Скрытые чувства

За выходные Джину всё же удалось вылечиться, к облегчению Тэхёна, который без своей личной моральной поддержки в лице Кима не выдержал бы ещё один день в одиночестве. Но стоило им только попасть на парковку, невооруженным взглядом можно было увидеть, насколько сильно изменилась обстановка. Витало в воздухе невысказанное напряжение, особенно от омег.

Становилось чётко понятно: о произошедшем между Чонгуком и Сону знала вся школа, а кто не знал, того активно просвещали в течение дня. Но Тэхёна больше волновало состояние альфы. За весь понедельник ему удалось того увидеть только на обеде в столовой — один раз! Хотя до всей этой свистопляски они сталкивались куда чаще. И выглядел Чонгук, по мнению омеги, не лучшим образом. Конечно, лучше, чем в пятницу, когда он и узнал об измене своего парня, но и не как обычно. Хоть альфа действительно старался не демонстрировать, насколько его шокировало произошедшее. И старался настолько успешно, что многие шушукались о том, что разрыв и так, и так произошёл бы, ведь Чонгук не особо сильно переживал.

Но это было не так! И Тэхён, привыкший улавливать настроение объекта своей влюблённости, умел чётко определять его состояние, лишь кинув на того свой взгляд. Но очки за хорошую попытку стоило отсыпать с лихвой.

Зная о произошедшем, омеги, заинтересованные в альфе, не спешили тут же расстелиться перед парнем. У многих из них был не самый приятный опыт столкновения с Сону. Как и все парочки «Чону» ссорились, порой достаточно серьёзно, но они всегда сходились. Поэтому, ребята активно присматривались, оценивали, планировали. И поведение виновника произошедшего или слухов, никто не был свидетелем разговора, все об этом только говорили, а значит, могло быть и неправдой, сложно было отличить от обычного. Но присматривались многие. И заинтересованные в Чонгуке, как в альфе, и остальные, кому интересно было обмыть косточки или просто узнать, что произошло на самом деле.

Внимательно следя за активностью учеников, Тэхён понимал, что людей, знающих о том, что новость с изменой Сону — правда — немного. Участники — двое. Пострадавший — один. И тот, с кем Чонгук поделился — один. Ну, а также, подслушавший Тэхён, рассказавший обо всём произошедшем лучшему другу.

Для остальных первостепенной задачей стало выяснение, прошедший по всей школе слух, правда или нет. И все взоры устремились на Чонгука. Он не собирался ни подтверждать, ни опровергать разрыв. А идиотов подходить и спрашивать о достоверности сплетен не было. Но и по реакции альфы можно было многое сказать. Спустя пару дней, наблюдавшие окончательно убедились, между Чонгуком и Сону — всё кончено. Это открыло дорогу остальным.

Омеги, собираясь группами, похихикивали от недалёкого Сону, а тот только и мог, что огрызаться да гневно на них зыркать, сдерживая свой острый язык. Сейчас для перепалок он был в невыгодной позиции. Но омега придерживался своего привычного уверенно-нагловатого вида, отчего у некоторых закрадывались сомнения, которые тут же развеивались, стоило Чонгуку пройти мимо. Он игнорировал Сону, будто того не существовало вовсе, что порождало новую волну смешков в сторону косячного парня.

Не прошло и недели, как к альфе осторожно, поглядывая на его бывшего, начали подходить омеги. По любому, самому дурацкому поводу. Просто здороваясь, что-то спрашивали, общались, потом флиртуя и даже прикасаясь, на что Чонгук только улыбался и касался пальцем то кончика носа, то щеки омеги и уходил. Никто из счастливчиков, пища от такого внимания, не обращал внимания на самого альфу, резко теряющего свой запал и хорошее настроение.

И от всего происходящего Тэхён бесился.

В понедельник он беспокоился о Чонгуке, его состоянии, которое только ухудшалось от всех слухов, что гуляли по школе. И от вида Сону, как ни в чём не бывало рассекающего коридоры школы.

Во вторник недовольно зыркал на сплетников, дошедших в своих размышлениях и фантазиях до обсуждения, как это — заниматься сексом с самим Чонгуком, а потом перейти на что-то пресное, вроде Донхвы.

В среду он фырчал и бурчал себе под нос от наглости омег, рискующих подходить к альфе. Они нарушали его личное пространство, липли и лезли так, словно имели на это полное право.

