Глава 5
Массимо
В жизни я еще не чувствовал такое умиротворение в своем теле. Будто, не достающая частичка заполнила ту пустоту, которая была внутри меня. И я сейчас не говорю про секс с моей Лоттой, я говорю про ту особую связь, которая произошла с ней ночью.
Я лежал по-прежнему в постели, держа девушку в своих объятиях. На часах показывало уже десять часов утра, а я до сих пор не сходил в душ, не был в зале и не позавтракал. Лотта переворачивает не только внутреннюю часть меня, но и мой ежедневный распорядок дня и самое удивительное, что мне это нравится.
Почувствовав, как Лотти начинает шевелиться, щекотя мою грудь волосами, я резко втянул воздух, преодолевая свое возбуждение. Я ощущал, как соски Лотты потерлись об мои ребра, когда она начала удобнее устраиваться на моем теле, перекидывая ногу через мои бедра, задев член, что искры из глаз готовы были вырваться наружу.
Блядь. У меня был секс только раз, сегодня ночью, но мне уже срочно хотелось снова войти в свою жену, но я понимал, что ей нужно восстановиться. Лотта снова зашевелилась и подняла голову вверх, открывая медленно глаза. Её сонные глаза цвета изумруда были настолько прекрасны, невинны и чисты, что мне хотелось развратить все её частички души.
Карлотта посмотрела на меня, затем снова опустила голову вниз и поудобнее устроилась у меня на груди. Не прошло и десяти секунд, когда она резко подняла голову с моего тела и снова посмотрела на меня, округлив глаза, осознав, что сейчас она Фальконе и спит в одной постели со мной.
— Доброе утро, — прошептал я, погладив её по спине.
— Доброе, — в ответ услышал я до жути охрипший и сексуальный голос.
Лотта резко отстранилась от меня и обратно вернула свою ногу к себе, подтянув. Она присела на кровати и прикрылась простыней.
— Извини, — тихо сказала она.
— Тебе не нужно стесняться меня, Лотти и извиняться. — Сказал я, тоже сев на постели. — Поверь, я твое тело уже изучил. — Улыбнулся я ей.
— Прости, — снова сказала она. — Я не привыкла просыпаться с кем-то и по привычке заняла твою часть кровати.
— Я говорил тебе не извиняться. И моей или твоей части кровати нет. Она наша общая, — проговорил я, проводя рукой по её позвоночнику, вызвав мурашки. — Я не хотел тебя будить, но нам надо собираться.
— Куда? — Спросила она, вздернув бровь.
— Сюрприз, — ответил я, улыбнувшись. — Можешь пока принять душ и собираться, я приготовлю завтрак.
— Кажется, что это должна делать жена, — сказала она, ухмыльнувшись. — Но, думаю, что первый день можно это предоставить мужу.
— Безусловно, — ответил я, поцеловав её в макушку головы.
Я поднялся с постели, забыв, что полностью обнажен и обернулся посмотреть на реакцию Лотты, которая сильно покраснела. Увидев, что я поймал её за наблюдением моей задницы, она отвернулась и стала делать вид, что что-то ищет.
— Лотти, — позвал я её, повернувшись полностью лицом к ней. — Это тело твое, можешь спокойно смотреть на него.
Карлотта снова посмотрела на меня, а затем опустила взгляд на мой утренний стояк. Её глаза расширились и она невесело улыбнулась.
— Вчера я не разглядела, — прошептала она, всё больше краснея. — Не могу поверить, что это помещается в женщине.
— Мой член в твоей киске? — Спросил я, улыбнувшись ей.
— Массимо, — прошипела она, отворачиваясь от меня. — Я не привыкла, что ты можешь так выражаться.
— Я полон тайн, моя Лотти. Привыкай, — просто сказал я, смотря, как она поднимается с постели.
Тоже полностью обнаженная. Бог Лотты не поможет мне. Сама Карлотта не смотря на меня, прошла в ванную, коснувшись меня только кончиками волос. Но даже это мгновенно вызвало шевеление внизу, блядь.
— Не смотри на меня, как маньяк-убийца, — сказала она, заходя в ванную.
Я улыбнулся ей, но не стал сильно давить на неё. Пройдя в гардеробную, я надел чистые боксеры и шорты и прошел к выходу, когда услышал недовольный голос Лотты.
— У тебя все в порядке? — Спросил я, подойдя ближе к двери.
Я услышал шаги Лотты и дверь открылась. Она по-прежнему была обнажена, только волосы были собраны на верху.
— Не могу разобраться с водой и кранами. Поможешь? — Спросила она, снова покраснев, когда заметила, что моё внимание остановилось на её груди.
— Конечно, — ответил я, пройдя во внутрь.
Я притянул тело Лотты к себе и подвел её к душу, показав рукой куда и где нужно нажать или повернуть.
— Спасибо, - прошептала она, мягко поцеловав меня в шею.
Я заметил, еще тогда, что эта зона была моей эрогенной. Особенно, если Лотти прикусит место на выступе моего горла. Я провел рукой вниз по её мягкому телу и сжал бедро..
— Надеюсь, что ты не будешь долго. — Сказал я, развернувшись и выходя из ванны.
Зная теперь каково это было погрузиться в неё и быть единственными и последними друг у друга, я не мог дождаться скорее нашего перелета, чтобы заняться сексом со своей Лоттой.
Для неё было вчера удивлением и открытием, что я девственник. Если она об этом расскажет моему брату или кузену, то они не поверят в мою тайну, потому что они всегда были свидетелями, когда я уходил с какой-то девушкой из клубов Каморры. Для меня всегда была неприятна сама мысль, чтобы заняться сексом с шлюхой, как могли это сделать Алессио или Невио. Меня всегда интересовала только единственная девушка - Карлотта Баззоли.
Я не был святым и даже несколько раз доходило до качественного минета с одной из женщин, но на этом всегда всё заканчивалось. Невио и Алессио всегда были инициаторами оргий-вечеринок, где я особо не любил появляться, но в середине вечера уходил с одной из «цыпочек», как говорил мой брат, отдавая ей хорошую сумму наличными за молчание. Сейчас, я не понимал того, как я жил без секса все эти годы. Нет, неправильно. Как я жил без секса со своей Лоттой? Она подходила мне целиком и полностью, словно все наши атомы и молекулы были созданы друг для друга. Моя мама сказала бы просто, что это любовь, и я соглашусь с ней. Любовь творит странные вещи с людьми. На примере своего отца, я могу подтвердить это. Он всегда становится полностью неконтролируемым и в тот же момент спокойным, стоит ему оказаться рядом с матерью.
Пройдя на кухню, я приступил к приготовлению завтрака и через пятнадцать минут почувствовал Лотту позади себя. Её нежные руки аккуратно погладили мне спину, а затем преобняли и её губы прикоснулись к моей спине.
— Я могу привыкнуть к этому, — прошептала она, отстранившись и вставая около меня. — Можешь принять душ, я всё сделаю.
— Можешь привыкать, — ответил я, поцеловав её в нос. — Мне нравятся твои волнистые волосы без всех этих укладок. — Заверил я её. — Ты особенно красива с ними.
— Спасибо, — прошептала она мне и улыбнулась.
Я ушел в ванную, надеясь, что Лотта не подозревает о моем сюрпризе. Приняв душ и одевшись в брюки и рубашку, я спустился к Карлотте, которая заваривала чай и кофе.
— Сладкий? — сказала она.
— Слушаю, — ответил я.
