1
- Иккинг, быстро cюда!
Рыжеволосый мальчишка даже не вздрогнул от тревожного, громогласного крика большого бородатого викинга, бывшего его отцом. Он лишь неотрывно смотрел прямо перед собой, на большое чешуйчатое тело, представлявшее из себя некую неразборчивую смесь шипов и переливчатых лазурных чешуек. Дракон возвышался над ним, склонив грозную голову. Огромный янтарный глаз, не мигая, смотрел на мальчика. Рептилия грозно распахнула яркие пятнистые крылья, собираясь напасть на Иккинга, но тот был парализован непонятным чувством. Дракон был так близко, что юный викинг чувствовал его горячее дыхание у себя на лице и мог дотронуться до лазурной чешуи. Но дракон был настроен совсем не дружелюбно.
Мгновение - и зубы зверя бы сомкнулись на теле мальчика, если бы что-то не оттолкнуло его в сторону. Драконьи клыки неприятно лязгнули по лезвию секиры Стоика. Мальчик же прокатился по траве, царапая коленки и локти об острые камни. Иккинг приподнял голову, испуганно раскрыв рот и глядя на своего отца, стоящего напротив прекрасного Злобного Змеевика, именно прекрасного - Иккинг восхищался им, но это было неправильно. Викинги должны убивать драконов, иначе те будут убивать их. И он, Иккинг, вновь провалился.
На глазах мальчика выступили слёзы, когда топор обрушился на дракона. Иккинг был неправильным, ему было жаль драконов, но он скрывал это ото всех. Нечего было знать никому, что сын вождя не хочет убивать драконов. Он должен их убивать, он научится это делать, или всю жизнь просидит в кузнице, слушая ворчанье Плеваки, а Сморкала Йоргенсон станет вождём, потому что у Стоика Обширного нет подходящего наследника кроме маленького, бесполезного Иккинга, который не любит смотреть, как умирают драконы.
Мальчик почувствовал, как его подхватили сильные отцовские руки.
- Не плачь! Настоящий воин не должен бояться драконов, - голос Стоика был строгим, однако через мгновенье мужчина смягчился и неловко обнял Иккинга, горестно добавив. - Ну почему же ты меня не слушаешься...
Иккинг же тихо плакал, уткнувшись в меховую жилетку отца и глядя на лежащее за спиной вождя чешуйчатое тело дракона, в чьих янтарных глазах уже погас огонь жизни.
<i>День спустя.</i>
- Больше силы вкладывай! - прикрикнул Плевака на мальчика. Тот утёр лоб от пота, откинул мокрые рыжие волосы и налёг на кузнечные меха, помогая кузнецу подготовить достаточно жара для работы. Наконец, металл разогрелся до нужной температуры, и Плевака вытащил его из пламени на наковальню, где завершил своё дело верными ударами молота. Металл с шипением опустился в бочку с холодной водой, и затем кузнец вытащил из неё меч.
- На сегодня хватит, - буркнул Плевака. - Теперь пойдём, я отведу тебя.
- Я сам дойду до дома! Мне уже девять! - возмутился Иккинг, сдувая надоедливые пряди волос, которые так и норовили прилипнуть к горячему, мокрому лицу.
- А вдруг не дойдёшь? Помнишь, что с тобой было? - Плевака был серьёзен. Иккинг, вспомнив недавние события, устыдился и покраснел. - Ничего страшного в этом нет, Иккинг. Я тоже в твоём возрасте боялся драконов, - постарался утешить его кузнец, но мальчик знал, что в словах старого воина нет правды. Иккинг укоризненно взглянул на мужчину.
- Хорошо, иди сам. - Тяжело вздохнул Плевака, и крикнул уже в след убегающему из кузницы мальчишке - Смотри, не потеряйся, я за тебя отвечаю!
Иккинг быстро добежал до хижины вождя, создавая над зелёным лугом у дома такой ветер, что за мальчиком следом вился шлейф взметнувшихся в воздух пушистых семян одуванчиков. Юный викинг с трудом отворил тяжёлую дверь и, робко потоптавшись на пороге, взглянул на отца, сидящего у очага и ворошащего угли.
- Кхм... Отец, я дома, - тихо произнёс мальчик, и его слабый голос утонул в треске кострища.
- Сынок, я должен поговорить с тобой, - произнёс Стоик. Очевидно, что-то очень беспокоило вождя. Иккинг недоумённо приподнял брови и приблизился к отцу, садясь рядом с ним на скамью.
- Ты помнишь, что произошло с тобой во время последнего нападения?
Иккинг пристыженно опустил голову.
- Я-я просто не смог...
