Отец и Сын
[4YNC8XNI]
- ... С меня этого довольно. Я получил от вас, что хотел, и благодарен за это. Но на этом мы закончили. Оставайтесь в плену своих расчетов. А я просто не дам ей умереть и всё!
В момент, когда Странник замолчал, Сына за спиной Отца словно бы коротнуло, и он отшатнулся от высокого робота. Отец быстро обратил на это внимание.
- Сын? Все в порядке?
Маленький экку не отвечал. Время для него замерло в ту самую секунду, когда человек произнес роковые слова. Они бесконечно воспроизводились в механическом разуме ребенка, постепенно разрушая иллюзорность его восприятия.
...Я просто не дам ей умереть и все!..
...Я просто не дам ей умереть и все!..
...Я просто не дам тебе умереть и все!
Фрагментация памяти в голове Сына за долгие столетия его жизни стала критической. Так бывает и у живых: чем дольше ты живешь, тем сложнее тебе помнить, связывать события и собственные переживания в одну непрерывную логическую цепочку. Отец и Сын, в текущем своем состоянии, едва ли могли бы сказать, кем они в принципе являлись изначально. Однако, одной лишь сказанной вслух фразы хватило, чтобы вскрыть блок на древние воспоминания и начать болезненный процесс дефрагментации.
***
Реальность сбоила и рассыпалась. Все окружающее пространство заслонял белый шум. Но глубоко в сердце этого шума происходило какое-то движение. Сложно было разобрать детали происходящего. Но, возможно, если каким-то чудом получится сконцентрировать все внимание на этом, то...
Черная планета из песка и камней. Дым от извергающихся вулканов заслонял собой небо. На горизонте полыхало зарево от озер раскалённой лавы. И на этом фоне, сквозь вулканическую взвесь, пробирались две блестящие металлические фигурки, облаченные в простые бежевые туники. Они с трудом, спотыкаясь на каждом шагу, двигались по неровной дорожке, заваленной свежими обсидиановыми булыжниками, камнями поменьше и толстым слоем черного пепла. Их путь пролегал от едва различимой площадки космопорта, где остался небольшой дымящийся транспортник, на котором эти двое и прибыли, ко входу в огромный подземный комплекс. Тот бункер был единственной защитой новоприбывших от недружелюбной атмосферы на поверхности.
Двое экку передвигались крайне медленно, даже с учетом дороги, заваленной самым разнообразным вулканическим хламом. Один из них был чуть повыше, и рукой поддерживал второго, ростом с подростка, который с трудом волочил по земле ноги. Не удивительно. Второй экку был сильно ранен: сквозь перевязанную на животе тунику просачивалась и капала на землю черная густая кровь. Блестящий металлический лоб подростка был покрыт ртутной испариной, а сам он издавал болезненные хрипы на каждом шагу.
- Ну же, сын, еще совсем немного... - глухим голосом попытался подбодрить подростка высокий экку, - Мы почти на месте.
Второй экку с трудом поднял голову и огляделся своими прищуренными черными глазами.
- Отец?.. – слабо пробормотал он, - Где мы?..
- Это не важно, сын, - не прекращая движения ответил отец, - Береги силы. Доберемся до комплекса, и все будет хорошо.
Двое сделали еще несколько тяжелых шагов. После чего сын вновь подал голос:
- Я, кажется, узнаю эти места. Неужели это Дзен-Зиро? Что... - он прервался на тяжелый стон, но после продолжил, - Что мы здесь делаем, отец?
- Только здесь я смогу спасти тебя, - пыхтя и помогая сделать сыну еще один шаг, ответил экку, - Дау'та не будут искать нас здесь. Они уже зачистили эту систему. А в комплексе есть криокамера. Мы заморозим тебя, чтобы у меня было время придумать... - голос отца дрогнул.
Сын в этот момент закашлялся, и у него изо рта потекла тоненькая струйка такой же черной крови, которой была пропитана перевязь на животе.
- Ты главное держись, сын. Осталось совсем чуть-чуть... - отец отвернулся и начал усиленно двигаться вперед. В глазах его читалось отчаяние.
Подросток экку прочистил горло от крови и хрипло пробормотал:
- Но... Я думал, что мы должны лететь к беженцам...
- Они справятся и без меня, - отмахнулся отец.
- Что? – голос сына внезапно стал выше, - Но ты - их последняя надежда! Стой! Погоди! – экку начал вырываться в попытках остановить движение отца.