Лотта приподняла свою бровь и внимательно осмотрела меня, пока я садился за стол.
— Я имела ввиду кофе сладкий делать? — Спросила она вновь улыбнувшись и с румянцем на щеках.
Идиот. Я подумал, что она обратилась ко мне.
— Прости, — ответил я, взяв тост. — Нет, без сахара.
Лотти снова улыбнулась и кивнула. Сделав напитки, она присела рядом со мной, ставя чашку.
— Могу назвать и тебя сладким, — прошептала она мне на ухо.
— Как пожелаешь, stellina. (перев. итал. «звездочка») — Проговорил я, быстро поцеловав её в щеку.
Сам я задумался о том, как это смехотворно звучит, когда я убиваю людей еженедельно и моя женщина обращается ко мне, как «Сладкий, ты будешь кофе? Сладкий, ты подготовился к зачету по гистологии? Сладкий, твоя мама сказала, чтобы мы сегодня заехали.» Мой легкий смех вырвался наружу, когда я положил тост с джемом Карлотте на тарелку.
— Ты смеешься? Без причины? Ты меня пугаешь, сладкий. — Сказала Лотта, откусив кусочек и запив чаем.
— Это прозвище, я думаю, что мне не подходит, Лотти. — Высказался я, боясь обидеть её.
— То есть, милый звучит лучше? — Спросила она, вздернув бровь. — Ты можешь быть и милым и сладким.
Еще один очередной смех вырвался наружу от того, как скромная Лотта флиртовала со мной. Когда я успокоился, то заметил, что Лотта смотрит вниз на свои ноги, свисающие с барного стула.
— Что такое? — Спросил я.
— Я не достаю до этой железной стойки, чтобы опустить их, а мне не нравится, когда они болтаются. — Проговорила она, вздохнув.
Я немного развернул её стул к себе и положил её ноги на свои, одной рукой удерживая их.
— Так лучше? — Спросил снова я.
— Да, — улыбнулась она. — Но тебе неудобно. Я же вижу.
— Ошибаешься, — ответил я, прожевывая яичницу. — Меня всё устраивает, но когда приедем, мы поменяем стол и стулья.
— Зачем? — Спросила она, отпивая чай. — Мы же нашли решение. — Сказала она, пошевелив ногами.
— Меня все устраивает, — повторил я, мягко улыбнувшись ей. — Как ты себя чувствуешь?
Лотта сразу же покраснела, поняв, что я имел ввиду.
— Хорошо, — ответила она, опустив взгляд на тост в руке.
— Я хочу, чтобы ты была со мной честна, Лотти, — заверил я её, проводя рукой по обнаженной, мягкой коже на ногах. — И сейчас уже ноябрь месяц. Не одевай шорты, ты можешь простудиться.
— Как скажете, мой муж, но дома тепло. — Засмеялась она.
Снова посмотрев на неё, она вздохнула и доев свой тост, ответила.
— Немного болит и есть жжение, — промямлила она. — Но, так должно быть. Я прочитала и ... Знаю, в общем. — Сказала она, снова покраснев. — Тебе не стоит беспокоиться. Думаю, что через день-два всё пройдет ... И я смогу снова, если ты ...
— Лотти, я спросил о твоем самочувствии. Не о том, когда мы сможем снова повторить. — Проговорил я, поцеловав её в губы. — Заедем к врачу сегодня. Я не хочу, чтобы у тебя вышли какие-то осложнения.
— Масси, люди теряют девственность ежедневно и с ними всё в порядке, — проговорила она, улыбнувшись. — Не стоит так переживать об этом. Я уверена, что все хорошо.
— Нет, Лотта, мы заедем к врачу по пути к ... — Осекся я вовремя. — В общем, позавтракав, собирайся, мы уедем.
— Хорошо, — сказала она, прищурившись и откусывая кусочек помидора.
— Правильнее есть, чтобы клетчатка содержала большую часть твоего рациона, Лотта. Затем оставшуюся половину, ты делишь на углеводы, белки и полезные жиры. — Начал говорить я, смотря на её тарелку со сладким тостом, помидором, клубникой и конфетами. — Ты ужасно питаешься. У тебя из-за этого могут возникнуть проблемы, которые отразятся на сердце.
— Хорошо, что я вышла за тебя замуж и ты меня спасешь, — засмеялась она. — Масси, не будь таким. Я ем в удовольствие. И сейчас я хочу конфеты с мармеладом.
— И потом ты закусишь это всё спаржей? — Сказал я, указав на тарелку.
— Возможно, — ответила она, хихикая. — Не смотри в мою тарелку. Лучше займись своей едой, carino. (перев. итал. «милый»)
— Мне нравится, когда ты называешь меня милым. — Сказал я, отпивая кофе.
— Знаю, — прошептала она, а затем быстро поцеловала в шею. — Это тебе тоже нравится.
Я вновь посмотрел на Лотту, которая откусывала спаржу, после шоколадных конфет. Её невозможно переубедить.
— Не нервничай и не злись, — сказала она, аккуратно погладив моё лицо рукой.
— Я не делал этого, — ответил я.
— Я хочу, чтобы ты со мной был честен. — Повторила она мои слова. — Когда ты злишься или нервничаешь, то ты прищуриваешь правый глаз. Это незаметно, но я это увидела. Возможно, что твои родители это тоже знают, просто не говорят. — Закончила она, поднимая свои ноги с меня и спрыгивая со стула. — Как мне одеться?
— Удобно, — просто ответил я. — И ты слишком мало поела.
— Я сыта, Масси. Это ты мужчина, не я.
— Ты на что-то намекаешь? — Спросил я, приподняв бровь.
— Да, обычно, это мужской пол очень голоден после секса, не женщины. — Сказала она, обходя меня.
— Тогда, в следующий раз, я сделаю так, чтобы ты тоже была в конце концов голодной. — Сказал я ей ухмыльнувшись.
Она развернула голову назад широко раскрыв глаза и покачала головой из стороны в сторону. Моя Лотта даже не подозревает, какие черти скрываются под моей маской не проницательности.
Карлотта
Массимо сегодня был другим, словно, его настоящего наконец вытащили из той бездушной оболочки, что мне очень даже нравилось. Я люблю Массимо и того, который всегда расчетлив, безэмоционален, сдержан. Так и того, который предстал передо мной сейчас, такой раскрепощенный, расслабленный и соблазнительный. Последнее, скорее всего связано с сексом, который был сегодня ночью. Я почувствовала эту особую связь между нами, когда он вошел в меня и смотрел прямо в глаза, ища ответы на свои вопросы. «Как ты можешь любить такого, как я?»
Масси должен понять и принять, что я люблю всех его демонов целиком и полностью, принимая и его отношение к другим людям. Просто он такой. Да, это может показаться кому-то странным и ненормальным, но я уверена в этом мужчине больше, чем в завтрашнем дне.
Посетив доктора, мой муж убедился, что всё хорошо и мне выписали новые противозачаточные таблетки. Я и до этого употребляла их, желая, чтобы мой цикл не сбивался, так сейчас мне их поменяли. Мы разговаривали с Массимо еще до свадьбы, что детей пока что не планируем. Я чувствовала себя еще не готовой к этой роли, так я сказала ему, но на самом деле я боялась ... Боялась, что со мной что-то случиться и я не смогу позаботиться о своем ребенка. Я не говорила о главном страхе своей жизни Массимо, потому что знаю, что его это разозлит. Тем более, впереди меня ждет операция ...