- Тихо, Иккинг, я понимаю, тебе было страшно. Но ты знаешь: чтобы стать великим вождём после меня, тебе нужно побороть свои страхи.
Иккинг неуверенно кивнул, не понимая, что приготовил для него отец.
- Я хочу, чтобы ты походил на тренировки драконоборцев как зритель. Ты перестанешь бояться, когда увидишь, что драконы слабее нас, - продолжал он. Иккинг округлил глаза и замотал головой, протестующе бормоча:
- Папа, ты не понимаешь. Я... Я не хочу убивать драконов, - наконец решившись, выпалил мальчик. - Я не боюсь их, я просто не могу видеть их смерть.
- Ты не должен их жалеть, сын, - голос Стоика приобрёл гневный оттенок. - Они наши враги, они всегда хотят убить нас!
- Но вдруг они просто хотят есть? - Иккинг отчаянно старался объяснить отцу то, чем он ни с кем не делился. - Они же не нападают на людей первыми, они только воруют рыбу и скот...
- ДОВОЛЬНО! - гаркнул викинг, не выдержав. Мальчик испуганно вжал голову в плечи. - Ты должен научиться убивать их, чтобы выжить, чтобы спасти свой народ, а не жалеть этих тварей!
- Но... - слабо начал Иккинг.
- Никаких возражений! Завтра ты отправляешься на арену!
- Ни за что! - крикнул Иккинг, внезапно осознав, что он вновь плачет. Стоик замер, перестав кричать и молча смотря на своего сына, не зная, что сказать. Он удручённо потёр пальцами переносицу:
- Иккинг, послушай...
Он повернулся к сыну, но мальчика уже не было рядом - лишь послышался топот лёгких ног, да громко хлопнула тяжёлая деревянная дверь. Вождь тяжело вздохнул, и какая-то странная, давящая тишина повисла в доме.
***
Иккинг бежал, бежал не останавливаясь. Совсем рядом с его домом была лесная граница, и он направлялся именно туда. Нужно было лишь перебежать мост, соединяющий мыс, на котором располагалась деревня, с остальным островом. Деревянные доски отозвались гулким грохотом, когда Иккинг пробежал по ним. Доски сменились поросшей мхом скалой, и мальчик быстро вбежал под тень пушистых сосен, и тут же как будто оказался в другом, спокойном и уравновешенном мире. Но Иккинг не останавливался - он бежал как можно дальше от этой деревни, как можно глубже в лес, чтобы там его никто не нашёл. Он вытирал рукавом льняной рубахи слёзы с веснушчатого лица, но солёная влага застилала глаза, мешая видеть путь. В конце концов, Иккинг зацепился ногой за корягу и кубарем покатился вниз, царапая лицо и руки о колючие ветки.
Мальчик поднялся, прижимая к себе ушибленную кисть руки, и тихо зашипел от боли, но внезапный шум заставил его притихнуть. Иккинг вздрогнул и резко приподнял голову. Взгляд его уловил впереди большую быструю тень, быстро растворившуюся среди деревьев, словно это была игра света.
Внутри Иккинга что-то зашевелилось в районе сердца. Он почувствовал невероятное желание последовать за тенью, не только из-за любопытства, но и по какой-то другой, ему неведомой причине. Он просто чувствовал, что стоит ему сделать шаг вперёд - и вся его прошлая жизнь, полная горестей и страданий, окажется позади.
И Иккинг решился на этот шаг. В ту же секунду тень вновь промелькнула впереди, и мальчик перешёл на бег. Он нёсся за гибкой тенью, не отставая, хоть она и была быстра, но он не мог остановиться, потому что он уже сделал шаг. Назад пути не будет.
Сейчас для Иккинга остались лишь переплетения ветвей деревьев, которые он огибал, солнечные лучи, проходившие сквозь сеть листвы и оставляющие на траве и на его коже жёлтые блики, и таинственная тень, маячившая впереди. Иккинга поглотил азарт чувства погони, преследования своей цели, и он бежал сломя голову, стремясь догнать таинственное существо. Он даже не думал о возможной опасности, нет - он ощущал, что он поступает правильно.
Для него существовал только бег. Сердце трепыхалось в груди как подстреленный зверь, а ноги при каждом шаге отзывались тонкой ноющей болью. Иккинг не привык к такому бегу, лёгкие горели, по телу растекалась слабость.
Внезапно всё закончилось. Тень скрылась из виду. Мальчик разочарованно выдохнул и остановился, закашлявшись. Он бухнулся в зелёную траву и лёг, пытаясь отдышаться после быстрого бега. Иккинг перевернулся на спину, и в его зелёных глазах отразились верхушки деревьев. У мальчика кружилась голова. Он сдунул с мокрого лба прилипшую рыжую чёлку. Чёрт дёрнул бежать за этой тенью, но Иккинг не знал, что на него нашло - то ли любопытство, то ли желание поймать этого зверя. Сейчас же он был готов плакать от отчаяния - то существо он упустил, и все уже зародившиеся в его голове мечты о поимке неизвестного дракона и славе в своей деревне разбились вдребезги.