Поначалу выходило не очень, однако в конце концов высокий экку не справился, и подросток выскользнул из его рук, сразу же повалившись на колени и зайдясь в сильном приступе кашля. Отец же в свою очередь начал суетится рядом, наклонившись к нему и пытаясь привести его в порядок.
- Тише, спокойнее... Не волнуйся. Главное не волнуйся. От этого повышается давление, и ты теряешь еще больше функциональной жидкости...
- Как я могу не волноваться, отец?! – сквозь хрипы пробормотал сын, - Там же последние из нас! Все что осталось от экку! А ты... - он схватил отца за плечо и уставился на него своими черными блестящими глазами, в уголках которых проступали ртутные слезы, - Ты один из создателей дау'та! Последний светлый ум. Они рассчитывают на тебя!
- Ты бы погиб! – вскричал отец, - Только здесь есть оборудование, которое может тебя спасти!
- А как же они, отец? – ртуть в глазах сына накопилась в большую каплю, и скатившись по его лицу, с шипением упала на пепел, - Они же погибнут. Все экку...
- Не все. Останемся мы, - пробормотал отец, отведя взгляд.
Послышались всхлипы. Они были едва слышны на фоне шума извержений на Дзен-Зиро. Но отец все-таки смог разобрать слова сына.
- Они все погибнут, потому что ты выбрал меня... Они все умрут из-за меня...
Старший экку не выдержал и вскочил со своего места. Он закрыл свое лицо трясущимися руками и просто застыл в этом положении, продолжая слушать тихий и скорбный плач. Даже гул вулканов Дзен-Зиро не был способен заглушить эту вселенскую скорбь, которой был пронизан тот звук. Казалось, что одновременно рыдали все последние экку, оставшиеся на этом свете.
Так прошло какое-то время. Однако внезапно всхлипы и рыдания сменил новый жуткий приступ кашля, который моментально вывел отца из прострации. Он быстро обернулся к младшему экку и пришел в ужас. Сын валялся в пепле, и все его тело сотрясали конвульсии. Глаза подростка лезли из орбит от удушающих хрипов и стонов, которое издавало его горло, откуда уже мощным потоком хлестала кровь.
- Нет, нет, нет! – закричал отец и бросился на помощь своему ребенку, - Тише, прошу... Спокойнее... О святая логика! Пожалуйста, держись! Я не могу потерять тебя, как твою мать и сестру!
Но все было напрасно. Тело сына продолжало биться в припадке. Он пытался прикрыть свой рот ладонями, но из-за жуткого тремора они лишь еще сильнее разбрызгивали извергаемую его ртом жижу.
- Нет... - простонал отец, беспомощно наблюдая за происходящим, - Ты не можешь умереть... - Его руки лежали на плечах сына, чьи конвульсии постепенно ослабевали.
Сын издал последний громкий хрип и резким движением вскинул руку, пытаясь коснуться отца. Тот быстро схватил ее и приложил к своей щеке, моментально запачкав блестящий металл черным.
-Отец... - едва разборчиво протянул младший экку и...
В тот же момент все его тело безжизненно обмякло. Последние искры разума покинули его глаза.
- Нет! – срывая горло закричал отец! – Нет! Ты не умрешь! Нет!
Он схватил ватное тело второго экку и с силой его затряс. Но оно уже никак не реагировало на все его отчаянные попытки.
- Нет! – еще раз, едва ли членораздельно проревел отец, а затем свернулся в клубок, вжав свое тело в колени. Его рот извергал звуки совсем не свойственные экку. Это было больше похоже на вопли страдающего животного. Так невыносима была его боль, что не была способна сложиться во что-то менее ужасающее. Он кричал и бил кулаками пепел рядом с остывающим телом своего сына. Сопли и слюни заливали некогда благородное лицо...
Так не могло продолжаться долго, и выдавив из себя последнее скорбное стенание, отец вскинул голову к небу:
- Ты не умрешь, слышишь?! Ты не умрешь! Клянусь, я просто не дам тебе умереть и все!
Воспоминание взорвалась, разлетевшись тысячей маленьких цифровых осколков, буквально выбросив Сына обратно в реальность.
- Сын? Все в порядке?