Я почувствовала, как мою руку мягко сжал Масси, привлекая к себе внимание.
— Лотти, все в порядке? — Спросил он, когда я обернулась к нему.
— Да, все хорошо, — ответила я, погладив его правую руку, пока левой он вел машину.
— Ты снова задумалась об операции? — Спросил он снова, зная уже мою смену настроения.
— Не думай. Лучше расскажи куда ты меня везешь, — сказала я, осматривая окрестности.
Если я не ошибаюсь, то мы едим в сторону аэродрома Лас-Вегаса.
— Не переводи тему, Карлотта, — отчитал он меня. — Пожалуйста, постарайся на время забыть об этом, пока мы будем с тобой отдыхать. Хорошо? Ради меня, дорогая. — Проговорил он, целуя мою руку. — Ты, наверное, уже догадалась, что мы едем на аэродром.
— Да, — улыбнулась я. — Ты подготовил мне сюрприз. Мы куда-то улетаем?
— Да, я долго спорил с твоим братом насчет этого решения, но всё же получил разрешение. Хотя, я мог и не спрашивать его, но знаю, что для тебя это важно.
— Не томи, меня, Масси. Говори.
— Я подумал, что солнце, море и песок будут отличным началом.
— Масси, скажи место, пожалуйста.
— Карибские острова. Наша первая точка. Там мы пробудем неделю.
— О боже! — Воскликнула я, не веря. — Стоп. Первая точка?! — Спросила я, обняв его и поцеловав быстро в шею.
— Да, вторая точка уже прохладная Сицилия. Там мы будем еще неделю. — Просто ответил он, улыбнувшись.
— Я не могу поверить, — прошептала я со слезами на глазах.
Массимо быстро посмотрел на меня и отвернулся.
— Если это слезы счастья, то я рад, но мне все равно больно смотреть, как ты плачешь.
— Люблю тебя, — прошептала я, быстро поцеловав его.
***
— Я не могу понять откуда эти вещи в чемодане? — Спрашиваю я, доставая очередное бикини. Если, конечно можно назвать купальником синие веревочки и три треугольника ткани.
Боже.
— Этим занимались Джемма и Тонни. Все вопросы к ним. — Услышала я смех Массимо, позади себя, из-за чего я быстро запихнула это обратно.
Мы прилетели несколько часов назад на остров Сент-Винсент, откуда на лодочном такси нас довезли до другого острова Палм-Айленд. Это райское место, я смогу сказать. Мы заселились в отдельной вилле, где нам принадлежал собственный маленький пляж. Не сама вилла произвела на меня впечатление, как лазурная вода в этом месте. Панорамные окна домика выходили на песчаный берег этого уютного, отдаленного острова.
Массимо заставил меня отдохнуть немного и приняв душ, я не распаковав даже чемоданы, рухнула на огромную, мягкую кровать в белом и пушистом халате. Я проспала всего час, но и этого мне хватило, чтобы чувствовать себя уже намного лучше.
Массимо заказал ужин, так как когда мы приплыли на этот остров, уже был вечер. Пока он занимался делами по поводу обустройства виллы и разговорами с персоналом, я решила переодеться. Но, доставая одну вещь за другой, я понимала, что никогда в жизни не носила столько короткого и откровенного.
Я уже говорила о том, что попаду в ад? Да, видимо, так и будет. Я заберу с собой Джемму и Тони.
— Так нельзя говорить, но я убью их, — проговорила я, доставая полупрозрачное летнее платье. — В этом нельзя ходить.
— Кажется, что под это нужно одеть купальник. — Сказал Массимо подойдя ко мне и смотря на растрепанный чемодан. — Но, можешь ходить и без него, если ты не собираешься выходить с этой виллы.
— Масси, — прошипела я, закатив глаза. — Здесь слишком много пляжной одежды, я не привыкла так одеваться.
— Лотти, расслабься, — прошептал он, поцеловав меня в волосы. — Если ты не заметила, то все туристы здесь так одеваются. И ты можешь чувствовать себя комфортно, зная, что эта вилла наша и в радиусе трехсот метров с нами никого нет рядом. — Заверил он меня, проводя рукой по спине. — Можем выбросить этот чемодан вообще.
— Да? — Спросила я, развернувшись к нему. — И в чем я собственно говоря буду ходить?
— Я люблю, когда ты и без этой одежды, — сказал он, смотря мне прямо в глаза.
Всю дорогу, я замечала, как Массимо смотрит на меня. Нежность в его взгляде постепенно заменял голод и желание, что нехарактерно ему. Но сейчас со мной был совершенно другой мужчина, который просто хотел свою женщину.
Смотря на него в ответ, я притянула его за рубашку и прильнула губами к его рту, почувствовав вкус кофе и ментола.
Массимо издал полу стон, полу рык, обхватив меня своими руками и прижимая ближе к себе, развязывая мой пояс халата. Я запустила руки в его шелковистые волосы и резко потянула за них, вызвав повторный стон от своего мужчины. Ему нравилось это.
— Ты такая сладкая ... Эти губы, — шептал он, слизывая мой клубничный бальзам с губ.
— Кажется, что ты подсядешь на клубнику, как на наркотик. — Ответила я, прикусив его нижнюю губу и оттянув, боясь слишком сделать больно.
— Я уже зависим от твоих губ, тела, этой киски ... — Прошептал он, целуя меня и опуская руку вниз по моему голому животу прямо к возбужденному центру.
— Масси, господи, не говори так, — ответила я, опускаясь к его шеи.
— Ты смущаешься от слова киска, а когда ты смущаешься, то краснеешь. И меня безумно заводит, когда твои щеки так горят, — хрипит он, поглаживая мой клитор.
— Масси , — простонала я, получая удовольствие и мелкую дрожь по телу.
Я слабо прикусываю выступающее место на его горле, получив снова что-то вроде ... Рычания? Он съест и убьет меня. Я уверена в этом.
Массимо поднимает моё тело на руки и я обвиваю его талию ногами, попутно целуя и покусывая шею, получая в ответ легкое трение на своем клиторе. Я слышу и чувствую, как он одной ногой спихивает чемодан с нашей дороги и ложит нас на кровать. На мне по-прежнему есть халат, но это не мешает Массимо исследовать моё тело руками. Он отстраняет свою голову от меня тяжело дыша.
— Думаю, что мне на сегодня хватит, иначе я не смогу остановиться.
— А кто остановит тебя? — Спросила я тихо, по-прежнему стесняясь своей наготы и раскрепощенности.
— Черт, Лотти, — застонал он, опуская свое лицо на мою грудь и покрывая её поцелуями, уделяя одинаковое внимание одному и второму соску.
Его другая рука по-прежнему потирает время от времени мой пусильсирующий клитор.
— Кажется, что я скоро вот-вот ... - шепчу я, когда мои бедра непроизвольно толкаются к его руке на встречу.
— Кончишь? — Спрашивает он, поднимая голову от груди с улыбкой. — Ты до сих пор не можешь привыкнуть ко многим словам Лотти. Мне нравится такая твоя невинность. — Шепчет он, поцеловав меня в губы мягко, а затем усиливая давление, погружая свой язык глубже.
— Массимо, — шепчу я, вцепляясь в его волосы. — Пожалуйста, — еще тише говорю я, прикусывая свою нижнюю губу.
— Подожди, — отвечает Масси, отстранив от меня руки и нежно поцеловав в губы. — Я не могу сейчас с тобой заняться сексом, Лотти. Ты должна восстановиться.