Иккинг сел и окинул взглядом деревья. Их ряды, такие одинаковые, простирались, казалось бы, до бесконечности. Мальчик вздрогнул и вскочил. Он не знал эту часть леса! Иккинг беспокойно закрутился, пытаясь увидеть хоть какие-то знакомые ориентиры, но не смог. Тогда мальчик кинулся бежать наугад, надеясь найти хотя бы свои следы. Но он только больше углублялся в чащу.
Сплетения ветвей становились всё более плотными. Чем дальше шёл Иккинг, тем меньше света пробивалось сквозь листву. В конце концов, он забрёл в глубокую чащобу, где лучи солнца не достигали земли, и казалось, будто наступили сумерки.
Иккинг почувствовал, как его душу заполняет отчаяние. Обессиленный, он присел под сосной, обхватив колени руками. Он пытался придумать выход из такого положения, но мысли упорно не хотели лезть в голову, уступая место панике. Мальчик не выдержал и тихо заплакал, уткнувшись лицом в колени.
Он некоторое время хныкал, пока не ощутил странный порыв тёплого воздуха в свою сторону и громкое «фырк».
Мальчик медленно приподнял голову и почувствовал, как по его спине пробежались мурашки - прямо перед его лицом мерцали два огромных драконьих глаза лазурного цвета. Сердце моментально ухнуло в пятки и Иккинг затаил дыхание, судорожно размышляя, как ему убежать. Но бежать было некуда - за спиной широкий ствол дерева, перед носом - огромный чёрный дракон. Решив, что это конец, мальчик просто зажмурился и сжался. Он почувствовал как дракон, фыркая, обнюхивал его. Но ничего не происходило. Никакого рычания, никаких страшных зубов и когтей. Тогда мальчик неуверенно приоткрыл один глаз, чтобы посмотреть на сидящее перед ним существо. Зрачки Ночной Фурии расширились, а отростки на голове заинтересованно приподнялись. Иккинг замер. Он ожидал всего, что угодно - смерти от когтей, зубов или голубого пламени - но не того, что произошло далее.
Дракон немного пофыркал, обнюхивая мальчика, а затем просто <i>лизнул</i> его.
Иккинг взрогнул и замер, не сводя взгляда с дракона. Тот уткнулся носом в его грудь, вновь фыркнув и заставив мальчика хихикнуть.
- Прекрати, прекрати! - Иккинг отпихнул морду дракона руками и ужаснулся тому, что сделал. Дракон скосил глаза на маленькие светлые человеческие ладошки на своём носу. Иккинг испуганно отдёрнул их, прижав к себе.
- Хороший дракон... - пробормотал Иккинг, глядя в сузившиеся зрачки Ночной Фурии. Он дотронулся до дракона. Не просто до дракона, до Ночной Фурии! Мальчик сжался и закрыл глаза, ожидая, что дракон рассердится на него, но внезапно он ощутил рядом тёплый бок дракона. Ночная Фурия обвилась вокруг него кольцом и заботливо прикрыла мальчика крылом. Иккинг шокировано разглядывал чешуйчатую морду дракона, боясь пошевелиться, но тот ласково потёрся носом о его щёку и сложил голову на сложенные передние лапы. Ночная Фурия прикрыла лазурные глаза, и Иккинг почувствовал вибрацию, исходившую от тела дракона. Он мурлыкал.
Иккинг неверующе уставился на дракона, но тот уже дремал. Тогда мальчик осторожно коснулся сложенного хвоста. Ночная Фурия дёрнула ухом, но глаз не раскрыла. Иккинг немного успокоился, и решил не двигаться - мало ли что можно ожидать от огнедышащей рептилии. Мальчик устроился поудобнее и прикрыл глаза. Через некоторое время он не заметил, как задремал. Вскоре его дыхание стало ровным, а сон - глубоким и спокойным.
***
Утром мальчик проснулся от того, что что-то дёрнуло его за шиворот и подняло в воздух.
- Что ты делаешь?! Отпусти меня! - крикнул Иккинг, барахтаясь и беспорядочно дрыгая конечностями. Дракон не реагировал. Иккинг услышал шуршание раскрывающихся крыльев, и этот звук поверг его в ужас.
