Важная новость
На следующий день, когда учитель не позвонил до 17:00 чтобы сказать время в которое он хотел бы назначить встречу, отец не выдержал, сел в машину и поехал в школу. Две рюмки не мешали ему водить свой старенький Крайслер, но всё же он взял бутылку воды и пару салфеток, чтобы, по привычке вытирать ими уголки рта. Когда мотор стал издавать звук, похожий на выстрел холостым патроном, Антон сидел на чердаке в окружении пластмассовых коробок и вешалки на колёсах. Стреляющий звук не мог пробить невидимую стену, созданную из мыслей и убеждений. По крыше барабанили капли дождя, и мысли били с такой же силой по голове. Сегодня он никуда не собирался и не надевал свои носки с милым медвежëнком, ведь был выходной. Перед ним на коленях лежали пару листков. Не исписанных и не пожелтевших от старости. На чердаке свет был только от окна, и Антону пришлось взять лампу. На улице прятались от дождя нищие. Юноше хотелось бы пустить их к себе домой, но не ему определять их судьбу.
Антон взял карандаш и повëл им по бумаге. Он выводил странные предложения, казалось бы, ясные всем, но волнующие в особенности его: "Интересно ли жить когда тебе запрещают делать что-то новое? И ведь не закон запрещает, а люди. Их мнения и доводы рушат твоë внутреннее состояние. Даже те, кого мы считаем мудрыми, могут надеть перчатки и притвориться обычными людьми. И не известно на что эти люди могут пойти ради "блага". Правда тяжело всегда скрывать натуральность своей кожи на руках..."
Антон описывал мысли уже не бившие по мозгам. Они как волны, медленно накрывающие берег.
Спустя два часа были написаны пять страниц. Антон чувствовал как спадает груз с его спины. И, видимо, вдохновение немного уступило место физическому наслаждению. Он решил сшить примитивную книжку из отдельных листков, и для этого принёс нитки с первого этажа, оставив рукопись под укрытие коробок из под одежды.
***
(10)Учитель находился в своëм кабинете, нервно постукивая ногой. Он стал ходить вдоль рядов парт, потому что ему надо было хорошенько подумать, а хорошо думается только тогда, когда идëшь, не глядя себе под ноги. И вдруг, посмотрев на электронную доску, он изумился. Первое интересное задание на орфографию вспомнилось ему как что-то из дальнего лучезарного детства, когда учебники были ещё бумажные. Эти времена не вызывали у него чувство ностальгий, а наоборот, огорчали. Но они и не нужны были сейчас. Разве что умения в пересказах, которые он учил на домашнем образовании. Да и то, уровень речи первоклассника не подходит взрослому и солидному учителю. Он готовился, и, бредя в густом, слепящем солнечном блеске, пункт за пунктом репетировал диалог.-Итак, это собрание о важном, не для глупостей.- Тут он начал опускать стулья, подгоняемый мыслью о том что надо спешить. От его скорости в запотевшее лицо подул ветерок. Опустив всё стулья, учитель подошëл к своему месту. Никогда ещё он так поздно не делал собраний для плохих учеников. Потому-то всë сейчас и выглядело по-другому. Обычно яркие лучи солнца лишь чуть-чуть показывались над крышей. А теперь солнце садилось и забрасывало тени, как им положено. Он страшился. Когда ты в ответе за кого-то, тебе приходится думать и отвечать за те проблемы, которые ты не смог решить. Нужно принимать быстрые решения, ведь дети это наше будущее. От одного плохого ребëнка могут пострадать другие.
***
Работа с бумагой напоминала Антону то самое ужасное оригами. От этого стало смешно и захотелось воды. Глаза по-прежнему пылали огнëм, но таким, в который уже перестали подкидывать топливо в виде вдохновения.
Антон начал писать очередную главу. Он решил написать не о том, что он видит душе каких-то чужих людей, а про себя и свою жизнь. Про то, как его воспитывали и правильными ли он считал такое воспитание. Антон представил как через много лет после написания книги его дети тоже задумаются о колоссальной разнице между методами воспитания и о невероятных усилиях его Антона прекратить семейное насилие. К сожалению после написания нескольких строк он понял что его мозг слишком устал и не может бурно описать даже самые яркие свои обиды.
