Чистый (Драмиона)

Драко делал все возможное, чтобы не смотреть на изящную, чуть подрагивающую коленку Гермионы Грейнджер — она рассеянно закинула левую ногу на правую, грациозно свесив ступню в проход. Грейнджер уронила голову на левую ладонь и сидела, чуть покусывая губу и ритмично постукивая пальцем по щеке. Ее обычная густая копна кудрей была убрана назад и струилась по плечам. Время от времени она будто бы смотрела влево — туда, где стоял он, прислонившись к окну, — и тогда он инстинктивно переводил взгляд на потолок, в пол, в спину Блейзу Забини — куда угодно, лишь бы не встречаться с ней глазами.

Ему казалось, что каждый раз, как он так делал, он слишком сильно выдавал свою симпатию.

Наконец, в класс влетел Снейп, и Грейнджер тут же выпрямилась; ее рука инстинктивно потянулась к перу. Драко, вовремя опомнившись, еле сдержал смех.

— Сегодня, — начал Снейп, обводя взглядом класс, — мы обратим наше внимание на невербальные заклинания.

Драко наблюдал за тем, как глаза Грейнджер загораются; она скользнула ими слева направо, словно перелистывая воображаемую книгу. Наверняка просматривала архивы собственного сознания.

Читать книгу — это одно, — подумал он, усмехнувшись. А вот использовать... совсем другое.

— Цель данного урока — помочь вам подготовиться к Дуэльному Турниру, так как семикурсники без всякого сомнения будут использовать подобные заклинания при любом удобном случае, — продолжил Снейп. — Считайте это одолжением.

Он замолк, и его губы изогнулись в ответ на то, что он, судя по всему, посчитал шуткой.

— Что такое невербальное заклинание?

Рука Гермионы взметнулась вверх, пошатнув парту и заставив Драко подскочить от неожиданности. И снова ее коленная чашечка грозилась завладеть его вниманием.

Снейп едва удостоил ее взглядом и нетерпеливо поджал губы.

— Мистер Малфой?

Драко чуть откинул голову назад и испустил раздраженный вздох. Грейнджер выжидающе на него уставилась — словно с каждой секундой, что он не отвечал, мир неминуемо приближался к гибели.

— Название говорит само за себя, — сказал он, пытаясь сохранить ровный тон и не дать проникнуть в него ноткам сарказма. — Тот, кто использует невербальное заклинание, концентрируется лишь на том, чтобы произнести его мысленно — ничего не говоря вслух.

Снейп наклонил голову в выражении недружелюбного одобрения.

— И в чем же заключаются преимущества невербального заклинания?

Рука Грейнджер снова грозно взмыла вверх. На этот раз она широко раздвинула ноги и дернулась к самому краю лавки, чуть ли не вынуждая Драко отпрыгнуть подальше от ее излишне активных конечностей.

Снейп глубоко вздохнул.
— Мисс Грейнджер, прошу вас, скажите нам побыстрее, — сказал он сухо, — а то как бы вы не взорвались в процессе.

Она проигнорировала это явное пренебрежение в его тоне.

— При использовании невербального заклинания наш противник не предупрежден о том, какой вид магии мы собираемся использовать, что дает нам секундное преимущество.

— Верно. — Он кивнул.

Лекция продолжилась, и Драко постепенно отключил звуки его голоса в своей голове; Снейп оказался достаточно мудр, чтобы не требовать больше никаких ответов от класса — это позволяло Грейнджер сохранять спокойствие. Теперь она яростно строчила конспекты совершенно неразборчивым почерком.

В последнее время Драко слишком привык держать все свои мысли взаперти в дальних уголках своего сознания, так что этот урок не должен был быть очень трудным. Он имел все основания полагать, что его магия не пострадает от того, что он будет держать ее в пределах собственных мыслей.

Он негромко фыркнул, когда его взгляд упал на Уизли — тот смотрел перед собой, выпучив глаза; вот чьему интеллекту нужна была любая посильная помощь. Если бы Уизли чуть шире открыл рот, он начал бы пускать слюни.

Пусть лучше слушает внимательно, подумал Драко самодовольно. Какое-то время Грейнджер не будет делать за него домашнюю работу.

Он снова обратил на нее незаметный (как он понадеялся) взгляд. Он испытал постыдное облегчение, когда узнал, что этот идиот Уизли оказался чуть ли не в три раза глупее и начал бегать за этой дурой Лавандой Браун. Если бы только Уизли расстался с Грейнджер...

