил, когда ударил этого никчёмного ублюдка. Мои костяшки пальцев с силой врезались в его лицо, словно стремясь излить накопившийся гнев.
Зрители, наблюдавшие за этим зрелищем, разразились восторженными криками.
Я с уверенностью атакую своего соперника. Запрыгнув на него, я с силой вдавливаю колено ему в живот. Мои быстрые и точные удары кулаками приходятся на уже травмированное лицо. С каждым ударом я выдыхаю, и на моих губах невольно появляется улыбка.
Внезапно чьи-то руки хватают меня за плечи, пытаясь остановить. Но мне все равно, я лишь усиливаю давление коленом, продолжая безжалостно бить его кулаками.
Горячая кровь стекала с его лица и обжигала мне грудь.
— Невио, отпусти его! Это не смертельный бой, — настойчиво просит кто-то, но я наношу последний удар и стряхиваю нетерпеливые руки с тела.
Перед глазами всё мелькает, и когда я поднимаюсь, в них появляются красные пятна. На моей груди кровь, но на коже нет ни единого следа.
— Ты потерял контроль, — недовольно говорит Алессио, качая головой. — Снова.
Мне было все равно, но не моему отцу. Он всегда говорил о контроле, вместе с Нино.
— Пойдешь жаловаться?
— Нет, — твердо сказал он. — Зрителей здесь довольно много и новость быстро разлетится.
Это правда. Арена была полна людей.
— Плевать.
Я вышел из клетки и направился в раздевалку. По пути к душу я снял спортивные шорты и включил воду.
Желание причинять боль другим людям всё ещё было со мной. Я всё ещё чувствовал напряжение, и даже холодная вода не могла меня успокоить. Мои пальцы были разбиты, но мне нравилось, как боль вспыхивает внутри меня.
Алессио сидел на одной из скамей и кому-то писал сообщение на телефоне.
— Нам пора. Массимо и наши отцы уже на месте, ждут нас, — он падает мне полотенце, так же продолжая смотреть в телефон. — Этот мальчик готов к посвящению.
Дарио Ди Лауро — сын Марио Ди Лауро, человека, которого можно назвать трусом. Месяц назад семья Ди Лауро приехала к нам из Канады, опасаясь за свою жизнь. Старший брат Марио, наследник семейного дела, возглавил семью, и Марио решил бежать, взяв с собой жену и двоих детей — Дарио и Арианну.
Теперь он предатель на своей земле. Здесь к нему не относятся с уважением. Непонятно, зачем его отец принял их. Возможно, чтобы получить нужную информацию.
Сегодня Дарио исполнилось четырнадцать лет, и у него важное событие — посвящение.
Массимо прошёл посвящение, когда в мае ему исполнилось четырнадцать лет. Со мной это произошло два года назад. С Алессио уже как год.
После посвящения Алессио был в странном состоянии задумчивости и напряжения. Он куда-то исчез до конца дня, и когда вернулся, я заметил, что он прошёл через сад, соединяющий наш дом с домом Фабиано.
Утром Массимо сообщил мне, что его брат провёл время с Авророй. Алессио всегда любил общаться с ней и делиться своими мыслями.
Мы втроём не хотели, чтобы Грета, Аврора и Карлотта узнали о нашей тьме, о наших демонах. Но Алессио был с ней, и я был уверен, что он всё ей рассказал.
Алессио убил одного из солдат Наряда, который шпионил за нашими людьми в Канзас-Сити. Его быстро поймали.
Авроре тогда было двенадцать лет, и я думал, что её ужаснет его рассказ, но она осталась равнодушной. Они были неразлучны, и её отношение к нему не изменилось, хотя она была всего лишь ребёнком. Она и сейчас остаётся ребёнком.
Когда в четырнадцать лет я прошёл посвящение, я не хотел обсуждать это с Гретой. Мне не хотелось видеть её печаль, как в день нашего двенадцатого рождения. В тот день она увидела моих демонов и поняла, какие мы, мужчины нашей семьи, на самом деле. Грета любила нас, но она не могла принять то, что нас всех тянет к тьме.
— Идём, — сказал я, когда надел на себя одежду и обувь.
Традиция посвящения подразумевает ещё приходить нарядными, так что там будут все в костюмах.
Я устроился на пассажирском сиденье Бугатти Алессио, а он занял место за рулём. Мы ехали в тишине, но вскоре её нарушила музыка.
У Алессио совершенно нет музыкального вкуса.
