Между светом и тьмой

- Тьма зальет кровью души тех, что жаждут её.
Мрак поглотит баланс и свет последней свечи погаснет во тьме. Мир станет таким, каким ты пожелаешь. Смерть заключит в объятьях вечных снов. Засыпай, мой друг, спи вечным сном. Я буду оберегать твой чуткий сон. Ведь ты хотел этого. Ты жаждал избавиться от чувства вины. Ты искал прощения. Я прощу тебя, если ты заснешь. Поринь в блаженство и покой. Умирай. Я исправлю все твои ошибки. Я займу твоё место. Я стану тобой. В этом новом мире я буду лучше тебя. Засыпай..
- Что? Нет.. Я не хочу.. Не стану! Уйди! Прочь!
- Почему? Ты шел к этому так долго, так усердно. Ты искал освобождение. Я дам тебе его. Ты хотел избавиться от воспоминай, что терзают твою душу. Я избавлю тебя от них. Я сделаю всё, что бы тебе было легче. Ты будешь счастлив, обещаю. Спи, мой мальчик. Здесь не место для твоей души.
- Нет. Я не хочу.
- Они убьют нас обоих. Они лишат нас жизни. Они не верят тебе. Они врут. Зачем тебе возвращаться туда, где тебе нет места? Зачем тебе жить в мире боли и страданий? Спи. Спи! Засыпай же!
- НЕТ!
Почему..
Почему так страшно?..
- Не стрелять!
Почему.. Я боюсь этой пустоты..
- Окружите его, осторожно!
Разве я не хотел этого? Разве я не хотел умереть?
- У него револьвер!
Разве я не знал, что всё так случиться? Разве я не шёл к этому по собственному выбору? Почему же мне страшно..
Нет. Я не хочу. Не хочу умирать!
- Нет! Я не хочу умирать! Отойдите! Убирайтесь! Вы все..вы все чудовища! Вы не достойны жить! Умрите! - Я достал револьвер, направляя его на чудовищ. Палец нервно жал спусковой крючок. Щелчки посыпались градом, но барабан был пуст.
- Я не хочу умирать.. За что..
Чувства покинули меня и я рухнул на землю, потеряв всякое желание выяснять, что будет дальше..

Свет..
- Зрачки не реагируют на свет. Господи..
- В чём дело?
- Его зрачки, они.. сужаются и расширяются в долю секунды.
- Кажется, это явления называется Гиппус.
- Гиппус?
- Такое встречается с эпилепсией, моя дорогая. Передай ка мне скальпель.
- Невероятно. Впервые такое наблюдаю.
- Ох, поработаешь с моё, и не такое увидишь.
- Вам виднее.
Что?.. Голоса..
- Кажется он приходит в сознание.
- Давно пора. Однако пока он между гранью, отрежу как я кусочек зараженной кожи с экземой, для анализов, хе-хе-хе.
- Ох.. Вам бы только резать..
- Нужно же получать от чего-то удовольствие, хе-хе. Посмотри зубы.
- Мм.. Они неестественно жёлтые.
- Жёлтые они из-за крови. Нет заражения?
- Крови? Нет, заражений нет.
- Этот парень питался плотью и кровью человека.
- О боже..
- Ты разве не видела труп?
- Но я думала, что это животное.. Шея обглодана до кости!
- Чем тебе не животное?! Хе-хе-хе.
- Я не понимаю ваших шуток.
- Чтож, я слишком стар, что бы не шутить. А тебе, моя дорогая, с такой работой, нужны нервы по крепче. Не так давно, я изучал массу трупов, с обглоданной плотью.
- Неужели это он, тот самый убийца?
- О, нет. Это совершенно другой больной. Но ты можешь убедиться наверняка.
- Слюна?
- Слюна. Я думаю, его стоит усыпить и передавать.
- Как? А как же..
- Нам ясно дали понять, что это не наше дело, Мишель. Он гражданин.. Мы же не хотим развязать конфликт!
- Как скажете, доктор..

