Расстояние длиною в вечность

После экзамена стражи дали нам недельную передышку, но ни я, ни мои друзья не перестали заниматься самообучением. Мэй в это время тоже была свободна и, по-видимому, решила наверстать все пропущенные ею тренировки. Мучила она нас с рассвета и до заката, после чего мы засыпали, едва успевая лечь на кровать, и с утра снова по новому кругу. Но знаете, была ей за это благодарна. Хоть больше и не встречалась со стригоями, но рана на сердце, оставленная смертью Люка, до сих пор болела.

И вот сегодня шёл третий день наших каникул, был вечер и я, после очередной тренировки-избиения и недолгой уборки инвентаря, с которой наша наставница благополучно слиняла, возвращалась в свою комнату.

«Мэй определённо на меня залиться за то, что её „убила“ на тесте», — думала, потирая ушибленную спину.

«Ну что за дурак додумался на середине поляны посадить дерево? Да что б я ещё хоть раз предложила Мэй драку с оружием!»

Поглощённая размышлениями о недавнем тренинге, шла мимо кабинета Рики и услышала очень интересный разговор.

— Хоть кто-нибудь знает, в чём заключалось их предательство? — раздался голос Мэй из-за прикрытой двери.

— Насколько мне известно, нет, — ответила ей страж Рокфуд.

— Значит, и вина не доказана, — злилась страж Люрел.

— Это приказ нашей королевы, Дженевры Зеклос, и он не обсуждается, — начала раздражаться Рика. — К тому же я прошу тебя только присмотреть за учениками. Не нужно им этого ни знать, ни тем более видеть этого.

— Хорошо, я поняла, — буркнула Мэй и стремительно вылетела из комнаты, натолкнувшись на меня.

— О чём вы говорили? — спросила, когда мы немного отошли от комнаты.

— Неважно, — сказала страж Люрел и ускорила шаг.

— Если ты мне не скажешь, то я проникну в кабинет Рики и узнаю об этом сама, — проговорила, поравнявшись с ней.

Мэй резко остановилась и посмотрела мне в глаза.

— Не здесь, — спустя минуту, она все же сдалась.

Мы спокойно дошли до нашей комнаты, закрыли дверь и в молчании уставились друг на друга.

— Почти год назад с одной довольно большой, но некоролевской семьёй мороев произошло несчастье. Их всех вырезали по приказу королевского двора, — начала она свой рассказ, а я неловко поёжилась. — Никто не знает причину, по которой так поступила наша королева, но нам всем запретили в ту ночь помогать кому-либо из них и, вообще, приказали держать рот на замке о случившемся.

— Какую фамилию носила эта семья? — в полном ужасе от совпадений спросила я.

— Калланд, — ответила мне Мэй.

«Это конец, они узнали, и меня убьют!», — паника и адреналин начали стремительно захватывать мой рассудок.

— Никто, как нам было известно, не выжил в ту ночь, но данные были ошибочны, — Мэй сделала паузу, а я начала продумывать план бегства. — Беатриса Калланд осталась жива.

«Мама? Нет, это невозможно. Весь дом охватило пламя, она бы не успела уйти!» — мне пришлась прикусить язык, чтобы в порыве чувств не выдать себя.

— Послезавтра в город неподалёку приедет моройский совет во главе с королевой. Они лично проведут её казнь через сожжение, — закончила свой рассказ Мэй, а я сидела, пялясь в стену.

Чувства поглотили меня. Мама была жива, но её хотят убить через пару дней. Я не в силах ей сейчас помочь. Хочется кричать и требовать встречи с ней, но ведь папа умер, пытаясь защитить нас, поэтому просто не могу выдать себя.

— Лиз, ты в порядке? — судя по виду, уже не в первый раз спросила у меня Мэй.

«Нет. Я не знаю, что мне делать».

— Почему именно здесь? — шёпотом спросила у неë.

— Это было последнее желание Беатрисы. Умереть именно в том же городе, что и семья, — ответила мне она.

После её слов буквально окаменела. Если у меня и оставалась хоть какая-то надежда на жизнь с семьёй, то сейчас она развеялась, как пыль на ветру.

— Лиз! — Мэй уже тоже начинала паниковать.

— Все в порядке, — почти беззвучно пролепетала я.

— Что с тобой? — проигнорировав моё высказывание, спросила она.

Просто покачала головой, не в силах вымолвить и слова.

— Да что происходит? — Мэй схватила меня за плечи и заставила посмотреть ей в глаза.