Мы довольно быстро добрались до казино, расположенного на окраине Лас-Вегаса. Сегодня оно было закрыто для всех, кроме нас, чтобы никто посторонний не смог увидеть происходящее. Внутри собрались все младшие боссы Каморры, их наследники и солдаты. Все они с нетерпением ждали посвящения нового солдата.
Мой отец, Нино и Массимо стояли возле барной стойки в главном зале. Фабиано и Савио, вероятно, находились в нашем доме.
— Мы поговорим с тобой позже, — первое, что сказал отец мне, когда я к ним подошёл. — Ты готов, Дарио? — спросил он, когда к нему подошли два члена семьи Ди Лауро.
Их светлые волосы и общая внешность чем-то напоминали Скудери.
Дарио был совершенно спокоен, он кивал в ответ на слова и уверенно смотрел на окружающих.
В отличие от своего отца, который, казалось, не мог найти себе места и постоянно переходил от одного к другому. Его волнение было заметно, а в глазах читался страх, когда он смотрел на меня и мою семью.
— Готов, — уверенно сказал Дарио.
— Это такая честь, Римо. Мы благодарны, — быстро сказал Марио.
Мой отец проигнорировал его и подошёл к Дарио, кладя руку ему на плечо.
— Сегодня мы собрались здесь, чтобы посвятить Дарио Ди Лауро. Как и каждый посвященный, он должен заплатить кровью.
Один из солдат привёл к нам мужчину, который пытался сопротивляться, но безуспешно. Это был один из должников Каморры. Его бросили на пол перед Дарио. Рот мужчины был заклеен скотчем, а глаза, широко раскрытые от ужаса, молили о пощаде.
Отец протянул Дарио пистолет, и тот уверенно взял его в руку. Он направил дуло прямо в голову мужчины и, не дрогнув, нажал на курок. Тело упало на пол.
Мужчины одобрительно кивнули. Дарио посмотрел на своего отца, ожидая увидеть его реакцию, но тот отвел взгляд от сына и сразу же обратил его на моего отца.
— Пора присоединится к Каморре.
Дарио сел на стул, закатал рукав рубашки и протянул руку. В этот момент в комнату вошли шлюхи, которые сразу же начали предлагать алкоголь и свои услуги. Я остался рядом с отцом и не отрываясь наблюдал, как Нино начинает делать татуировку Дарио.
Когда татуировка была завершена, все подошли ближе к нам. Отец протянул руку с татуировкой, и младший Ди Лауро сжал его пальцы.
— Ты будешь моими глазами?
— Буду.
— Ты будешь моим ножом?
— Буду.
— Ты будешь истекать кровью и умрешь за наше дело?
— Буду.
— Сегодня ты отдаешь мне свою жизнь. Это мое решение, пока смерть не освободит тебя. Добро пожаловать в Каморру, Дарио.
Тогда солдаты официально поприветствовали его в нашем мире.
Телефон отца начал звонить. Он не обратил на него внимания, продолжая пить из своего бокала виски, но потом с раздражение достал телефон из кармана, когда тот снова начал звонить.
— Что случилось, Савио? — спросил он.
Отец нахмурился, слушая внимательно, что говорил Савио и перевел взгляд на Нино.
— Отправь координаты. Оставайся в доме, мы найдём их, — ярость в голосе отца сразу можно было услышать. Он с силой поставил бокал на барную стойку и посмотрел на нас. — Алессио и Массимо езжайте домой.
— Что сказал Савио? — спросил Нино.
— Аврору и Карлотту похитили по-пути к дому Баззоли. Диего без сознания. Но Фабиано отслеживает передвижение Авроры, через телефон. Он подарил ей браслет с датчиком слежения в прошлом году и не зря, — последнее слова папа произнес тихо.
Его глаза пылали гневом, а пальцы побелели от того, как он сживал телефон. Казалось папа его сломает на две части.
— Никто не должен знать о происходящем. Мы решим это быстро и вернем их домой.
— Мы хотим тоже их искать, — сурово сказал Массимо и Алессио кивнул в знак подтверждения.
— Нет, вы едете защищать остальных членов нашей семьи. Это больше не обсуждается. Езжайте.
Отец выскочил из казино, и через мгновение мы последовали его примеру.
Развлечение за нашими спинами было в самом разгаре, но вместо того, чтобы сказать им убрать от сюда к черту, мы не стали терять ни секунды.