— Но, Массимо, — возмутилась я. — Зачем тогда ты делал это? — Спросила я, указав на моё тело внизу.
— Карлотта, — засмеялся он в ответ. — Ты оказывается не так терпелива, как показываешь себя.
Массимо снова поцеловал меня нежно в губы, затем опустился на шею, аккуратно прикусив место над ключицей, опускаясь вниз по груди, животу и к бедрам, раздвигая мои ноги в сторону.
— Я хочу расслабить тебя, — прошептал он, поцеловав моё внутреннее бедро.
— Я уже расслаблена, — сказала, улыбнувшись. — А ты кажется, что нет.
— Ошибаешься, я всегда расслабляюсь, когда ты рядом. Тем более, когда я могу съесть тебя, — говорит он целуя мой возбужденный центр.
— О, Боже мой, — простонала я. — Масси, твой рот.
— У меня хорошо получается? — Спрашивает он смеясь.
— Я имела ввиду твои грязные слова и мысли, — засмеялась я, когда Массимо резко всосал мой клитор, вызвав протяжной стон.
Массимо
Лотти извивается у меня во рту, когда я посасываю ее клитор. Ее ноги сжимаются вокруг моих ушей.
— О, Масси. Боже, это так хорошо.— Говорит дорогая, резко приподняв бедра вверх непроизвольно.
Мгновенно я становлюсь твердым, хотя и не собирался этого делать. Я упиваюсь ею, пронзаю ее языком, пытаясь получить от нее больше.
— Массимо! — Выкрикивает Лотта, затем закрывает рот рукой.
Я отдергиваю её руку своей.
— Я хочу слышать тебя! Кричи для меня, — приказываю я ей, затем снова опускаюсь к её манящему возбуждению.
Ее пальцы запускаются в мои растрепанные волосы, и она издает долгий низкий звук. Это не должно быть так дико. Это должно быть коротко и аккуратно. Моя маска сползает. Ее руки на мне притягивают меня ближе; мое имя срывается с ее губ хриплым тоном экстаза. Всего этого слишком много. Странное чувство вернулось, разливаясь у меня в паху. Мой пульсирующий член побуждает меня двигать бедрами. Я поглощен мыслями о том, чтобы погрузиться во влажный жар, куда зарывается мое лицо. Вместо языка я хочу погрузить член в ее тело, чтобы исследовать его глубже, чтобы быть одержимым ею.
Я слышу звонок в дверь нашей виллы. Скорее всего, служащие привезли ужин.
— Массимо! Там кто-то пришел! — Кричит Лотта, кончая и убирая мою голову от её промежности.
— Подождут, — отвечаю я, нежно поцеловав её низ живота, который бьется в конвульсиях.
— Иди и открой дверь, боже мой, — хнычет она, наконец убрав и подняв мою голову вверх, а сама сжала ноги вместе, приходя в себя. — Массимо, — выдохнула она.
— Хорошо, — прошептал я, ухмыльнувшись. — Я быстро вернусь.
Я поцеловал Лотту в кончик носа и посмотрел в этот растерянный и затуманенный зеленый взгляд.
— Кажется, что я снова сейчас усну, — шепчет она, закрывая глаза. — Ты опустошил меня.
— Это моя миссия, Лотти, — ответил я ей улыбнувшись вновь и поднялся с кровати.
Я вышел из спальни и прошел к входной двери, пропуская официантов с едой. Было около десяти вечера и наш график сбился. Нужно сделать так, чтобы Лотта поужинала и легла спать. Она устала пережив такой перелет и катание на лодке. Тем более с её сердцем.
Проводив людей из нашего временного дома, я развернулся и пошел в гостиную, куда входила Лотта, снова завязав халат.
— Я думал, что ты уснула, — сказал я, подойдя к ней и поцеловав.
— Я в шаге от этого, — ответила она, слабо улыбнувшись. — Но я также и слишком голодная.
— Тогда, думаю, что мы обязаны поужинать, прежде чем лечь в постель. — Сказал я, только сейчас обдумав свои слова. — Я говорю про сон. Прежде, чем снова войду в тебя, я должен убедится в том, что ты готова Лотти. А сейчас тебе нужно восстановиться.
— Хорошо, — ответила она, улыбнувшись.
***
Я лежал на шезлонге и читал автора Йоханнеса Хинрих фон Борстель и его труд про орган сердце. В последнее время, я углубился в эту тему, чтобы знать наверняка, что мне нужно сделать для Лотты.
— Ты обещал мне, что окунешься, — услышал я голос Карлотты.
Отведя взгляд от книги, я осмотрел влажное тело своей жены, которая вышла из вод теплого океана. Уже смеркалось и солнце почти село за горизонт. На Лотти был один из тех откровенных купальников, выбранных Джеммой или Тони. Правда, я не сказал Лотти о том, что моя мама также принимала участие в походе по магазинам. Думаю, что, если она узнает, то больше в жизни не посмотрит в глаза моей матери. Мельком, я увидел одежду Лотти, выбранную женщинами. Она была ... Очень даже сексуально открытой и обтягивающей и я боюсь представить, что там будет с бельем.
Наша вилла была отделена от всего курорта, как и другие пять. То есть, у нас был собственный пляж и в радиусе даже трехсот, а пятисот метров не было видно других домов и людей. Я проверил и убедился в этом. Лотта могла спокойно разгуливать по пляжу и дому в этих нарядах, но когда мы утром вышли в ресторан на завтрак, то я отдал ей свою рубашку, которую она накинула на полупрозрачный топ и шорты.
Не знаю чем руководствовались женщины, что выбрали это, но, я видел краем глаза, что может Лотти и некомфортно было по началу в этом, но ей нравилось то, как она выглядела. Я видел влюбленный взгляд в саму себя, за который я готов погибать ежедневно.
— Думаю, что прочту еще одну главу и составлю тебе компанию, — ответил я, не видя выражения её лица, так как солнце закрывало мне её, а солнцезащитные очки не очень то и помогали.
— Масси, даже я оставила свои учебники и мысли о зачете на время. Можешь сделать и ты, пожалуйста? — Спросила она, опустившись ко мне на шезлонг. — Сделай одолжение своей любимой, дорогой и милой жене, сладкий. — Сказала она, улыбнувшись.
— Не надо так делать, — ухмыльнулся я ей, запоминая номер страницы и строку, где остановился, прежде чем закрыть её. — Беги!
Не поверив своим ушам, Лотта похлопала несколько раз глазами и открыла рот, собираясь что-то сказать. Я снял свои очки и положил их рядом с книгой.
— Я не буду повторять. Даю тебе фору. Беги, — сказал я вновь.
На этот раз, губы Лотты приподнялись в улыбке и она сорвалась с места. Ей нельзя было сильно утруждаться физически, поэтому через десять секунд, я сорвался с места и побежал за кричащей Лоттой, которая увидела меня.
Её женской визг и смех успокаивал мою душу и мозг, ощущая то, что это мое место. Рядом с ней.
Лотта забежала в воды океана, окунаясь с головой, из-за чего мне потребовалось нырнуть за ней и поймать её, вытянув наружу.
— Надеюсь, что ты не хочешь убить меня, — прошептала она, взвизгнув.
— Нет, только съесть, — ответил я, прикусив её за шею.
Я поднял свои глаза на свою звездочку и мне в лицо попалась подвеска из ракушек и зеленого камня у неё на шее. Заметив, куда я смотрю, она заговорила.
— Тебе нравится? — Спросила она, проводив по ней рукой. — Цвет камня ...