Слёзы начали скапливаться в уголках моих глаз, и я попыталась встать, но хватка Мэй снова прижала меня к кровати.

— Только не говори мне, что твоя настоящая фамилия Калланд! — вспомнила она мой рассказ о погибшей семье.

Думаю, слеза, скатившаяся по щеке в тот момент, была красноречивее всяких слов. Мэй замолчала, видимо, не находя ни одного слова утешения. Что вообще можно сказать ребёнку, потерявшему всё за одну ночь, вступившего не в свою войну со стригоям и получившую то ли надежду, то ли наказание в лице матери?

Минут через десять паника начала ослабевать и я, наконец, вернула себе своё здравомыслие.

«Мама бы не хотела, что бы я навлекла на себя опасность, спасая её, но не могу не попытаться», — рассуждала я.

«Вы должны жить», — некстати вспомнились её слова, но отмахнулась от них.

Только сейчас по-настоящему осознала, насколько же слаба. Все те изнуряющие тренировки и испытания, выпавшие на мою долю, не сделали меня ни на йоту сильнее.

— Я должна её спасти, — выдавила из себя.

— Это слишком опасно и… Я проведу тебя, придётся отказаться от просьбы Рики, — сдалась Мэй, уловив мой настрой стоять на своём.

— Её доставят в Рутаун завтра на рассвете. Кое-кто из охраняющих её стражей задолжал мне услугу, — начала размышлять страж Люрел.

— Спасибо, — промолвила я. — Пойду, подышу свежим воздухом.

Мэй была уже слишком занята планировкой вылазки и, по-моему, даже не заметила моего отсутствия.

Просидела на улице почти до самого рассвета, смотря на ночное небо и стараясь не думать о сложившейся ситуации. Вернулась в комнату, когда Мэй уже спала, легла на кровать и моментально уснула.

Я находилась в темноте, не было видно ничего, даже собственных рук. Тишина ужасно давила на уши и всё это казалась нереальным, каким-то неправильным. Чувство всепоглощающего страха пришло мгновенно, ужас охватил каждую частичку моего тела, повеяло холодом.

«Бежать! Мне нужно убежать отсюда», — это понимание заставило меня сделать один нерешительный шаг, затем ещё один, после и вовсе побежать изо всех имеющихся сил навстречу темноте.

Все ощущения исчезли и зрение, и слух, и осязание. Не чувствовала ничего, кроме животного страха.

«Бежать, бежать, бежать», — была моя единственная мысль, и я бежала, но никак не могла спастись.

— Лизи… Лизи, — донеслись до меня звуки, казавшиеся чудом в этой темноте.

Мир вокруг начал понемногу меняться, становиться ярче с каждой секундой. Вспыхнул огонь, минутой спустя, узнала очертания своего старого дома. Дым застилал мне глаза, доски, охваченные огнём, срывались вниз.

— Лизи… Лизи, — вновь услышала зов из противоположной ко мне комнаты.

Осторожно ступая по опалённым доскам, направилась в сторону зовущего.

— Лизи… Лизи… Помоги, — в этот раз узнала голос своей матери.

Забыв о всякой осмотрительности, сломя голову ринулась в комнату. Доски подо мной жалобно скрипели и грозились не выдержать мой вес. Залетев в комнату, мне пришлось резко остановиться, так как прямо передо мною свалилась одна из самых больших досок.

— Мама? — спросила, пытаясь обойти препятствие.

— Лизи, — услышала ответ из другого конца комнаты.

Там рядом с кроватью кто-то лежал.

— Я сейчас подожди немного! — крикнула, всё ещё огибая эту злополучную балку.

Кое-как выбравшись, тут же оказалась подле матери.

— Мама, — сказала, переворачивая её лицом к себе.

Только вот это была вовсе не она, это был её обгоревший труп! Я тут же попыталась откинуть его от себя, но он вцепился мёртвой хваткой.

— Лизи, Лизи, — продолжал вещать он маминым голосом.

— Отпусти! — крикнула, глядя, как дом начинает рушиться.

— Я отпущу, но сможешь ли ты отпустить меня? — спросил он меня на удивление странным тоном, как будто знал то, что мне ещё было не известно.

— О чём ты? — спросила, но в этот момент на нас рухнула крыша и снова накатила тьма.

Проснулась в холодном поту, совершенно ничего не понимая. Очень уж необычным показался мне тот сон или, вернее сказать, кошмар. Судя по свету, проникающему в комнату, сейчас был полдень.

«Долго же я спала», — подумала, оделась и пошла в столовую на обед.