Где я..

- Я так несчастен. Ох, если можно было всё вернуть. Вернуть тех, кого я предал..кого убил..Я желаю подохнуть. Я жалок.. мне остается лишь смерть.. Что я могу против них.. Зачем мне жить? Разве я человек? Мне нет прощения! Я не достоин жизни!
- Ахахахахахах.
Как глуп ты. Как они глупы. Люди.. меня окружают глупые, жалкие, ничтожные создания, не способные осознать нечто, что повергло бы их в хаос. Что для них любовь? Набор слов.. Что для них печаль? Мимолетное мгновение.. Как прискорбно и больно мне от того лишь, что я живу среди людей. Среди мерзких и отвратительных животных. Люди.. Сколько подлости и двуличия в этом слове. Это слово слетает с языков святых и праведных, законо-раболестных и грешников, но кто среди них признается, что внутри него живет чудовище? Кто скажет, что его жалкие природные желания властвуют над ним? Кто сознается в том, что давным давно нарушил это слово, за которым спрятался? Я желаю людям только одного. Я желаю им.. умереть, ибо смерть чиста и не носит масок. Смерть прекрасна, честна, благородна. Смерть не обманет, когда придёт. За ней не скрывается ложь. Смерть едина, какая она есть. Так умри же. Отдай себя смерти. Сдохни! Нет? Ты хочешь жить? Не хочешь умирать? В один момент ты предашь и любовь и печаль и всё человечество и человечность. В один момент голод и страх прорастут, а похоть и алчность обнажат клыки. В один момент ты забудешь это слово. Так не прячься за этим трусливым, гнилым словом! Не называй себя хозяином добродетели! Будь тем, кто ты есть по своему существу - монстром, чудовищем! Не стыдись крови, не бойся лжи, не ищи прощения, не одевай масок. Будь, словно смерть, - чистой, безмятежной, прекрасной, неповторимой, неизменной. Ты и я - не люди. Мы выше их, потому как знаем, что означает это слово. Мы признаем его и отвергаем. Мы любим и ненавидим. Мы совершенны.
А теперь проснись, если только не хочешь навсегда уснуть, отдав нашу жизнь в мои руки, уснув вечным сном. Проснись и помни, что без меня ты бы не существовал. Без меня, ты был бы мертв. Твои сомнения сделали тебя рабом, трусливым псом, но я сделаю из тебя волка. Я избавлю тебя от сомнений.
Проснись!

