Крылья бабочки

Speranza — надежда

📍Италия, Сицилия, Палермо
ДАФНА БАРБАРОССА, 17

Я просыпаюсь от того, что слышу стук в дверь.

— Черт, кого это еще принесло к нам? — недовольно ворчит Риккардо рядом со мной, держа руку на моей голой заднице, и прижимая меня ближе к себе. Его глаза еще закрыты, и он явно не планирует просыпаться в ближайшее время.

— Это срочно! Риккардо! Проснись! — за дверью раздается знакомый голос Орсо.

И я решаю встать сама, но мой мужчина не дает мне этого сделать, продолжая крепко сжимать мое бедро своей огромной ладонью.

— Ты никуда не пойдешь, бабочка! — рычит он мне в лицо, приоткрывая глаза. — Твое место в моей постели. — я недовольно цокаю, но остаюсь в кровати, закрывая свое голое тело простыней. — Надеюсь, что это действительно что-то важное Орсо, иначе я прикончу тебя! — кричит Риккардо, медленно поднимаясь с кровати, его член уже твердый, мои глаза широко округляются, когда я смотрю на его длинный, возбужденный ствол. А этот придурок лишь усмехается, когда видит мой взгляд, и натягивает на себя халат, чтобы скрыть свою огромную эрекцию.

— Мы занимались сексом всю ночь! — говорю тихо я ему, и недовольно тыкаю пальцем в сторону его члена.

— Это не мешает мне хотеть тебя каждую гребаную секунду. — говорит он мне, прежде чем подойти к двери, и приоткрыть ее. Его огромное тело полностью закрывает мне обзор на Орсо, а Орсо на меня.

— Это Джехона! — и мои глаза округляются, когда я слышу это, и подскакиваю, пытаясь встать с кровати, но быстро запутываюсь в простынях. — Ей срочно нужно поговорить с Дафной. — Риккардо выхватывает что-то из рук Орсо, и захлопывает дверь прямо перед его лицом.

— Это мой телефон! — слышу я недовольный вопль Орсо за дверью.

Я подбегаю к Риккардо, и забираю мобильник из его рук. Я встречаюсь с ним взглядами, кажется, мы оба удивлены, что моя подруга звонит Орсо.

— Я убью этого гаденыша. — заявляет мне твердо он, и я закатываю глаза.

— Может у них любовь? — шепчу ему я, и игриво улыбаюсь. — Такая же, как у нас? — и он моментально притягивает меня к своему полуголому телу, и крепко целуют в губы.

— Эй, Дафна, ты здесь? — слышу я крик Джехоны из динамика телефона. Я быстро прерываю поцелуй, прикладываю мобильный к уху, и подхожу к окну, продолжая сжимать одной рукой простынь, которая прикрывает мое обнаженное тело.

Риккардо подходит сзади, обнимает меня и кладет свою голову мне на голову, и я ухмыляюсь, как самая настоящая дура, черт, я так счастлива рядом с ним.

— Дафна, ты слышишь меня? — снова спрашивает Джи.

— Да, я здесь! Что случилось? — и я понимаю, что моя подруга действительно взволнована.

— Тебе нужно вернуться домой! Прямо сейчас! У тебя буквально есть час, если не меньше, пока твоя бабушка заперлась в своем кабинете. — и я напрягаюсь в объятиях Риккардо.

— Что случилось? — снова спрашиваю я.

— Он рядом? — интересуется она.

— Да.

— Просто возвращайся домой, Дафна. Тут настоящий переполох! И это действительно очень важно. — и я сглатываю, а потом, я слышу, как звонит еще один телефон, Риккардо отходит от меня, и направляется к своему смартфону.

— Скажи мне, Джи. — прошу я ее.

— Твой прадедушка умер. — и мои глаза широко округляются, о, боже, представляю, как это ударило по Ардите.

— Я скоро буду. — тут же отвечаю я, сбрасываю трубку, и начинаю искать свои вещи по всей комнате. У меня нет времени даже, чтобы принять душ.

Черт, от моего платья же ничего не осталось, чертов Риккардо со своими фетишами. Я быстро нахожу его огромную рубашку, и завязываю ее галстуком, теперь, это похоже на странное платье, но мне все равно.

Когда я выхожу из гардеробной, то вижу, что Риккардо быстро сбрасывает трубку, у него тоже что-то случилось.

