Глава 16: Мудрус - изумрудный червь
Девочки закончили с уборкой, но Катрина не успокаивалась. Стоило ей узнать, что изумруд стал тем, что превратило дюжину ядоязыких в пыль — она загорелась страстным желаем провести несколько опытов и экспериментов над столь странным камнем.
— Такие камни приходятся раз на миллион! — восклицала Катрина.
— То есть не каждый изумруд... — Майя не знала, как обозначить подобное явление, — на такие выкрутасы способен?
— Зелёный апельсин, нет конечно! Факт остаётся фактом, чем ближе камень к внутреннему ядру — тем больше магии он способен проявить. Вспомни первую строку Подземельного гимна: «Чем больше погружаешься под Землю, тем больше странностей происходит вокруг!». Но в действительности сильные камни найти очень тяжело, практически невозможно. Они все в частных коллекциях!
По началу Майя противилась, опасаясь потерять столь ценный талисман, но вскоре ей пришлось сдаться уговорам подруги. Все четверо отправились в любимый учебный класс Катрины – химическую.
Химическая не гармонично смотрелась со всем убранством в Русе. Если остальные комнаты, будь то библиотека или охотничья пестрели цветами и антикварной резной мебелью из дорогих пород дерева, то химическая была слишком проста.
Стены комнаты были уложены молочными глазурованными квадратными плитами. В простых черных шкафах из мореного дуба с застекленными дверцами стояли колбы, пробирки, инструменты для процеживания и переливания жидкостей. В отдельном шкафчике, словно в музейной витрине, стояли газовые горелки. А большой длинный стол посередине в виде буквы «П» был идеально убран и готов для проведения экспериментов.
Майя нерешительно расстегнула серебряную цепочку на своей шеи и передала Катрине вместе с камнем.
Натянув на себя белоснежный халат и резиновые перчатки, заколов непослушные ржавые кудри в неаккуратный пучок, и напялив защитные очки, Катрина выудила из ящика стола баночки с цветастыми жидкостями. Это были разнообразные кислоты.
Майя взяла одну из склянок и прочла вслух:
— «Концентрированная нефтяновая кислота», «Оксид рубина-7», «Жидкое кварцевое железо» ... Это что такое?
Майя была мало знакома с химией, никогда её не жаловала, но готова была поклясться, что подобных соединений и реактивов не было в природе.
— Алхимия Подземельного мира сильно отличается от той науки, которую изучают люди. — объяснила Катрина — Наши ученые продвинулись куда дальше по всем фронтам.
Катрина положила изумруд в цилиндрическую стеклянную ёмкость, по форме напоминающую глубокую тарелку для супа.
— Да будет эксперимент удачным, будь к нам благосклонна ВремеНика — пафосно провозгласила Катрина на всю химическую, запустила пипетку в баночку с голубой «Концентрированной сывороткой бирюзы» и капнула на изумруд.
Произошло ровным счетом ничего.
— Я могу воспользоваться почтовым холодильником? — спросила Майя.
— Да, конечно, — Катрина махнула в сторону красного лакированного со скошенными углами маленького холодильника химической.
Майя взяла бумагу и быстро написала Сонечке короткую записку о том, что произошло, о ядоязыких, напавших на Никиту. Только про изумруд умолчала. Шестым чувством Майя поняла, что не желает, чтобы Полуночник, которому Сонечка переправляла все свои отчёты, знал про эту мощную вещь. Майе не нравился Полуночник — причины она не знала.
Катрина запустила пипетку в следующую баночку, в следующую и следующую. Потом достала второй набор реактивов, затем третий. Эффект был нулевой. Девушка даже испробовала те реактивы, которые используют для создания взрывчатых веществ в Нижнебурге. Ничего.
Аскольд тоже с интересом наблюдал за экспериментами Катрины, в то время как Никита облапал все пробирки своими пальцами, покрутил в руках все приборы и наставил свои печатки на идеально чистых стенках всего, что можно. Катрина старалась на это не реагировать.
— У тебя неправильный изумруд какой-то — расстроилась Катрина — ни с чем не реагирует.
Никита залился смехом на всю химическую.
— Ты видимо знаешь то, о чем я не в курсе? — уточнила она.
— Практически. Зеленка, листья, трава, фикус, твой кардиган из панцирей жуков – что у них общего?
— Закон о зеленом цвете... — прошептала Катрина.
— Именно.
— Какой закон о зеленом цвете? — не поняла Майя.
— Многие вещи... зеленые вещи, — уточнил Никита — в том числе и этот изумруд, имеют душу и отличительные способности. Этот изумруд принадлежит только своему хозяину и подчиняется лишь ему. Можно отправить его в космос, запихнуть в желудок демону Огневику, кинуть в бурную подземную реку на века, но с ним не случиться ничего. Ничего до тех пор, пока его хозяин сам этого не захочет. Обломилась, сестричка?
Пока Никита объяснял Майе основу Закона о зеленом цвете, Катрина направила на изумруд несколько лучей белого света при помощи линз и призм с разных углов и пыталась что-то рассмотреть внутри камня.
— Там внутри какой-то росток.
Майя встала на то место, где находилась Катрина и прищурив глаза тоже присмотрелась к содержимому камня.
Там внутри и правда что-то находилось. Что-то заковыристое и изворотливое. Застывшее в странном положении завитушки.
Майя взяла из рук Катрины пипетку и окунула в первый попавшийся на глаза реактив «Карбонат взрывчатой яшмы» и капнула бурую жидкость на изумруд.