Маленький экку на пару секунд застыл, словно в ступоре, а затем взглянул на Отца с нечитаемой эмоцией в глазах. Все вокруг осталось ровно в том же состоянии, в котором и было секунду назад. Та же скудно обставленная комната-палата с каталкой. Странник, тот золторианец и Отец с тревогой наблюдали за маленьким роботом, ожидая того, что произойдет дальше. Сын, в свою очередь, разглядывал Отца. Того самого Отца, которого только что лицезрел в своем видении. Того самого Отца, на руках у которого он и погиб. Его лицо совсем не было похоже на лицо экку из воспоминания: кожа истерлась и висела лохмотьями на механическом каркасе, а глаза аниматроника совсем не походили на живые глаза. Но это определенно был он.
Сын бросил быстрый взгляд на свои ладони. Да. Так и есть. Его ладони так же ни капли не походили на ладони сына. На ладони древнего поистаскавшегося робота – да. Но никак не живого экку.
Не выдержав напора только что свалившейся на него информации, Сын, не произнеся не слова, быстро рванул к выходу. Покинув комнату, он, как в бреду, бежал сквозь толпы живых в коридорах, не выбирая направления или цели. Реальность, в которой он существовал уже много веков начала рассыпаться у него на глазах. Реальность, в которой он наивно считал себя тем, кем не мог являться - сыном. Но кто же тогда он сам? Кто такой Сын?
***
Маленький экку сидел, прижавшись к стенке и обхватив свои колени руками. Взгляд его пустых механических глаз был направлен на пол. Робот бездействовал. Какие-либо движения или мысли утратили для него всякий смысл. Как и не было смысла в том, чтобы сидеть в этой старой пыльной мастерской, находящейся в глубине комплекса. Однако Сын надеялся, что, если его никто не найдет, он сможет так просидеть в том же самом положении и не двигаясь до конца своей жизни. Если, конечно, это можно назвать жизнью. Да и только в том случае, если она в принципе конечна.
Однако надеждам его не было суждено сбыться. Какое-то время спустя, тишину и мрак мастерской нарушил скрип открываемой двери. Сын был вынужден поднять свою голову и обратить внимание на силуэт в проеме.
- Сын... - раздался знакомый переливающийся голос Отца.
Младший робот снова опустил взгляд и тихо ответил:
- Отец.
- Что ты делаешь в этом месте? – медленно шагая к Сыну и попутно осматривая мастерскую спросил старший робот.
- Я не знаю, - не поднимая глаз ответил тот, - Я просто бежал. Не выбирая путь. Мне хотелось убежать как можно дальше. И в конце концов я оказался тут, - он замолчал, но вскоре снова подал голос, - Как ты меня нашел, Отец?
- Рано или поздно ты должен был оказаться здесь. Иначе и быть не могло, - невозмутимо произнес тот, пройдясь ладонью по пыльной полке, - Видимо, этот момент настал сегодня.
После этого, он подошел к младшему роботу, присел и заглянул в его глаза:
- Что случилось, Сын?
- Мне сложно это объяснить, - Сын упорно продолжал отводить взгляд, - Я просто был там рядом с вами, а потом что-то произошло. Я увидел нечто... Как будто воспоминание из другой жизни. Там был ты, Отец. И я... А потом... - голос робота внезапно задрожал совершенно неестественным образом, он наконец поднял глаза, - Что я такое, Отец?
- Ты мой Сын, - ответил старший робот и аккуратно положил руку на плечо младшему.
Однако, как только механические пальцы коснулись плеча Сына, тот резко сбросил руку и вскочил со своего места.
- Это ложь! Посмотри на меня! – он вытянул свои трухлявые металлические руки, - Это даже не мое тело! Я помню, что у меня было другое тело. С руками, покрытыми настоящей кожей. А это все износилось, как и мой разум. Это просто... Хлам!
Лицо Сына исказила гримаса ярости, и он с криком начал обдирать лоскуты синтетической кожи со своих ладоней, обнажая металлические суставы. Отец в тот же момент схватил Сына и заключил в свои объятия, как в капкан, не позволяя ему навредить себе еще больше.
- Спокойнее... Не волнуйся... Главное не волнуйся, - монотонно бормотал робот.
- Ты говоришь ровно теми же словами, – все никак не унимался Сын, - Но ты – не он! Посмотри на себя! Посмотри на нас!
Он извивался, дергался и издавал ужасающие скрипы и скрежет своей искусственной гортанью. Робот не был способен на слезы, но все остальные составляющие истерики были абсолютно искренними. Он бился и кричал, но Отец так и не ослабил хватки, и в конце концов Сын прекратил, просто обмякнув в его руках.