— Все в порядке? — спрашиваю я, пока его глаза бегают по моему телу, изучая мой странный наряд из его одежды.

— Да, у меня есть кое-какие срочные дела на работе. — просто говорит мне он, но я вижу, что что-то не так, но мне сейчас некогда задавать ему вопросы. — А у тебя? Что-то произошло?

— Джи ничего мне не сказала. — вру я. — Но мне срочно нужно вернуться домой, пока бабушка не узнала, что я не ночевала в своей комнате.

— Хорошо. — соглашается он, целует меня быстро в лоб, и уходит в душевую.

— Я уже вызвала такси! — ставлю его в известность я. — Орсо меня проводит. — кричу ему я сквозь шум воды, доносящейся из ванной комнаты, и убегаю, сталкиваясь с Орсо в холле первого этажа. — Смотри, кретин, если ты сделаешь моей подруге больно, то я собственноручно вырву твое сердце, и скормлю его собакам! — и он ухмыляется, как идиот, когда слышит это. — Я не шучу, мудак!

— Она мне тоже очень нравится. — говорит он, я фыркаю, и сажусь быстро в такси, которое довозит меня до особняка бабушки.

Пробираясь в дом через задний вход, я сталкиваюсь с Башкимом, который выглядит довольно печальным.

Так уж вышло, что моего прадедушку, Босса албанской мафии, все очень любили. И его смерть действительно означает огромную утрату для всех албанцев. Сегодня день скорби.

— Как бабушка? — тут же спрашиваю его я, нервно сглатывая.

— Она в трауре, Дафна. — лишь это отвечает он, и я начинаю теребить свои пальцы от волнения.

Так получилось, что я видела Безарта Тачи всего лишь пару раз, когда летала вместе с бабушкой к нему в Албанию, он был невысоким мужчиной с устрашающей внешностью, у него была смуглая кожа, на которой были видны белые полоски шрамов, черная длинная борода, такие же длинные волосы, которые уже отдавали сединой, и темные глаза. Его голос был хриплым, грубым, и когда он говорил, то мурашки непроизвольно пробегались по всей моей коже.

Бабушка любила его, я знаю это, и он ее тоже. Несмотря на то, что он был очень грубым мужчиной, и славился своей жестокостью, однако, с бабушкой он был другим, более спокойным, и даже ласковым. Он любил свою единственную дочь, всегда идя ей на уступки.

Со своими сыновьями, которых у него было целых шесть, он был по-настоящему груб. Из всех братьев бабушки мне нравился только Луан Тачи, он был родным, и самым старшим братом Ардиты, на данный момент ему было пятьдесят восемь лет, он был Консильери Албанской мафии, и славился своей мудростью. Я помню, как он кормил меня сладостями, пока никто не видел, помню, как он гулял по саду вместе со мной, и улыбался мне.

Помимо него, у бабушки был еще один брат, который был рожден от их общей матери. Его звали Замир, ему было пятьдесят, и он был сумасшедшим ублюдком, чересчур жестоким, он творил немыслимые вещи, о которых не знал прадедушка, но знала бабушка и Луан. Остальные четыре младших брата, которых звали Эрмир, Крешник, Илир и Буджар, были рождены от другой женщины, которая не являлся матерью Ардиты.

Я даже представить не могу, как бабушка сейчас переживает за Луана. В албанском синдикате свои правила и устои, хоть Луан и самый старший, однако, кто-то из других братьев также может заявить свое право на место Босса албанской мафии, для этого, ему нужно избавиться от другого или других претендентов. Проще говоря, то у них все решается смертью.

— Она одна? — тихо спросила я.

— Да. Она в кабинете. — я быстро кивнула головой, и скрылась в доме, сразу направившись в кабинет бабушки.

Зайдя без стука, и тихо приоткрыв дверь, я увидела, как бабушка сидела на кресле, сложив свои руки перед собой и облокотив на них свое лицо. Услышав мои шаги, она тут же подняла голову. Нет, она не плакала, но она была разбита, и это было видно по ее глазам.

— Бабушка, мне жаль. — и я сглотнула, подойдя к ней ближе.

— Ему было восемьдесят, Дафна, он прожил хорошую, долгую для мафии, жизнь. — и она протянула ко мне свои руки, взяв мои ладони и сжав их. Наши взгляды встретились. — Пятьдесят лет он был Боссом албанского синдиката. — и она сглотнула. — Но что будет теперь... никому неизвестно.