В четверг, уже не стесняясь, высказывался и комментировал особо наглых и беспардонных, что вызывало у тех недоумение и непонимание.

А вот в пятницу всё дошло до предела. И словоизлияния друга, пестрящие своей богатой цветовой палитрой, бесили уже самого Джина. Непростая учебная неделя, активная социальная жизнь, да и язвительность Тэхёна в одной связке — взрывали мозг.

— Сваливаем после этого урока, — решительно заявил он, не выдержав. И только недовольно цокнул, когда препод задержал его после занятий для дачи дополнительного задания из-за его отсутствия на прошлой неделе.

Махнув другу рукой, Тэхён закинул рюкзак на плечо, и засунув руки в карманы брюк, медленно направился в сторону их убежища, возле которого так удачно росло дерево, с помощью которого они без проблем обычно сваливали, не попадаясь охраннику на глаза.

В заброшенном кабинете живописи привычно никого не было. Тишина и покой. Выглянув в окно, чтобы убедиться в отсутствии посторонних, парень открыл окно и глубоко вздохнул, принимаясь ждать Джина, явно не особо спешащего побыстрее покинуть это отвратное местечко. Засунув нос в портфель в поисках воды, он, наконец, услышал звук открывающейся двери.

— Джин, я, конечно, понимаю, что ты ходишь как старый дед с ампутированной ногой, но, блядь, можно и поторопиться! Нам же спрыгнуть ещё надо! — сделав глоток, он обернулся и столкнулся с человеком, увидеть которого точно не ожидал. — Ой.

У Чонгука была по-настоящему непростая, а если откровенно, то просто тяжёлая неделя. То давление и интерес, с которыми он столкнулся, не давали ему расслабиться в стенах школы ни на секунду. Каждое мгновение приходилось держать лицо, делать вид, будто ничего не произошло. Но как же это было трудно.

Сону...

Парень не мог поверить в его безнравственный и дикий поступок. Они не любили друг друга до звёзд перед глазами, и Чонгук давно понял, что остыл к этому омеге. Он чётко осознавал, чувства, которые ранее испытывал, были куда более яркими и чистыми, чем нынешние. Но опуститься к измене, несмотря на всё вышеперечисленное не смог бы. Он не любил, но был привязан. К дурашливому, чуть детскому поведению, к этим огромным глазам, в которых видел только своё отражение, к самобытной ревности и плаксивости.

Поэтому и не понимал, почему желание потрахаться с другим альфой оказалось превыше их двухгодичных отношений, которыми сам Сону дорожил куда сильнее его самого. Он мог бы порадоваться тому, что оказался освобождён от человека, которому нужно было уделять внимание всегда. Даже в те моменты, когда хотелось уединиться и никого не видеть. Но единственное, что Чонгук испытал — это предательство. Оно разжигало даже не огонь, а самый настоящий пожар. И от него не имелось спасения.

Чонгук никогда не мог подумать, что действия одного человека могут доставить так много боли и разочарования. Он не хотел Сону ни видеть, ни слышать, ни знать. Но каждая сволочь готова была обсудить их расставание. А он не мог себе позволить просто накричать и вдарить хорошенько, потакая своей животной сущности, что рвалась наружу, изнывая от полученных ранений.

Парень шёл по пустынному коридору третьего этажа, искренне радуясь скорому окончанию учебного дня. Сегодня пятница, а значит, ещё пара часов, и он будет свободен от шепотков, взглядов, повышенного внимания альф и в особенности омег, решивших, что если он разбежался с Сону, то готов взять каждого из них на любой поверхности. Чонгук поморщился. Он ощущал эту похоть, витавшую вокруг него. Она пахла отвратительной кислотой и забивала нос. Порой альфе было просто тяжело дышать и хотелось сбежать. Сбежать туда, где этой кислоты он ощущать не будет.

Толкнув дверь отдалённого кабинета живописи, где планировал переждать ажиотаж, он кинул сообщением своё местонахождение Намджуну, неожиданно сталкиваясь с омегой, которого здесь быть не должно. Но не успел Чонгук мысленно простонать и представить то, что сейчас последует, ведь они здесь одни и от этого индивида можно было ожидать чего угодно, как тот, не поворачиваясь нагло выдал:

— Джин, я, конечно, понимаю, что ты ходишь, как старый дед с ампутированной ногой, но, блядь, можно и поторопиться! Нам же спрыгнуть ещё надо! — цокнув, он обернулся и его глаза широко распахнулись. Похоже, увидеть здесь Чонгука омега точно не ожидал. — Ой, — только и выдал он.