- Я умер... - сквозь всхлипы искаженным голосом пролепетал младший робот, - Я помню, как я умер, у тебя на руках. Я видел это. А потом... - внезапно он затих.
Второй робот, не разжимая рук, попытался взглянуть в глаза Сыну, но тот смотрел сквозь него. В его расширенных механических зрачках потерялась всякая осмысленность происходящего.
- Но как?.. – шепотом произнес он, - Как я могу помнить свою смерть? И самое главное... Почему я помню то, что было после моей смерти?!
Отец наконец ослабил хватку и слегка отстранился от Сына. Младший робот лишь в растерянности смотрел на старшего, ожидая от него хоть каких-то объяснений. И они у Отца были.
Он издал звук отдаленно напоминающий вздох и покачал головой:
- Потому что это мои воспоминания о тебе. Точнее того, кто создал меня по своему подобию.
***
После смерти сына отец отчаялся, но не бросил надежд вернуть его к жизни. Поместив уже мертвое тело в криокамеру, он начал искать способы исполнить данное обещание. К счастью, ему одному был предоставлен весь полностью функционирующий научный комплекс на Дзен-Зиро. Экку уже давно оставили его, а дау'та похоже не были в нем заинтересованы. И здесь отец провел долгие годы, в своих тщетных попытках вернуть сына к жизни, постепенно сходя с ума от горя и одиночества.
В конце концов, усталый экку уже был готов бросить свою идею, и просто «покончить со всем». Но он не стал, в последнюю секунду осознав, что вместе с ним уйдет и память об его сыне. И лишь пока жив он сам, жив и сын. Эта мысль породила в разуме отца новую, еще более безумную затею, и с этого момента он начал работать в другом направлении. Что в конце концов дало свои плоды.
Отец корпел над последними доработками в мастерской. Он бегал вокруг робота, выглядящего точь-в-точь как его давно почивший сын. Что и говорить экку был в этом хорош. В свое время он работал над первыми мобильными платформами дау'та, которые были практически идентичны самим экку. Для него не составило труда, найти пустую болванку робота в этом огромном комплексе, и доработать ее под свои нужны.
Последние приготовления были завершены. И теперь отец медленно приближался к металлическому телу, специальным инструментом держа маленький металлический кубик, излучающий слабое белое свечение. Эта частица была самым главным элементом всей конструкции, ведь она должна была подарить роботу жизнь и личность сына. Отец аккуратно поднес инструмент к служебному отверстию в груди болванки, после чего послышался мягкий щелчок от соприкосновения, и кубик был поглощен захватом в груди робота. Служебное отверстие закрылось, и в мастерской повисла тишина. Отец с трясущимися руками и трепетом в глазах наблюдал за роботом. Вот он совершил свое первое слабое движение, как будто потягиваясь после долгого сна. И вот он наконец открыл глаза и удивленно огляделся.
- Отец? – слабо пробормотал робот слегка переливающимся голосом, который лишь отдаленно напоминал синтезированный звук, - Что случилось? Я как будто очень долго спал...
Отец засмеялся, и из его глаз брызнули ртутные слезы счастья. Раскинув руки, он направился к роботу, и крепко его обнял.
- Сынок... Да... - дрожащим голосом прошептал отец, - Ты очень долго спал. Но наконец-то проснулся.
Робот какое-то время лишь с удивлением наблюдал за плачущим отцом, но после все же обнял его в ответ.
Так началась долгая череда дней, которые отец поначалу считал счастливыми. Они с роботом-сыном проводили время вместе, занимались наукой и искусственный экку продолжал радовать своего отца, следуя заложенной в него программе. Однако мысли экку все чаще возвращались к покойнику, все еще смиренно ждущего его в криокамере, и чем дальше, тем больше эти мысли омрачали жизнь стареющего отца.
Робот вел себя в точности так, как сын. Вот только это был такой сын, каким его запомнил отец. Программа робота была записана на кубике с воспоминаний экку. Фактически, частица считала его память, и с нее воспроизвела личность погибшего подростка. Но это уже не был сын. Это был лишь робот, ведущий себя так, как, по воспоминаниям отца, должен был повести себя его ребенок.