— Я знаю, как ты любила его, жаль, что ты не была рядом с ним в его последний час. Надеюсь, что он умер быстро. — сказала я ей, и бабушка натянуто улыбнулась.

— Он умер во сне. Это лучшая смерть, которая только могла быть для него. — и я присела перед бабушкой на корточки, она нежно дотронулась рукой до моего лица. — Я улетаю сегодня в Албанию, на похороны. — и я напряглась. — Не знаю, сколько меня не будет, но пару недель точно. Я не собираюсь брать тебя с собой, потому что это очень опасно, ты останешься здесь, с Башкимом. — но это явно было не все. — Дафна, я прошу тебя, будь дома, пожалуйста, не заставляй меня нервничать, пока я буду в другой стране. — и я сглотнула. — Пообещай мне, что все время будешь в особняке, пока я не вернусь. — но я не могла этого сделать. — Ты понимаешь, что твой отец уже звонил мне, он знает, что мой отец умер, и он хотел забрать тебя, и мне еле удалось уговорить его на то, чтобы ты осталась тут.

— Бабушка...

— Дафна, все мафиозные кланы знают о смерти Босса албанского синдиката, сейчас будет опасно везде, понимаешь? — и я кивнула головой. — На Сицилии, тем более, я даже думаю отправить тебя к дедушке, там тебе будет намного безопаснее, чем здесь.

— Бабушка, прошу, не надо.

— Ты пока будешь здесь, охрана усилена, когда я вернусь, то мы будем думать, что делать дальше, скорее всего, я больше не смогу проживать в Палермо. — и я снова напряглась, она аккуратно потрогала мои волосы. — Просто пообещай мне.

— Хорошо, я буду дома. — и она кивнула.

— Не будь глупой девочкой, солнце мое. — и ее пальцы прошлись по моему подбородку. — Ты так красива, Дафна, твоя красота может сразить любого наповал, однако, твоя красота - это еще и очень хорошее оружие против мужчин. Научись пользоваться этим. Правильно пользоваться.

— Я далеко не так красива, как ты. — и она слегка мне улыбнулась.

— Твоя красота уникальна, Дафна. Я тоже была когда-то красива, как и ты, но это было давно. Годы берут вверх над моим телом. — и она отстранилась.

— Ты прекрасна и сейчас. — и наши глаза вновь пересеклись.

— Все это недолговечно, мы в том числе. — и лицо бабушки стало совершенно каменным. — Никогда не знаешь, когда наступит твой конец. — и она потерла свою переносицу пальцами. — И конец не всегда означает смерть. — и я задумалась над ее словами. — Держи свой разум холодным, а сердце закрытым. — и я поднялась на ноги, выпрямившись, она сделала тоже самое. — Я просто не хочу, чтобы ты познала ту же боль, что и я. Я пытаюсь уберечь тебя от этого, милая.

И тогда я поняла, что не стоит рассказывать бабушке о том, что Риккардо сделал мне предложение.

Она подошла к окну, и посмотрела куда-то вдаль, скрестив свои руки под грудью.

— Однако, тебе все равно придется вернуться к отцу, не сейчас, но скоро. Я всего лишь твоя бабушка, тем более, не родная, у меня нет того веса, той силы, что есть у него. — и она тяжело вздохнула, продолжая стоять ко мне спиной. — Поэтому, ты должна давать отпор своему отцу, ты больше не должна бояться, слышишь? — и она резко развернулась, посмотрев мне в глаза. — Я ведь не всегда буду рядом, я не всегда смогу защитить тебя, и мне больно от этого.

— Ты и так делаешь слишком много для меня. И я благодарна тебе за это всем своим сердцем. — и она вновь отвернулась.

— Будь осторожна, солнце. А теперь, ты можешь идти, я хочу побыть одна. — и я ушла, оставив ее одну, как она и хотела.

Ближе к вечеру, после того, как я проводила бабушку, мы лежали с Джехоной на моей кровати, и вновь смотрели на потолок.

— Я не знаю, что делать. — призналась я. — Бабушка попросила меня быть все время дома, пока ее нет, и как бы... я понимаю, что она права, но я не могу этого сделать. — и тяжело вздохнула, закрыв глаза.

— Ты можешь также уходить ночью через задний вход для слуг. — сказала Джи.