Солнце нежно касалось моей кожи. Я улыбнулся его лучам, что падали из большого арочного окна справа. Настроение было прекрасным, словно оживший мир после долгой и мрачной зимы. Нежные чувства расслабляли, успокаивали, дарили игру красок. Светлая, небольшая, уютная комната излучала тепло. Большой шкаф у стены слева. Небольшой бар у окна и широкий письменный стол, на котором были какие-то книги, документы и коричневая папка. К столу прилагались два стула и кресло по центру, у стола. Все было необычным для меня, однако приятным, правильным, эстетически точным и красивым. Однако всё это пропало в одну секунду, ведь я проснулся не на кровати, в доме у красавицы. Я сижу, привязанный ремнями к стулу, черт возьми! Я попытался выбраться, но тщетно. Тело не слушалось. Сердце бешено забилось. Ни я, ни стул, что прибит к полу, не сдвинулись с места. Ремни прочны, словно специально сделаны для монстров и чудовищ, на которых я охочусь. Все вдруг стало враждебно, мерзко, неприятно. Я попытался успокоиться и приглядеться к этой паутине, в ожидании паука. Сзади послышался цокот туфель. Двери открылись. Человек в сером халате положил свой футляр, достал очки, сел в кресло и принялся разглядывать папку. Его, местами седые, серые волосы и густая черная борода идеально аккомпанировали с ярко-синими глазами и носом с горбинкой, которые подчеркивал глубокий, проницательный взгляд. Этот человек невольно склонял на свою сторону, а его внешность идеально походила на герцогскую, аристократическую. Если бы этот мужчина участвовал в выборах как претендент, я проголосовал бы за него, уже только за его вид. Таким же был и его голос:
- Здравствуйте, месье Грин. Или мне называть вас по украденной вами фамилии Адамс?
- Что?.. Грин.. Грин.. Грин.. - голову пронзила вспышка боли.. - Грин..
- Вы помните своё имя, месье Грин?
- Грин.. Грин.. Грин..
Голова тут же обрела ясность ума. Боль так же внезапно прошла, как появилась. В то мгновение сквозь воспоминания пронеслись страх, ужас, боль, всё то, что однажды мозг запер глубоко в подсознании - сработал защитный механизм, дабы уберечь. Но сейчас память вновь предстала передо мной, расправив свои черные крылья.
- Месье, как вас зовут?
- Моё имя.. Моё имя Рей. Рей Грин. Я помню, кто я такой. Вы не имеете права меня здесь удерживать. Я гражданин Соединенных Штатов Америки.
- Не беспокойтесь, месье Грин, вы здесь на долго не задержитесь. Однако вы совершили злодеяния в моей стране и я вынужден спросить у вас об этом.
- Злодеяния..
- Так зачем же? Зачем вы изнасиловали, а затем убили Амелию Фабер, пробравшись темной ночью к ней в комнату? Зачем спустя день, вы вновь вламываетесь в её дом, пробираетесь в комнату её отца, Жана Фабера и убиваете его, вырывая ему сердце и поедая плоть?
- Я.. я не.. - в голове отдался отблеск, фрагмент, кусочек видения, проносясь эхом, - Будь тем, кто ты есть. Будь монстром. Будь подобен смерти, ибо смерть не носит масок, она чиста, благородна, совершенна.
- Это было не в его комнате. Momento Mori. Это было в склепе, в который я попал, разбив большое стекло. И убил я не людей, месье. Я убил монстров. Жан и Амелия не были людьми, каких мы с вами знаем. Это кровожадные монстры. Отродья ночи! Слуги сатаны!
- Неужели?
- Амелия заманила меня в её обитель, что бы утешить свои похотливые замыслы, а затем сожрать. Она провела меня по мрачной лестнице правого крыла, что бы показать.. В общем я потерял сознания в тот момент. Возможно, я просто переволновался. Когда я очнулся, то был у нее в кровати. Мы выпили..вино, а затем.. Мне противно говорить это после того, как я узнал, что это за тварь..
- У вас с мисс Фабер был половой акт по обоюдному согласию, вы хотите сказать?
- Да. А затем я уснул. Когда же проснулся, то передо мной уже не лежала та прекрасная и загадочная женщина.. передо мной был суккуб - мерзкая, алчная и развратная нечисть. Я убил её!
- Очень интересно, Рей Грин.
- Моё имя вы знаете. Так потрудитесь же назвать своё!
- О, прошу прощения, что не назвал его с самого начала. Меня зовут Лукас Шаль. Но вы можете называть меня доктором.
- Я не нуждаюсь в докторе.
- О нет, вы заблуждаетесь, месье Грин. Вы глубоко, душевно больны и я хочу помочь вам.
Месье Грин, вы знаете, что лежит у меня в руках? - он показал взглядом на коричневую папку.
- Не имею представлений.
- Здесь всё, что мы узнали о вас, месье Грин. К вам приехал один человек, весьма влиятельный, как меня заверили. Однако если вы думаете, что так легко избежите возмездия за всё то, что вы совершили во Франции, то заблуждаетесь!
- Кто? Кто этот человек?
- Это ваша сестра. Вы помните как её зовут?
- Сестра?.. Но у меня нет сестры!
- Вы были слишком малы, что бы помнить, с учетом вашей..так сказать, амнезии. У вас есть родная сестра. Её зовут Салина Грей.
- Луна..
- Верно, её назвали в честь луны. Так вы помните?
- Какие то осколки..
- Ничего, вы вспомните. Вы всё вспомните. Я вас вылечу и наши власти откажутся от экстрадиции. А тогда, месье Рей Грин, вы окажетесь на другом стуле, но с него вы отправитесь прямиком в ад. Вы верите в ад?
- Я не знаю, во что я верю. Как и не знаю, о чем вы, месье Шаль - Доктор!
- Ад, в иудейском царстве, считался общей могилой, ямой, в которую скидывали трупы бедняков, что не могли удостоить себя чести быть погребенными как полагается. Трупы нищих, рабов, прочей падали и грязи лишь слегка присыпали землей, а ночью приходили гиены, что бы раскопать трупы и полакомиться плотью, которую после них доедали коршуны, крысы и черви, месье. Вот какой ад ждет вас, если вы не сознаетесь во всём.
- Сознаюсь в чём, мать вашу?!
- Но прежде, чем вы умрете, мы с вами хорошенько поиграем от души. Нам будет весело, месье Грин. По правде сказать, я не религиозный человек. И далеко не патриот своей страны. Секрет в том, что я как и вы - получаю от этого удовольствие. Может быть, я ошибся на ваш счет? Может, вы и не больны вовсе? Скажите, вам нравилось, как она кричала? Вам нравилось, хе-хе-хе. Мне бы тоже понравилось, откровенно говоря. Давайте не будем ходить вокруг до около, а займемся тем, что нам нравится! - Он отложил папку и достал черный кожаный портфель. - А как вы думаете, что здесь?
Его лицо расплылось в мерзкой улыбке, напоминающей скорее оскал. Глаза блеснули, а руки потянулись к портфелю, доставая сверток полотна, в котором оказались хирургические приборы, скальпели, ножи, иглы..
- О боже. Вы больны.. - прошептал я лишь.. Передо мной оказался сам дьявол.
- Давайте же поиграем в нашу игру, Адриан Адамс.

