DANGEROUS
— Почему люди так тяготеют к чему-то опасному и разрушительному? Вот я сейчас кучу таблеток высыпал на руку. Знаю, что надо одну, но сразу появляется мысль выпить всё разом и посмотреть что будет. Что это? Любопытство? — Никита смотрит на свою ладонь с интересом. На ладони горкой лежат матовые кругляши таблеток.
— Это полное отсутствие инстинкта самосохранения. Программа саморазрушения... — Вася усмехается одним уголком рта, продевая одну руку в рукав чёрного пальто, — У меня есть теория, что человечество в процессе эволюции утратит инстинкт самосохранения и полностью самоуничтожится.
— Это бред. С эволюционной точки зрения, — Сашка сонно потягивается так, что хрустит позвоночник, — Не может группа с отсутствующим стопором обогнать в объеме потомства группу с мощным инстинктом самосохранения. Даже теоретически невозможно.
Вася снова криво усмехается и поворачивается к Никите. Тот всё ещё внимательно изучает руку с горкой таблеток:
— Выходит, ты мутант у нас, Никитос. Эдакая эволюционная ошибка.
— Да ладно тебе, — Сашка скалывает руки на груди, — Под поезд же не прыгает? И дорогу на зелёный переходит. Глупости это всё, есть у тебя инстинкт.
— Но иногда мне прям очень хочется перейти именно на красный! — протестует Никита, —Вот как понять, что я перехожу на зелёный именно из-за инстинкта самосохранения, а не из-за общественных норм?!
— А это мы можем легко проверить... — ухмыляется Сашка, — Например, детская игра на доверие. Падаешь спиной назад. Я и Васька тебя ловим. Ногу назад поставишь - есть инстинкт.
— И нет доверия...
— Да кому в нашем мире можно доверять? — снова перехватывает Сашка, — Давай.
Никита высыпает таблетки обратно в банку. Встаёт в центр комнаты. Сашка и Вася встают за его спиной.
— Ну!
И он падает. Падает, не отставляя ноги. В ту же секунду руки друзей ловят его, крепко хватают за плечи, ставят на ноги.
— Да... интересный случай, доктор, — смеётся Сашка, — Кажется, ты действительно не чуешь опасности.
— Как будто вы могли меня не поймать? — ухмыляется Никита, — Тут надо как-то по другому проверять.
— Так. Всё. Заиграетесь сейчас, я вас знаю. После прошлого эксперимента и выяснения кто из вас прав мы кухню три часа с Настюхой отмывали... Давайте прекращать, — возмущённо пыхтит Вася.
— Тут рядом станция есть железнодорожная, — игнорирует друга Сашка, — Пошли.
Глаза Сашки заговорщицки сверкают.
Они пробираются сквозь промозглый осенний вечер. Повсюду уже горят огни, голые палки деревьев стоят тёмными стражами по краям влажных от дождя и заваленных слипшимися комками листьев мостовых. Где-то впереди грохочет поезд. Они огибают железнодорожную станцию, идут вдоль путей как можно дальше от неё.
— Мне не нравится это! Два идиота! Мы же даже не пили и не курили ничего! Что вас так расперло-то? — недовольно бухтит Вася
— Слушай, если боишься, можешь с нами не ходить, — огрызается на него через плечо Сашка. Никита идёт белый, словно лист бумаги. Синие глаза светятся каким-то странным, болезненным предвкушением.
— Слушай, если он убьётся, ты же понимаешь, что мы с тобой будем виноваты! — дёргает друга за рукав Вася.
— Да не убьётся он, угомонись! — шикает на него Сашка. Они отходят всё дальше, оставляя позади огни одинокой станции. Наконец, останавливаются.
— Тут давайте. А то в боку уже колет, — Никита сгибается пополам, опирается на колени. Сашка со смешком хлопает его по плечу.
— И что дальше? — Вася беспокойно озирается по сторонам.
— Становись! — Сашка говорит твёрдым, почти приказным тоном. Никита послушно перелезает через рельсы, встаёт по центру полотна. Выжидательно смотрит на Сашку:
— И? Просто стоять?
— Да. Просто стой. Как поедет поезд - услышишь. Услышишь и отпрыгнешь.
— А если не отпрыгну?
— Если не отпрыгнешь, то ты наглухо отбитый идиот! Вы оба - наглухо отбитые идиоты! — Вася срывается на панический шёпот. Никита и Сашка заходятся смехом. Никита - нервным, возбуждённым. Сашка - сухим и злым. Никита закрывает глаза. Вытягивается в струнку, словно солдатик. Где-то сзади слышится стук колёс приближающегося поезда. Выныривают из-за поворота жёлтые глаза локомотива. Никита вытягивается ещё сильнее, силится стать ещё больше, выше, будто хочет взлететь. Вася в панике кидается к другу, крича что-то неразборчивое, предостерегающее и ругательное одновременно. Сашка грубо хватает Васю за пальто, заваливает в грязь, держит крепко, сильно, грубо. Сам же смотрит на Никитку с нескрываемым интересом.
Поезд неумолимо приближается, лязгают рельсы, взмывают вверх жухлые листья. Никитка открывает глаза. Зрачки его расширяются от ужаса, он в панике отскакивает куда-то вбок, кричит то ли от боли, то ли от радости. Поезд с ругательным гудком проносится мимо. Никита лежит на обочине, прижав травмированную прыжком ногу к груди и огромными, полными ужаса, глазами, смотрит вслед удаляющемуся составу. Вася отплёвывается от грязи и с размаху бьет Сашке по лицу. Тот заходится раскатистым, холодным хохотом.