— У тебя всё хорошо? — спросила у меня Джулия, после того, как я, по-видимому, отключившись от мира, проигнорировала её.

— С чего бы всё было плохо? — ответила вопросом на вопрос я.

— Во-первых, ты пропустила завтрак и утреннюю тренировку. Во-вторых, Мэй ведёт себя очень странно. Как и ты, весь день витает в облаках и думает она явно о тебе. И, наконец, в-третьих, ты бы видела свои синяки под глазами, такое чувство, что как минимум месяц не спала, — разъяснила причины беспокойства Аи.

— Просто приснился кошмар, и я не выспалась, — буркнула частичную правду.

— А нам кажется, что дело не только в этом, — раскусил меня Зик.

— Неважно, — предприняла очередную попытку избавиться от их расспросов.

— Ты нам до сих пор не доверяешь! — вскрикнула Джул, приподнимаясь со стула.

— Это просто не ваше дело, — разозлилась и прекратила их попытки выведать хоть что-то своим уходом из столовой.

«Вот чего они в душу лезут, своих проблем не хватает?» — думала, пересекая академический сад.

— Они просто волнуются за тебя, — сказала невесть откуда взявшаяся Мэй, заставив меня от неожиданности отпрыгнуть на пару шагов.

— Ты теперь ещё и телепат, — буркнула не в силах сдержаться.

— Нет, просто увидела сцену в столовой. Тебе и вправду следует больше доверять им, они хотели всего лишь помочь, — сказала страж Люрел, поравнявшись со мной.

— Их это не касается, — прошипела я.

— Они переживают, как ты не можешь этого понять, — чересчур доброжелательно прощебетала наставница.

— Я понимаю это, как и то, что из-за этого у них могут быть большие проблемы, — сказала и ускорила шаг, не желая и дальше вести этот бессмысленный разговор.

«Больше всего на свете не хочу навлекать неприятности на окружающих. Ну как же этого никто не может понять?»

Погода сегодня была хмурая, совсем под стать моему настроению, но дождя не ожидалось. Хоть на улице и было прохладно, устроилась около одного из многочисленных деревьев на территории академии и незаметно для себя уснула. В этот раз обошлось без сновидений.

Вечером погода не улучшилась и луну, как ранее и солнце, застилали тучи, делая мглу ещё более непроглядной. Вернулась в комнату и сидела там в ожидании своей наставницы, которая уже невыносимо опаздывала.

«Как можно задерживаться на такое важное дело? Вот если сейчас же не явится, пойду одна!», — только подумала, как открылась дверь и в комнату вошла Мэй в сопровождении Джулии, Зика и Аи.

— И что это всё значит? — недоумевая, спросила я.

— Я им всё рассказала, — ответила мне Мэй.

— Когда? — стараясь не терять самообладание, уточнила я.

— Сегодня на утренней тренировке, — ответила мне Аи.

Полностью потеряв дар речи от возмущения, грозно уставилась на Мэй.

— Им можно доверять, к тому же без их помощи мы не справимся, — разъяснила она ситуацию.

Дуться было бессмысленно, поэтому смирившись и сделав заметку ей отомстить, стала внимательно слушать план действий.

— Сегодня в полночь начнётся смена моего друга. Он позволит нам пройти на пять минут, но его напарник… — начала Мэй.

— Его мы возьмём на себя, — сказала Джул под дружные кивки Зика и Аи.

— До города примерно четыре часа ходьбы, поэтому нам лучше выдвигаться сейчас, — высказалась наставница.

Прокрасться мимо академического патруля не составило особых проблем и через пять минут мы были за пределами территории места нашего обучения. Шли мы в полной тишине, и я изо всех сил пыталась отогнать дурные мысли своей паранойи.

«Что если казнь уже состоялась или же это ловушка чтобы меня выманить, а, может, они все ошиблись и она не моя мать?», — задавала себе эти многие другие вопросы.

Вдали уже виднелись огни городка, а я начала сомневаться в правильности своего поступка.

— До полуночи ещё полчаса. Остановимся здесь и подождём смены караула, — сказала нам Мэй, посмотрев на расположение луны в небе, когда та ненадолго вышла из-за туч.

Деревянный домик, состоящий из одной комнаты, заброшенный дворик и невысокий покорёженный забор. Вот что представилось нам, в качестве тюремной камеры для предателя-мороя. Здание, в котором её держали, можно было бы посчитать совершенно обычным, если бы не два стража, ходившие вокруг него. По словам Мэй, сама камера находилась глубоко под землёй, в подвале дома.