Что ж, вероятно, это была бы самая умная вещь, которую он когда-либо совершил бы, мысленно признал Драко. Так что этого явно не произойдет.

— ... начнем с обезоруживающих заклинаний, — громко объявил Снейп; его голос проник в мысли Драко. Он указал по обе стороны класса. — Выстройтесь в две линии.

Отступив, Снейп очистил переднюю часть класса от парт и стульев, а потом поднял руки, выдвигая прямо из пола длинную, узкую платформу.

— Что? — непонимающе спросил Драко, моргнув.

Грейнджер строго на него взглянула.

— Мы будем пробовать невербальные заклинания...

— Необязательно начинать сначала, Грейнджер, это я уже понял, — огрызнулся он. — Что мы...

Она пожала плечами.

— Тренируемся. — С этими словами она встала и прошла в левую часть класса. Он последовал за ней, по пути недовольно кряхтя.

Снейп поднялся в центр платформы.

— Лишь обезоружить, — кратко подчеркнул он. — Невербально. — Его свирепый взгляд упал на Гарри. — Это значит без слов.

Драко усмехнулся; Грейнджер резко обернулась, задев его своим спутанными кудряшками, и гневно на него покосилась. Он пожал плечами, все так же ухмыляясь.

Казалось, все это делалось с целью ликвидации противника — в духе турнира. Они с Грейнджер сидели в дальней части класса, поэтому оказались ближе к концу — они молча стояли, пока Забини обезоружил Пэнси, а Поттер после этого обезоружил Забини.

— Нотт, — вызвал Снейп, когда остался один Поттер.

Тео грациозно вскочил на платформу и одарил Поттера дьявольской улыбкой, когда тот встал в противоположном конце. Он тихо сказал что-то Поттеру, чего Драко не расслышал, но что Поттеру явно не понравилось.

— Экспеллиармус!

Поттер это прорычал; идиот.

— Я думал, что выразился достаточно ясно, — сказал Снейп, пригвождая его к месту убийственным взглядом, который явно был припасен специально для Поттера. — Может, нужен словарь?

Поттер лишь яростно дернул свой галстук, не сводя глаз с Тео.

— Очень хорошо, — подвел Снейп. — Этот раунд мы не засчитываем.

Поттер развернулся на каблуках и спрыгнул с платформы; Драко смотрел на то, как Гермиона пытается перехватить его взгляд. Впрочем, он, казалось, твердо решил не встречаться с ней глазами и отошел в угол с Уизли, угрюмо что-то бормоча по пути. Грейнджер нахмурилась и чуть заметно надула губы.

Все это продолжалось со многими другими учениками, когда на платформу вдруг неуверенно ступила Грейнджер. Тео незаметно приблизился к Драко; его уже обезоружили.

— Как думаешь, она справится? — прошептал он со странной смесью любопытства и насмешливого сомнения в голосе.

Драко пожал плечами. Его никогда сильно не впечатляла эта особая способность Грейнджер вспоминать что-то на уроке; чтение учебников требовало не так уж много умений. Во многом она отличалась отсутствием той же утонченности, которой так явно не хватало Поттеру. Но учитывая то, что она лишь несколько дней назад обезоружила его и угрожала, тыкая в лицо палочкой, он понял, что сомневался в ней зря.

Снейп повернулся к другой стороне классе и поджал губы.

— Мисс Браун, — сказал он равнодушно. — Поднимайтесь сюда.

У него и правда дар, подумал Драко. Всегда самые обычные пары.

Лаванда неприятно улыбнулась Грейнджер и взобралась на платформу, звякнув длинными серебристыми серьгами. Драко вспомнил, что Лаванда питала любовь к Прорицаниям, и против воли подумал о бессмысленной ахинее профессора Трелони, заметив на Браун это дешевое цыганское украшение. В конце концов, он был Малфоем и обладал чрезвычайно изысканным вкусом.

Он терпеть не мог вычурных украшений. Ему нравились девушки, которые не занимались подобной ерундой — впрочем, таких он почти не знал.

Может, только одну.

У Драко никогда не было особых проблем с Лавандой Браун; она была гриффиндоркой, что делало ее бесполезной, но она также была чистокровной, что делало ее значимой. Но теперь он понимал, что нетрудно было испытывать к ней неприязнь.