За дверью послышались возгласы людей и прочий шум. Голос женщины звучал громче всех:
- Быстро откройте! Вам это так с рук не сойдет! Если сейчас же не сделаете то, что я вам говорю, то останетесь безработными до конца своих дней. Фамилия Грей позволит этому послужить! - возгласы прекратились заместь звонких шагов. Дверь громко открылась.
- Послушайте сюда, месье! Если вы.. О господи.. Брат? Рей! Почему он привязан к стулу?
- Салина Грей, вы не понимаете, он болен. Он чертовски опасен для общества и его срочно нужно изолировать.
- Он лжет. Меня подставили и выдают за другого. Посмотри, что у него на столе! Он хотел пытать меня! Хотел убить..- она не видела моей улыбки, которой я одарил Шаля.
- Ах ты ублюдок! Да я.. - Лукас Шаль гневно подорвал зад, схватив один из ножей, затем осознал всю ошибку своих действий и критичность положения, умостив зад обратно.
- Осторожней, доктор! Вы рискуете остаться без работы.
- Но он убил..
- Цыц! Я буду говорить, что делать.
Шаль оглядел свой кабинет, словно он был ему чужой, а сам он находился на приеме, заерзав в своем кресле.
- Я обязательно расскажу отцу о вашей некомпетентности и всего персонала, что встречал меня. Вашу лавочку быстро закроют. А теперь немедленно выпустите его! - Она подошла ко мне в плотную, присела и обняла, - Скоро ты будешь в безопасности, братец.

Мы отправились в постоялый двор "Ренессанс".