Порыв ветра захлопнул дверь, не удерживаемую альфой, и на него понёсся аромат парня, стоящего у открытого окна. Такой сладкий и мягкий, фруктово-цветочный с нежным, еле заметным привкусом терпкого и свежего бергамота, оседающего на языке. От кислоты, забивающей нос в течение всего дня, не осталось и следа. Он стоял, такой красивый, с милыми тёмными кудряшками, слегка покачивающимися из-за ветра.... у открытого окна?

— Если ты собрался прыгать, то лучше это делать с крыши, а не с третьего этажа, — произнёс Чонгук, кидая взгляд омеге за спину. Он ведь не прыгнет в самом деле?

— Ты слишком хорошо выглядишь для трупа, так что предпочту не доверять советам не реализовавшегося суицидника, — фыркнул тот в ответ нисколько не растерявшись, вогнав своими словами альфу в ещё больший ступор.

— Так, Тэхён, давай валить быстрее, я пока шёл, со старой кочергой столкнулся... — влетел в кабинет ещё один болтун, и из-за схожести разговора создавалось четкое ощущение, что они друзья. Столкнувшись взглядом с альфой, он только и выдал уже знакомое: — Ой. Привет, Чонгук, — и посмотрев на открытое окно, перевёл взгляд обратно на парня, уверенно выдавая: — Слушай, если собрался прыгать, то лучше с крыши — шансов сдохнуть больше.

— Это не для него, а для нас, — фыркнул тот вкусняшка у окна.

— А, ой, тогда сорян, — махнул неизвестный рукой, и, в два шага добравшись до друга, первым ломанулся наружу, второй точно так же махнув рукой, последовал за ним.

«Идиоты!» — сорвавшись с места, Чонгук кинулся вперёд. Для чего? Не совсем понятно. Помочь, в случае прыжка, он в любом случае ничем не сможет. Разве что, скорую вызвать. Но стоило ему только подлететь и выглянуть наружу, как стала понятна причина такой бесстрашной резвости. Эти два чудика просто спрыгнули на одну из толстых ветвей, что располагались прямо под окном и легко спустившись, банально свалили из школы, минуя камеры и взор толстого охранника Джека на посту пропуска.

— Эй, ты чего завис, — Намджун, пришедший по скинутой ему геолокации, никак не ожидал увидеть того стоящим у открытого настежь окна. Осторожно подойдя к Чонгуку, он положил руку тому на плечо. — Э, друг, суицид — не выход, но если всё же решишь, то лучше с крыши. Эффективнее.

— Ты не представляешь, чему я только что стал свидетелем, — напрочь проигнорировал он слова Джуна, с глазами полными жизни, посмотрев на Кима.

— Я ему сказал такую глупость. Боже! Где были мои мозги? — ухватившись пальцами за собственные волосы, верещал Тэхён, окончательно отошедший от встречи со своим крашем.

— Да, ладно, не ной.

— Что значит «не ной»? — тут же возмутился парень, поднимая ошалелые, полные возмущения и ярости глаза на друга. — Это не ты такую откровенную тупость выдал. А-а-а-а, — вновь застонал он, утыкаясь лицом в подушку, мыча: — Где были мои мозги?

— Поплыли от вида красавчика-Чонгука, — захихикал Джин, нисколько не сочувствуя, а наоборот, лишь подливая огонь в убитое состояние младшего.

— Иди лесом, — рыкнул он со злостью, чтобы через секунду жалобно заныть: — Какой же я тупой. Это ведь был такой шанс! Я так много мог ему сказать. Я должен был его поддержать и...

— Желающих поддержать Чонгука, особенно его член — много, — вставил свои пять копеек друг, и получил подушкой по своей черепушке.

— Блядь, Джин!

— Что?

— Ты долбоёб! Как ты не понимаешь, насколько ему тяжело приходится? — попытался вызвать Тэхён в этом чурбане хоть капельку сочувствия.

— Я понимал в выходные, в понедельник, вторник и даже в среду, — принялся загибать пальцы парень, которому Тэ все уши о несчастной доле Чонгука прожужжал. — Но сегодня пятница, и я больше не могу быть понимающим.

— Бессердечный.

