Пролог. Точка утраты
— Продолжай! Я знаю, ты можешь лучше! — голос звучал у неё в голове, будто пробивался сквозь плотный туман. Он не кричал. Он — командовал. Глухо, непреклонно. Как приговор.
— Я не могу... Пожалуйста... Я хочу остановиться... — её голос сорвался на шёпот, едва различимый. Слёзы подступали, горячие, предательские, готовые вырваться наружу. Она до боли сжимала рукоять катаны — так сильно, что перестала чувствовать пальцы.
Удар.
Ещё удар.
Дальше — пустота. Только смутные образы: как двое солдат в чёрных бронекомплектных костюмах, с нашивками «Наследия», берут её под руки. Как под ногами остаётся дорожка крови, капающей с ладоней, лица, ног...
Она больше не чувствовала боли.
Она не чувствовала ничего.
---
Сегодня ей вживят датчик. Маленький, как песчинка. Безликий, как сама система. Он отключит всё человеческое внутри: эмоции, боль, радость, страх, любовь.
Хотя... любовь она не знала никогда.
Своих родителей — не помнила. Её оставили в приюте, когда она была совсем младенцем. Место — детский дом на суровой, индустриальной планете Минакс, клочок металла среди звёзд. Там царила тишина одиночества. Холод коридоров. Пустые дни.
Именно в эти годы Альянс разворачивал инициативу «Наследие Империи» — проект, чьей целью было создание беспрекословных солдат: преданных, безличных, эффективных. Их интересовали сироты. Дети без корней, без прошлого, без следа.
Она подходила идеально.
Ей было семь, когда это случилось.
Серое утро, сквозь купольное стекло — тусклый рассвет.
Тогда в пансион прибыли солдаты Альянса — в чётком строю, с эмблемами и оглядкой. Во главе — командир Корнелиус Берха, высокий, статный, с глазами, будто встроенными в систему анализа.
Их собрали в главном корпусе — тихо, без объяснений. Стены казались ниже, воздух — тяжелее.
Выстроив детей в шеренгу, Берха лично осматривал каждого: рост, координация, взгляд. Подходящих отводили в отдельное помещение. Остальных — возвращали по комнатам.
Тогда она не проронила ни слова. Не задала ни одного вопроса.
Она уже знала, что вопросы здесь неуместны.
Позже появилась женщина.
Высокая, будто вытянутая временем. Лицо — как сталь.
Шейлин Слоуд.
Она смотрела на детей, словно это были не люди, а экспериментальные заготовки.
В её взгляде — холод. В дыхании — презрение. Она не прятала свою ненависть. Не нужно было.
Пятеро сопливых испуганных детей глядели на неё, застыв в растерянности.
И спасения не было.
Быть одиноким ребёнком — страшно.
Осмотр проводили в абсолютной тишине. Зубы. Суставы. Уши. Ногти.
Голые до нижнего белья, они стояли босиком на ледяном полу.
Её тело вздрагивало от холода. Но душа — была уже в оцепенении.
Ей хотелось закричать. Заплакать.
Но кто услышит?
---
Сейчас, спустя годы, она сидела в белом модуле медицинского блока, разглядывая левое запястье. Именно туда вживят нейро-регулятор подавления эмоций четвёртого уровня.
Страх не пришёл. Только горечь.
Горечь от того, сколько ещё не было прожито.
Сколько чувств — не пережито.
Сколько слов — не сказано.
В этот момент в её голове отозвались слова, что повторяли на ежедневных занятиях:
«Вы — Клинки Империи. Машина в человеческом обличье. Вам не нужны сомнения. Вам не нужна любовь. Вам нужна цель. Вселенная склонится — под ваш шаг или под ваш меч».
Так говорил Тодд Фостер, идеолог и архитектор «Наследия».
Солдаты без боли. Без памяти. Без сердца.
Солдаты будущего.
Задача была ясна, как схемы на стене: повиновение, эффективность, триумф.
Но так ли это?
Так ли ярко светит истина, если в тебе больше нет света?..
---
Героиня пока ещё не знала, что однажды — её имя разорвёт протоколы, сломает ветви власти, и от её выбора будет зависеть судьба галактики.
Сейчас она была лишь девочкой в капсуле.
На пороге исчезновения.
И всё внутри шептало:
Не забывай. Не дай им стереть тебя.
Ты — не просто оружие. Ты — память.