Мы расположились в тени деревьев и стали терпеливо ждать. Ночь была тихой, и мне стало как-то не по себе, очень уж тот кошмар врезался в память. Джулия и Зик откровенно скучали и о чем-то едва слышно переговаривались между собой. Аи сидела, как на иголках, и явно была взволнована происходящим. Мэй нацепила на себя стандартную маску стража, но даже под ней угадывались признаки беспокойства. Одна я сосредоточилась, чтобы внешне оставаться спокойной, пытаясь этим утихомирить бушующий ураган эмоций.

Спустя полчаса, как и было задумано, на караул пришла вторая смена и мы, подождав пока другие два стража отойдут достаточно далеко, приступили к выполнению плана.

— Пожалуйста, помогите! — кричала Аи, вылезая из-за кустов и шагая навстречу к стражам. — Мой друг, он ранен. На него напали.

— Я посмотрю, — сказал один из них.

Как только они скрылись из виду, мы выбрались из места наблюдения и, стараясь не шуметь, пошли к оставшемуся стражу.

— Привет, Берн, — поздоровалась Мэй.

Он выглядел бывалым стражем, всё его лицо было испещрено шрамами. Лет где-то за тридцать, был высоким, а различить цвет глаз и волос в потёмках я уже не смогла.

— Проходите, только тихо. У вас пять минут, — тревожно оглядываясь по сторонам и давая ей какой-то ключ, сказал он.

Мы тихонько проскользнули внутрь, и пошли по длинной ветвистой лестнице вниз. Факелы освещали нам дорогу, но всё же не смогли уберечь меня от спотыкания. Очередной раз, чуть не свалившись и ругнувшись про себя, умудрилась угодить в паутину и, похоже, подвернуть лодыжку.

— Мы на месте, — через пять минут известила Мэй.

Она подошла к деревянной двери, с помощью ключа открыла её и отошла в сторону.

— Дальше тебе лучше идти одной, — проговорила она, а я, беспокойно сглотнув, вошла в комнату.

Она была очень простой, в ней стоял один стул, кровать, а также решетка, за которой и стояли все предметы мебели.

Сейчас на той кровати лежал человек. Она была истощённой, но не менее красивой, чем запомнилась мне когда-то.

— Мама, — тихонько, боясь, что она исчезнет, сказала я.

Беатриса вздрогнула, посмотрела на меня, а затем, явно не веря своим глазам, протёрла их.

— Лизи? Что ты здесь делаешь? — спросила она, подскакивая с кровати и подходя вплотную к решётке.

— Пришла помочь тебе, — сказала, доставая ключи, что ранее стащила у Мэй.

Быстро открыла дверь и кинулась в объятия к маме.

— Я так скучала, — произнесла, не в силах поверить в происходящее.

— Я тоже детка, — прошептала она.

— Нам нужно уходить, — сказала, вылезая из её объятий, хватая за руку и ведя к выходу.

— Я не могу сбежать, — произнесла она, повергнув меня в лёгкий шок.

— Мы уйдём вместе, — настаивала я.

— Нет, ты больше не пострадаешь из-за меня, — с горькой улыбкой на лице сказала Беатриса. — Стража! Стража, сюда!

Мэй тут же ворвалась в комнату и, оценив ситуацию, потащил меня к выходу.

— Мама! — крикнула, пытаясь вырваться.

— Когда вырастешь - поймёшь, что так было нужно, — по её щекам текли слёзы.

— Пожалуйста, позаботься о ней, — попросила мама Мэй.

Страж Люрел быстро кивнула, закрыла решетку, и мы побежали наверх. На полпути к выходу до нас донеслись звуки шагов. Встав в боевую стойку, мы стали ждать патрульных, но это был всего лишь Берн.

— Да чтоб я ещё хоть раз тебе что-нибудь задолжал, — буркнул он, забрал у меня ключи и повёл нас к выходу.

Второго стража на месте когда мы вышли, пока не было, но как только мы скрылись в листве, он вышел из-за здания.

— Глупые дети, решили, что издеваться над патрульным весело. Они…

Дальше я уже не слышала их разговора, потому что, оказавшись под покровом листвы, бросилась бежать, проигнорировав и шёпот Мэй и вопросы появившихся друзей.

Бежала, а слёзы лились ручьём, никак не переставая. Окончательно выбившись из сил, упала на землю, не пытаясь подняться. Не думала ни о чём. Просто не хотела в это верить. Да, понимала, что если она сбежит, они узнают обо мне и о сестре. Понимала, что мама любит нас и хочет защитить. Понимала, что всё равно не смогла бы уберечь еë, но не могла с этим смириться.