— Отвянь, — легко отбился Джин и, отобрав подушку, из которой Тэ совершал попытку сделать грозное оружие, уселся рядышком. — Стоит принять один немаловажный факт. Скажи ты подобную дрянь, он послал бы тебя далеко и надолго, — слова Джина в полной мере отражали реальность.

— Он не такой, — чуть ли не прохныкал Тэхён, внутренне подбираясь, чтобы доказать свои слова всеми возможными доводами, которые крутил в голове.

— Ага, послал бы мягко, — не стал спорить омега с идиотом. Тем более, данное заявление было чистейшей правдой. Чонгук в самом деле был неплохим парнем. Что удивительно, с его бешеной популярностью. Как только ЧСВ не поднялось до неведомых высот — неизвестно.

— Думаю, он бы промолчал.

— Ну вот, а так ты оставил у него шоковое состояние, поверь, я видел, — уверенно выдал Сокджин, замолкая от воспоминания. Он, конечно, не следил за Чонгуком так пристально, как друг, но видел частенько, и такое выражение на лице альфы не отображалось ни разу.

— Господи, что он обо мне подумал? — застонал Тэхён, обнимая голову руками. Ему было так стыдно и неудобно за своё поведение. И перед кем? Перед первым красавцем альфой их школы! Перед собственным крашем! Это был конец!

— Да какая разница, — махнул рукой друг, — в последние дни вокруг него столько народу крутилось, думаешь, он запомнил каждого идиота?

— Хей, меня не так просто спутать с массовкой, — возмутился Ким, яростно стреляя глазами.

— Значит, он тебя запомнил.

— Черт. А-а-аааа, — закричал он в подушку, предварительно отжав ту у Джина, — я ненавижу свой длинный язык.

— Да не переживай ты так, он о тебе в понедельник и не вспомнит.

Но слова друга, преисполненные уверенностью, нисколько не помогли. Мысли о том, какой же он косячный, крутились в голове весь вечер, а также и все выходные. Не успокоился омега и на утро понедельника, но у него имелся план.

Он признавал правоту Джина. Вокруг Чонгука в самом деле крутилось слишком много людей, большую часть которых он просто не мог запомнить. Поэтому единственное, что оставалось сделать Тэхёну — это избегать альфу. Благо, совершить подобное было делом не сложным. Тэ хорошо знал маршрут Чона, не зря столько времени наблюдал. Вот только омега не учёл один маловажный факт. После расставания с Сону, Чонгуку не нужно было через перемену-две к нему наведываться или пересекаться в коридорах, а следовательно, и его передвижения по школе тоже изменились.

Тэхён вместе с Джином медленно проталкивались сквозь толпу, когда вертящий головой туда-сюда парень, как ему показалось, заметил знакомую фигуру альфы, которого он так старательно пытался избежать. Повернувшись, омега пытался разглядеть, он там или нет, одновременно с этим продолжая идти вперёд и, само собой разумеется, в кого-то врезался.

Повернувшись, нос уткнулся в грудь. В лёгкие тут же проник пряный и томный аромат, с хорошо отличными нотками сочного грейпфрута и кориандра. Остальное почувствовать Тэ не успел. Подняв глаза, он в шоке смотрел на того, с кем не хотел встретиться. Только не сегодня.

А вот тот, в кого столь беспардонно врезались, только беззвучно хмыкнул и растянул губы в улыбке. Такой нежный и воздушный аромат заполнил всё пространство, затмив собой все остальные запахи. В этот раз альфа уловил в нём приятный сладковатый аромат малины и тот самый, так приглянувшийся ему оттенок бергамота.

— Привет, язва, — первым поздоровался Чонгук, с удовольствием наблюдая, как на милых щёчках омеги расплывается румянец. Во рту тут же скопилась слюна. Их захотелось укусить, но вместо этого он только припомнил момент их встречи и констатировал факт: — Ты жив.

— Ты, смотрю, тоже не суициднулся, — ляпнул Тэхён вновь очередную глупость, и отстранившись от мощного тела альфы, возле которого так беспардонно всё это время стоял, быстро дал дёру.

— Ого, — Джин, до этого момента стоявший рядом, уже бежал рядом с летевшим непонятно куда другом, — как интересно.

— Боже, — щёки пылали, в голове били колокола, а сердце в груди бешено колотилось.

