Грань

Может быть, всё может быть.

Только то не может быть, что,

быть может, быть не может,

а, быть может, может быть.

Народная мудрость

Говорят, что безделье – это игрушка дьявола, но для него безделье было единственным занятием. Часы растягивались на вечность, капли пота, проявлявшиеся на лбу, собирали армию своих собратьев и тонкими струйками стекали на нос, стремясь упасть на футболку и встретить свою смерть, героически испарившись с раскалённой поверхности. Этот уставший от жизни человек сидел в одиночестве в душной комнатке, винтажный «Les Paul» тихо бренчал струнами, содрогающимися от прикосновений его пальцев. Взгляд, направленный в потолок, не выражал никаких эмоций.

Парень отложил гитару, вытер подвернувшейся тряпкой лоб, выровнялся на стуле и устремил взгляд в монитор.

«Ноль новых сообщений» - выдало оповещение на экране.

«Хреново... Может соврать? – подумал парень, глядя на своё резюме. – И что приукрасить? Новицкий Александр, 18 лет, студент лингвистического универа, из профессиональных навыков только раздолбайство и пофигизм. Завсегдатай общества анонимных музыкантов? Водитель птеродактиля категории B? Надо найти нормальную работу, деньги в общаге никогда не помешают, а в дядиной «Музлавке» гнить... Так себе развлечение.»

Звоночек на двери резко зазвенел. Парень в кожаной куртке, кожаных штанах, берцах и, кажется, с выпарившимся на жаре мозгом, зашёл и с видом знатока стал разглядывать семиструнные гитары в дальнем от прилавка углу.

- Вам помочь? – уныло нарушил тишину Алекс.

- Не, пасиба, – ответил парень, наигрывая нечто, напоминающее скорее брачный зов китов, чем мелодию. – Хотя, может тут чё подороже... этого... найдётся?

Алекс посмотрел на него, как на полного дебила, и забрал из рук «Шектер» за тысячу зелёных президентов.

«Ну наконец, хоть какое-то развлечение», - прозвучало в голове у Алекса.

- Вот, попробуй эту. Красное дерево, оцинкованные струны с креплением сквозь корпус, божественный звук, так и ласкает уши. – придумывал Алекс, скрывая улыбку и протягивая парню самый дешёвый инструмент, гордо выпускаемый на местной мебельной фабрике.

От звуков, издаваемых этим «шедевром» у Алекса развился нервный тик и задёргался левый глаз, но улыбка не сходила с его лица, когда он смотрел, как покупатель наслаждается гитарой.

Вскоре довольный парень ушёл, отдав за этот скрежещущий шлак в два раза большую сумму, чем он стоит на самом деле. Алекс отсчитал половину денег и кинул в карман, а остальное разложил в кассе.

День подходил к концу и ждать покупателей уже не было смысла. Но отсидеть до конца рабочего дня надо было, и Алекс принялся заниматься тем, что умеет лучше всего – ничем.

Неожиданно дверь открылась,
                                                          звоночек снова затренькал, оповещая засыпающего Алекса о посетителе. В дверях стоял мужчина лет тридцати, лысый, темнокожий. Он носил очки, пляжные шорты, свободную белую майку и самые обычные сланцы. Полная противоположность предыдущему клиенту. Посетитель зашёл в магазин и уставился в одну точку.

- Здравствуйте, чем могу помочь? – любезно обратился Алекс.

Мужчина молчал. Он продолжал рассматривать стену, увешанную различными кабелями, педалями эффектов и гитарными процессорами, стоя спиной к Алексу.

- Могу я вам что-нибудь подсказать? Эмм... - Алекс подошёл к нему и шарахнулся.

Мужчина повернул голову и посмотрел на него невидящими, белыми глазами. Нет, это были не затянутые белым глаза слепого, это были белоснежно-белые глаза, словно их покрасили белилами. Из этих глаз вытекала белая, вязкая, словно застывающая кровь, жидкость, стекала по щекам, капала на пол, светилась, блестя и переливаясь в лучах солнца.

- Придёт... - хриплым эхом разнеслось по магазину. – И твоё... Время... Найди меня...

Алекс отошёл назад, споткнулся об ударную установку. Тарелки громко звякнули об пол. Тело резко потеряло равновесие. Удар. И темнота.

- Вот же ж сук... - чертыхнулся Алекс, отклеив лицо от клавиатуры. Металлический вкус крови неприятно ощущался во рту. Он открыл глаза и попытался размять затёкшую шею. Голова раскалывалась, словно по ней, как по Карениной, проехался поезд. Перед ним ярко светился монитор, солнце уже садилось, а значит было часов восемь вечера. Алекс коснулся пальцем зудящего языка.

