Детективное агентство "Метла"

Анна отстояла очередь из старушек, честно стараясь слиться с толпой, прослушала все советы, как лучше пить эти "волшебные" таблетки, наконец, приобрела заветную баночку, мало, чем отличающуюся от обычной упаковки витаминов. На этикетке была изображена девочка с вытянутыми вперёд ладонями, на которых в беспорядке лежали пилюли разного цвета и формы. Оказывается, чтобы они работали "правильно", их нужно принимать каждый день, но в соответствии с цветовым спектром: понедельник - красная, вторник - оранжевая, среда - жёлтая, и так далее.

Придя в офис, Анна отобрала семь пилюль и отдала Карине со словами:

- Отвези в химическую лабораторию, пусть мне их разложат на атомы и пришлют отчёт на почту. Если там обнаружится хоть капля каких-то запрещённых веществ, прикроем эту лавочку для начала на этом основании. Хотя, я вот серьёзно не понимаю, почему пока официально не было проведено такой экспертизы?

Савелий Спиридонович, клацая по стенкам бокала ложечкой, задумчиво сказал:

- Нет состава преступления, нет заявок от пострадавших, нет заявлений от медиков, что к ним поступали больные, отравившиеся этими лекарствами. Там всё радужно, Анна Сергеевна, поэтому никто не может начать действовать официально.

Это как раз Анне понятно, но почему, к примеру, не бьют тревогу родственники тех, кто продаёт годами нажитое имущество, то есть, возможное наследство? В наше время, когда с приобретением жилья у молодёжи такие трудности, многие могут рассчитывать только на то,что, вот умрёт бабушка/дедушка, они сделают в старенькой квартире посильный ремонт и будут жить там до собственной смерти. Или продают имущество только одинокие старики? Вроде, то поколение не могло быть массово бездетными. Но, если подумать, то иногда старики такие навязчивые, что не захочешь от них никакого имущества! К тому же, нынешнее поколение такое хлипкое, в тридцать два года вполне реально инфаркт схлопотать, а у восьмидесятилетней бабки может давление быть, как у младенца. В общем, некоторые уверены, что их бабушка запросто переживёт их!

В ожидании отчётов из лаборатории, Анна решила прогуляться по городу, потому что, гоняясь по делам, она практически "не выходила в народ", а для её недавно вновь объявившейся ведьмы это - важно, потому что именно так она напитывается своими силами от людей. Шагая по тротуару, Анна, опираясь на трость, подмечала: мужчина, лет тридцати, не смотрит по сторонам, что-то говорит по телефону, совершенно не замечая, что у него на этой "трубке" стоят сразу три "крадника" времени, из-за чего он никуда не успевает! Знают, паршивки, куда поставить заклятия: современному человеку проще от еды отказаться, чем от телефона. Девушка в наушниках тоже не особо смотрит по сторонам, словно ничего интересного не может произойти прямо тут и сейчас. Слушает музыку, от которой у Анны начинается мигрень, потому что, простому человеку не понять, но ей, совсем недавно пришедшей в себя от звериного инстинкта, голоса инкубов реально кипятят кровь, а уж у этой глупышки, которая, сама не понимает, почему у неё нет никаких отношений, и подавно нет ни одного шанса не повестись на красивые слова, мордашку, голос. А вот впереди неё чешет бабуся - божий одуванчик, полная праведного гнева, что в ЖЭКе ей опять что-то не то насчитали! Сейчас придёт в рассадник кикимор, будет что-то выяснять, ругаться, тратить свои нервы, а кикиморам только этого и надо, потому что для них негативные эмоции, как солнечный свет для цветов!

Внезапно Анна насторожилась: признаки узнавания на этом лице не входили в её планы. Поэтому она, скользнув взглядом по фигуре, посмотрела в сторону и уже почти прошла мимо, когда услышала навязчивое:

- Анна Сергеевна, это - Вы? Вы меня не узнаёте? Я - Станислав, мы с Вами в парке встречались, я - квадробер.

Люди равнодушно обтекали их, иногда передвигая чуть в сторону, потому что эти двое встали посреди дороги и мешают уставшим от осени и унылого городского пейзажа прохожим. Анна сделал вид, что припоминает:

- Станислав? А, да, помню. Журналист, кажется?

- Будущий, - с улыбкой подтверждает Стас, оттягивая Анну в сторонку от общего потока и немного прикрывая её своей спиной. - Я Вас искал, ходил в тот парк, но Вы больше не пришли туда. И, кстати, преступления прекратились. Это Вы как-то повлияли на это?

- Интересно, как я могла на это повлиять? - усмехается Анна, всё ещё не понимая, как этот юноша её узнал, если она ему в прошлый раз толком даже не показалась?