Едва Лаванда встретилась с Грейнджер взглядом, как ее палочка опасно пролетела через весь класс и отскочила от дальней стены. Драко с интересом смотрел на то, как с ее лица быстро сползает улыбка; она лишь удивленно смотрела на Грейнджер, которая победно усмехнулась ей в ответ.

— Молодец, мисс Грейнджер! — воскликнула профессор МакГонагалл, войдя как раз в тот момент, когда палочка Лаванды стукнулась о стену.

— Да, — проговорил Снейп, явно не впечатленный. — Прямо-таки подвиг...

— А, может, кто-нибудь из вашего факультета, профессор Снейп? — предложила МакГонагалл, растягивая губы в беззастенчивой улыбке.

Он окинул ее сердито нахмуренным взглядом.

— Паркинсон, — объявил он, щелкнув пальцами и указывая в ее сторону.

Это тоже оказалось для Гермионы делом пары минут. Стоило Пэнси поднять свою палочку, как Гермиона без слов заставила ее отскочить на пол. Ее сердце на этот раз не было задействовано, подумал он. Палочка Пэнси отлетела лишь на несколько футов.

Пэнси метнула взгляд своих темных глаз в Грейнджер, словно пытаясь пронзить ее насквозь, но сошла с платформы c чуть большим достоинством, нежели Лаванда.

МакГонагалл одарила Гермиону широкой улыбкой.

— Отлично, мисс Грейнджер!

Снейп повернулся к остальным, обдумывая варианты.

— Следующим будет... — произнес он, оглядывая толпу и чуть заметно улыбаясь про себя.

— Как на счет Уизли?

Среди гриффиндорцев пополз громкий шепот.

— Дело во мне, или здесь действительно творится нечто странное? — прошептал Тео, неуверенно косясь то на Грейнджер, то на Уизли.

Драко наклонился и прошептал в ответ:

— У Грейнджер и Уизли на днях случился ошеломляющий публичный скандал, — ответил он. — Возможно, это как-то связано с ним и Браун.

Тео игриво похлопал Драко по плечу.

— Драко Малфой, да вы сплетник! — воскликнул он, прекрасно пародируя престарелую домохозяйку.

— Знаю. — Драко закатил глаза. — Ох уж эти интрижки...

Он взглянул на Грейнджер — ее обычно золотисто-карие глаза теперь горели от злости. Казалось, она пыталась выглядеть нормальной, но за последние несколько дней он привык к языку ее тела. Ее плечи были напряжены, костяшки побелели, а поза была агрессивной — Да, подумал он, просматривая мысленный перечень ее эмоций. Это злая Грейнджер.

Это та самая Грейнджер, которая через секунду будет тыкать палочкой тебе между глаз.

Уизли хватило ума выглядеть дико напуганным; он ступил на платформу, безвольно болтая своими длинными конечностями.

— На этот раз я буду считать, — объявил Снейп. — Раз. Два. Три...

Едва прозвучал последний хрипловатый отсчет Снейпа, как глаза Уизли распахнулись, а его палочка словно по своей собственной воле скользнула вверх. Он случайно ударил себя по лбу, когда палочка сама собой улетела куда-то ему за спину и стукнулась о пол прямо у ног Поттера. Грейнджер надменно вздернула подбородок, наблюдая за Уизли: тот изо всех сил пытался вернуть себе самообладание.

Изумленный взгляд МакГонагалл метался между Грейнджер и Уизли.

— Это было... и впрямь очень интересно, мисс Грейнджер.

Губы Снейпа изогнулись в ухмылке, а сам он издал хрипловатый смешок.
— Хмм, что ж. Это, само собой, была нечестная схватка, — протянул он мелодично, растягивая слова.

МакГонагалл пронзила его суровым взглядом.
— Это был ваш выбор, Северус.

Он невинно пожал плечами.
— Разве?

Она лишь свирепо на него косилась, поджав губы.

— Может, спуститесь и дадите еще кому-нибудь попробовать, мисс Грейнджер? — спросила МакГонагалл, сканируя взглядом толпу. Драко испустил вздох, который сдерживал до тех пор, когда ее строгие глаза под стеклами очков в черепаховой оправе остановились на нем. — А, мистер Малфой.

Грейнджер повернулась к нему, неуверенно хмуря брови.