— Он тебе уже милое прозвище придумал, — умилился Джин, похихикивая. Пусть момент столкновения и общения занял не более десяти секунд, было это впечатляюще.

— Язва? С каких пор воспаление желудка стало милым прозвищем?

— Ну не чумой же он тебя назвал, и не холерой. Язва лечится, а значит, шансы у тебя есть.

— У тебя очень странная логика. Займи нам места, я в туалет, — и отдав другу рюкзак, завернул за угол, влетая в прохладное помещение санузла. Глубоко дыша, он уставился на своё ошалелое лицо, от которого попахивало безумством и беззвучно застонал. Хуже не придумаешь. Услышав голоса посторонних, он цокнул и зашёл в дальнюю кабинку туалета. Ему нужно было ещё хотя бы пару минут, чтобы окончательно прийти в себя после столь неожиданной встречи.

Требовалось успокоиться и избавиться от аромата альфы. Он ощущал тот до сих пор. Словно Чонгук был рядом. Приятный. Ненавязчивый и такой знакомый. Тэхёну не часто удавалось вкусить его. Слишком редко он мог позволить себе пройти настолько близко. Но каждый такой момент бережно хранился в памяти. Однако, ничего подобного сегодняшнему никогда не происходило. И произошедшее не могло не будоражить.

Сидя на толчке, парень уткнулся лицом в ладони и глубоко, размеренно дышал. Омега уже собирался выходить, когда услышал знакомые голоса. Сону и его стайка. Замерев и задрав ноги повыше, он весь обратился в слух.

— И как ты собираешься возвращать его?

— Зачем мне возвращать его, он и так мой, — фыркнул омега, и от его голоса по всему телу Тэхёна прошлись неприятные мурашки. — Слушай. Это не первая наша ссора с Чонгуком, он побесится, и мы снова будем вместе.

Верхняя губа Тэ приподнялась, кривя лицо в гримасе. Этот грёбаный паршивец говорил слишком уверенно и спокойно для предателя, из-за которого в жизни одного прекрасного человека появилось так много проблем и ненужных переживаний. Единственное, что Тэхёну хотелось сделать, так это выскочить из кабинки и хорошенечко приложить эту суку пару раз башкой о кафель, однако, не имея возможности воплотить свои фантазии в жизнь, ему приходилось молча слушать гадкие высказывания бесящей троицы.

— Я бы не был так уверен. Он тебя блокнул во всех соцсетях, а стоит ему только заметить кого-то из нас в коридоре, сразу уходит в другую сторону. Бля, мы его даже не видели за сегодня, а ведь учимся в одном здании, и это я ещё молчу про то, что благодаря грёбаному Донхве о твоей измене знает вся школа и течные омеги ссутся кипятком, стремясь подставить свою задницу под твоего парня!

«Он уже не его парень!» — чуть не завопил Ким во всю глотку.

— Ну, формально, он не его парень, — сказанное, словно между прочим, от друга Сону, повеселило. — Они расстались, вернее, Чонгук расстался. Из-за измены, а это значит, что наша звезда школы — свободен.

Подобное своевольство омега не потерпел. И рыкнул на говорившего.

— И не надо на меня рычать, я тебе говорю, как это выглядит со стороны, — фыркнул тот, нисколько не испугавшись. Похоже, Сону медленно терял позиции не только в общем социальном статусе, но и у собственных друзей. Или прихлебателей? Тэхён тихо хмыкнул.

«Время покажет», — и дальше обратился весь в слух.

— Тогда надо придумать план, как вернуть Чонгука.

— Может, сыграть на ревности? — предложил первый, куда более расположенный к Сону, в то время, как тот сам сохранял молчание.

— Поздновато уже ревновать, — фыркнул второй, куда более здравомыслящий, — он просто проигнорирует это и ещё больше убедится, что поступил верно.

— Тогда разыграть карту «омега в беде»?

— Учитывая обстоятельства, Чон может и мимо пройти, — за разумность всех ответов этого парня, Тэхён был готов ему аплодировать. И чего он возится с этими двумя идиотами?

— О, а как насчёт наркотиков?

— Ммм? — это мычание Тэ ни с кем не спутает. Сам Сону. Хотелось сплюнуть и выругаться. Не нужно и удивляться, что этого омегу подобные грязные методы могли заинтересовать.

— У Минхёка вскоре намечается крупная тусовка, где можно всё и провернуть. Останется только выловить Хана, он торгует хорошей наркотой, а за хороший отсос может и задаром дать. А там накачаем Чонгука...