***
Стало слышно шаги, и учитель заметил- он сейчас вообще всë понимал и замечал,- как дверь отворилась и в класс зашëл мужчина средних лет, весь обросший и худой. Он явно много не досыпал. Употребление алкоголя выдавали широко раскрытые и одновременно впалые глаза. У него были чëрные волосы, крючковатый нос очень подходил для его сурового лица. Его брюки были мятые а с серого свитера, сшитого когда-то нежными женскими руками, свисали клочки шерсти.
-Здравствуйте, вы отец Антона?
-Да, это я- у Виктора был твëрдый голос
-Пожалуйста, присаживайтесь- Марк вежливо и с улыбкой обвëл рукой все парты в классе, предоставляя любую на выбор. Учитель посмотрел на красивый закат, со стороны вырисовываясь тëмным силуэтом против сверкания лучей.
-Вы не думайте что вот так у нас в семье всё.- Виктор показал рукой на себя и сел на близстоящую парту.- И за успеваемость Антона не волнуйтесь. Парень хороший, всё на лету схватывает.- Мужчина наклонился и посмотрел на учителя округлыми глазами. -Сдам я в школу деньги на ремонт, ну что вы.
Марк запнулся прежде чем начал говорить. Повисло молчание пока Виктор не вернулся в исходное положение.
-Вы не задолжали денег, их не требуют, и хорошо. С успеваемостью у Антона более менее, но...- Марк поправил рукава пиджака.- Я позвал вас по очень важной причине. Последнее время в нашей школе дисциплина понизилась до предела. - Он сделал паузу, чтобы заставить человека ждать что он скажет дальше. -Дети становятся уверенными и не боятся ничего. Их состояние губительно для них самих же.-Последовала ещё одна пауза. Учитель осмотрел лицо его слушателя, ища удивление. Он, в своей сложной жизни, часто видел выражения разных лиц людей, но ЭТО не показывало ничего. Марк Константинович задержал взгляд на глазах слушателя и понял что ему всë равно.
***
Антон стоял на пороге своего дома. На нëм была толстовка нежно-голубого цвета и джинсы, специально порванные на коленях, сочетались с кедами на ступнях. В рукаве, в светло-чёрном корпусе, встроены механические часы, циферблат которых украшал руку. Не смотря на этот ретро-аксессуар, одежда поверженного вожака была схожа с "рваным" стилем двадцатых годов.
Антон завязывал шнурки, планируя свою прогулку.
Может взять с собой? На меня в любой момент может вдохновение нахлынуть. Если что, можно будет в парке на траву лечь и писать. -Антон вернулся на чердак и, раскидав коробки, забрал свои рукописи с подоконника.
Выйдя во двор, Антон, никем не замеченный,шëл по улицам города. Было слышало вокруг рокот голосов, его толкали в толпе неизвестные ему люди, которые, возможно были и туристами. Он скоро забыл о том уединении, которое было с ним только что. Ему не хотелось чтобы на его рукописи положил глаз кто-то из детей. Для них это очень интересная игра: шпионить за старшими. А ещё больше детям стало нравиться красть чужие сумки и обыскивать их, чувствуя себя солдатом во время прошлой войны.
И вот что интересно: само государство не ограничивало людей в чтении или написании книг.- думал Антон- С каждым годом всë меньше людей становились читателями потому что все пытались бежать по карьерной лестнице и, падая, уходили в запой или покончили с жизнью. А то, что книги стали использовать в злых умыслах это всего лишь масло в огнь.
Антон заметил как уличные дети смотрят, как они перешëптываются и подходят сзади. Какой-то мальчик лет 10-11 идëт прямо у него под рукой. Его лицо было под чëрным капюшоном а руки в карманах. Это было очень дерзко. Антон уже подходит к метро, как вдруг мальчик приоткрыл своë лицо. Его брови были покрашены в светло- коричневый цвет а на глазах линзы со зрачками жëлтого цвета. Незнакомый ребëнок похлопал его по лечу. Антон удивился. Обернувшись, он разглядел лицо ребëнка, и оно не было знакомым, но рука... Она была полностью забита татуировками. Но не рисунками, а просто чëрная рука.