— Что ж, выходите, — сказал Снейп, приглашая его жестом. — А в пару мы вам поставим...

— Не возражаете, профессор? — резко перебила его МакГонагалл, заметив, что взгляд Снейпа остановился на Поттере. — Может, мистеру Малфою подойдет... о, мистер Забини, почему бы вам к нам не присоединиться?

Блейз склонил голову, поглядывая на Малфоя, и растянул губы в ухмылке. Драко побрел к платформе, задев Грейнджер плечом, когда та спускалась. Она приветливо ему кивнула, и он в ответ чуть наклонил голову. Он легко вскочил на платформу, принимая устойчивую позу, пока Блейз плелся в противоположный конец. Драко, пользуясь секундным преимуществом над Блейзом, против воли взглянул в сторону Грейнджер; он с мысленным удовлетворением заметил, что она отступила очень медленно, словно не в силах отвести от него взгляд.

Ее внимание, как ни странно, сотворило чудо с его концентрацией. Он на мгновение закрыл глаза, и его сознание поразила одна мысль. Он стиснул кулаки и сосредоточился.

Он будет тяжело дышать, пока Снейп будет считать до трех. Он запаникует. Его обычно самоуверенное выражение исказится в гримасе растерянности. Рука с зажатой в ней палочкой безвольно упадет. И в ту секунду, когда его палочка будет опущена, Блейз выбьет ее из его рук, с легкостью его обезоруживая.

Он направил всю свою энергию на создание видения, а потом посмотрел прямо в глаза Блейзу.

Забини усмехнулся, внезапно обретая уверенность. Черты лица Драко оставались спокойны и неподвижны.

Снейп метнулся к центру платформы.

— Палочки вверх, — сказал он решительно. Когда Блейз кивнул, он начал отсчет: — Раз. Два. Три.

Экспеллиармус, тут же скомандовал Драко — и моргнул, стоило ему почувствовать, как сквозь него проходит заклинание. Палочка Блейза вырвалась из его руки, отчего он чуть не вывихнул плечо. Ошарашенный Блейз яростно покачал головой, словно пытаясь прочистить туман в голове; казалось, он не может поверить своим глазам.

Драко победно улыбнулся. Ему помогло то, что он досконально знал своего противника. Блейз пользовался чужой слабостью и почти всегда недооценивал своих соперников. Это делало его паршивым игроком в волшебные шахматы.

Блейз вопросительно сузил глаза. Драко лишь пожал плечами, хоть и уверенный в том, что не до конца стер со своего лица насмешливую улыбку.

Снейп, тем временем, смотрел на него со смесью подозрения и искреннего удивления. Драко сошел с платформы и бесшумно подошел к нему.

— Так нормально, профессор? — негромко спросил он, усмехнувшись.

Снейп вздернул подбородок, глядя на Драко поверх своего крючковатого носа.

— Пойдет, — сказал он, позволяя Драко присоединиться к Тео.

— Отличная работа, мистер Малфой! — воскликнула МакГонагалл, яростно хлопая своими длинными рукавами. — Думаю, наши шестикурсники хорошо подготовлены, не так ли, профессор Снейп?

Тот неискренне улыбнулся.

— Да, все двое из них, — сказал он, вглядываясь в лица остальных учеников. Все, включая Грейнджер, тревожно сместились под его пристальным взглядом; ей словно было неловко от этих слов — что, как и всегда, поразило Драко. Может, ей просто не нравилось, что ее отнесли в ту же категорию, что и его.

— Класс свободен, — лениво объявил Снейп. — Прошу вас предпринять все усилия, чтобы сохранять неоспоримый контроль над своей собственной палочкой в течение всего оставшегося дня.

МакГонагалл стрельнула в него взглядом, и ее брови взмыли вверх. Драко, в свою очередь, быстро развернулся к выходу: ему снова не терпелось вернуться к своему обычному внеклассному проекту. Он собрал свои вещи и повернулся к двери, ожидая, пока из класса выползет толпа студентов.

Как только Снейп их отпустил, Грейнджер зашагала к Поттеру; в тот момент, когда блуждающий взгляд Малфоя застыл на ней, она уже смотрела на него. На ее лице была причудливая полуулыбка, а ее бровь была загадочно приподнята.