«Кровь? Похоже, уснул и во сне прикусил. Надо закрываться и идти домой. Есть хочется.»

Он встал, рукой растирая ноющую шею, выключил компьютер, закрыл магазин и кое-как спустился по лестнице, не очень хорошо ориентируясь в пространстве после неожиданного пробуждения от безумного сна. Свежий воздух избавил от сонливости, тёплым ветерком взъерошил волосы, наполняя тело тяжёлым, но приятным ощущением послеобеденного сна. Алекс сел на ступеньки у торгового центра и закурил. Вечер бархатным покрывалом опускался на город, но мысли его были заняты странным сном. Обычно, Алексу не запоминались сны, но на этот раз лицо того мужчины он не мог выбросить из головы.

Живот заурчал от голода.

Алекс перехватил сигарету в другую руку, собираясь достать телефон, но что-то его остановило. Не сразу он понял, что на тыльной стороне ладони белыми чернилами был записан номер и две буквы. Плюс шестьдесят шесть. Шестьсот шестьдесят шесть. Шестьсот шестьдесят шесть. К. С.

Вернувшись домой и поужинав, Алекс закрылся в своей комнате. Мозговой штурм не дал никаких результатов, память усиленно отказывалась выдавать, когда же он успел написать этот странный номер. И чем, если у него в жизни не было белой ручки. Пробить номер получилось. Владельцем номера была неизвестная ему Кэтрин, проживающая в Таиланде.

Идей – ноль.

Алекс вышел на балкон, закурил, по привычке взял телефон в руку и зашёл в мессенджер.

Щёлк! Тумблер гениальности переключился в положение «вкл».

- Мессенджеры! – неожиданно вслух сказал парень.

«Любые мессенджеры требуют в качестве логина номер телефона! Посмотрим. Здесь нет. А в этом... Есть! Кэтрин Сигал, Таиланд. Ну, с чем чёрт не шутит, попробуем.»

Пара тапов по экрану и сообщение улетело за тысячи километров. Алекс в совершенстве владел русским, белорусским и, самое главное, английским. Конечно, мог написать и на Старшей Речи или клингонском, которые выучил, будучи любителем фантастики и фэнтези во всех её проявлениях, но сейчас это было неуместно.

Ожидание длилось вечность. Алекс докурил, вернулся в комнату, допил кофе и набросал по памяти лицо того мужчины из сна, чтобы не забыть его. Ему казалось, что это важно. Ну а если и нет, то можно будет использовать эту идею в книге, или будущем клипе его группы, которую он соберёт в ближайшем будущем... Замечтавшись, Алекс пошёл на кухню заварить ещё кофе. Завтра у него был честным трудом заслуженный выходной и эту ночь он планировал как обычно провести за играми, гитарой и видео с котиками в социальных сетях, а после спать часов до трёх. Классика. Чайник щёлкнул, известив о готовности и одновременно с этим завибрировал телефон.

Алекс взял чайник в одну руку, телефон в другую, стал заливать крутым кипятком кофе и одновременно прочитал сообщение: «Отойди от кружки», - на чистом русском писала Кэтрин из Таиланда. Алекс удивился. Внезапно кружка лопнула, горячий кофе разлился по всему столу, попав на ногу парня. Он прошипел про себя пару гадостей, запрыгал на одной на ноге, параллельно опалив руку брызнувшим из чайника кипятком.

- Твою ж за ногу! – выругался парень.

«Какого?! Как ты узнала про кружку?! Кто ты?» - гневно спросил Алекс у Кэтрин. На удивление, ответ пришёл в ту же самую секунду:

«Кто Я – не важно, важно – кто Ты»

«Серьёзно?! И кому это важно?»

«Ей...» - вместе с ответом Алекс получил изображение. Точнее, картину, на которой светловолосая девушка с синей повязкой на лбу и жемчужной серёжкой оглядывается, словно удивлённая видом незнакомца. Вермеер.

«Да ладно? Не шутишь?!»

«Придёт Время – узнаешь...»

«Что узнаю?»

«Hi! Do we know each other?» - пришёл ответ, удививший Алекса. Он посмотрел на переписку. Выше последнего сообщения Кэтрин было только «Нi» от самого Алекса. И ни слова больше.

«Что за приколы? Что узнаю?!» - напечатал Алекс.

«Umm, what? I don't understand u...»

«Странно, - подумал Алекс, - не могло же мне показаться, что я с ней переписываюсь.»

Взгляд парня упал на стол. На нём стояла целая кружка. Кофе медленно остывал.