Осознание этого факта со временем лишь усиливалось. И противоестественность происходящего становилась просто невыносима. Отца раздирали противоречия, а груз совершенных им ошибок все сильнее его тяготил. Помимо прочего, отец просто старел, в отличии от робота-сына. Экку могли жить очень долго, с физической точки зрения. А вот с эмоциональной стороны, возраст было очень сложно укрыть.
В конце концов, тяжесть стала так велика, что отец пришел к единственному выходу из сложившейся ситуации. В тайне от сына, он собрал еще одного робота, который являлся точной копией его самого. Точнее того экку, которым хотел видеть себя отец.
Устало сгорбившись, экку сидел в закрытой секции мастерской напротив робота, который выглядел как он сам. Отдав роботу-отцу последние инструкции, отец потянулся было к заранее приготовленным «лекарствам», лежащим на столике рядом с ним, но в последний момент в нерешительности одернул руку. Потупив взгляд, он тихо пробормотал:
- Повтори свою основную цель.
- Я должен быть отцом для ир'Бакила, - спокойно ответил робот слегка переливающимся голосом.
Экку вяло покачал головой:
- Не совсем так. Ир'Бакила давно нет. Есть Сын. И теперь у Сына будет Отец.
Робот лишь молча кивнул. Отец в ответ слабо улыбнулся, в последний раз осмотрев свое творение.
- В отличии он экку, вы проживете действительно целую вечность. Ваши элементы питания, - отец указал на грудь робота, - Стружка с частицы, что держат на стации Зиро. Мы получили ее при попытках деления. И на основе нее сделали эти прототипы искусственной нематерии. В отличии от настоящей частицы, ваши не обладают собственным сознанием, но зато хранят ваши личности. И в них нет и миллиардной силы оригинала, но их энергии хватило бы даже для создания кротовой норы или хотя бы для того, чтобы вы прожили до конца времен. Таких частиц больше нет. Не потратьте их силу напрасно, - отец устремил взгляд вдаль, - Мы создавали дау'та, надеясь, что она станет нашим спасением, но ошиблись. Вы двое те же дау'та, но... Вы можете быть лучше. Будьте лучше. Хотя бы ты будь лучше меня. Запомни мое наставление, Отец, но никогда не упоминай о нем и о силе заложенной в вас двоих, - экку замолчал и задумался, после чего добавил, - Разве что будет достойная цель или причина, - он хмыкнул, - Такая, что будет стоить твоей жизни и жизни Сына. Ты все понял?
Робот снова кивнул.
- Тогда иди и будь Отцом.
- Да, мастер ир'Валеон.
Отец развернулся и направился к выходу из этой секции мастерской. И лишь перед самой дверью обернулся на экку, создавшего его. Отец увидел, как старик принял свои «лекарства», и теперь, встав на колени рядом с лежащей на полу криокамерой, наконец отключил ее питание. Экку склонил свою голову над ней, после чего раздался тихий скорбный плач. Отец, так не издав и не звука, молча отвернулся и покинул помещение.
***
Спустя многие сотни лет дверь в закрытую секцию мастерской была вновь открыта. Со скрежетом и скрипом в пустое пыльное помещение проникли первые за долгое время звуки, а сквозь проем пролился долгожданный свет. Отец с Сыном неспеша зашли внутрь помещения. Каждый их шаг подымал в воздух маленькие серые облачка. Старший робот, не спеша, приблизился к уже давно истлевшему скелету экку. Он застыл ровно в том же положении, в котором его когда-то в последний раз увидел робот. Только теперь от старика остались лишь проржавевшие металлические кости и ссохшиеся останки, образующие своего рода хрупкую скорлупу поверх эндоскелета. Экку сами были практически машинами, и тем ироничнее была причина, по которой этот мертвец был здесь: простые живые чувства, которые свели некогда гордого живого в могилу.
Отец поднес свою ладонь к костяшкам руки почившего, как будто обнимающего криокамеру. В строении их рук не было ничего общего. У робота под изолентой и тряпками были обычные металлические трубки, грубо имитирующие сухожилия и суставы. Отец печально склонил голову, после чего аккуратно коснулся скелета, отчего тот в ту же секунду рассыпался в прах.
- Зачем ты рассказал мне ту историю, Отец? – подал голос Сын, стоя неподалеку. Его слова гулким эхом разбили мрачную тишину этого места. Старший робот обернулся к младшему и спустя несколько секунд размышлений честно ответил:
- Я не знаю, Сын. Для меня остается загадкой, почему эти воспоминания были разблокированы именно сейчас. Я обещал создателю, что никогда не буду вспоминать о тайне моего происхождения. Я нарушил это обещание.