Место, куда капнула Майя мигом просело, а от него во все стороны пошли мельчайшие трещины. Они соединялись в крупные щели, раскалывая изумруд на три крупных куска. Секунда и изумруд расстрои́лся. Однако внутри не оказалось никаких ростков. В том месте, где казалось, что находился какой-то объект была пустота странной формы, где находилась золотая пыль. Стоило изумруду расколоться, она рассыпалась по всей цилиндрической посудине.
— Очень интересный эксперимент — хмыкнул Никита.
Стоило парню это сказать, как пыль поднялась верх, будто подхваченная воздушны потоком. Золотая пыль висела облаком в воздухе над осколками изумруда. Майе казалось, что это рой маленьких золотых пчёл, которые тысячью глазками внимательно уставились на неё.
Катрина нахлобучила защитные очки на макушку, чтобы лучше рассмотреть стаю золотых искорок.
— Я впервые вижу такой странный феномен...
Она не успела договорить. Стая золотых искорок метнулась в сторону Майи и влетела её в уши, которые девочка отчаянно пыталась закрыть ладонями. Не было ни больно, ни щекотно — было просто страшно.
Катрина, Аскольд и Никита выжидающе уставились на Майю, полагая, что она сейчас взорвётся. Последний явно с нетерпением ждал чего-то подобного. Но ничего не происходило.
«Спокойно, — чей-то голос прорезался сквозь мысли Майи, — ты только не кричи.»
И Майя отчаянно закричала, пытаясь выбить что-то из своей головы. Она крутилась как волчок, прыгала на одной ноге, одновременно хлопая по противоположному уху, будто золотая пыль, попавшая внутрь, была морской водой.
Катрина и Аскольд с ужасом таращились на Майю, Никита, явно осознав, что дело принимает серьёзный оборот, тоже сделался озабоченным.
«Майя, — спокойно прорывался голос сквозь мысли девочки — тебе не нужно меня бояться.»
Майя снова закричала, прижимая ладони к ушам.
«В Нижнебурге тоже есть лечебница имени профессора Мулифена грей Ночникова, аналог людской психиатрической клиники, — говорил голос в голове, — На твоём месте я бы прекратил этот спектакль и послушал меня.»
По физиономиям друзей Майя догадалась, что ее действия остаются и останутся для них непонятными.
Она собралась с духом и успокоилась. Кое-как убедив друзей, что всё в порядке, она шёпотом спросила у голоса:
— Кто ты такой?
«Первое: прекрати говорить со мной вслух. Я прекрасно слышу все твои мысли. Во-вторых: приятно познакомиться, меня зовут Мудрус.»
«Кто?»
«Мудрус — я изумрудный книжный червь.»
«Какая гадость! А ну-ка убирайся из моей головы сейчас же!»
Майя со всей силы потрясла головой, надеясь, что Мудрус выскочит оттуда, но из головы ничего не выскакивало.
«Я, конечно, верю в тебя, только вряд ли у тебя енто получиться. Закружиться голова, упадёшь, ударишься, получишь сотрясение мозга. Тебе енто надо? Не надо!»
«Зачем ты влез в мою голову?»
«Ты открыла камень — ты получила, что хотела — меня! Ты же не задаёшь глупые вопросы джину, когда выпускаешь его из бутылки.»
«Ты исполняешь желания?»
«Пффф, нет. Я знаю ответы на все вопросы...»
«Тогда ответь, где моя мама!»
«Ты уверена, что ентот ответ тебе понравиться?»
«Она умерла?»
«Мммм... и да, и нет.»
«Как это?»
«Медеи окта Малахиты больше не существует, но твоя мать всё ещё жива.»
«Говори яснее.»
«Яснее формулируй свои вопросы, дурище!»
«Моя бабушка жива?»
«Твоя бабушка умерла, но... ты её еще увидишь.»
«Она теперь привидение?!»
«Сама ты привидение! Там всё слишком сложно для твоих мозгов, дурище! Поживёшь увидишь.»
«А мой папа тоже умер?»
«Он жив.»
«Где он? Как я могу его найти?»
«Тебе его искать не надо!»
«Может я сама разберусь, что мне надо, а что не надо.»
«Он сам тебя найдёт. Скоро.»
«Ты очень умный! — съязвила Майя, — самое мудрое существо на свете, которое отказывается отвечать на мои вопросы.»
«Издержки профессии.»
«Почему Катрина тебя не слышит, если умеет читать мои мысли?»
«Потому что, можешь сказать мне спасибо, я заблокировал ей доступ в твои мысли и в твою душу, дурище. Теперь вы две самостоятельные личности, каковыми и были до срастания!»
Катрина продолжала возиться с осколками изумруда, пока мальчишки испуганно перешептывались о чем-то своём.
Вдруг прогремел взрыв, раздался древесный треск и обвал. Никита переглянулся с Аскольдом. Двери химической распахнули и отлетели настежь.
— Ядоязыкие! — пискнула Майя, и шмыгнула под стол.
Но это были не ядоязыкие. Это были два мощных каменных щупальца из узорчатой темной породы малахит. Они извивались и барабанили по полу, будто живые, а не каменные. Со стен попадали шкафы, вдребезги разбились склянки.
— Что это за чертовщина! — закричала Катрина, глядя на брата.
Никита рванул прочь, но щупальца цепко схватили его в свои объятия и уволокли прочь. Никита кричал и ругался, как сапожник.
Вскоре всё стихло. Катрина повернулась к Аскольду. На физиономии Аскольда не было лица.
— Она всё-таки до него добралась, — сказал он с такой интонацией будто Никита отправился на тот свет.