- Брат, а помнишь, как нам было хорошо с тобой? Мы были счастливы. Через лес, мы бежали к ручью, брызгались там до полудня. Затем мама звала нас к обеду. Тебя она вечно пугала, что лишит сладкого за то, что ты был балованным, но затем всё равно угощала вишневым пирогом, твоим любимым. Она любила тебя, пожалуй даже больше, чем меня. Ах, милая матушка..как жаль, что случились в ту ночь, когда меня не было рядом. Как жаль, что я не смогла ей помочь.. Рей, ты всё ещё помнишь её лицо? Я позабыла его. Только в отцовской комнате я видела фотографию, где они вместе, такие молодые и красивые.. Прямо как мы с тобой, а, братец? Хи-хи.
   Я смотрел на её лицо, но не мог выдавить и звука, ели удерживая слезы. Как же мне больно было слышать эти слова, но свет в её глазах и доброта давали надежду.. Та искренность, которой я так давно не видел.. Ах, Салина..если бы ты только знала.. Наверное, я действительно болен. Никакие лекарства не способны меня вылечить. Я заслуживаю вечных мучений. И если нет никакого ада, то существование в этом мире будет для меня адом, ведь, я так слаб, что бы жить с этим, но недостаточно слаб, что бы умереть.. Ах, Сали..моя милая Сали.. Ты вытащила монстра из клетки.

Карета и личный эскорт сестры ждали моего согласия. Всё могло решиться одним кивком. Кучер покуривал женскую сигарету. Сестра говорила о предстоящем путешествии с капитаном конвоя, сером Дональдом Эдкинсоном. Лошади нервно обнюхивали землю, в поисках травы, но вокруг была лишь красная черепица. Погода переменилась, стала облачной, сильный ветер; должно быть скоро застанет осенний ливень. Я смотрел на свой шанс убраться отсюда ко всем чертям, но понимал, что не мог так всё бросить. Я не разобрался с домом Фаберов, не решил тайну с оборотнем и не навестил визит к доктору, который теперь нуждался в моем лечении, отчасти предметами из кожаного портфеля, отчасти моей импровизацией. Я понимал, что если брошу вот так всё, то никогда не найду себе впредь места. Я обязан закончить, и... доказать самому себе, что не сошёл с ума.
- Сестра, у меня есть одно незаконченное дело. Ты была так любезна приехать за мной, потратив столько времени. Потрать ещё один день.
- Но я..
- Пожалуйста. Если я всё еще дорог тебе, поверь мне, я не сбегу и вернусь завтра в это же время, обещаю, - я смотрел ей в глаза, взяв её за руку.
- Хорошо, я верю тебе, Рей. К обеду буду ждать тебя в постоялом дворе " Ренессанс ", в котором я остановилась. Не опаздывай, - она обняла меня.
- Хорошо, Салина.
Чтож, у меня есть один день, что бы всё довести до конца. На этот раз я рискую не просто своей жизнью - я обрел человека, который мне дорог. Я справлюсь!

Я решил начать с истока, корня всех последствий.
Лукас Шаль говорил, что я убил Жана Фабера в его комнате. Но почему? Я убил его в склепе, однако когда я сказал Лукасу об этом, он не поверил. Очевидно слуги, или оставшиеся члены семьи укрыли правду от истины. И вновь, почему.. Возможно, было что скрывать, не иначе. О-о.. Коридор с правой стороны! Ну конечно! Нужно было сразу повернуть в его сторону! Думаю, все тайны и причины, которые связали меня с этим особняком, хранятся именно там.
Ворота на этот раз были заперты, а у них стоял ряженый слуга в черном мундире. Забавная шляпа, явно больших размеров, чем следовало бы, всё время падала на глаза, от чего он часто сдвигал её обратно. Но больше меня заинтересовал показной мушкет в руках и револьвер за поясом. Моего оружия не было при мне, впрочем оно ни к чему. Стоит дождаться темноты, прежде чем рисковать.
Я направился в таверну, в которой встретил Грэга и Лютера когда-то. Как всегда, таверна толпилась посетителями, словно мухами у трупа. Шум и крики лишь начинали набирать обороты. Заказав бутыль добротного вина на деньги сестры, я скоротал несколько часов до позднего вечера, обдумывая дальнейшие действия. Осознание донесло абсурдность моих умозаключений, заставив переосмыслить их.
Как же я найду ликана, устроившего бойню.. Выудив скудную информацию, я лишь узнал незначительные детали, не более. Возможно, я поспешил с решениями, но уж точно, я не позволю осквернить себя ложью!
Вначале разберусь с обителью тварей, что одурачили людей, а уж потом навещу доктора.
Когда тьма поглотила город, я ловко перелез через железные ворота. Ночь была чернее, чем когда либо, будто берегла меня от напастей. В третий раз я не допущу ошибок на том же пути! Но ведь у меня нет ключа.. К счастью ли, но дверь была не запертой.
Я зажег фонарь, что висел в углу у входа, осторожно пробираясь по ступеням вверх. Бесовские портреты уже не завораживали и не пугали, а казалось, боялись, тая в глазах вековечное уныние. Легкий холодок пробирался сквозь пальто. Атмосфера раздражала. Я вздохнул, распахнув двустворчатые двери. Кто-то убрал осколки разбитого стекла. Я оглядел комнату, в которой отражались сотни огоньков от фонаря. Не задерживаясь, я открыл дверь, ведущую в злостный подвал. Спускаясь, стало по настоящему холодно. Всё ближе я был к комнате с двумя коридорами. Всё больше мне хотелось повернуть обратно и бежать сломя голову. Сердце билось всё быстрее. Чувства ожили и пробудили беспокойство. Удивительно, что я был ещё способен беспокоиться, но от чего?
Комната с коридорами-близнецами открылась передо мной. Уже очень скоро, я узнаю, что именно так манило меня сюда, а теперь так отталкивает.