— Это было весьма неожиданно, — тихо сказала она ему, оказываясь рядом и пытаясь протиснуться сквозь затор учеников к выходу из класса.

— Я же говорил тебе, Грейнджер, — просто ответил он. — Я полон сюрпризов.

***

— Ты сделал с Блейзом что-то другое, не так ли?

Они снова сидели над своим зельем. Это задание начало казаться Гермионе значительно менее ужасным, чем она предполагала, но она никогда бы не смогла предугадать ряд событий, произошедших за последние несколько дней. Она никогда бы не подумала, что ее лучшие друзья, с которыми ей всегда было так спокойно и надежно, станут для нее источником злости и разочарования и что единственным ее утешением будет все еще весьма неприятное присутствие Драко Малфоя. Гермиона с удивлением обнаружила, что эти их встречи с ним стали казаться ей какими-то странно успокаивающими. Либо в их постоянной грызне была некая терапия, либо она — что казалось ей наиболее вероятным — постепенно сходила с ума.

— Что ты имеешь в виду, Грейнджер? — спросил он, не глядя на нее. На этот раз он сидел за партой, а не на ней; его голова была откинута назад, а взгляд был обращен к потолку. Гермиона успела понять, что его невнимательность необязательно означала незаинтересованность: она начала подозревать, что он пытался избегать зрительного контакта, когда не хотел быть с ней откровенным.

— Когда ты обезоружил Забини, он выглядел по-настоящему шокированным, и это было странно. А ты — ты улыбался, будто все знал, — сказала она, запнувшись и словно пытаясь подобрать слова. — В смысле... брось, Малфой ты отлично понимаешь, что я имею в виду, — сказала она наконец, испуская вздох нетерпения.

Он поднял голову и подозрительно прищурился.

— Если честно, Грейнджер, я лишь плыл по течению.

Она закатила глаза, что делала не переставая, когда находилась рядом с ним.
— Ты разоружил Блейза как-то по-другому...

— Не хочешь ли и ты тогда объяснить, как «по-другому» разоружила Уизли? — перебил он ее, садясь прямо.

Она ощутила, как ее щеки розовеют.

— Я... это не имеет никакого отношения к разговору, Малфой...

— Вот как? — протянул он, играя с ней. — Мне кажется, ты тоже улыбалась после этого состязания. — Он поднес палец к губам и шутливо дважды по ним постучал. — Мне вот интересно — что стало причиной твоего иного отношения к Уизли?

— Ох, ладно тебе, Малфой! — воскликнула она, раздраженная. — Неужели нам обязательно каждый раз это делать...

— Это невинный вопрос...

— Думаю, ты уже давно не делал ничего невинного, Малфой, — сказала она, сузив глаза.

Он одарил ее своей типичной малфоевской ухмылкой.

— Брось, Грейнджер, — проговорил он раздражающим тоном. — Мы ведь и правда друг друга почти не знаем.

— Ладно, — сказала она, в знак поражения вскидывая руки вверх. — Поговорим обо мне и Роне.

Он моргнул, поистине удивленный.

— Ты... всерьез?

— Да, — подтвердила она. — Давай разберемся с этим, чтобы я могла задать тебе конкретный, научный, связанный с магией вопрос.

— Довольно справедливо. — Он ухмыльнулся. — Каково это — унижать Уизли перед всем классом?

— Я не...

— Нет, постой, я спрошу иначе, — быстро сказал он. — Что было приятней — унижать Уизли или унижать Браун?

— Говорю тебе, я не...

— Постой, — сказал он, поднимая руку и тем самым останавливая ее. — Вообще-то, у меня только один вопрос.

Она вздохнула.

— Да?

Он наклонился вперед, подперев подбородок кулаком.

— Если бы Уизли не вздумалось трахать Лаванду Браун, когда вы двое были так явно...

— Ближе к делу, Малфой! — зло огрызнулась она.

— Ладно. Если бы не это, — спросил он, и на какую-то секунду на его лице возникла странная искренность, — ты бы позволила ему себя обезоружить?

Она быстро открыла рот, но тут же снова его закрыла, сомневаясь. Она не ожидала этого вопроса.

— С чего... с чего ты взял...

— Признай это. — Он пожал плечами. — Ты шесть лет прикрывала Уизли. Ты на каждом шагу спасала его задницу. Ты из-за него опозорила другого человека, Грейнджер.

— Прекрати собирать все в кучу, я не...