- Возможно появилась та самая достойная причина? – предположил Сын, тихо подойдя ближе к криокамере, и внимательно ее изучая.
Отец хмыкнул, а после спокойно одернул младшего робота, потянувшегося к пыльному стеклу.
- Не стоит, - он мягко остановил руку Сына, - Там лишь прах древней трагедии.
- Такой же прах, как и мы, Отец? – внезапно спросил Сын.
Робот с удивлением взглянул на него и даже отпустил его руку.
- Мы прожили целую вечность жизнями давно ушедших, - Сын все-таки протер стекло и теперь вглядывался в глубину криокамеры, - Ради чего все это?
- Я должен быть Отцом, а ты должен быть Сыном, - уверенно ответил Отец, - Такова наша задача.
- Но в этом просто нет смысла, - тихо ответил Сын, - Для кого мы ее выполняем? Мы имитируем жизнь этих экку, хотя их самих уже давно нет в живых. Нет даже тех, для кого это имело бы хоть какое-то значение. Возможно, у нас есть другая, более достойная цель? – младший робот отвлекся от разглядывания стекла криокапсулы и взглянул прямо в пугающие глаза робота Отца.
Он молчал, просто не зная, что на это ответить. Тогда Сын продолжил.
- Их время уже давно прошло, Отец, - робот указал в направлении капсулы, - Но ради них мы можем сделать что-нибудь получше, чтобы все время, проведенное нами здесь, не оказалось просто очередной ошибкой создателя.
- Ты говоришь совсем как Странник, Сын, - с печалью в голосе отметил Отец.
- А разве это плохо? – все никак не унимался младший робот, - Настоящий отец экку, погребенного здесь в этой глупой механической коробке, был ровно таким же как Странник. Он был эгоистичен, как и прочие живые. Это просто понять, наконец осознав себя машиной, - Сын взглянул на свои механические руки, - Но в отличие от остальных, у Странника есть реальный шанс исправить то, что натворил создатель и другие экку. Разве это не так? Мы же сами проводили расчеты, Отец!
- Да, это так, но... - попытался возразить старший робот, но младший его перебил.
- И ты знаешь, какой ценой. Ценой собственной жизни! Отец потратил свою впустую, создав нас - две жалкие пародии на настоящих живых! – Сын едва ли не захлебывался в своих словах, - Но ведь мы можем сделать хоть что-нибудь, чтобы в нашем существовании был смысл!
Повисла тишина. Отец внимательно наблюдал за другим роботом и затем внезапно ответил совершенно неожиданным образом:
- Ты прав, Сын.
От такого ответа младший робот попросту застыл на своем месте. Отец же спокойно повел плечами:
- Воспоминания о нашем создателе открылись нам именно сейчас не без причины. Он был не только нашим создателем. Он был и создателем дау'та. Как и у Странника, вторым его заветным желанием, после спасения дорогого ему живого, было избавление от дау'та. И, так же как Странник, он считал это менее выполнимой задачей. Хоть этот человек готов пойти на все, совсем не ради избавления от машин, но достичь он может именно этого результата. И, если у него получится... - Отец задумчиво повел головой, - Было бы честно ему отплатить. Возможно, именно так все и должно произойти. Быть может, наша достойная цель – это от имени почивших экку воздать должное живому, который завершит то, что они по глупости начали.
- Думаешь, мы могли бы..? – аккуратно начал Сын, постепенно приходя в себя.
Отец неуверенно кивнул:
- Это вероятно. Нужно произвести расчеты. Если мы подтвердим это предположение, то мы найдем правильное применение нашим сердцам, - он коснулся своей груди, внутри которой скрывалась частица, - Займись приготовлениями, Сын. В этой мастерской должно быть все необходимое. Если все случится так, как должно случится, то мы сделаем то, что должны сделать.
***
И все случилось именно так. Что бы ни произошло на станции Зиро, после этого все дафта по всей галактике прекратили свое функционирование. На земле и в космосе мелкие платформы и громадные игольчатые дредноуты попросту отключались. Прямо во время боев и на ковчегах живые с удивлением наблюдали за тем, как их смертоносный противник без всяких причин падает на землю и больше не поднимается. Вероятно, самая кровопролитная война в истории галактики закончилась так же внезапно, как и началась. Безо каких-либо видимых простым живым оснований. Лишь спустя годы, по всем рукавам Млечного Пути потекли слухи о великом герое по прозвищу Странник, который ценой самопожертвования остановил бойню. Все было не совсем так. Впрочем, подробности не так уж сильно волновали обывателей. Ведь произошло то, о чем мечтал буквально каждый. Война была окончена.