— Охрана усилена, теперь люди бабушки стоят и там. — напомнила я ей.

— Черт! — воскликнула она, и я распахнула свои глаза, взглянув на нее. — Я собиралась увидеться сегодня с Орсо. — призналась она, и мои глаза раскрылись еще шире. — Я хотела сказать тебе чуть позже об этом.

— Ты переписываешься с ним. — вспомнила вдруг я.

— Да, мы обменялись номера еще тогда... ну, ты поняла! — и я закатила глаза.

— Мне нужно, чтобы ты ему позвонила, точнее, мне нужно поговорить с Риккардо. — твердо заявила я ей, и она сделала так, как я попросила. Мне пришлось подождать, пока Орсо найдет моего... жениха, и только тогда я смогла с ним поговорить. Я отошла к окну, и посмотрела на ясное, голубое небо.

— Бабочка? — услышала я его грубый, но при этом приятный, мужской голос. На моих губах тут же появилась легкая ухмылка.

— Привет.

— У тебя все в порядке? — тут же поинтересовался он.

— Кое-какие проблемы дома, поэтому, я хотела сказать, что мы не сможем увидеться в ближайшие дни. — и я знала, что он был недоволен.

— Мне это не нравится, но хорошо. Имей ввиду, что я не выдержу без тебя долго. — я усмехнулась. — И роспись, я хочу, чтобы ты стала моей женой, как можно скорее. — и я прикусила губу.

— Давай не будем торопиться, прошу.

— Нет, мы будем. — твердо заявил он мне.

— Сейчас не самое лучшее время.

— Оно никогда не будет лучшим. — тут же парировал Риккардо, и он был прав.

— Может недели через 3?

— Три недели. Это долго, но я готов ждать, моя маленькая бабочка. Но не позже! Я больше не выдержу. — и я рассмеялась.

— Ты всегда нетерпелив.

— Я такой только с тобой. — и я действительно засмущалась, продолжая покусывать свою нижнюю губу.

— Хорошо, три недели. — согласилась наконец-то я. — Я позвоню тебе завтра через телефон Джехоны, ладно?

— Может ты уже дашь мне свой номер?

— Может быть я хочу оставаться девушкой-загадкой? — и теперь он усмехнулся.

— Ты - одна сплошная загадка, Дафна, но ты - моя, помни об этом.

— Я помню, придурок. — и он действительно рассмеялся. — Джехона уже странно смотрит на меня, мне нужно вернуть ей телефон.

— Она может подождать. — и я закатила глаза.

— Нам нужно спуститься к ужину.

— Хорошо, иди. Я люблю тебя, бабочка. — и думаю, что я слегка покраснела. Улыбка не сходила с моего лица.

— Я тоже тебя люблю. — ответила быстро я, и сбросила трубку. Кажется, я сказала это впервые.

— Боже, вы такие милые! — тут же завопила Джи рядом со мной.

— Отстань! — и я слегка оттолкнула ее от себя. — Ты знаешь, что подслушивать нехорошо?

— Ты разговаривала в паре метров от меня, я, конечно, не слышала, что он говорил тебе, но могу предположить! — и она радостно захлопала в ладоши.

— Прекрати! — и я стукнула ее по руке, но мою подругу уже было не остановить.

Поздно вечером Джи все таки удалось покинуть особняк, чтобы встретить с Орсо. Увы, но к ней относились по-другому, нежели ко мне, поэтому ее без проблем выпустили из этого дома.

Через три дня я уже сходила с ума, мне не хватало Риккардо, я хотела быть рядом с ним, и понимала, что не смогу так долго.

И вот, я не выдержала.

Выйдя на улицу, и найдя Башкима на тренировочном поле, я остановилась, чтобы подождать, когда он закончит метать кинжалы.

— Что-то случилось? — наконец спросил он, когда заметил меня, и развернулся ко мне лицом.

— Я хочу выходить из дома. — твердо заявила я ему, и он напрягся.

— Это исключено! — сразу же ответил он. Я подошла ближе к нему и высоко задрала свой подбородок, посмотрев прямо в его темно-карие глаза.

— Ты когда-нибудь любил? — и он замер, его лицо стало каменным, а брови нахмурились. — Я люблю сейчас. — и я сглотнула, потому что знала, что он любил. — Я никогда не была так счастлива, я прошу, просто позволь мне с ним видеться, чтобы мне не пришлось делать это за твоей спиной, я не хочу больше сбегать, как делала ранее.

