Цена молчания

Я нёс Вивиан, наслаждаясь её близостью, её лёгким дыханием, её хрупкостью. Агата шла рядом, молчаливая и наблюдательная, словно тень, сопровождающая нас. До дома Вивиан мы дошли без происшествий. Я остановился у ворот, не желая привлекать внимание охраны. Мне не нужна была лишняя огласка, лишние свидетели. Моя игра требовала скрытности.

Я осторожно поставил Вивиан на землю. Она благодарно улыбнулась, нежная, почти беззащитная, но в её глазах я всё ещё видел стальной блеск. Мы обменялись короткими взглядами, полными невысказанного, и это молчание говорило больше, чем любые слова. 

После того, как Вивиан и Агата вошли во двор, я повернулся и направился домой. Я решил срезать путь через менее благополучный район, сокращая дорогу. Это была ошибка. 

В узком переулке меня окружили двое. Типичные хулиганы: заросшие, в грязной одежде, с пустыми, злыми глазами. Они потребовали деньги. Я не стал тянуть время. Я не ожидал от них ничего, кроме грубой силы, поэтому не стал церемониться.

Бой был коротким, но жестоким. Я уложил их обоих, но не без потерь. Мои костяшки были разбиты в кровь. Один из них, перед тем как упасть, успел полоснуть меня ножом. Порез был неглубоким, но кровь текла обильно. 

Я вернулся домой, оставив окровавленные следы на тротуаре. Боль была терпимой, но это был символ… цена игры. Цена игры с Вивиан. Она была не такой уж и простой, как могло показаться. Это было жестоко. Это было красиво. И это только начало. Я, словно одержимый, уже строил новые планы. Моя игра продолжается. И я, несмотря на раны, готов играть дальше.

Я вошёл в квартиру, оставляя за собой след из капель крови на ковре. Боль в руке пульсировала, отдавая тупой, ноющей болью в плечо. И первое, что я увидел, было лицо Сары. Моя сестра стояла в прихожей, руки скрещены на груди, выражение лица – смесь недовольства и… тревоги? Я и сам удивился, что она здесь. Отдавать ей ключи от квартиры оказалось ошибкой, явно.

Она открыла рот, собираясь, очевидно, высказать всё, что думает о моём очередном опоздании. Но её вопрос застыл на губах. Её взгляд упал на мою окровавленную руку, на кровавые следы, тянущиеся за мной. Кровь стекала по моей руке, оставляя тёмные пятна на светлом полу.

На её лице отразился ужас. Недовольство мгновенно улетучилось, сменившись беспокойством, которое, казалось, пересиливало даже её привычное раздражение. Она не стала задавать вопросов о моём местонахождении. В этот момент ей было совершенно не до этого. Всё её внимание было приковано к моей ране. Теперь уже она беспокоилась обо мне. А это было… неожиданно.

– Кассиан! Что случилось? – прошептала Сара, её голос лишился прежней резкости. Она подошла ко мне, глаза её расширились от испуга. В них не было осуждения, только искренняя тревога. Это было странно, непривычно, и от этого ещё более волнующе.

Я попытался улыбнуться, но боль в руке заставила меня поморщиться.

– Мелочи, – отмахнулся я, стараясь придать своему голосу беззаботный тон, хотя внутри всё сжималось от боли и усталости. Кровь продолжала течь, оставляя всё более заметный след на полу.

Сара, игнорируя мои попытки преуменьшить серьёзность ситуации, схватила меня за руку, её прикосновение было одновременно нежным и решительным.

– Мелочи? Ты истекаешь кровью! – в её голосе послышалась сталь, скрытая под волной беспокойства.

Она быстро провела меня в ванную комнату, включила воду и начала промывать рану. Её прикосновения были осторожными, но уверенными, и я чувствовал, как её беспокойство передаётся мне, согревая изнутри. Я пытался рассказать ей, что случилось, о нападении, но слова выходили с трудом, перебиваемые болью. 

Сара слушала молча, её лицо было бледным, но её руки действовали быстро и умело. Она перевязала мне рану, прижимая ткань к порезу. Я чувствовал её поддержку, её заботу. И это было… приятно. Очень приятно. Впервые за долгое время я позволил себе расслабиться, позволил себе быть слабым. Перед ней. Перед Сарой.

Утро принесло с собой привычную боль в руке и не менее привычное желание увидеть Вивиан. Рана немного болела, но это не могло остановить меня. Я вернулся к своей обычной жизни – жизни преследователя, наблюдателя, игрока. Сегодня я решил действовать иначе. 

Я заказал огромный букет красных роз. Огромный, роскошный, почти вызывающе прекрасный. И отправил его на имя Агаты. Я знал, что она всё ещё у Вивиан. Прямой адрес Вивиан был бы слишком очевиден, слишком дерзок. А вот через Агату… Это было элегантно, изящно, как и подобало игре.

Внутри букета я вложил небольшую записку. Цветы, конечно же, предназначались Вивиан. Я не хотел создавать лишних проблем своей куколке. Риск был слишком велик.

На записке, написанной изящным почерком, было всего лишь одно предложение: "Твой смех – это мелодия моей погибели." Это было не просто признание, это был вызов. Вызов её разуму, её логике, её контролю над ситуацией. Я хотел, чтобы она поняла: я не просто играю. Я падаю. И падаю именно из-за неё. Пусть разберётся, что это значит. Пусть подумает. Пусть сыграет в свою игру. Моя цель – запутать её, заставить забыть о хладнокровии и рассудке. И это будет моя следующая победа.