— Твои глаза, — дополнил я, снова посмотрев в глаза изумруды.
Сегодня днем мы прогулялись по острову, а точнее по его пляжным достопримечательностям. Скалам, рельефам, водопадам и прошлись по местным сувенирным магазинам, рассматривая какие-то вещи, которые Лотта хотела все. Карлотта была скромна с рождения и она просто засматривалась на необычные серьги, браслеты, подвески, статуэтки и магнитны на холодильник ... Кто-то до сих пор их покупает? Это было удивительно. Видимо, Лотта это делала по сей день. Я покупал ей всё, на чем долго останавливался её взгляд в итоге потратив больше тысячи на мелкую хрень, которая приносила ей радость. Для себя самой, она выбрала несколько комплектов сережек и подвесок, так как не любила носить браслеты. И в конце концов выбрала магнит на холодильник, спросив разрешение у меня, можно ли его повесить дома.
— Это и твой дом, Лотти. Что хочешь меняй там и переделывай, также, как и дополняй. — Просто ответил я.
— Спасибо, — прошептала она, будто это было чем-то таким особенным. — Давай, собирать все частички света на нашем холодильнике, carino? Как тебе идея? — Спросила она тогда.
— Хорошо, — просто согласился я.
— Тогда, первый будет с Карибских островов. Второй с Италии, Сицилии ... Куда ты привезешь меня в следующий раз? — Спросила она, покраснев и улыбнувшись мне.
— Куда захочешь, моя Лотти. Любое твое желание для меня закон, — заверил я её.
С моих мыслей меня выдернула Карлотта, которая начала целовать мою шею. Заметив, что я снова сейчас с ней, она отстранила голову.
— Ты снова ушел в свои мысли, — прошептала она.
— Мои мысли только о тебе. Я не знаю, как возвращаться к нормальной функциональности своего мозга ...
Карлотта рассмеялась, обвив мою шею руками и просто обняла меня. Мы купались еще примерно около часа, пока вода не начала становиться прохладной и солнце не село, окутав нас темнотой.
— Ты уже мерзнешь, — прошептал я, поцеловав её в холодный нос. — Идем греться.
Я поднял её на руки и она обвила своими ногами моё тело, закинув за спину. Она о чем-то болтала и рассказывала о созвездиях, которые видны сейчас с этой стороны острова. Я не понимал многих вещей, но мне было приятно слушать и слышать её.
Зайдя на территорию виллы, Лотта потянула меня и показала рукой на террасу, которая выходила с видом на ночной океан и звезды. Идя по деревянным половицам, Лотта указала на кровать в стиле «Стильяно», куда я опустил ее рядом с ней. Сама форма была круглой и был небольшой навес над головой, а карниз кровати был плетенным.
— Давай, сегодня здесь поспим, — прошептала она, по-прежнему обнимая меня за шею.
— Тебе будет холодно, — ответил я.
— Масси, здесь ночная температура двадцать пять-двадцать восемь градусов. Это прекрасная погода. Тем более, ты рядом, ты согреешь меня. — Сказала она, похлопав глазами. — Ну, пожалуйста, сладкий.
— Ты действительно будешь называть меня сладким? — Спросил я, широко раскрыв глаза.
— Мне нравится такая твоя реакция. — Засмеялась она. — Ну, Масси, пожалуйста. Давай мы будем сегодня спать здесь.
— Хорошо, — вздохнул я, отсоединяя её руки от себя. — Я только за полотенцем и одеялом. Жди здесь.
Я ушел в дом, забрав полотенца и одеяла с подушками, попутно сняв с себя плавки и надев шорты. Затем отнес все вещи Карлотте, возвращаясь обратно в дом за её пижамой. Я открыл её чемодан и мягко говоря удивился тому, что выбрали женщины, в том числе и моя мама. Я видел множество раз Лотту в пижаме. И это всегда были шорты или штаны с рубашкой. Сейчас же, это были полупрозрачные пеньюары и много кружева, черт возьми.
Найдя что-то более закрытое, чтобы она не соблазняла меня и ей не было холодно, я вернулся к ней, прихватив клочок ткани. Лотта стояла и обтирала свое тело полотенцем все время смотря по сторонам.
— Лотти, мы здесь одни. Это слепая зона для всех. Тем более сейчас, ночью. — Сказал я.
— Извини, но я никогда не была настолько обнажена в подобном месте, — улыбнулась она.
— И хорошо, что у тебя не было такого опыта. Иначе, мне бы пришлось найти тех ублюдков, кто стал свидетелем этого красивого тела. — Заверил я её, развязывая узел лифа от купальника, забрав полотенце с её рук.
— Массимо, ты же не серьезно? — Спросила она, смеясь, но перестала, увидев всю серьезность на моем лице. — Господи, прости. — Прошептала она, округлив глаза. — Ты не должен убивать или угрожать любому, кто посмотрит на меня. — Закончила она, когда ткань упала на пол и она прикрыла свою грудь руками.
— Не закрывайся от меня, — прошептал я, разъединяя её руки. — И я говорил тебе, что не люблю, когда есть какие-либо свидетели. Только ты и я. И ты, Карлотта, всегда предназначалась мне, а значит, если кто-то ...
— Тш, — сказала Лотта, накрыв рот своей рукой, с веселыми искорками в глазах. — Я поняла тебя, Масси-собственник.
— Ты будешь каждый день мне придумывать прозвища? — Спросил я, поцеловав внутреннюю часть её ладони.
— Да, сладкий, — просто ответила она, хихикнув.
Я покачал головой и непроизвольно закатил глаза, взяв её ночнушку в руки.
— Руки вверх, — приказал я ей, натягивая шелк с кружевом через её голову.
Лотта засмеялась, но исполнила мою команду. Когда основные части тела её были прикрыты, я достал с кармана шорт её трусики.
— Я не знаю, можно ли это назвать ... — Начал говорить я, протягивая ей клочок ткани.
— Боже мой, — прошептала она, округлив глаза. — Я припомню это Джемме и Тони.
— Забыл сказать, что мама тоже ходила с ними в тот день по магазинам, — дополнил я, стараясь не засмеяться от выражения её лица.
— Господи, — прохрипела она, забрав трусики с моих рук. — Господи, прости меня.
— Ты просишь прощение перед богом за свое белье? — Спросил я, не скрывая больше смеха.
— Ты думаешь, что это смешно?! — Спросила она, раскрывая ткань. — Это просто маленький треугольник ткани и, господи прости, веревочки. Это не трусы. — Сказала она, шокировано выдохнув.
— Ты предвзято относишься к вещам, — ухмыльнулся я, проходя мимо неё к подушкам и одеялам.
— Предвзято? Это неудобно, боже моей.
— Удобно, Лотти.
— Ты откуда знаешь? Сам одевал? — Услышал я её голос позади себя, когда расправил одеяла и расположил подушки.
— Нет, — ответил я, улыбнувшись и повернувшись к ней. Лотта наклонилась и одевала трусики по своим ногам. — Но, могу сказать, что с такой вещью будет быстрый доступ. Это удобно, Лотти.
Осознав и поняв мои слова, Карлотта подняла на меня взгляд, еще больше краснея.
— Ты про это, — прошептала она, по-прежнему стесняясь.
Её невинность убьет меня и мои синие яйца.
— Давай, спать. Ты должно быть устала, — сказал я, отвернувшись и ложась на круглую кровать, откуда мои ноги свисают.