Станислав с некоторым любопытством рассматривает женщину, потом уверенно так заявляет:

- Так ведь преступления прекратились сразу после нашего разговора! Анна Сергеевна, скажите честно: это - секта? Вы их разоблачили? И теперь, наверное, где-то в архивах под грифом "секретно" лежат материалы этого дела?

- Я не в курсе таких подробностей, Станислав, - уверяет Анна. - Я просто гуляла в тот вечер, ничего не искала, случайно встретила тебя. Если честно, уже и забыла, что познакомилась с таким милым юношей. Но мне простительно, в моём-то возрасте. А вот к чему тебе помнить про пожилую даму - этот вопрос мне сейчас пришёл в голову. И знаешь, что? Я не из тех, кто берёт на содержание красивых юношей, поищи себе другую sugar mama, дорогой.

Анна уже обходит его, чтобы продолжить свой путь, когда Станислав останавливает её, ухватив за рукав пальто:

- Если я узнаю, что Вы взяли мою догадку, раскрутили её и получили какие-то почести в обход меня, я с Вами буду судиться!

- Так тебе слава покоя не даёт? - улыбается Анна. - Успокойся, мне действительно совсем не интересно то, что ты там разыскиваешь. Я ничего не знаю про то, чем закончилась эта история. И закончилась ли она вообще - об этом могут знать только те, кто занимался этим делом. И почему ты вдруг решил, что я могу быть в курсе этого дела?

Станислав задумчиво смотрел на женщину, продолжая удерживать её за рукав. Анна видела целую палитру эмоций, которая металась по его лицу, но, в конце концов, он упрямо сказал:

- Я не знаю, почему, но уверен, что эта история завершилась. Мало того, мне кажется, что она больше никогда не повторится. И кроме прочего, именно Вы приложили к этому свою руку. Я прямо вижу, как в Вашей голове над этим делом стоит маркер "Завершено"!

Анна серьёзно смотрит на Станислава и вдруг говорит:

- Идём со мной. Мне нужно тебе кое-что показать.

Они вместе идут к агентству. Анна, не теряя времени, залезает в голову к Станиславу и начинает видеть его глазами. Ну, что ж, двери, как и вывески, он не видит, значит - человек. Стоп! Это что ещё? Всё-таки видит? Анна в лёгком замешательстве: очень давно ей не встречались "пограничники"! Ей казалось, что в век атомной физики их всех попрятали в психушках, поэтому странно видеть, как у этого юноши на периферии внимания мелькает то, чего он видеть не должен!

Анна останавливается около двери, и Станислав удивлённо смотрит на вывеску:

- Никогда не обращал внимания на эту дверь! Детективное агентство? Серьёзно? А что за название? Что-то значит или просто при регистрации нужно было название на букву "М"?

Усмехнувшись, Анна прикладывает ладонь к пластине на двери, и та медленно открывается. На самом деле, двери открывает домовой Онуфрич, но сейчас он не показывается даже ей, поэтому Анна, слегка кивнув головой в знак приветствия привратнику, проходит в кабинет, где сидят все её работники в полном составе. Анна внимательно рассматривает их через глаза Станислава и усмехается: первый взгляд на Карину его сильно испугал, и только приглядевшись, он увидел вместо огромного безобразного ребёнка красивую девушку-брюнеточку чуть старше себя. Шарахнулся от Анатолия, рассмотрев с первого взгляда все его ветки-сучки, но потом увидел, что на самом деле смотрит на красивого спортивного парня, у которого на лице написано, что сила - его основное достоинство, и обременять себя интеллектом тут никто не собирается!

Савелий предстал перед юношей в образе взрослого мужчины лет под пятьдесят, как собственно, он сейчас и выглядел чаще всего. Но когда в дверь заглянул Михаил Кузьмич, то Станислав, увидев милого улыбающегося старичка, внезапно так отпрянул от двери, что Анна положила ему на плечо руку и сказала, успокаивающе:

- Не пугай нас Стас. Это просто Михаил Кузьмич. Ты видишь, кто он?

- Я н-не знаю, - начинает вдруг заикаться юноша, и Карина протягивает ему стакан с водой. Осторожно взяв его, отпив пару глотков, Стас испуганно смотрит по сторонам и спрашивает: - Что со мной происходит?

- А с тобой такого никогда не было? - интересуется Анна, усаживаясь в своё кресло и по привычке начиная на нём крутиться.

Станислав одним махом выпивает стакан воды и глухо говорит:

- Я не наркоман какой-нибудь, у меня не бывает никаких галлюцинаций!

- А если я тебе скажу, что всё это - не галлюцинации, и у тебя есть дар - видеть то, что не дано обычным людям? Помнишь, что в истории были периоды, когда люди верили во всякую нечисть? - дождавшись кивка парня, Анна продолжает: - Так вот, это всё было благодаря таким, как ты. Мы называем вас "пограничники".