По мере приближения усиливалась жуткая вонь, будто из пасти мертвого вепря. Ветер дул мне в лицо, бросая вызов остаткам достоинства и самолюбия. Пройдя по мрачным изгибам из красного камня, я вышел в пустую комнату. Что?.. Земля под ногами была гладкой и чистой, без единого выступа, камешка, или соринки. Ничего.. Тупик! Неужели всё это.. Я не понимаю. Я не.. Постой! Ветер! Влажность и ветер, что исходят отсюда, говорят об обратном. Я внимательно присмотрелся к стене, подняв фонарь выше головы. Вверху были небольшие отверстия, из которых должно быть и дул ветер вместе с вонью. Но зачем там отверстия.. Я перевел взгляд на кирпичную стену по центру. Она отличалась от своих соседей по бокам. Кладка была свежей. Как я только не заметил?! Отойдя на несколько шагов, я с силой приложился ногой по лже-стене, что легко поддалась удару. Кирпичи посыпались, открывая проход. Я перешагнул былое препятствие, выставив фонарь вперед.
- О боже.. Господи..
Трупы! Вокруг, в сточной канаве, что входила в разные стороны, валялись трупы. Мужчины, женщины, старики и даже трупы детей.. Труп маленькой девочки лежал у самых моих ног. Вокруг было не счесть и крыс, что прибегали на запах гниющей плоти. Чуть дальше трупы были полу обглоданы, а то и вовсе лежали голые скелеты.. Кто-то промышлял этим уже не один год, а то и десятки лет. Легкое опьянение вовсе исчезло после такой картины. Меня начало подташнивать..
Вдруг, сзади послышались хлопки.
- Так-так-так. Кто тут у нас? Ах, всего лишь большая крыска. Ну чтож, крыска, я знал, что ты придёшь. Я ждал тебя.
Как же я пожалел, что рискнул на это дело без оружия. Парень с ружьем в руках стоял позади. Его силуэт бросал тень на кучу трупов у канавы.
- Я знал, что тебе будет мало. Я видел тебя все оба раза. Знал, что ты что-то пронюхал и обязательно вернешься, и тогда я покончу с тобой. И вот, ты здесь, крыса. Но перед смертью, я бы хотел поблагодарить тебя. Ты избавил меня от этой шлюхи-сестры и моего старого папочки, который так долго не хотел прощаться с жизнью. Теперь всё имение досталось мне, Джереми Фаберу, единственному выжившему члену семьи Фаберов. Благодарю за эту услугу. Знаешь, я даже заплатил бы тебе, не узнай ты секреты этого особняка. Все эти трупы..жертвы наших с сестрой игр.. ты станешь отличным дополнением к этой комнате мертвых. В последний раз ты побывал в семейной крипте, но истинный склеп ты обнаружил именно тут, где ты навсегда останешься моим гостем, ха-ха-ха.

