Глава 7
«Ты улыбаешься ему, а я сгораю»
Линг сидела в учительской, делая вид, что слушает Ника. Он что-то рассказывал о своей лекции по Второй мировой — с воодушевлением, с жаром, с искренним интересом.
А я думаю о её пальцах. На себе. На мне.
Я думаю, как она смотрела, когда впервые… стала моей.
— Линг, — Ник положил руку на её запястье, — ты в порядке?
Она вздрогнула.
— Да, прости. Просто задумалась.
Он улыбнулся.
— Ты такая красивая, когда мечтаешь.
В этот момент дверь приоткрылась.
Орм.
Она замерла, увидев, как Ник касается её руки.
И как Линг улыбается в ответ.
Медленно. Холодно. Орм вошла.
— Простите, мисс Линг. Мне нужно сдать эссе. Лично. Сказали вам отдать.
Линг мгновенно выпрямилась.
— Оставь на столе, Орм.
— Я бы предпочла… вручить.
В её голосе сквозила сталь. Глаза сверлили Линг.
Ник смотрел с легким удивлением.
— Такая ответственность — редкость.
Орм перевела взгляд на него.
— Я просто знаю, как важно быть рядом. Особенно, когда другие — отвлекают.
Он рассмеялся, не понимая.
— Осторожно, вы звучите, как будто ревнуете.
Орм медленно положила эссе на стол.
Пальцы чуть коснулись ладони Линг — мимолётно. Но Линг ощутила этот жар всем телом.
— Я ревную только то, что уже… моё.
Пауза.
Ник непонимающе моргнул.
Линг опустила глаза. Сердце билось в горле.
— Извините, — Орм резко развернулась и вышла, не дожидаясь ответа.
Вечером она написала.
«Ты улыбаешься ему.
Ты позволяешь ему касаться тебя.
А я сгораю в одиночестве.
Скажи — ты всё ещё моя? Или мне стать чужой, чтобы ты снова захотела?»
Линг не ответила.
Но в груди было пусто.
Пока Орм рвала себя от ревности…
Она рвала и Линг. Изнутри.
Ведь никто — никогда — не смотрел на неё так.
«Если ты ревнуешь — покажи это»
Орм пропала. Весь день.
Никаких взглядов из первого ряда. Ни единой записки. Ни язвительной улыбки после урока. Даже в коридорах — пусто.
Линг пыталась сосредоточиться, читала отрывки вслух, задавала вопросы, делала пометки — но всё было вхолостую.
Где ты? Что ты задумала?
Её бесила собственная реакция.
Она не должна волноваться.
Не должна искать глазами.
Но к вечеру — не выдержала.
Написала. Коротко:
«Где ты?»
Ответ пришёл спустя час.
«Там, где ты меня больше не видишь.
Ты выбрала его. Улыбаешься ему.
А я не умею быть запасным огнём.»
В груди зажглась злость. И страх.
Чёрт возьми, Орм.
Линг нашла её — у старого спортзала, где редко кто появлялся.
Орм сидела на лавке, с телефоном в руке и лицом без выражения.
Но когда увидела Линг — глаза вспыхнули.
— Зачем пришла? Он не смог развеселить?
Линг подошла, стиснув зубы.
— Ты исчезаешь, как будто тебе можно.
— А тебе можно всё? — Орм встала. — Сначала ты делаешь меня своей, а потом целыми днями смеёшься с другим мужиком?
— Это ты сейчас устраиваешь детский спектакль?
— Нет. Я устраиваю войну, Линг. Потому что я хочу тебя. Целиком. Не в тени. Не ночью. Не украдкой.
Они стояли близко. Слишком.
Линг схватила её за запястье.
— Ты… доводишь меня.
— Так сорвись. Дай мне знать, что я не одна в этом огне.
И Линг сорвалась.
Поцелуй — не поцелуй. Удар страсти, гнева, боли. Она прижала Орм к стене, вжалась всем телом. Руки — в волосы, под рубашку, на бёдра.
Орм отвечала с яростью. Губы распухли. Пальцы оставили следы.
— Если ты ревнуешь, — прошептала Орм, кусая мочку уха, — покажи это.
Линг целовала её, как будто хотела стереть Ник, стереть весь мир.
Как будто только так могла доказать:
— Ты. Только ты.
А потом, в тишине, Линг шептала ей в шею:
— Я боюсь потерять тебя. Даже если не имею права держать.
— Тогда держи. До последнего. Даже если всё рухнет.