— По записям с уличных камер они поехали прямо к выезду из города. Мы будем там через две минуты, езжайте за нашей машиной, — сказал отец и сел в машину Фабиано, который только подъехал к казино.
Я сел в машину к дяде Нино и он рванул с места, резко нажав на педаль газа.
Жажда крови снова струилось по моему телу. Аврора и Карлотта были частью моей семьи. Мы особенно защищали их и Грету. Защитим и сейчас.
— Где они сейчас? — уточнил я у Нино, который смотрел на телефон и на дорогу.
Дядя помедлил, вглядываясь в экран.
— Съехали с дороги и остановились, — Нино покачал головой, поглядывая по сторонам и мчась со скоростью не меньше сотни километров в час.
— Кто это может быть?
— Ставлю на канадцев. Они хотят вернуть Марио Ди Лауро, чтобы он ответил за предательство, — холодно ответил он. — Уверен, похищение продумано. И они хотят обмен.
Я неотрывно смотрел в окно, стиснув челюсти так крепко, что заболели зубы. Свет фар рассеял темноту, а пистолет в моей руке словно требовал, чтобы я его использовал.
Нино резко затормозил.
Мы увидели задние огни машины, которая действительно съехала с дороги. Двери заднего сиденья были открыты. Мы выбежали из машины и бросились к черному внедорожнику. Мужчина лежал головой на руле, его окно было частично опущено. Фабиано схватился за ручку двери и открыл её.
— Ты ответишь на все наши вопросы, — ледяным тоном проговорил Фабиано, поднимая голову ублюдка.
Он покачнулся, его тело было покрыто ранами, но он всё же сумел достать пистолет. В этот момент я стремительно выбил оружие из его рук, а затем ребром ладони ударил его прямо в шею, попав в горло. Кровь запачкала его волосы и стекала по щеке. Я схватил его за челюсть, чтобы посмотреть на лицо.
Он был в шоке от боли и не мог сопротивляться. Я крепко удерживал его в захвате, не давая возможности пошевелиться.
— Кому вы преданны? — взревел я.
Однако, когда я полностью вытащил его из машины, я увидел, что у него серьёзная рана на правом глазу. Его одежда была разорвана в нескольких местах, особенно на руках и груди. Также были небольшие порезы на шее.
— Я... Она... — он пытался выдавить из себя слова. — Её г-глаза... глаза будто неживые.
— Что? — рявкнул отец.
— Кто вас послал? — Фабиано схватил его за воротник и встряхнул.
Я отошёл в сторону, чтобы отец мог встать рядом с Фабиано. Папа приставил нож к уцелевшему глазу парня, готовый в любой момент нанести удар.
— Если не хочешь лишиться второго глаза, говори, — зарычал отец, приближая нож к глазу ближе.
— З-заброшенный дом! — заорал он. — Заброшенный дом возле водохранилища Мид. Недалеко от плотины Гувера будет стоять синий, двухэтажный дом, — его голос потихоньку перешёл на шепот. — Они там.
— Он говорит правду, — услышал я Нино, который протянул отцу телефон. — Они и вправду там.
Фабиано откинул его от себя в мою сторону и помчался к машине, за ним мой отец.
— В Сахарницу его! — последнее что я услышал и они уехали.
***
Аврора
Я сидела на крыльце этого ветхого дома и слушала, как внутри него трещат старые деревянные балки. Меня окружал шум воды и прохладный ветер, от которого я чувствовала холод.
У моих ног, испачканное кровью, лежало лезвие ножа, отсвечивающее в лунном свете. Нежно перебирая волосы Карлотты, которая лежала без сознания у моих ног, я думала о том, как бы согреть её, но не знала, как это сделать.
Мои руки и одежда были в крови, но я не чувствовала боли и не замечала ран.
Глядя на неподвижное тело мужчины, лежащего на земле, я подумала, что он уже не дышит. Однако, когда я присмотрелась внимательнее, я заметила, как дернулся его мизинец правой руки. Он выглядел так, будто жизнь медленно покидала его. Мужчина тяжело дышал, а его верхняя часть тела была покрыта кровью. Волосы на его голове были влажными от пота и спутались.
Нас забрал Диего, потому что мы попросили его об этом. Карлотта очень хотела провести ночь у себя дома. Когда мы подъехали к дому, наши шины прострелили. Диего отчаянно пытался бороться с нападавшими, чтобы они не смогли добраться до нас. Но у него не получилось. Нам надели маски на головы, и я хорошо помню эту темноту.