Ладно, Лотти хочет поспать здесь, а значит мои ноги могут немного повисеть в воздухе.
— Тебе неудобно, — прошептала она, подойдя ближе, откидвая одеяло.
— Всё хорошо, ложись, — просто ответил я, похлопав по подушке.
Карлотта улыбнулась мне, выглядя еще красивее, если это возможно. В этом пеньюаре цвета лаванды, она выглядела, как самая заветная и сексуальная моя мечта, что член сразу же дал о себе знать. Блядь.
Устроившись на постели, Лотта откинула свои волосы на подушку, попав мне прямо в лицо.
— Ой, прости, — прошептала она, прикусив губу.
— Поцелуй и прощу. — Ответил я, закрывая глаза и закидывая руку за голову.
Я почувствовал движение рядом с собой и Лотта нежно поцеловала меня в шею. В то самое место. Она знала уже это. Затем поцеловала мои веки и губы.
— Думаю, что достаточно, — ответила она смеясь.
Я открыл глаза и не смог удержаться от того, чтобы не притянуть её тело ближе к себе, полностью повалив на себя. Приблизив её голову снова к себе, мои губы прильнули к её, а мои руки сминали все округлые изгибы её тела. Карлотта поменяла немного свое положение и оседлала мои бедра, задев член, что вызвало мой животный стон.
— Займись со мной сексом, — прошептала она, чередуя свои слова с поцелуями на моей шее.
Одна моя рука была в её волосах и я сжал сильнее, чувствуя, как меня возбуждает ее настойчивость.
— Еще рано, — ответил я, думая о том, насколько же я дурак, отказываясь от этого предложения.
— Нет. Со мной все хорошо. — Заверила она меня, нежно проводя своими пальцами по моей груди. — Тебе нужно, я вижу.
— Со мной ничего не случиться, — ответил я. — Я ждал столько лет, могу еще пару дней.
— Но мы оба этого хотим, — прошептала она, аккуратно прикусив мою шею. — Ты хочешь меня, также, как и я.
— Черт, — вырвалось у меня, когда я качнулся в её возбужденную плоть, сквозь слои тканей.
— Не ругайся, — отругала она меня, взяв моё лицо в свои руки.
— Господи, — прошептал я, сраженный её невинным и чистым взглядом.
Эти глаза. Я буду погибать за них ежедневно.
— Не упоминай имя господа, Массимо, когда ты занимаешься сексом, — отругала она снова меня.
— Ты сама выкрикивала «О, мой бог, Масси» два дня назад.
— Три дня. И не спорь с женой. — Прошептала она, улыбнувшись.
— Лотта, — застонал я, вновь припадая к её губам в жадном поцелуе, чувствуя, как кровь разжигается по венам, отдаваясь и пульсируя в члене.
Я начал переворачивать Карлотту, когда она остановила меня и похлопала по груди, поманив меня пальцем к себе. Сев по-прежнему не снимая её со своих бедер, она заговорила.
— Можно будет это сделать так? — Спросила она, прикусив губу.
Поняв, что она имеет ввиду, я улыбнулся и провел рукой по её раскиданным волосам на плечах.
— Дорогая, тебе будет больно. Я опущу тебя на спину, так будет менее безболезненно. — Прошептал я, нежно поцеловала её.
— Нет, ты не знаешь этого наверняка. Давай так, Масси. Я хочу попробовать так, — сказала она, проводя руками по моей кожи головы, вызвав приятные мурашки.
— Хорошо, — шепчу я, сдаваясь.
Черт, Массимо, главно сдерживайся, чтобы не трахнуть её грубо. Но мои мысли сразу же перешли к тому, что мой мозг начал создавать картину в воображении, когда Карлотта скачет на моем члене, выдавая сладкие стоны и кусая моё горло. Блядь, я попал.
Руки Лотты исследуют мою спину и грудь, время от времени играя с волосами на голове. Ей нравится всё время запускать их и оттягивать, особенно, когда она кончает, царапая кожу головы своими чуть длинными ногтями.
Я опускаю свою одну руку вниз, находя тот самый злосчастный улочек ткани и оттягиваю его, погружая руку в её жар. Другая моя рука нежно проводит по груди Лотты, ощущая сквозь ткань полупрозрачного сиреневого кружева её затвердевший сосок. Карлотта снова целует меня в губы, продвинувшись чуть ближе, что задела член. Блядь, это был спусковой крючок.
Я жадно начинаю поедать вкус этот клубничных губ. Либо, они всегда со вкусом клубники, либо я стал гребанным параноиком. Мой язык играется с её, когда она позволяет мне больше захватить её рот в свой плен. Рука внизу продолжает свою работу, делая её полностью влажной, что она сама начинает непроизвольно тереться об мои пальцы. Я чувствую её мелкую дрожь и тихие вздохи в мои губы.
— Кончи для меня, Лотти, — шепчу я, сильнее надавив своим большим пальцем на её клитор. — Сделай это, дорогая.
— Ох, — выдыхает она мне прямо в губы, нахмурив брови. — Я получаю такое удовольствие, Масси. — Стонет она, смелее потеревшись об мою руку.
Левая рука снимает лямку её ночнушки с одного и второго плеча, выпуская грудь наружу. Я опускаю свой рот на её твердый сосок и посасываю, вызвав очередную дрожь и стоны в её теле. Спустя минуты моих карающих ласк, Лотта выкрикивает моё имя, но снова закивает рот рукой.
— Не сдерживайся, — хриплю я, чувствуя, как мой член становится больше и я делаю толчок вверх, вызвав еще один стон Карлотты.
Лотти сжимает мои волосы на голове и кричит, получая оргазм и рассыпаясь передо мной на части.
— Моя дорогая Лотти, — хриплю я, ели как сдерживаясь.
Я запускаю её ноги к себе за поясницу и приподнимаю нас, одной рукой стягивая шорты, освобождая свой член. Когда я снова опускаюсь на мягкие простыни, Лотта сильнее целует меня и уже осознанно начинает тереться об мой член сквозь мокрое кружево своих трусиков.
Я снова провожу пальцами между ее складок, поглаживая взад-вперед. Подушечка пальца останавливается на ее клиторе, затем я лениво делаю круговые движения, желая, чтобы она погрузилась глубже, чтобы она умоляла меня о большем. Ее дыхание учащается, и когда я ввожу в нее палец, отодвинув мокрый империал, то ожидаю протеста. Вместо этого она стонет еще громче. Я снова планирую получить ее крики о боге с моим именем.
Ее щеки краснеют еще сильнее так же быстро, как она балансирует на грани потери себя. Я улыбаюсь и выхожу из нее, а затем снова провожу пальцем по ее клитору, на этот раз медленными и чувственными движениями.
Ее глаза трепещут.
Она вся горит, пока я приближаю ее к очередной кульминации.
— Я же не смогу больше, — шепчет она, прикусив губу и сдерживая себя.
— Сможешь, дорогая. Прежде чем мой член войдет в тебя, я хочу подготовить твое тело. Я не хочу причинить очередную боль. — Хрипел я, сдерживая свой член из последних сил.
Она пахнет божественно. А крошечные стоны, которые она издает, - это все, что мне нужно в этом мире. Ее бедра подаются вперед, тело готово к нарастающей разрядке. Мое сердце замирает от этого зрелища.
Прекрасно. Просто прекрасно.