— И я с ним пересплю, — голос омеги был слишком самодовольным. Кулаки у Тэ сжались, отчего тонкие ногти больно впились в нежную кожу рук. Но боль помогала держаться и не наделать глупостей. Ему нельзя было выдавать себя. Ни в коем случае. Как бы сильно ни хотелось разбить разрисованную физиономию Сону.

— Звучит отлично.

— Но что будет дальше? — вновь спросил второй омега. — Типа, переспишь ты с ним, и чё? Как будто в первый раз.

— А дальше я могу сказать, что залетел от него. Ну, а что? Куплю липовый тест и подкину счастливому папаше, а потом просто где-нибудь упаду и скажу, что потерял ребёнка. Могу для пущего эффекта устроить полноценную истерику с обвинениями самого Чона во всех смертных грехах. А в добавок отпущу пару намёков на суицид, и он, виня во всём произошедшем себя, никуда от меня не денется!

По мере озвучивания «гениального плана» на грани полного пиздеца, у Тэ в голове было всё меньше адекватных мыслей и всё больше нецензурных ругательств. Он искренне не понимал, как подобное вообще могло прийти в голову. Ладно. У всех нас бывают бредовые мысли, но далеко не каждый их озвучивает и ещё меньшее количество пытается привести в реальность! Абсурд полнейший! Малолетние идиоты! И пусть Тэхён по физическому возрасту находился в том же диапазоне, однако здесь их ментальный возраст сравнивать даже не приходилось.

Это ведь нужно было додуматься до подобного! Они точно дешманских сериалов пересмотрели, больше никаким образом Тэ не мог оправдать появление столь дебильных мыслей в их головах. И пока парень молча поносил тройку не самыми приятными словами, те пошли дальше в своих рассуждениях, уверенные, что до приведения в исполнение основного плана, нужно было в достаточной степени подготовить почву. Парень даже выдохнул и тут же замер, боясь быть обнаруженным. Если всё так, как они говорят, то у него будет время предупредить Чонгука. Осталось только выбрать оптимальный способ. Уж он точно не позволит такому бреду произойти. Не даст трём дегенератам использовать альфу в своём гнусном плане.

— Просто скажи ему об этом лично, — посоветовал Джин, когда друг рассказал ему об услышанном. — Он уже знает тебя, вон, язвой называет, — хихикнул тот, кидая хитрый взгляд на младшего, но тот был серьёзен как никогда.

— Он меня не послушает.

— Зато последует совету из записки от хрен знает кого.

— Хотя бы будет предупреждён, — пожал плечами Тэхён, принимаясь за написание. — Да и я буду рядом в случае чего, и не позволю случиться непоправимому. При самом худшем сценарии всё на камеру запишу и солью в сеть.

— Ты, прям, ангел-хранитель, — покачал головой Джин и уткнулся в телефон, пока друг старательно выводил буквы на листке бумаги.

Придумать адекватное письмо оказалось не так-то и просто. Нужно было грамотно сформулировать свои мысли и желание донести самое важное. Да и заинтересовать тоже стоило, а то вдруг, Чонгук, только кинув взгляд на писульку тут же выкинет её в мусорное ведро? Такой вариант Ким не исключал.

Это был их последний на сегодня урок, а у класса Чона стоял ещё один. Столь удачным для него расписанием и собирался воспользоваться Тэхён. Пока Чонгук будет на занятии, он спокойно и незаметно подберётся к его шкафчику, кинет письмо с предупреждением о готовящейся ловушке и сможет спать спокойно.

Вот только был один нюансик. Маленький, но очень важный для Тэ. Смотря на получившийся в итоге текст, омеге откровенно не нравилось то, как он был написан. И он его переписал. Посмотрел. Не понравились съехавшие под конец строки буквы. Переписал. Затем, он вновь обнаружил кривые буквы. Переписал. Посмотрел и пришёл к выводу, насколько его почерк ужасен.

— Да нормально всё с твоим почерком. Перестань. Кидай этот вариант, — ткнул Джин на последний, — и пошли домой.

— Некрасиво! — стоял на своём Тэхён. Ничего не мог поделать с собой. Для Чонгука хотелось предстать в максимально идеальном свете, таком же, каким идеальным был сам Чон.

— Нормально.