Они не причиняли нам вреда. Но я отчетливо помню, как Карлотта плакала рядом со мной и дрожала от страха. Я будто отключилась. Я слышала их крики, но не обращала на них внимания. Я не думала ни о чём, кроме как о том, чтобы освободиться. Я не плакала и не дрожала.
Я ничего из этого не делала.
Только тонула в полном хаосе. И он был таким освобождающим, таким чёрным. Ничего не разрушало его, не прерывало.
Я замерла, когда свет от фар машины ненадолго ослепило меня. Дверь автомобиля распахнулась и первое, что я увидела — это папа, который бежал ко мне.
— Аврора! — смотря в его глаза, которые были наполнены облегчением, беспокойством и чем-то ещё. Возможно, это был страх.
За меня? Или из-за того, что я сделала?
Он провел пальцами по моей щеке и что-то стёр с неё. Его рука испачкалась кровью. Она была и на моем лице? Я не чувствовала.
— Ты ранена? — папа приподнял мой подбородок, наверное, чтобы лучше рассмотреть меня, но я мягко отстранилась.
— Это не моя кровь, — тихо сказала я, почти шепотом.
Я увидела, как к нам приближается дядя Римо. Он смотрел на меня так же, как папа. Но затем его взгляд упал на окровавленный нож и лежащего мужчину.
Дядя Римо подошёл к нему и приложил пальцы к его пульсу. Выражение его лица сразу изменилось, став более серьёзным и мрачным. Я уже видела такое же выражение у тех мужчин, когда они смотрели на меня и Карлотту.
Он распахнул рубашку мужчины, и я увидела раны и вытекающую из них кровь.
— Принцесса, что случилось? — прошептал папа, поворачивая мою голову к себе. — Скажи мне.
Я не хотела рассказывать. Боялась, что их взгляд направленный на меня изменятся. Что они больше не увидят меня, а будут видеть монстра.
— Ей плохо, — говорю я, указывая на Карлотту.
Папа, словно только сейчас заметив её, снова обратил свой взгляд на меня, словно пытаясь что-то отыскать в моих глазах.
Может быть, страх или желание, чтобы он помог мне?
Он нежно держал мое лицо, вытирая кровь, и смотрел на меня с такой любовью и грустью.
Дядя Римо поднял Карлотту и прижал к своей груди, надевая на неё свой пиджак.
— Я в порядке, — тихо сказала я, без сомнения, папа немного успокоился. Но в глазах было видно беспокойство, как и у дяди.
Почему мне не было страшно сегодня?
***
Карлотту уложили спать после того, как убедились, что она не пострадала и её состояние не вызывает опасений. Джемма и Савио окружили её с двух сторон, ожидая, когда она наконец успокоится и попытается заснуть.
Помню слёзы в глазах мамы, её крепкие объятия и рыдания. Она была счастлива, что я вернулась домой и была в безопасности. Я стояла рядом с ней, наблюдая за её слезами, и думала о том, что кровь на моих руках всё ещё не исчезла.
Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, я почувствовала, как возвращается спокойствие. Выйдя из ванной, я выключила свет и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
Позади меня раздались шаги, и я услышала голос мамы:
— Ты искупалась, принцесса?
Я обернулась через плечо, кивая.
— Ты не хочешь присоединиться к нам? Киара хочет приготовить закуски, я как раз направляюсь к ним, — мама смотрела на меня с надеждой.
— Не хочу.
Двинулась дальше, но мама шагнула следом за мной.
— Я бы посидела с тобой и мы вместе помолчали.
— Нет, спасибо, — сказала я.
Её глаза наполнились тревогой, и я поняла, что, несмотря на все мои заверения и попытки успокоить её, мама всё равно будет беспокоиться. С усилием я подошла к ней и крепко обняла.
— Я просто хочу спать, — прошептала я, развернувшись.
Проходя по коридору, я с облегчением вздохнула, когда скрылась за углом, и мама не окликнула меня и не последовала за мной.
Подходя к лестнице, я увидела дядю Римо, который как раз выходил из папиного кабинета. Он замер, встретившись со мной взглядом. В его черных глазах промелькнуло что-то странное — смесь беспокойства и тревоги. Дядя направился ко мне.
Мне нравился дядя Римо. Он один из немногих людей, которые не задают вопросов.
— Если вдруг захочешь поговорить о том, что произошло, приходи ко мне. Хорошо?
Я киваю, не зная, что сказать.