Я перестаю теребить ее, и она двигается сама по себе, скользя по моим пальцам, принимая от меня все, что может и хочет. Она совершенно гипнотична, и мысль о том, что она может снова кончить на моей руке, меня просто распирает. Моя рука запускается в её волосы и я накручиваю их на свой кулак, прижимая голову к своей, сталкиваясь лбами. Я сильнее нажимаю на её клитор и я снова становлюсь свидетелем её сладких стонов.
— Ты готова, моя Лотти? — Спрашиваю я, сжимая челюсть.
— Да. Войди в меня, Масси, — шепчет она охрипшим сексуальным голосом.
Не думая больше ни секунды, я приподнимаю её бедра и стараясь аккуратно опускаю на свой член, получив резкий выдох с её губ.
— Господи, — шепчет Лотти, — ты стал будто еще больше.
— Я говорил тебе, что ты не готова еще. Я переверну нас ...
— Нет, — запротестовала она, приподняв бедра и снова тихо опускаясь на меня. — Просто пока не двигайся, я найду сейчас ... - выдохнула она. - Этот ритм ... — Вздохнула она. — Чтобы тебе было комфортно.
Мне нравилась мысль о том, что Карлотта думала о моем удовольствии, но просто быть в ней уже переворачивало все мои мысли и атомы внутри.
— Я уже наслаждаюсь этим, Лотти, — прошептал я, мягко поцеловав её.
— Хорошо, — шепчет она, снимая свои ноги с моей спины и снова качнув бедрами вверх и вниз.
Я прильнул губами к её и Лотта начала всё быстрее насаживаться на мой член. Моя рука поднялась к её груди и я сжал её, прикусив одновременно губу.
Мурашки украшают ее кремовую кожу, а ее желание переходит в стон, когда я провожу пальцами по ее покрытой мурашками плоти, останавливаясь на ее затвердевших сосках. Мой член начинает отвечать на её толчки, особенно когда она сжимает меня. Я чувствую, как ее влажная киска теребит мой член, заставляя нас обоих сходить с ума от желания обладать друг другом.
Мне мало её, я хочу больше. Я обнимаю тело Карлотты и редко опускаю её на спину между своих ног, меняя положение и глубже погружаюсь в неё, вытягивая свои ноги. Лотта начинает отвечать мне, пока я все глубже и грубее погружаюсь в неё.
Я проникаю глубже и заставляю ее дышать с каждым толчком. Но я хочу от нее большего, поэтому, просунув руку между нами, нащупываю большим пальцем ее клитор и медленно растираю круги, пока ее хрипы не переходят в стоны удовольствия. Она обивает снова мою спину ногами, больше раскрываясь, что дает мне отличной угол наклона.
Она моя, хочу владеть ею, брать, подчинять своей воле.
И пока что я сдерживаюсь, но она снова на грани разрядки, и я чувствую, как напрягается мое тело, как сжимаются мои яйца. Она взрывается в моих объятиях, и, черт возьми, я хочу дать ей гораздо больше. Лотти еще более ошеломляет, когда кончает сама: голова откинута назад, рот открыт, а тело содрогается в экстазе.
Я теряюсь, глядя, как моя дорогая теряет контроль над собой, и чувствую, как нарастает моя кульминация, пропуская электрические импульсы по позвоночнику и прямо в яйца. Я рычу, когда оргазм прорывается через меня, и сильно, до упора, вхожу в нее. Я пульсирую, когда она вздрагивает в моих руках, заливая ее своим семенем. Она сжимает меня, жадно всасывая все, что я могу предложить, собирая мою сперму. Мой член набухает, растягивая ее, доставляя мне неослабевающее удовольствие.
Ее голова запрокидывается назад, глаза расширяются и я вижу этот хвойный лес, в которых пропадают с каждым разом все хуже и хуже .
Я рычу, теряя себя в пламени белого жара, бушующего во мне, и могу сказать, что мое желание влияет и на нее. Ее глаза расширяются, стоны вырываются изо рта, когда она выгибает позвоночник от поднимающихся в ней ощущений.
Излившись в неё и получив от этого удовольствие, я нехотя выхожу из неё и ложусь обратно на подушку, переводя дыхание. Черт, я не занялся с ней сексом. Я грубо трахнул её.
Её ноги лежат возле моей головы и я провожу по ним рукой, снова вызвав мурашки в её теле.
— Я не смогу снова, — шепчет она охрипшим голосом.
— Я и не собирался, Лотти, — со смехом произношу я и поднимаюсь, поцеловав её икры. — Обещаю, что до утра я не буду приставать к тебе.
— Дурак, — прошептала она, хихикнув.
— Я не убил тебя? — Спрашиваю я, снова нависнув над её телом и нежно поцеловав в нос.
— Я жива, — выдохнула она, закрывая глаза.
— Хорошо, я отнесу тебя в ванную, — ответил я, снова поцеловала её в кончик носа.
— Нет, не надо. Я уже сплю. Ты что-то сделал со мной, — хрипит она.
— Ты получила два оргазма от моих рук и еще один от члена. Думаю, что это было слишком. — Говорю я, поднимаясь. — Я принесу тебе воды.
Сходив в дом за бутылкой воды, я обнаруживаю Карлотту уже устроившись на подушках и прикрывающей себя простыней.
— Спасибо, — прошептала она, делая глоток. — На секунду я подумала, что умру.
— Прости, — сказал я, ставя бутылку на пол и присоединяясь к ней в постели. — Мне не стоило так давить на тебя. Обещаю, что такого не повториться.
— Нет, надо чтобы повторилось, — прошептала она, снова становясь красной.
— Ты убьешь меня и мой член, — ответил я, прижимая её тело ближе к себе и погружаясь в аромат клубничного шампуня для волос.
— Спокойной ночи, Масси. Хотя, я уверена, что еще рано, но я ужасно хочу спать. Ты высосал из меня все соки.
— Мой рот не был у тебя между бедрами, Лотти.
— Прошу, только не говори сейчас то слово ...
— Киска? — Спрашиваю я, смеясь.
— Господи, верните мне моего Массимо. Я не знаю, что за человек рядом со мной, — хихикнула она, положив голову на мою грудь.
— Спи, stellina. (перев. итал. «звездочка»)
— Хорошо ... Мне нравится, что ты раскрываешься с другой стороны ... Ты, оказывается умеешь шутить.
— Мне тоже это нравится, признаюсь. — Ответил я, закрывая глаза и целуя её в висок.
Спустя время, я плотнее укрываю нас одеялами, а Лотта прижимается ближе ко мне, снова перекинув свою ногу, но так я не могу её слышать. Я аккуратно переворачиваю её на спину и ложусь ей на грудь, начиная считать стук сердца. Не замечая сам, но я проваливаюсь в сон, слушая эту мелодию.
***
— Сладкий, — прошептала Лотта , целуя мою шею.
— Я готов быть и им, называй, как угодно, — прохрипел я, устраиваясь между её бедер.
— Ты действительно монстр, Массимо. Я не выдержу в скором времени этого, — говорит она, откинув голову назад на подушки.
— Выдержишь. Твое сердце сейчас работает прекрасно. Считай, что это физическая нагрузка в виде бега, — ответил я, кружа пальцами на её клиторе.
— Ты, кажется, решил похоронить себя во мне, да? — Спросила она, оттянув мои волосы.
Прошло два дня с той ночи, когда мы уснули под звездами. С тех пор, я редко выпускал Карлотту из нашей спальни, всё время наслаждаясь её телом и тихими стонами с криками. Моя семья звонила мне несколько раз, но я отвечал им одними сообщениями, что все хорошо. В то время, Лотта же наоборот, общалась и со своей сестрой, братом, Тони, Авророй и Изабеллой. Но, ей не удавалась долго говорить без умолку, так как через две минуты я подходил и начинал мягко говоря поедать её.