— Давай, я её напечатаю! — пришёл парень к идеальному решению и, не медля, направился в сторону библиотеки и её компьютеров.

— Знаешь, а Зодиак тоже писал записки, — произнёс друг, как бы между прочим, косясь одним глазом на растущие на листе ворда строки.

— Я не маньяк, — зашипел тот в ответ, отрываясь от клавиатуры.

— Ага, ты больше на сталкера похож, ещё, блядь, фразочки вставил «проверяй свою еду», или вот: «запирай сумку на замок, мало ли кто что-то может подкинуть». Это ж, блядь, реально выглядит, как угроза.

— Ой, отстань, — махнул на него рукой младший и пустил лист на печать. По его скромному мнению, письмо являло собой шедевр писательского мастерства, не иначе.

Положив голову на руку, Джину только и оставалось наблюдать за сумасшествием лучшего друга. Остановить того он даже не пытался. Давно усвоивший, насколько опасно становиться между Ким Тэхёном и его несбыточной мечтой, Чон Чонгуком.

Окрылённый своим благим делом, омега летел на всех парах по пустым коридорам, искренне радуясь столь удачно составленному расписанию, благодаря которому его замысел удастся воплотить в полной мере. Тормознув у хорошо знакомого шкафчика, он на всякий случай осмотрел коридор и принялся за дело, а именно, за пропихивание листа формата А4, сложенного, конечно, внутрь. Это оказалось не так-то просто, как могло показаться. Нахмурившись, Тэ оглядел металлическую дверцу в поисках отверстий побольше и получше. Каким-то образом другие же это делают. Почему же у него не получается?

— Да, блядь, засовывайся, — буркнул омега недовольно.

— Ты так старательно пытаешься любовное письмо мне в шкафчик запихнуть? — голос, раздавшийся удивительно близко, мигом разрушил весь мир Тэхёна. Ещё до того, как всё осознать, на омегу повеяло соблазнительным ароматом альфы, от которого он совсем недавно сходил с ума. Перестав дышать, он медленно, как в слоумо повернулся в его сторону и попытался улыбнуться. Не слишком успешно.

— Чонгук? Что ты тут делаешь?

— Смотрю, как одна мелкая язва пихает любовное письмо мне в шкафчик, — отозвался тот чересчур довольно. Он стоял совсем рядом, облокотившись плечом на один из соседних металлических ящиков, со скрещёнными руками на груди, наблюдая за потугами омеги. И не дождавшись никакой реакции, ловко выхватил из ослабевших пальцев листок бумаги, сложенный вчетверо.

— Эм... стой, — попытался перехватить письмо парень, но Чонгук не позволил, весьма ловко увернувшись, и приступил к чтению. По мере того, как его глаза двигались по строчкам, выражение лица Чонгука становилось всё более озадаченным.

— Это что? Ты мне угрожаешь? — наконец спросил он, выглядывая из-за листка бумаги. Разумеется, он так не думал, но побесить этого маленького, миленького и такого сладенького омегу было весело и откровенно забавно.

— Что? Нет.

— Ты буквально написал мне, — он посмотрел на текст письма, декларируя: — Берегись и оборачивайся чаще.

— Просто читай дальше! — простонал Тэхён, приходя к определённому уровню дзена. Всё равно хуже уже не будет. Его поймали, неправильно поняли и ещё раз неправильно поняли. А краснеть больше — невозможно. Поэтому, опершись на шкафчики спиной, он молча уставился на свои кроссовки.

— Откуда ты об этом узнал? — голос альфы заметно понизился, а от былой лёгкости и озорства не осталось и следа. Тёмные провалы глаз серьёзно смотрели на омегу, и тот под таким взором чувствовал себя максимально некомфортно.

— Услышал. Они в туалете об этом говорили, — произнёс парень тихо и, наконец, поднял взгляд на альфу. — Я случайно подслушал. Не мог не сказать.

— Спрашивать, уверен ли ты, как понимаю, глупо, — альфа тяжело вздохнул и взъерошил волосы. А он ещё недавно радовался, что закончил писать тест раньше остальных и его отпустили. Порадовался. Чонгук посмотрел на омегу, смущённого таким вниманием и попытался улыбнуться. — Спасибо за предупреждение.

— Всегда пожалуйста, — пискнул тот в ответ и дал дёру, провожаемый внимательным взглядом своего краша, от которого внутри всё переворачивалось вверх тормашками.