— Дафна...

— Башким, ты же понимаешь, что отец может лишить меня этого в любую секунду, прошу, не лишай меня любви сейчас! — чуть ли не умоляла я его.

— Если твоя бабушка узнает... — снова начал недовольно он, но я тут же его перебила.

— Я обещаю, что она не узнает, и я буду аккуратна.

— Ты подставляешь меня, Дафна. — и я напрягалась. — Я уберу охрану с заднего входа, и сделаю вид, что не замечаю твоих ночных вылазок, однако, если ты не будешь дома к утру, то ты сама будешь отчитываться перед своей бабушкой.

— Спасибо. — и я улыбнулась, а потом сделала то, что никогда не делала раньше, я крепко обняла его в порыве своих эмоций. Башким сначала напрягся, но потом расслабился, и даже похлопал меня по спине. Отстранившись от него, и широко ему улыбнувшись в последний раз, я убежала в дом, чтобы позвонить Риккардо через телефон Джехоны, и договориться о встрече.

Наши ночные встречи возобновились, и так прошло около трех недель, и это были невероятные недели, наполненные любовью, счастьем и сексом. Секса действительно было очень много. Нам было очень трудно оторваться друг от друга.

Бабушка должна была прилететь со дня на день, и я решила, что должна стать женой Риккардо до ее приезда. Тогда ни она, ни мой отец уже ничего не смогут сделать. Поэтому, наша роспись будет уже завтра, и честно говоря, я очень волнуюсь.

Но теперь, со мной везде была моя подруга, которая поддерживала меня во всем, у Джехоны что-то по типу отношений с Орсо, она старается проводить с ним как можно больше времени, но ей не всегда это удается из-за ее брата, который становится все более подозрительным. Ее отношения с Арджаном и матерью заметно ухудшились после того раза, они почти не разговаривают, и даже стараются не пересекаться в особняке бабушки.

Я видела, что моя подруга действительно была счастлива с этим Орсо, ее глаза сияли, когда она говорила о нем или была рядом с ним, она перестала тусить в клубах, и выпивать, она стала другой, более живой.

Сейчас мы сидели в доме у Риккардо, и смотрели какую-то комедию в его домашнем кинотеатре. Орсо шутил над каждым действием персонажей, Джехона постоянно ударяла его за это, а я недовольно закатывала глаза. Он также украл у меня еду, за что Риккардо сильно стукнул его по спине, и все, что было у него во рту, тут же вылетело из него прямо на ковер.

— Еще раз так сделаешь, и вылетишь отсюда к чертовой матери! — зарычал на него Риккардо, вернув мне мою еду, и поцеловав меня в макушку голову, и мы дальше продолжили смотреть фильм.

Когда я поняла, что начала засыпать в объятиях Риккардо, то толкнула Джи, сказав, что нам нужно вернуться домой. Тем более, мне еще нужно подготовиться к завтрашнему дню, к нашей росписи.

Я была в предвкушении, и естественно, я очень волновалась, мою голову одолевали некие сомнения, что что-то может пойти не так, что появится бабушка в самый последний момент, или вообще мой отец.

Но я также хотела, чтобы я, как можно быстрее, стала женой Риккардо. Казалось, что я любила этого человека больше всего на свете.

Два месяца.
Всего лишь два месяца.
А этот мужчина уже стал всем моим миром.

— Нам нужно ехать. — прошептала я, повернувшись к нему лицом.

— Может останешься? — и он поцеловал меня в лоб.

— Не сегодня. — и на моих губах появилась игривая улыбка. — Но завтра точно. — он тут же поцеловал меня в губы.

— Твоя комната наверху, Риккардо! — тут же начал возмущаться Орсо, и я оторвалась от губ своего мужчины. Он тут же зарычал на Орсо, и отвесил ему подзатыльник, и тот зашипел от сильного удара.

Я быстро поднялась на ноги, и Джи сделала тоже самое, начав прощаться с Орсо, мы пошли с Риккардо к выходу, и остановились на улице.

Тут было прохладно, и сегодня было полнолуние, как и в тот день, когда мы познакомились.

Риккардо приподнял меня своими большими руками над землей, и мои длинные ноги, как лианы, моментально обвились вокруг его торса, а руки оказались за его шее. Наши лица были лишь в паре сантиметров друг от друга.