-Антон, привет. Зачем ты идëшь в парк? - мальчик протянул руку чтобы поздороваться, параллельно смотря на его карманы. Антон не стал вестись на это.
***
Набравшись терпения, Марк решил выяснить корни проблем. Он перешёл на более нежный голос.
-Послушайте, ваш сын ведëт себя очень странно. Он постоянно отвлекается на уроках и мне, естественно, приходится применять наказания по отношению к нему. Антон больше занят собой, чем слушает ИИ. Вы не замечали его рассредоточенность? Может дома он занимается каким-то делом о котором вы не в курсе?
- Да, нет. Мы поступаем как и все нормальные семьи: составляем список занятий. Их не много.- Обросший мужчина, хрипло кашлянул.- В основном это бытовуха. Ну а так приходит, страдает бездельем по типу смотрения в окно и лежания на диване, а потом храпит, наверно.
Марк недовольно скривился.
Этот алкаш даже перестал контролировать чем занимается его сын. Его бы родительских прав лишить, но нет. Сейчас он может пригодиться.
-Я считаю что вашему сыну лучше обратиться к школьному психологу. Знаете, я уже десять лет припадаю в этой школе и могу сказать что это не первый случай. Было два ученика, один мальчик из "мужского ряда" любил заигрывать с девочкой из "женского ряда". Они неплохо дружили в жизни и, возможно, даже встречались, но психолог не смог сделать так, чтобы они внимали мудрости ИИ. -учитель подложил руки под шею и облокотился на спинку кресла. Он почувствовал свою стихию. - Я всячески наказывал их обоих. Один раз я пристегнул их обоих к наручниками и бил палкой по спинам пока не испачкал перчатки кровью. После этого они оба перевелись из школы, но говорят что нашëлся кто-то кто решился сжечь их дома. Якобы оказалось что они совместно занимались прочтением книги, представляете?
-Ужас да и только. Так зачем вы меня вызывали?- прокряхтел Виктор.
- Скоро уведете. А ещё я часто привожу Антону в пример несколько учеников из 5 б класса. Их упорству можно только позавидовать. А Антону это не нравится.
-Иш ты! Совсем распоясался.
В дверь кто-то постучал.
-О, уже пришëл! Входи!
***
-Антон, ты меня не узнаëшь? Я же учусь с тобой в одной школе. Так зачем ты идëшь в парк?
Антон приложил карту при входе в метро и прошëл через турникет. Он знал что с детьми лучше не заводить разговор. Сейчас чувствовалось какое-то напряжение в воздухе и Антон поскорее уходил от него, оставив незнакомца на входе.
Спустившись на платформу, Антон дождался своего поезда. Было не многолюдно, поэтому он сел на свободное место. В окнах замелькала стена туннеля. Темнота, цифры и снова темнота, всë неслось мимо. Опустив глаза, он увидел что его руки машинально достали из кармана помятые листки. Он привык доставать в метро телефон, но это было не то, о чëм сейчас думалось. В вагоне были люди, но он, не скрываясь, решил пробежаться глазами по загадочным строчкам, собранных из его мыслей. Несколько пассажиров вагона в недоумении посмотрели на Антона. Пару свëртков, конечно, не были пришиты к книге, но их удивляло что они полностью исписаны и то что Антон так сосредоточенно на них смотрит.
Зачитавшись на несколько минут, Антон даже не заметил как какой-то мужчина подсел к нему и смотрит то на свëртки, то на Антона. Встретившись глазами, он заметил что зрачки у человека очень расширены. С другой стороны к Антону подсела ещё какая-то женщина. На ней было старое платье. Антон убрал эту опасную вещь, привлекающую всеобщее внимание.