- Всё ясно. Ты инкуб, тварь. Чтож, покажи своё истинное лицо. Убей меня в настоящей своей форме, чудовище!.
- О чем ты говор..
Слова монстра прервал выстрел. Джереми, последний наследник дома Фаберов, распластался на земле, с простреленным черепом.
Из мрака показались капитан Дональд Эдкинсон, двое слуг и моя сестра.
- Салина! Как я рад, что ты здесь. Но как ты нашла меня?
- Я следила за тобой, мой глупый братец. Что же ты так опрометчиво?
Я подошел к ним, - Я.. я не.. Взгляни! Ты веришь мне? Этот ублюдок и его сестра убили всех этих людей, а их отец покрывал их грехи. Они заслужили смерть.
- Не волнуйся, Рей, всё хорошо. Я верю тебе. Теперь мы поедем домой, к нашему отцу. Ах, как мне наскучили эти французы, идиоты..
- Но мне нужно ещё поговорить с.. А-ах..
Что-то тяжелое ударило меня по голове. Теплая кровь начала течь по лицу, попадая в рот.. Яркая вспышка заслепила глаза, а затем потухла вместе с прочими очертаниями.

Ни видений, ни приступов, лишь запах дождя и влаги доносился к моему обонянию. Постоянные постукивания и шум проносились сквозь слух, но я лишь пропускал в себя чувства, не давая им отчета и оправдания. Легкая пелена наслаждения и тепла нежили моё сознание. Я открыл глаза. Мягкая, бархатная постель дарила ощущение, будто я парил в облаках. Тесная комнатка с небольшим раздвижным окном, миниатюрным столиком с подсвечниками, керамическим кувшином и блюдом с фруктами, невысокий шкаф – до всего можно было дотянуться рукой. О, чудо, мой дневник и томик сочинений Шекспира! Какая прелесть! Кто-то вернул их мне, за что я благодарен. Я попытался встать, но чуть не умостился на пол, шатаясь, словно тюлень. Определенно, всё моё самочувствие в целом говорит о том, что я был под иглой, и довольно долго. В шкафу я нашел светлую, шелковую рубаху, парчовые штаны, шерстяной жилет и свое пальто вместе со шляпой. Всё было чистым и приятно пахло лимоном и миндалем. Взглянув в окно, я ничего не увидел, кроме сплошного поля из пшеницы у железной колеи, по которой мчался мой поезд. Одевшись, я вышел из купе. Передо мной стояли капитан – весь из себя, и сестра, усердно что-то ему объясняя. Заметив меня они отвлеклись от односторонней беседы:
- Добрый день, Рей. Как самочувствие? Должно быть, ты проголодался. Давайте все вместе отведаем цыпленка в чесночном соусе, которого нам любезно приготовил наш Дональд. Я откровенно удивилась, когда вы предложили себя в роли повара.
Дональд Эдкинсон перевел с меня взгляд на сестру, улыбнулся и ответил:
- Настоящий мужчина должен уметь всё. Я к этому стремлюсь, однако в армии, в юные годы, я уже научился многому. Но умение готовить, - одно из немногих моих навыков, которыми трудно убить, - он и сестра рассмеялись.
- Думаю, если бы вы умели лишь готовить, я не взяла бы вас с собой.
- Боюсь, что сплошь работа поваром уморила бы нас обоих, - они смотрели друг на друга, бросая многопонимающие взгляды, которые я нарушил:
- За чем же тогда ты взяла благородного сера Эдкинсона и отправилась в этот путь?
- Что бы вернуть тебя домой, брат. Папочка соскучился, да и все мы. Я отправилась в столь далекое путешествие, переплыв целый океан, что бы ты был с нами, а семья стала полноценной. Найти тебя было не просто, но если бы не твои шалости, мы бы искали тебя и дольше.
- Шалости? – Боль на затылке заставила вспомнить о себе, но ушиб давно сошел. – Сколько мы в дороге?
- Брат, ты был без сознания несколько недель.

