Нити судьбы

Юнги недоволен до чёртиков в глазах  и сжимающихся рук в кулаки. Тот факт, что всю эту неделю Пак неизвестно где пропадал, скидывая все на свою работу в ночную смену. Он уходил, когда все засыпали, и возвращался рано утром с убитым настроением. Не то, чтобы Юнги ревновал, подозревал в чем-то — нет. Он волновался за здоровье омеги. Парень видит и понимает, что на сон у Чимина выпадает как раз на учёбу, из-за чего старший не позволяет себе далеко уходит от спящего.

И так было даже в его день рождения. Вместо того, чтобы остаться и посидеть подольше с ним, омега спал весь день, а вечером лишь подарил наручные часы и позволил себя поцеловать целых 10 раз, а после убежал на работу. Конечно Юнги разозлился, ведь забронировал столик в ресторане, желая отдохнуть в компании своего парня, но вновь зря потратил деньги.

И вот сейчас, когда прошла целая неделя такой рутины, омега стал походить на выжатый лимон. Тихий, не матерящийся, вялый. Один его вид заставляет задуматься, а не заболел ли он. Бледное лицо, тёмные круги под глазами, полопавшиеся капилляры глаз, от они стали красными. Сам взгляд стал пустым, без той искринки в глазах, что была раньше. На щеках почему-то появился красный румянец, как и на кончике носа. Губы сухие, потрескавшиеся. Юнги больно на это смотреть. И пусть Чимин уделяет время ему, целуя ровно три раза в день, и успевая немного понежиться в чужих объятий, Мин просто не может на него смотреть, пока он в таком состоянии.

Он даже не знает, ради чего его парень устроился на работу.

Сейчас последний урок физкультуры, на котором они должны пробежать кросс на большую дистанцию. И сколько бы Мин не намекал учителям, что для омег нужно ставить запросы, его слова пропускали мимо ушей. А зная состояние его омеги, сердце поневоле сжимается. Он подходит к Чимину, что стоит в компании друзей, что-то обсуждая, аккуратно вытягивает его за локоть.

— Может ты не будешь бежать? — с беспокойством предлагает Мин.

— Ой, да ничего со мной не будет, прекрати меня жалеть, — фыркает Пак, складывая руки на груди. — Терпеть не могу жалость.

— Я беспокоюсь, не хочу, чтобы ты упал в обморок или…–

— Беспокойство, жалость — надоело уже. Что ты бубнишь то все время? — почему-то именно эта фраза заставила старшего разозлиться.

— Беспокоюсь, потому что люблю такую стервозу, как ты, — рыкнул Юнги,  выставляя руку вперёд, тем самым припечатывая омегу спиной к стене. Пак шумно сглатывает, впервые видя такого Мина. В глазах блестит злость, на губах красуется злобный оскал, а феромон старшего впервые так несдержанно витает в воздухе.

— То есть я еще и стерва?! — в ответ рычит омега на свой страх и риск. — А ты ничего не попутал?

— Делай что хочешь, только потом не говори, что я не уберег тебя от обезвоживанья, — утробно рычит Юнги, — Вот только если ты поколечишься, это будет именно на моей совести, а не на твоей.

Мин  отходит подальше от парня, пытаясь успокоить свой наплыв гнева. Давно он не выпускал клыки.

— Бро, вы чего? Поссорились? — тихо интересуется Чон, видя, как на них смотрит Пак.

— Забей, побесимся и успокоимся, я знал, что с ним будет не так легко, — выдыхает Юнги, успокаиваясь. Глупо с его стороны было срываться на омеге. — Готовься стартовать до медика. Если он сейчас побежит…

Словно на зло, Чимин просится пробежать в тройку других альф. Юнги из-за этого напрягается, тут же устремляя свой взор именно на него. Раздаётся свист тренера и все срываются со своих мест. Пак упертый. Пак, что б его, Чимин сильно не любит проигрывать, а особенно терпеть жалость к себе. Конечно, понимает, что это волнение альфы взято не с пустого место, сам понимает, что творит беды со своим организмом. Но и жить на чужой шее омега не может.

А тем более сказать родителям своего парня и ему в том числе, что занял денег у своего очень хорошего друга, выкупив квартиру недалеко от школы, а теперь пашет на работе, чтобы отдать долг. Они не поверят или не отпустят одному жить в квартиру.

Тем временем Юнги весь в напряжении. Его парень уже добивает нужную дистанцию, тяжело дыша, а он все еще ищет какого-то подвоха. Быстрыми шагами он подходит к тренеру, опрашивая всех, кто уже сдал вернуться по раздевалкам, а после тащит за собой Чимина, что с тяжелым вздохом плетется  следом, даже не имея желания возражать. Хватка на руке не давит, нежно обхватывая тонкое запястье, что очень радует омегу. Сожми Юнги посильнее, он бы моментально взъелся.

Мин садит блондина на скамейку и присаживается на корточки рядом.

— Ты такой упертый! — выругался Юнги, поправляя чужую чёлку, а потом предлагая попить воды.

— Ты печешься обо мне лучше всех на свете. До тебя всем на меня было плевать, так что я привык, — тянет голубоглазый омега, пожимая плечами. — Хотя это действительно тяжело мне далось… сегодня у меня выходной, мы могли бы сходить в кафе, если ты не против?

— Ага, на свиданку бежите?!  Я тоже в кафешку хочу! — внезапно вмешивается в разговор Хосок, что зашёл следом за Мином в раздевалку.

— Что? А ты ещё кто? — хмурится Пак.

— Чтооо?! Я же лучший друг твоего парня! — возмущённо захотел Чон, на что Мин ударил себя по лбу, а Чимин лишь удивленно моргает.

— У тебя есть лучший друг? Кто это? — омега издевательски смотрит на альфу. — Я тебя впервые вижу!

Хосок хватается за сердце, возмущённо засопев.

— Чон Хосок, будем знакомы! — радужно улыбается альфа, протягивая руку для знакомства. Чимин с недоверием смотрит на него, а потом неуверенно пожимает. Парень непозволительно и непривычно открыт, по мнению омеги.

— Приятно познакомиться, — выдыхает Пак, отпускаясь от тёплой ладони. — На счёт кафе…

— Мы же можем взять с собой Хо, — предлагает Юнги, — Но лучше бы тебе выспаться.

— Все нормально, и не так было. К тому же я же сплю на уроках!

— Ты просто не знаешь, что он от тебя ни на шаг не уходит, пока ты спишь, потому что думает, что тебя изна–

— Заткнись! — выругался брюнет, заткнув друга рукой. Чимин смущённо осознает, что его парень действительно очень беспокоится за него даже когда он спит и, казалось бы, ему ничего не угрожает. Голубоглазый делает вид, будто пропустил все мимо ушей, и просто отвешивает дерущимся альф по голове.

— Прекрати мозг ебать! Прогуляемся в твоём тогда уж. Встретимся у ворот, — выдыхает парень, а потом по привычке чмокает в губы своего альфу, обнимая. Все входит в привычку: поцелуи, объятья, мята, любовь… теперь, Чимин понимает, почему в душе было пусто и холодно. Там не было Мин Юнги.