Так, пролежала до рассвета. Колокол известил меня о начавшейся церемонии и, заставив себя встать, пошла на главную площадь. Там собралось такое большое количество людей, желающих зрелища, что мне стало противно. Глашатай, одетый в разноцветный наряд, зачитывал перечень преступлений моей матери, но я знала, что всё до последнего слова было ложью, поэтому даже не слушала его. Просто смотрела на Беатрису. Она выглядела так, будто это была обыкновенная прогулка. Не боялась ни смерти, ни осуждения.

— … Королевский совет единогласно признал её виновной всея деяниях и приговорил к смерти через сожжение. Хотите ли вы сказать последние слова? — обернулся он к ней.

Беатриса кивнула и развернулась лицом к совету королевских мороев, расположившихся на небольшом помосте. Все они выглядели сошедшими с картин с золотыми рамами - прекрасными и холодными, словно сталь.

— То, что я сказала уже предрешено судьбой, сегодня вы лишь приблизите свой конец, — спокойно сказала мама, затем осмотрела толпу и, встретившись со мной взглядом, добавила. — Судьба сама решает, ей никто не указ, но ответы найдёшь ты лишь в древе памяти сейчас.

— Хватит, она сумасшедшая! — произнесла женщина, разодетая пуще всех остальных. — Приступайте к казни.

— Как прикажете, Ваше Величество, — сразу же подскочили стражи.

Теперь я узнала её. Эта женщина незадолго до той кровопролитной ночи приходила к маме за предсказанием. Эта женщина была королевой Дженеврой Зеклос и эта женщина виновата в том, что сейчас происходит. Ненависть вскипела во мне, взор помутился, стало трудно дышать, и я до крови сжала  руки в кулаки, чтобы не выдать себя.

Тем временем Беатрису привязали к большому бревну, стоящему посреди сена, поднесли к нему факел, и безжалостно вспыхнувшее пламя немедля охватило стог. Я уже хотела уйти, как до меня донёсся голос мамы:

Лёгкий ветер присмирел,
Вечер бледный догорел,
С неба солнышка лучи,
Спать ложатся до зари.

Мгновенно застыла. Эти слова… В круговороте воспоминаний, не заметила, как слезы, такие холодные, нещадно полились из глаз.

Не страшись перед судьбой,
Я всегда, всегда с тобой,
Тот, кто знает скорби гнёт,
Тёмной ночью отдохнёт.

Медленно обернулась. Мама, как ни в чем не бывало, улыбалась мне. Будто ножом по сердцу, слова колыбели, что в бессонные ночи пела мне она, резали и давили.

Все, что дышит на земле,
Сладко спит в полночной мгле,
Спи и ты ребёнок мой,
Я всегда, всегда с тобой…

«Я всегда, всегда с тобой», — эхом в голове отдались последние строки, после чего самая дорогая для меня женщина замолчала навсегда.

Ушла с площади, не дождавшись конца церемонии, и, смешавшись с толпой, прошла по трём знакомым улицам Рутауна.

— Как ты? — спросила у меня Мэй, когда встретила её на одной из улиц.

— Ты всё видела? — резко остановилась, и посмотрела на нее.

— Мы все видели. Ребята пошли купить, что-нибудь поесть, потом мы пойдём обратно, — ответила она.

Кивнула, не зная чего ещё можно сказать.

— Твоя мама была сильной личностью, не каждый «нечистый» может улыбаться смерти, не то, что морой, — сказала она и, получив мой кивок, продолжила. — Что ты сейчас собираешься делать?

— Вернуться в академию и закончить обучение на стража, — ответила, глядя в пространство.

— Не будешь мстить? — удивилась она.

— Буду, но не сейчас. Слишком мало ещё пока от меня проку, но знаешь,  никогда её за это не прощу, — прошипела, вспоминая довольное лицо королевы.

Джул, Зик и Аи пришли минут через двадцать, мы поели и отправились в обратный путь. Было видно, что они очень за меня переживают, но молчат. За что и получили от меня благодарный взгляд. Мысленно, дав себе заметку, больше доверять им, продолжала идти и молчать.

Сегодня вновь потеряла свою семью, и у меня кроме них и сестры не осталось больше никого из близких.

«Я отпущу, но сможешь ли ты отпустить меня?», — вспомнились неожиданно мне слова того чудища из сна.