У Антона встал комок в горле. Ему стало тяжело дышать под недоумевавшими взорами людей. Проведя так несколько минут, он вышел на своей станции.
Некоторые люди становятся патриотами только потому что другого и не видели. А как только приближаются к тому, против чего восставали остаëтся только интерес к чему-то новому. -Антон позлился на уходящий поезд.
Выйдя из метро и пройдя через дорогу, он наконец-то пришëл в парк. Лëгкие наполнял чистый воздух леса. Мысль о том, что уединившись с природой на короткое время он снова обретëт вдохновение, вновь посетила его и увидев дуб, стоящий подальше от скопления людей, решил прилечь под него и поразмышлять. Вдруг он услышал звук ломающихся веток и сконцентрировал взгляд на дребезжащий куст смородины. Под ветками куста появились ступни, одетые в кроссовки. Мгновение спустя, вышел человек, с покрытой капюшоном, головой. Его серая кофта на молнии была специально подобранный для скрытности в более тëмный вечер, но не для солнечного дня. Телосложением он смахивал на семнадцатилетнего юношу. Находясь в радиусе, примерно, 15 метров, он, с каким-то подозрительным интересом, рассматривал кару деревьев. Незнакомец гулял медленным и неспешно, странно поворачивая голову по сторонам.
Антону это показалось чуть-чуть странным но, с другой стороны, много таких людей бродят по городу, пытаясь поймать с поличным нарушителей. У него было много времени на прогулку. Он не торопился возвращаться домой, где его ждëт разговор с отцом, которого вызвали в школу по непонятным причинам.
Было бы опасно опять вытаскивать свои листки, поэтому Антон просто размышлял обо всëм: о учителе с палкой, о мальчике с рукой, похожей на перчатку, об отце и о матери. В этом мире ему было очень трудно ужиться. Ни родительской заботы, ни друзей.
Уже стало темнеть. Антон всë лежал в задумчивом состоянии. Подступающим холодом, он ощутил наступающий вечер и решил что пора отбросить мысли и возвращаться домой. Антон пробирался сквозь кусты и деревья к тротуару, ломая ветки на земле, но не только от его ног был этот звук...
Антон не успел среагировать, но успел увидеть татуировку на лице нападавшего сбоку человека. Не требовалось много времени на распознавание человека, набившего татуировку "666". " Юморист" резко стал накидывать мешок на голову Антона. Нападавший пнул Антона по ноге тяжёлыми ботинками так, что у того согнулось колено и он упал. Мешок спал с головы на землю. "Юморист" приложился к Антону и коленом прижал голову к земле так, что у него сломался нос. Антон услышал неприятный хруст, но это его не заботило по сравнению с тем чувством, что руки нападавшего быстро и профессионально обыскивают его карманы и другие места, куда можно что-то спрятать. "Юморист" не мог долго сдерживать Антона, но благодаря своей ушлости и опыту в уличных схватках, ему хватило времени чтобы обчистить его. Антон в страхе от того, что о его начинающейся книге кто-то догадался, попытался вырваться из захвата, сильно выдëргивая из-под ноги " Юмориста", но лишь только зря потерял силы.
Вдруг где-то рядом раздался яростный, непонятный крик и хруст на костяшках кулака после удара. Антон ничего не видел кроме травы. Тот, кто его держал, ослабил хватку и прокряхтел от боли и удивления. Антону хватило этого чтобы выскользнуть и отбежать. Развернувшись, он увидел как "Юморист", галопом, стал убегать. Антон понял его главную цель: найти какой-нибудь компромат на него. И он нашëл.
Бушевавшие чувства Антона вспыхнули от что он понимал всю опасность дальнейших событий, которые непременно начнутся.
Антон посмотрел на своего спасителя. Он сразу узнал зелёный плащ и ремень с черепами. Это был тот самый парень, которого он встретил рядом с консерваторией и тот, кто разговаривал с бездомными у окна Антона поздним вечером.
-Спасибо-сказал Антон, осматривая этого юношу.