Дафта выполнили свою задачу, и повели себя ровно так, как их обязывала заложенная в них программа. Машины отключились в тот же миг, как только черная дыра в центре галактики перестала излучать странные сигналы, названные белизной. Но были и другие, которым только предстояло исполнить свое предназначение. Два робота. Те же дафта, только лучше.
Сын вошел в мастерскую, неся на руках тело, прикрытое белой простыней. Одна из рук свисала и безжизненно болталась при ходьбе. Та самая четырехпалая ладонь, которая была так дорога Страннику.
Отец, в свою очередь, сидя на одном из верстаков производил последние манипуляции над своим служебным отверстием в груди, из которого исходило мягкое белое свечение. Едва заметив приближение Сына, он указал на каталку, стоящую рядом:
- Клади ее сюда.
Сын кивнул и последовал его указу. Затем Отец, не отрываясь от своего дела, бросил на него взгляд и спросил:
- Твой порт подготовлен, Сын?
- Да, Отец, - младший робот легким движением руки приоткрыл отверстие в груди, откуда шел такой же белый свет.
- Хорошо. Давай все повторим, чтобы не было никаких недоразумений.
Сын вновь кивнул и начал проговаривать все, что им предстояло совершить:
- Мы используем наши частицы в режиме прямого обращения к ним, чтобы запустить управляемую перегрузку и в результате получить локальную макроскопическую червоточину, которая приведет нас в нужную точку в пространстве-времени в обход границ мироздания. Это будет сродни путешествию по квантовому мосту, но только пролегающему не внутри вселенной, а вне нее.
- Хорошо, - подтвердил Отец, - Как ты выберешь нужную точку?
- Я буду общаться с частицей через Спутницу. В первый раз я попрошу твою частицу вернуть нас к моменту и месту ее смерти. А во второй, попрошу забрать ее туда, где ей будет хорошо.
- Молодец, Сын, - Отец закончил копаться у себя в груди и теперь застыл в нерешительности. Он с тревогой смотрел на младшего робота, осознавая, что видит его в последний раз, - Я думаю наш с тобой путь подходит к концу...
- Я знаю Отец, - Сын посмотрел на дверь ведущую в закрытую секцию мастерской, - Но мы закончим этот путь так, чтобы создатель мог гордится нами, и наконец завершим трагическую историю этих несчастных мертвецов.
- Да, - согласился старший, - И расплатимся со Странником за его жертву. От лица всех экку. Ну что-ж... - он положил руку на плечо другого робота, - Надеюсь у тебя все получится, Сын. Прощай. И удачи.
- Прощай, Отец.
С этими словами Сын аккуратно взял холодную ладонь Спутницы и приложил ее ровно к частице в груди Отца.
В тот же момент мастерскую заполонил нарастающий гул и разрывающий перепонки синтетический хрип. Второй доносился изо рта Отца, которого буквально трясло на верстаке. Не удивительно, ведь он умирал. Частица, которая дарила ему жизнь долгие столетия, преображалась в пустую черную бездну и начинала коллапсировать в себя.
Все помещение, если не весь комплекс, ходил ходуном, и Сын с трудом держал тело Спутницы, вцепившись в него мертвой хваткой. Руку кови уже поглотила бездна в груди второго робота и теперь медленно затягивала и все остальное. Пространство вокруг Сына начало искажаться и изгибаться неправильными кривыми линиями: он погружался в совершенно недоступный восприятию мир.
Для Отца, в свою очередь, мир просто тускнел. Жизненные силы постепенно покидали его тело, и все функциональные системы начинали отказывать. В момент, когда Сын с телом Спутницы полностью провалился внутрь его груди, частица окончательно сколлапсировала, и затем, издав оглушительный хлопок, пустила мощную ударную волну, которая только чудом не разорвала тело Отца на части. Робот в последний раз вздрогнул от удара, после чего искра разума в его глазах угасла навсегда. Его путь был завершен.