- Кто - "вы"? - сразу хватается за слово Станислав, видимо, уверяя себя, что попал в логово психов. Или секты. Или психованных сектантов.

- Мы - это "нечисть", - вступает в разговор Карина, поправляя на себе огромные чёрные очки. - К примеру, я - стрыга. Сейчас про нас не помнят, потому что лет триста назад решили запретить демонам нас плодить. Знаешь, как мы рождаемся? - Станислав машет головой из стороны в сторону, а стакан в его руке начинает вибрировать, но Карина продолжает: - Папаши у нас всегда - демоны. Но, это не те, про которых в сказках говорят. Это такие существа, которым для жизни в этом мире обязательно нужно, чтобы их любило живое существо, а они бы его изводили своими то "да", то "нет". Частенько от такой любви девушки сами себя убивают, чтобы не мучаться. И если демон решает, что девушка ему нравилась, то он, паразит такой, глумится над трупом девушки, после чего появляемся мы. Всё это происходит в течение ночи: зачатие, беременность, роды, поэтому, к моменту похорон покойница снова выглядит, как обычный труп. Вот только где-то появляется младенец, который, если его сразу не взять под магический контроль, настолько умиляет всех своей ангельской красотой, что люди не выдерживают и тоже... того, сами себя убивают. С этого стрыга взрослеет визуально, но на самом деле мы навсегда остаёмся младенцами, которых можно либо любить до смерти, либо ненавидеть!

Станислав нервно сглотнул:

- А как же сами демоны размножаются?

Анна усмехнулась:

- Получается, к стрыгам вопросов у тебя нет? Так же, как и все размножаются, только без любви. Демон и демоница создают семью, плодят демонят, а потом разбегаются, как только дети становятся самостоятельными. Стрыгу может создать только демон, но демоницы тоже многих мужчин сводят в могилу тем или иным способом, иначе им не выжить.

Станислав, переморгнув, рассматривает Карину. Это, конечно, страшно - ребёнок ростом со взрослого человека, но, если присмотреться - огромные доверчивые глаза, пухленькие губки, удивлённо приоткрытые, милый курносый носик, по которому так и хочется провести пальцем. А щёчки! Как их не потрепать? Станислав влюблённо смотрит на девушку, и та, кашлянув, говорит:

- У стрыг одна проблема - мы бесплодны, потому что вечно - дети. Да к тому же настолько эгоистичны, что нам всегда мало постороннего внимания. Вот так.

Станислав машет головой, и перед глазами снова возникает красивая девушка в очках. Он поворачивается к Анатолию и уже чуть спокойнее интересуется:

- А Вы, простите, кто?

- Я - берендей, - спокойно говорит Анатолий. - Сын лешего и кикиморы. Нас тоже немного, потому что лешие обычно любят тишину, а кикиморы - те ещё скандалистки. Но иногда и такое бывает. Мне, к примеру, для жизни не так еда нужна, как свет. А если вместо чая удобрения пить, то я силушкой наполняюсь, что аж через края! - для пущей важности Анатолий сгибает руку в локте, демонстрируя крупный и крепкий бицепс.

Станислав поворачивается к Савелию, но тот выставляет руки вперёд и говорит:

- Мне особо нечего о себе сказать. Я - колдун.

- Ведьмак? - весело интересуется Станислав.

Но Савелий сурово поправляет:

- Колдун. Ведьмам и ведьмакам магия дана от природы, они её и пополняют и расходуют естественно. Нам же, колдунам, сызмальства приходится магию собирать насильно, ради каждого артефакта проливая кровь. Можно свою, можно чужую, можно вообще не человеческую, но вся наша магия - от жертвы берётся и её крови, - завершает свою речь Савелий.

Анна насмешливо добавляет:

- А я, как раз, ведьма. Не обычная, но больше тебе пока знать не стоит. А наш Михаил Кузьмич - чёрт. Можешь объяснить, что в нём такого страшного, что ты его больше всех испугался?

Станислав пожимает плечами и виновато говорит:

- Нет в нём ничего страшного. Не знаю я, почему так на него отреагировал?

- Нормально отреагировал, - говорит Савелий. - Черти души людей с самого детства запугивают, с этого страха и живут: по ночам им мысли жуткие подкидывают, кошмары, днём про ужасы послесмертия рассказывают...

- Про Ад? - перебивает Станислав Савелия.

- Не обязательно, - вмешивается Анна. - Это - наезженная тропинка, но ещё имеются затейники, которые такое выдумывают, что люди от страха с ума сходят! Чем больше страхов, тем лучше выглядит чёрт. Наш Михаил Кузьмич давно уже на кошмары перешёл, поэтому так мило выглядит.