-Пожалуйста- ответил парень- эти люди из сообщества совсем уже озверели. Подозревают абсолютно всех, кто долго находится один.
Антон, расстроившийся тем, что потерял свою книжечку, уловил слово "сообщество" но не мог осмеливался спросить об этом.
-Меня Рома зовут- парень протянул руку.
-Антон-он пожал руку.
-Ты в норме?
-Почти-Антон выдохнул с грустью- А... Про какое сообщество ты сказал?
-Нуу... Наверняка знаешь про, так называемую, детскую игру в войну? Так вот, эти дети действуют не раздельно. Они выкладывают результат своей работы в социальных сетях. Например книги, которые крадут у безустанных писателей. У них даже хештег новый появился. Такое в интернете творят в основном подростки, но изредка этим занимаются и взрослые, чьи посты вызывают страх и отвращение больше, чем у детей.- Рома посмотрел в глаза Антону, ведь он не удостоверился можно ли верить ему. - Я видел как тот человек украл у тебя маленькую книжку, которая была чем-то исписана.
Антон затоптался на месте от волнения.
Рома улыбнулся с пониманием и вернулся к другой теме разговора-Что в головах этих детей? Хотя это ясно. Им, как и нам, пропитывали голову мëртвой информацией о войне, победу над которой мы отмечаем до сих пор, и всë это подогревалось старым мнением о ненадобности книг. Родившись они несколько десятков лет назад, то играли бы в телефоны, родившись ещё раньше- играли бы в догонялки, прятки, жмурки и другие, как говорили в раньше " Пущенные" игры. Вечные перемены естественны для мира и люди научились принимать принимать изменения, а не страшиться их. Но только замечаем ли мы как их принимаем?
Антон не знал что сказать. Его смущала чрезмерная открытость Ромы и его доброта.
- Пойдëм, тебе теперь не безопасно находится на улице- Рома вышел на тротуар, а Антон решил последовать за ним.
***
(11)Дверь в кабинет отворилась и учитель увидел то, чему был очень рад: на пороге появился "Юморист". Он стоял с разбитым носом, но улыбаясь. На его браслете из толстой цепочки были капли крови.
-Женя, верни вещицу в семью.
-О ну что вы, она же очень интересная! Да и потом, лучше оставить в сохранности.- Юморист повернул шею к отцу Антона- Ваш сын так умело обращается с бумагой, в чем секрет?
-Эм... Он, недавно стал оригами заниматься. Фигурки разные делает, только дом зря засоряет.
Марк властно посмотрел на своего ученика в то время, когда тот пальцами перебирал страницы книжки у себя за спиной. Зависть обжигала эти пальцы, и вместо обычного "ай" он говорил то что говорил.
-Оригами?! Ха, начиная жизнь с чистого листа, он перепутал его с рулоном туалетной бумаги. -Юморист хотел приблизиться к Марку, но тот огрызнулся, злясь из-за невыполнения приказа.- Ну так у него всегда в голове детские мечты пляшут.
Кривая и немного надоедливая улыбка могла сейчас появиться на лице учителя, но он промолчал, как маленький львëнок у водопоя. -Похоже сейчас ликëро-водочный магазин выйдет из себя.
-Виктор Маратович, вы действительно думаете что Антон занимается оригами? -С нажимом спросил Марк.
-Да, ну по крайней мере я вижу -У главы семьи сузились глаза. Они стали наливаться кровью, а сердце бешено заколотилось. Это была не злость, а, скорее, переживание за сына, который встал не на ту дорожку. Он упал на колени и стал умолять. Правда он до сих пор не был трезвым.
-Кто бы сомневался. -сказал Юморист и тут же умолк.
- Прошу вас, не выкидывайте моего олуха из школы. Я проведу ему такую воспитательную работу, что у него голова потом вообще забудет как обманывать.
Марк опустился на корточки.
-Поверьте, ваш сын точно не уйдëт из школы. Мы будем вместе исправлять его, не спеша. Не все болезни лечатся сразу, особенно психологические.
- А знаете как быть с теми больными, которые не лечатся? - "Юморист" рассмеялся.