- Несколько недель? – В глазах помутилось. Эта часть предложения ускользнула от моего понимания.
- Рей, успокойся. Здесь никто не желает тебе зла. Напротив, мы хотим помочь тебе. Помнишь, я вытащила тебя?!
- И я благодарен тебе, но..
- Тебе было плохо. Пятнадцать дней ты бредил в припадках. Нашему доктору пришлось давать тебе снотворное всё это время, что бы как-то облегчить твоё состояние. Я кормила тебя с ложечки, будто собственного сына. Затем, по счастливому случаю, тебе стало лучше, а приступы отошли. Рей, я хочу, что бы с тобой всё было хорошо. Для этого я здесь.
Её слова резали моё сердце..
- Припадки.., болен..  Так значит это правда? Я ненормальный..
Что-то вдруг умерло, что не вернуть.
- Значит я болен..
Мозг начал собирать картинку из моментов тех ужасов, что происходили всё это время.
- О боже..
- Рей, всё хорошо, слышишь! Всё в порядке!
Я смотрел на сестру и капитана, будто сквозь подзорную трубу, по краям которой собиралась темнота. Тошнота подступала к горлу, но желудок был пуст. Я проговорил сквозь зубы:
- Всё в порядке? ВСЁ В ПОРЯДКЕ??
Дональд Эдкинсон потянулся за кольтом, но Салина остановила его рукой.
- Брат, я люблю тебя, - она подошла ко мне в упор и обняла.
Нежные чувства обратили противодействие против дурноты.
Тошнота отступила. Дыхание возвращалось к ровному. Сознание прояснялось. Я заплакал, сжав её в объятьях.
- Мне так жаль. Прости меня. Я убил их. Я убил людей. Прости.. прости.. прости..
Я шептал это слово и плакал, держа в объятьях Салину ещё долгое время, а она лишь нежно поглаживала мою голову, спину и плечи.
- Прости..

- Брат, они заслуживали смерти. Возможно, это было предначертано свыше. Ты забыл о той куче трупов, что обнаружил? Если бы не ты, эта мерзкая семейка продолжала бы убивать людей, а их влияние продолжало бы оправдывать их действия. В таком деле нужен был грубый механизм и ты им послужил, брат. А если тебя терзает чувство вины, то знай – невинных нет. Все мы перед кем-то или чем то виновны. Такова жизнь.
- Теперь я сам стал монстром.
- Нет, милый братец, ты был им с самого начала. Так не стыдись того, что уже сделал и кем оказался. Я с тобой, Рей.

Я выключил газовый фонарь и зажег свечу. Воск золотистой струйкой стекал по свече, что мягко освещала мне стол. Я открыл дневник, что бы написать заключительную часть в той главе, где я ещё считал себя человеком. Значит, нет никаких монстров.. нет магии.. нет ничего, во что я верил. Весь мир рухнул, оставив тлен и пепел.
- Нет, есть, пока я верю в это!- выкрикнул я, ударив по столу.
Значит все люди, без исключения – монстры, а я больше всех. Если такова моя судьба, я принимаю её. Я принимаю себя настоящего, без масок, без лжи.
Я поднял глаза к Шекспиру:

«Отныне мой недуг не излечим.
Душа ни в чем покоя не находит.
Покинутые разумом моим,
И чувства и слова на воле бродят».

Перевернув страницу в дневнике , я перенес слова сонета и продолжил писать:
«Однако, для монстра ещё есть последняя надежда. Свет в его жизни не угас бесследно. Моя сестра! Я обрел семью!»

И лишь одна фраза на латыни не покидала мой разум:
   "Momento Mori."