- Стой, не... ААА! - мальчик заорал во весь голос, когда дракон резко оторвался от земли и взмыл в воздух. Ночная Фурия ловко маневрировала между деревьями, но Иккинг всякий раз вздрагивал, когда в миллиметре от него проносился ствол дерева или толстая ветка. Пару тонких ветвей всё же хлестнули его по лицу, и Иккинг закрыл его руками. Наконец, всё утихло, и мальчик решил открыть глаза. Через секунду он уже пожалел об этом.
Внизу был остров Олух, и Иккинг видел его весь, как на ладони. Это было одновременно самое ужасное и прекрасное зрелище в его жизни. Дракон мчался над скалами, над домами, он летел так быстро, что на земле едва кто-либо смог разглядеть тоненькое тельце мальчишки в когтях дракона. Люди внизу кричали, наводили на дракона катапульты, Иккинг слышал вопли «Ночная Фурия!»
- Я здесь! Помогите! ПАПА! - завопил Иккинг, увидев своего отца там, внизу. Лицо Стоика побелело, как полотно.
- Не стреляйте! Там Иккинг! - в самый последний момент Стоик остановил Плеваку, заряжавшего катапульту. Иккинг видел, как Стоик бежал за ними, как остановился на скалистом уступе, как кричал ему в след. Юный викинг плакал и вырывался, проклинал дракона, но тот неумолимо следовал одному ему известному курсу.
Прошло много времени. Иккинг не знал, сколько, но солнце уже прошло значительный отрезок неба и клонилось к горизонту. Мальчик уже ни на что не надеялся. Он продрог на ветру, жёсткие когтистые лапы сжимали ворот его меховой жилетки. Его тело устало, и мальчик отдал бы всё, чтобы сейчас оказаться на земле и поспать. Наконец, на горизонте показались смутные очертания острова. Мальчик сощурился, разглядывая грозны серые скалы, об которые бились тёмные волны.
Дракон нырнул в пещеру между скалами, и Иккинг вновь закричал. Каждый раз, когда они рисковали врезаться в скалу или стену пещеры, Ночная Фурия ловко огибала препятствия, даже не коснувшись кончиком крыла или хвоста холодного камня. Наконец, они вылетели из тёмных пещер. Когда Иккинг наконец привык к яркому свету, он изумлённо открыл рот, глядя на открывшееся ему великолепие.
Сотни, сотни драконов самых разных форм, размеров и окрасок. Их яркие крылья пестрели повсюду, и у Иккинга заболели глаза от такого обилия цветов. Ночная Фурия мягко спланировала вниз, и приземлилась на мягкий зелёный мох, ступив на задние лапы. Иккинг почувствовал, как когти дракона разжались, и с воплем выкатился в заросли папоротника. Смекнув, что он на твёрдой земле, Иккинг побежал прочь от дракона, но земля под ногами ходила ходуном после полёта, и мальчик завалился набок, вновь оказавшись в зелени. Над Иккингом нависла чёрная тень, и он поспешил отползти подальше.
- Только не ешь меня! - крикнул он дракону слабым, осипшим голосом. Но дракон не собирался ничего делать. Он лишь сел (именно сел!) и недоумённо замурчал, приподняв ушные отростки.
Иккинг удивлённо взирал на дракона. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, но потом у Иккинга неожиданно заурчал живот. Дракон склонил голову на бок, затем, немного подумав, расправил крылья и сорвался с каменного уступа, скрывшись где-то внизу, у озера.
Мальчик уже было решил, что его бросили, и начал было придумывать план спасения, однако дракон быстро вернулся с огромной рыбиной в зубах. Ночная Фурия подошла к мальчику и тыкнула ему живой, дрыгающейся рыбиной в лицо. Иккинг скривился в отвращении и оттолкнул склизкую рыбину, которую дракон выплюнул ему на колени. Ночная Фурия строго рыкнула на мальчика и вновь положила рыбу ему на колени. Иккинг смерил предложенную пищу презрительным взглядом и отпихнул подальше от себя.
- Сам это ешь! Я не буду сырую рыбу! - мальчик нахмурился и отвернулся от Ночной Фурии. Краем глаза он увидел, как фурия, тяжело вздохнув, проглотила рыбу.
- Глупый дракон... - буркнул Иккинг, и поплотнее закутался в жилетку. Вечер был прохладным.
Он услышал, как дракон улёгся позади его, совсем близко, и ощутил тепло, исходящее от дракона. Раздражённо фыркнув, мальчик отполз подальше и, облокотившись спиной о скалу, задремал.
Иккинг просыпался почти каждые полчаса от пронизывающего холода. Всё же, он не выдержал, и подобрался поближе к спящему дракону, нырнув ему под крыло. Тепло накрыло его с головой, и Иккинг крепко заснул, прижавшись к драконьему боку.