— Я лишь задал простой вопрос, — проговорил он, снова пожимая плечами. — Он не должен требовать столько времени на ответ. — Он соскользнул с парты, встал у котелка и быстро проверил содержимое.

— Предположим, — продолжил он, — и, уверен, ты с этим согласишься, ты необыкновенная колдунья. Уизли, в лучшем случае, среднестатистический волшебник.

Он вдруг поднял голову и перехватил ее взгляд. Она пожалела, что не знала об этом заранее. Смотреть ему в глаза было словно оказаться застигнутой внезапным морозом; по позвоночнику поползла оглушительная дрожь, проникая в ее сознание и отравляя тот ценный здравый смысл, который покидал ее всякий раз, как поблизости оказывался Малфой.

— Просто скажи, что не позволила бы ему победить, — сказал он наконец. — Ради твоего же блага, скажи это вслух.

Она замолкла, проклиная все высшие силы, которые наверняка подслушивали их разговоры, раз иногда позволяли Малфою открыть ей глаза. Потому что он, конечно же, был прав. Даже не будь она настолько лучше Рона, даже будь они в альтернативной вселенной, где он действительно читал бы к урокам все, что нужно, а она недавно попала бы в кому. Даже при самом положительном свете, который она могла бы на него пролить, она понимала, что в конечном итоге он провозился бы с невербальным заклинанием. Для сравнения, с ней ничего подобного никогда не случалось.

Позволила бы, вздохнула она с мысленной ненавистью к себе. Я позволила бы ему себя обезоружить.

— Я...

— Все в порядке, Грейнджер, — коротко сказал Малфой, откидываясь на парте. — Ты и так уже много чего наговорила.

Она закусила губу.

— Не то чтобы я ему позволила — не знаю, прогнулась бы там или что-то такое...

Он покачал головой, либо притворяясь, либо действительно оставаясь незаинтересованным.

— Разве я не говорил тебе, Грейнджер, что не имеет никакого значения, что я думаю?

— Он мой друг! — настойчиво сказала она, запуская пальцы в свой конский хвост. — Я бы попыталась ему помочь.

— Ты и сама знаешь, что в результате лишь создаешь себе еще больше работы. — Он закатил глаза. — Когда Уизли неизбежно придет в себя, он вернется и захочет, чтобы ты снова решала проблемы за него.

Она фыркнула.

— Тебе-то какая разница?

— Никакой. — Он пожал плечами. — У меня есть вещи поважнее, о которых стоило бы беспокоиться.

— Думаю, ты прав, — тихо сказала она. Слова сорвались с ее губ до того, как она обдумала последствия. Он резко поднял взгляд на нее, и она изо всех сил постаралась не смотреть на эти тени под его глазами.

Между ними повисло долгое молчание: оба задумались, что сказать дальше. Она негромко кашлянула, давая себе возможность прикрыть ладонью румянец, что прилил к щекам.

— Не забывай, как это работает, Грейнджер, — прорычал он.

— Как работает что?

— Мы немного спорим и пытаемся не убить друг друга, — сказал он как бы между прочим. — А потом возвращаемся к своим очень раздельным жизням.

— Верно, — негромко сказала она, кивнув. Она предприняла все усилия, чтобы оттолкнуть подальше от себя эту необъяснимую боль, которую ощутила от его слов.

— Если только, — сказал он внезапно, — ты уже не выболтала все Поттеру.

Она быстро подняла на него взгляд.
— Что?

Он покачал головой.
— Слушай, мы оба знаем, что ты видела, — нетерпеливо сказал он. — И оба знаем, что Поттер хочет получить эту информацию.

— Говорю тебе, я...

— Я не идиот, Грейнджер, — огрызнулся Малфой, — не знаю, почему никак не могу сделать это для тебя очевидным. Ты либо не очень хорошо врешь, либо...

— Я ничего не говорила, — грубо сказала она, теряя терпение. — Я храню твои секреты, Малфой.

И вот тогда она осознала, что они оба стоят. Казалось, они при любых обстоятельствах всегда возвращались к своим боевым позициям. Она пожалела, что у нее нет какого-нибудь повода, чтобы сегодня ночью разжечь в нем огонь: она сомневалась, что была так уж против того, как все обычно заканчивалось.