Станислав задумчиво рассматривает комнату, в которую попал. На вид - обычный офис не слишком богатой фирмочки. В одной комнате ютятся три стола, за которыми сидят три сотрудника, а четвёртый у них что-то вроде охранника. Не особо новая техника, как будто взятая из других, более богатых офисов. Сразу видно, что дела у агентства - не очень. "Метла"! Ну, надо же, как всё прозрачно! Станислав снова улыбается. Потом вдруг поворачивается к Анне и интересуется:

- Анна Сергеевна, так это всё-таки Вы нашли преступника?

- Мы, - соглашается Анна, взваливая ответственность сразу на всех.

- Кто это был? - не унимается Стас. - Секта?

- Почти, - соглашается Анна. - Но тебе там ничего не светило, уж поверь мне. Там даже мы чуть все зубы не поломали, пока обезвредили их. А тебя просто перемололи бы, как банан в блендере, и никто про тебя даже не вспомнил бы!

- Получается, - задумчиво резюмирует Станислав, - вы мне жизнь спасли? Я ведь готов был караулить их все ночи напролёт, чтобы поймать и разоблачить!

Анна кивает, уверенная, что случись ему встретить рысей во время обряда, его просто вырубили бы и лишили памяти, чтобы не болтал потом лишнего, но говорить об этом не хочет, стараясь запугать парня. Сам же Стас погружается в размышления:

- Если я вас вижу, то, получается, и другие мне не привиделись, а такие и есть? Анна Сергеевна, а сколько вас всего?

- Кого? - смеётся Анна.

- Ну, тех, кто не совсем люди? Много?

- Да, - отвечает за неё Савелий. - Таких, как мы, много, поэтому, если видишь что-то необычное - близко не подходи, не все к обычным людям лояльны.

Станислав, почесав нос, смущённо спрашивает:

- А почему вы прячетесь? Вы же сильнее людей, получается? Так почему не делаете так, чтобы стать главными над людьми? Сидите в задрипанном кабинете, а могли бы - в Кремле!

Савелий Спиридонович смотрит на Анну, и та прыскает со смеху:

- И могли, и сидели. Вот только люди... Как тебе объяснить, чтобы не обидеть? К примеру, ты в курсе, что вампиры пьют человеческую кровь?

- Ну, читал в книжках.

- Хорошо, иногда там правду пишут, потому что писали такие, как ты, - кивает Анна, складывая какие-то бумаги у себя на столе. Потом уточняет: - Но только то, что им разрешали. Так вот, вампиры не могут долго обходиться без человеческой крови, и могут даже умереть, если откажутся от неё. То есть, получается, что выгоднее вампиру редко и понемногу пить кровь людей, чем одним махом уничтожить человечество, и самому загнуться!

- Но можно же подчинить себе, и люди сами принесут тебе свою кровь, - уверенно говорит Стас.

- Ради чего? - интересуется Савелий.

- Чтобы и их сделали вампирами!

- Зачем? - уже вовсю хохочет Анна. - Это только в кино вампиры - прекрасные бессмертные! На самом деле - не дай Бог встретить! К тому же, если показать людям, кто среди них живёт, они от страха перестанут размножаться. Ну, у них же мозги есть - кто пожелает своему потомству жить рядом с монстрами? Вот и получается, что, может, мы и сильнее, да вот только они, то есть, вы - важнее. Так что, попытавшись когда-то повоевать с людьми за главенство, мы поняли, что для нас же лучше - сидеть тихо, никого не пугать, ни с кем не враждовать!

- Получается? - уже усмехается Станислав. - Войны, болезни, катаклизмы - это разве не пугает людей.

- Пугает, - соглашается Савелий, - но мы на это повлиять не можем. Не поверишь, но иногда именно мы уводим человечество от края существования. Неоднократно внушали политикам - завязывайте воевать, а то все сдохнете, что нам тогда делать?

Станислав улыбается, потому что в кругу этих "нелюдей" он, наконец, почувствовал себя нормальным, ведь уже сам устал объяснять себе самому, что с ним не так? А теперь, вроде, всё стало понятно...

- Так, - говорит внезапно Анна. - У меня к тебе такое предложение: сейчас наш Савелий подчистит тебе память, а я "дверцу" прикрою, чтобы ты ничего лишнего не видел, и продолжишь ты жить своей нормальной жизнью. Не возражай, потому что это не обсуждается. Но если вдруг через какое-то время ты снова увидишь что-то необычное, то придёшь к нам, и мы тебя возьмём под свою опеку - официально, с трудовыми выплатами. Но до тех пор ты обязан попытаться пожить нормальной жизнью!