Сейчас, было около трех часов дня и я снова взял в плен свою жену, которая не особо и сопротивлялась моим ласкам.
Я так отчаянно желал ее снова, что не мог больше ждать ни секунды, резко двинувшись вперед бедрами, и у меня вырвался глубокий стон, когда я погрузил свой член глубоко в нее на всю длину. Лотта ахнула, вцепившись мне в плечи, ее ногти впились так сильно, что я был уверен, что у нее пошла кровь, а ее лодыжки сомкнулись вокруг меня.
Какое-то мгновение мы могли только смотреть друг на друга, когда через мгновение мой член полностью заполнил ее, и она крепко сжала свои мышцы вокруг моей толстой длины. Затем она приподнялась, чтобы снова завладеть моими губами, и мы задвигались, мои бедра врезались в ее бедра сильно и быстро, когда она отвечала мне на каждое мое движение. Мое имя срывалось с ее губ между стонами, и я впитывал каждый звук, который сорвался с ее губ, целуя ее почти так же сильно, как и погружался в нее. В данный момент это было быстро и неистово, это отчаянное, беспорядочное соединение наших тел.
Моя Лотта ощущалась в тысячу раз лучше, чем даже в моих самых грязных фантазиях о ней. А их у меня было чертовски много. Но ничто не могло сравниться с реальностью того, как крепко она обнимала меня, каким грубым и нуждающимся становился ее голос, когда она задыхалась между поцелуями. Ее дыхание сбивалось каждый раз, когда я врезался в нее, и ее ногти впивались мне в спину, когда она требовала все больше и больше, и я отдавал ей это со всем, что у меня было. Наши тазы сильно соприкоснулись, когда я прижал ее к кровати, и она застонала, когда трение потерло ее клитор в идеальной синхронизации с моими толчками глубоко внутри нее.
Мое сердце бешено колотилось, а кожа гудела от этого глубокого, неослабевающего удовольствия, когда я наконец получил то, о чем мечтал, к чему стремился, чего жаждал, и ее тело слилось с моим. Весь мой мир сосредоточился на ощущении соединения наших тел, на том, как каждый дюйм моего тела поглощает ее, как ее пятки врезаются в мою задницу, побуждая меня двигаться быстрее, даже когда она боролась за дыхание с каждым моим яростным толчком.
Ее имя слетело с моих губ, как самое благоговейное благословение, когда я поклонялся ее телу своим собственным, поглощая ее, пожирая ее, уничтожая ее. Слишком скоро мои мышцы напряглись от ожидания, удовольствие заплясало во мне, и мой член набух, когда я излил себя глубоко в нее с низким стоном. Я крепко поцеловал ее, когда она тоже вскрикнула в экстазе, ее спина выгнулась дугой, оторвавшись от постели, так что она оказалась прижатой ко мне, и я почувствовал, как ее соски трутся о мою грудь через футболку.
Мы гуляли по пляжу, когда я снова посмотрев на Лотту понял то, что должен быть срочно в ней. Я напал на неё, признаюсь, вызвав вскрики веселья. Мы так и не обнажились полностью, потому что ... Кажется, что у меня сатириазис, черт возьми. Мне всегда нужна была она в этой постели. Я просто поднял её и побежал на виллу, в спальню, где нам не удалось до конца освободиться от одежды.
Я упал на нее, тяжело дыша, наши тела оставались соединенными, когда я прижался лбом к простыни рядом с ней, и мы попытались отдышаться. Я тяжело дышал, выдыхая ее имя и прижимаясь губами к изгибу ее шеи, купаясь в этом ощущении. Владеть ее плотью так, как я умирал от желания. О том, что я взял девушку, которую так долго желал, и, наконец, забыл все то, что разделяло нас. Потому что нас ничто не могло разлучить. И я был гребаным идиотом, думая, что это когда-либо могло произойти.
— Черт, — пробормотал я. — Я снова забыл позвонить маме.
— Ты говоришь о маме после секса? Массимо, ты убиваешь меня, — сказала она со смешком, который заставил ее тело сжаться вокруг моего члена.
Я уже чувствовал, что у меня снова встает для нее, и мне до смерти хотелось сделать это снова.
Я засунул свой член обратно в джинсы и опустился на колени, потянувшись, чтобы поднять свою футболку в изголовье кровати и с дразнящей ухмылкой вытер ею беспорядок, который я только что устроил между ее бедер. Она прикусила губу, но не остановила меня, как всегда покраснев. Мой взгляд опустился вниз по ее телу, когда она лежала передо мной в носках и футболке. Было что-то возбуждающее в том факте, что мы даже не смогли подождать достаточно долго, чтобы раздеться должным образом.
— В следующий раз, мы можем попробовать кое-что другое, — выдохнул я.
— Что, например? — Спросила Лотти, сильнее покраснев.
— Эти красивые ноги будут у меня на плече, — сказал я, увидев, как глаза Карлотты расширились.
Услышав звонок на телефоне, я взял его с прикроватной тумбы и снова вернулся к Лотте в постель.
— Ответь, Масси, — прошептала она.
Вздохнув, я кивнул ей. Я понимал, что мои короткие ответы беспокоят всю семью, но я просто хотел уединения с Лоттой, которого ждал столько лет, черт возьми. Я уверен в том, что сообщения папе и брату с кузеном были в норме и их стиле, но я не звонил маме уже четвертый день. Когда мы приземлились на остров, я поговорил с ней и после этого лишь сообщениями связывался с ней. Она не заслуживала такого отношения, но меня просто поглотила Карлотта своими чарами феи.
— Да, — отвечаю я, отстраняясь от Лотти. — Хватит звонить мне, Алессио.
— Я, конечно понимаю, что ты очень занят, но мама переживает, что ты не звонишь ей. Имей совесть связаться хоть с матерью. — Читает мне нотацию мой брат.
— Хорошо, - говорю я, вздохнув, перебирая волосы Лотты. — На этом всё?
— Конечно нет, — отвечает он. — Как проходит твой «траханный месяц»? Ой, приношу свои извинения, «медовый месяц»?
— Пошел на хрен, — говорю я, собираясь отключиться.
— Лотта, если ты находишься в сексуальном рабстве у моего брата, то дай знать. Мы с твоей сестрой и братом вытащим тебя! — начинает кричать Алессио.
Идиот.
— Меня всё устраивает! — Выкрикивает Лотти смеясь.
— Срань Господня! Это сказала Лотта?! Где моя богоприклонная невестка? — Спрашивает брат, когда я выключаю телефон.
— На чем мы остановились? - Задаю я вопрос, выкидывая телефон на пушистый ковер.
— На том, что мои ноги должны быть в этот раз в другом положении ... — Смеясь ответила Лотта
— Точно, — говорю я, улыбнувшись и поднимая её ноги вверх, снова нависнув над ней.
— Звонок матери, Массимо. Тетя Киара переживает за тебя.
— Я уверен в том, что она хочет узнать, не убил ли я тебя своим членом. — Произнес я, целуя её в нос. — Поспи, пока я поговорю с мамой. Обещаю, что не буду говорить ей о наших ленивых днях на кровати.
— Господи, Массимо, — смеется она, закрывая глаза руками.
Моя Лотта сводит меня с ума и я замечаю, как начинаю меняться. Это страшно, но это интригующе.