Но, казалось, короткое мгновение их взаимного уважения взяло верх над его обычным порывом ее уколоть. Она смутно осознавала, что это было значительным достижением, но ощутила разочарование. Она смотрела на его адамово яблоко, когда он медленно сглотнул. Его серые глаза неотрывно смотрели на нее.

— Хорошо, — сказал он резко, расслабившись.

— Ладно, — сказала она, не готовая вновь погрузиться в тишину. — Как я справилась с Пэнси?

— На удочку меня поймать пытаешься, Грейнджер? — спросил он. Они вновь вернулись к своей обычной перепалке.

Она невинно пожала плечами.

— Кажется, ты довольно близко смотрел, — сказала она, скрывая улыбку. — Конечно, у тебя есть мнение о том, как я ее обезоружила.

Он фыркнул.

— У меня нет никакого мнения о Паркинсон.

— О, но это не совсем правда, не так ли? — спросила она.

— А, теперь ты со мной играешь? — спросил он снисходительно. — Хорошая девочка.

Она рассмеялась.

— Ладно тебе, Малфой, это будет по-честному. Ты всегда говоришь о нас с Роном...

— Уизли такой говнюк...

— О, а вот Пэнси прямо находка, да?

— Нет, — признал он. — Но я и никогда не пытался притвориться, что это так.

— Верно, ты просто...

— Грейнджер, если собираешься рассказывать мне о моих неосторожных поступках, тебе понадобится вся ночь, — оборвал он ее.

— Вот уж правда, — согласилась она, — а я бы не хотела доставлять тебе неудобства...

— Но серьезно, — вдруг перебил он. — Почему Уизли?

Она закатила глаза.

— Я не хочу очередной перестрелки вопросами, Малфой, я давно поняла твою точку зрения...

— Нет, — сказал он, качая головой. — Я серьезно. В смысле... ты бы... ты бы сделала для него все, не так ли? И уже сделала бы, не тронься он окончательно своим долбаным умом.

— Да, сделала бы, и для Гарри тоже, — признала она, кивнув. — Я бы умерла за них. Но так и поступают ради тех, кого любят.

Он медленно кивнул и закусил губу. Ей показалось, что на этот раз она почти задела его за живое.

— Но если отвечать на твой вопрос... я не знаю, — честно призналась она. — Наивно, но это так. Нас с Роном отчасти связывает история. Так что иногда я не уверена. Не могу предоставить тебе список или что-то такое.

— Жаль, что никто не написал об этом книгу, — сказал он, наклонив голову. — Да, Грейнджер?

— Очень смешно. — Она сморщила нос. — Думаю, все дело в том, что все сперва были ко мне очень жестоки..., а потом появились Рон и Гарри... иногда мне почти кажется, что я им обязана — за то, что в принципе дали мне шанс иметь хоть какие-то серьезные отношения.

С секунду он молчал. На короткий миг выражение его глаз сделалось мягче, но оно тут же исчезло.

Он вдруг отвел плечи назад и потянулся.

— Невероятно грустно, Грейнджер, — наконец, заключил он. — Это была действительно трагичная сказочка на ночь.

— Сказочка на ночь? — переспросила она изумленно.

Он указал на зелье.

— Цвет достаточно золотистый, тебе не кажется? — спросил он. — Думаю, на сегодня все.

— О, гхм. — Она кивнула. — Полагаю, ты прав.

Она смотрела на то, как он собирает свои вещи. Час назад он снял свои свитер с галстуком и остался практически в одной только частично расстегнутой рубашке. Пожалуй, это был малфоевский вариант домашней одежды. Его рубашка осталась заправленной в брюки, а ровный кожаный черный ремень заманчиво сидел на бедрах. Она закусила губу, пытаясь не думать о том последнем разе, когда к нему прикасалась.

Прямо перед тем, как он открыл дверь, она вдруг вспомнила, о чем собиралась его спросить.

— Ты применил легилименцию на Блейзе, — сказала она.

Она увидела, как он выпрямляется, хоть и по-прежнему стоял к ней спиной.

— Ты вселил ложный образ, так ведь? — надавила она.

Он повернул к ней голову и остановился, опуская ладонь на дверной косяк.

— Меньше знаешь — крепче спишь, Грейнджер.

Он толкнул дверь, и все оказалось кончено. Она пережила еще одну ночь работы над зельем с невыносимым, несносным и каким-то необъяснимым образом притягательным Драко Малфоем.