***
[4YNC8XNI-b]
Сын в один момент вынырнул из старой пыльной мастерской прямо в вакуум открытого космоса. Но вокруг вовсе не было спокойно. Хаос в беззвучной тишине было сложно описать словами. Огромные пугающие корабли дафта перестреливались с флотилией живых. Повсюду сновали истребители и летал космический мусор. Один из кораблей живых разнесло буквально в щепки. Сквозь его обломки пролетало самое большое судно дафта, с портативным квантовым мостом на брюхе, откуда нескончаемым роем вырывались новые корабли. Это была та самая бойня пятнадцатой флотилии.
Но Сыну не было дела до ужасов, происходящих вокруг. Его единственной целью было найти во всем этом хаосе Спутницу и успеть отправить ее в лучшее место. Ее визор уже должно быть пробит, и поэтому времени оставалось мало. Сын огляделся вокруг и просканировал пространство. Он быстро нашел подходящую под описание кови не так далеко от места, куда его выбросило из червоточины. Запустив реактивный ранец на спине, он молниеносно рванул в нужном направлении, не выпуская из рук давно мертвое тело.
И вот он увидел ее вдалеке. Уворачиваясь от выстрелов и пролетающих кораблей, ведущих ожесточенный бой, Сын неумолимо приближался к своей цели. Подлетев вплотную, он заглянул в прореху в визоре. Ее глаза были закрыты, а из приоткрытого рта вылетали остатки кислорода и маленькие сферические капельки крови. Однако лицо было в порядке, лишь пара царапин. Осколок пробил шлем, но не задел голову. Чтобы убедится, Сын просканировал Спутницу. Все еще живая! Но счет шел буквально на секунды. Отпустив второе бездыханное тело в свободный полет, робот открыл прореху в груди и уже собирался прислонить ладонь кови к частице, как вдруг заметил проплывающий рядом скафандр.
Визор этого скафандра горел мягким голубым светом и, кажется, с легким интересом наблюдал за происходящим. Сын не знал, что это был Парадигма с уже замороженным Странником внутри себя, а Парадигму, в свою очередь, сейчас волновало совсем другое. Однако этой встрече и увиденному дафта-ренегатом в еще предстояло сыграть свою роль в будущем. Ну а сейчас, Сын, недолго думая, приложил ладонь Спутницы к сияющей частице в своей груди.
Начался ровно тот же процесс, что и в мастерской. Частица коллапсировала и поглощала Спутницу. Сын в это время мучительно умирал. Но умирал с полным осознанием того, что делает именно то, что и должен.
Когда все закончилось, тело робота, прожившего долгие столетия, так и остался висеть среди обломков, став лишь еще одной незамеченной маленькой жертвой в бойне пятнадцатой флотилии. И в конце концов его путь был завершен, когда его бренные останки поглотила пульсирующая дыра разрушающегося квантового моста, не оставившая ни следа от произошедшего в этом месте.
***
[4YNC8XNI-c]
Берег моря, песчаный пляж, причудливый дом на холме неподалеку...
Покой этого места ничто не нарушало. Умиротворяющий шум прибоя и далекие крики иноземных чаек позволяли забыть обо всем на свете в этом прекрасном месте. Совсем недавно был рассвет, а это значит, что Ваа вновь покидал свой дом, дабы насладиться им и осветить своими лучами. Мягкий песок под спиной, легкий морской ветерок, приятно ласкающий лицо... Вот только... Ветер задувал сквозь прорехи пробитого шлема.
Йоки сделала свой первый мучительный и хриплый вдох в новой подаренной жизни. Она закашлялась и села. Трясущимися руками она ощупала свой разбитый визор и неровным движением сорвала его с лица. Дышать стало полегче. Ее лицо, покрытое царапинами, все еще выражало ужас и недоумение. Она прекрасно помнила, как буквально мгновение назад болталась в открытом космосе, среди обломков Джиу-Су, а потом...
Дрожа, она ощупала свои щеки и лоб, а затем вытерла разбитые губы... Кровь. Но совсем немного. Йоки начинала постепенно приходить в себя, и ее дыхание тоже наконец восстанавливалось.
С удивлением кови отметила, что воздух здесь был буквально идеальным. Она не чувствовала ни удушья, ни кислородного перенасыщения. А еще этот запах... Такой знакомый, такой родной...
Она наконец то осмотрелась. В ее глазах застыло неподдельное удивление. Она прошептала:
- Хоу-Ваа? Этого... Не может быть...