Погружение: пока не закончится кислород

Некоторые вещи требуют идеальной точности. Как, например, запуск батискафа. Или удержание глубины при смене течения. А другие — терпения. Вроде Каэля Скалли.

В это утро станция проснулась по расписанию, ровно в пять двадцать утра. Дисплеи загорелись, как всегда, с лёгкой задержкой. Система распознала голоса дежурных. Мой латте оказался слишком приторным, что ярко контрастировало с солёными водами, в которые мы собирались погружаться.

Каждый занял своё место. Кто-то у руля, кто-то у чужих личных границ.

Никто не знал, что именно сегодня покажет западная гряда. Как и никто не имел представления, что вытворит наш всеми уважаемый мистер Скалли.

— Левый манипулятор подтормаживает. Не люблю, когда он делает вид, будто работает.

— Лой или техника? — Том намекнул на второго пилота Юки.

— Да, — тяжело вздохнул Юки.

— Визуализация готова. Отмечены колонии амфиопод, рельеф, конечно, нестабилен, но мы не будем трогать отложения, — похлопала по плечу Виктора Софи.

— Восточная циркуляция активна, два часа — верхний порог, потом вас заведёт к обвалу, — предупредил он, глядя на кудрявую девушку с веснушками.

— Фиксирую, — произнесла я, внося изменения в протокол «Нерея».

В помещение заходит Джон с рацией в руках.

— Сектор В7 блокирован. Все вторичные шлюзы — на резерв. Кто не в списке допуска, остаётся наверху.

— Разведдроны готовы, будут выпущены автоматически на пределе в 1170 метров, — метнула я взгляд на Юки. — Это безопасный предел сброса при нынешнем давлении. Итак, вот какой протокол вписан в «Нерей». Пять минут на отплытие от станции, около двадцати шести минут на спуск до 1200 метров, работа дронов — тридцать пять минут, подъём — около тридцати трёх минут, на возврат к станции и стыковку — около десяти минут. Виктор, жду биометрического подтверждения.

Он просканировал сетчатку глаза и подтвердил, что такое расписание и протокол согласованы со специалистом по подводным течениям и океанским процессам.

— Что по поводу запасного дрона? — спросил Лой.

Я нырнула в панель навигации и обнаружила странную деталь.

— В норме, но... — перепроверка. Тут другой режим, не то что в плане.

Мы растерянно переглянулись.

— Я не трогал ничего, — заверил Том.

— Я подкорректировал логику захвата, — уверенно произнёс Каэль.

Во мне вскипел гнев. Такой яркий, прозорливый, что захотелось швырнуть планшет руководителя об пол.

— Что? Без уведомления?

— Уведомляю сейчас, — бросил он, не стесняясь. — До спуска.

— Но, мистер Скалли. Вы изменили параметры запасного дрона, не предупредив команду! Что если он нам потребуется?

— Он не держал позицию при боковом дрейфе, — отчеканил Каэль, будучи уверенным в своих действиях. — Я отключил адаптивный стабилизатор, заменил ручной «Override» на магнитный захват. Теперь он хотя бы фиксируется при сбросе.

— А вы не подумали, что ручной «Override» был оставлен именно для возврата в нестабильной зоне?! — мой тон слегка повысился, хоть я и осознавала, насколько это усложняет разговор. — Ваша «починка» может стоить нам часовой задержки, если его придётся экстренно вызывать!

Он поднял руку. Его ладонь застыла в воздухе, приказывая молчать. На лице отразилась холодная сосредоточенность.

— Мисс Дегрев, тон. И если вы хотите, чтобы всё шло по протоколу, не давайте мне дрон, который не держит позицию.

— Ливи, — аккуратно отвлёк меня Виктор, — пора.

— Принято, — хмуро бросила я руководителю и вновь погрузилась в систему. — Мистер Скалли, если вы подтверждаете протокол погружения, то отсканируйте, пожалуйста, биометрию.

— Мистер Миямото, мистер Лой. Вас ждёт пилотская капсула.

— До встречи у отсечки, пусть давление будет ровным, — Том пожал руку нашего азиата и проводил пилотов до двери.

Батискаф отстыковался от нижней платформы с лёгким глухим щелчком, что заглушила толща воды. Несколько секунд он провисел в верхних слоях, включая внешнее освещение. Нам был посвящён двойной моргание фарами, а после, с улыбкой на лице, мы потеряли из виду аппарат.

Тогда-то мы и приготовились к слепому ведению пилотов с помощью приборов. На верхних экранах мы наблюдали чёткую трансляцию с наружных камер, на нижних дисплеях — навигационную линию и состояние батискафа, жизненные показатели пилотов. Вспыхнула синяя метка, что означала — мы начинаем погружение в тёмно-синий рельеф.

— Курс пятнадцать южнее. Начинаем снижение, — сухо бросил Юки нашему связисту Лео, что заносил всё в протокол. Мы начали следить за происходящим по внутренним камерам. Лой положил руки на панель управления.

— Поток устойчивый, — подтвердил Виктор. — Работайте в окне, повторяю, без игнорирования сигналов.

— Принято.

На экране в центре зала медленно поползли цифры: глубина — 230 метров. Я же стояла с планшетом у инженерного терминала, сверяя показатели Нерея с данными о внешнем давлении.

— Давление растёт, но в пределах, — заметил Джонатан. — Зона наблюдения всё ещё перекрыта.

На 800 метров в объектив попала стая мелких существ. Тускло-оранжевые с длинными нитями, они замелькали и исчезли в тёмной воде.

— Электромагнитный фон кратковременно подскочил, — заметил Каэль. — Источник не установлен, фиксируйте.

— Отметила в журнале, — подтвердила я.

1120 метров.

— До точки выпуска — сорок секунд, — донёсся голос Юки. — Готовим дронов.

— Нерей в полной синхронизации. Переключилась на сопряжение.

Мне показалось, что руководитель обдал меня ледяным взглядом.

— На тысяче двести — отстрел, — скомандовал Каэль. — Подтвердить визуальное. И держите четвёртого на контроле.

Глубина: 1200

Батискаф выровнялся в зоне сбора проб. Всё стихло — только ритмичные сигналы и лёгкий гул двигателей.

Пауза затянулась.

— Батискаф? Дайте связь, — попросил Лео.

Красный сигнал загорелся на приборной панели. Мы напряглись.

— Четвёртый завис, — доложил Юки, и индикатор передал зелёный свет. Всё стабилизировалось.

— Следите за ним, мисс Дегрев, — укокол Каэль.

— Принято, — сухо бросила я через плечо.