— Уже завтра ты будешь моей женой. — твердо заявил он мне, и я усмехнулась.

— Я знаю.

— Я уже схожу с ума, бабочка. Может мы распишемся сейчас? Я могу...

— О, нет! — тут же перебила я его. — Я не выйду замуж за тебя в таком виде!

— Мне очень нравятся твои короткие шортики. — и он сжал своими руками мою задницу, а я лишь закатила на это глаза.

— Ты неисправим.

— Но ты любишь меня таким.— и я улыбнулась.

— Люблю. — согласилась я, и прижалась к его губам в нежном поцелуе. — Очень люблю.

— Я тоже очень люблю тебя, моя бабочка. — и наш поцелуй перерос уже во что-то большее, и думаю, что все бы закончилось очередным раундом секса, если бы не покашливание Джехоны рядом с нами.

— Не хочу вас отвлекать, но такси уже ждёт нас за воротами. — сказала она, и я с трудом оторвалась от губ своего жениха, почти мужа.

— Завтра я стану твоей. — прошептала я ему в губы.

— Навсегда. — согласился он, я улыбнулась, и он опустил меня на землю. — Не хочу тебя отпускать.

— Тебе нужно потерпеть лишь до завтрашнего вечера.

— Я не терпеливый человек. — и Риккардо продолжал сжимать меня за талию.

— О, я уже убедилась в этом. — и я подмигнула ему, а он зарычал. — Но мне правда пора, потерпи ради нас.

— Я ждал и так уже очень долго.

— Осталось совсем чуть-чуть. — я быстро чмокнула его в губы, и ушла вместе с Джехоной, которая тоже была счастлива в последние дни, как и я.

Пока мы ехали в такси, Джехона продолжала без умолку болтать, сжимая мою руку в своей.

— Не могу поверить, что завтра ты станешь женой этого здоровяка! — воскликнула она, и я шикнула на нее.

— Я тоже не могу поверить в это, подруга, но я так счастлива, и я действительно очень сильно этого хочу. — призналась я ей, и она широко мне улыбнулась.

— Жаль, что у меня не будет такого с Орсо. — и она сглотнула.

— Мне тоже жаль, я вижу, как он тебе нравится. — и она отвернулась от меня.

— Мы не сможем быть вместе. Никогда. — и мы обе знали, что она была права.

Быстро доехав до дома, мы проскользнули в мою комнату, Джехона почти сразу заснула рядом со мной, а вот я никак не могла погрузиться в сон. Какие-то странные мысли одолевали меня, казалось, что это все нереально, что это происходит не со мной, но нет, я действительно собиралась выйти замуж. Но больше всего я переживала за то, что что-то могло пойти не так. Некое дурацкое предчувствие.

Заснула я только под самое утро, и проспала почти до обеда, пока меня не разбудила Джехона, и сказала, что мне нужно уже пойти поесть, и потом, мы наконец-то начнем постепенно готовиться к самому важному событию в моей жизни.

Ближе к вечеру, мы довольно спокойно покинули особняк бабушки, и отправились в салон, где было мое платье, и где меня ждали девушки-стилисты, которые будут работать над моим образом. Они были хорошими знакомыми Джехоны, и ей удалось договориться с ними о том, чтобы в салоне в тот момент никого не было, чтобы его буквально закрыли только для нас.

Спустя каких-то три часа, я была готова, и черт, я еще никогда не была так красива, как сейчас. Мне сделали очень аккуратный, нежный макияж, подчеркнув мои глаза темной подводкой, черной тушью и блестящими тенями для век. Губы мне накрасили нюдовый помадой, сделав их немного пухлее за счет карандаша. Мои щеки сияли из-за блестящего хайлатера, а волосы остались распущенными, мастер сделала мне голивудскую волну, которая очень мне шла.

Я не захотела длинное платье, так как это не была какая-то пышная свадьба, а лишь роспись, поэтому, остановилась на коротком платье со шлейфом сзади, мои длинные ноги были открыты, и белые босоножки на высоком каблуке делали их еще длиннее. У платья были большие, воздушные рукава, которые спускались по моим рукам, открывая мои голые плечи. Оно также обтягивало мою фигуру, демонстрируя мои изгибы, большую грудь и упругую задницу.

Я выглядела идеально в нем, действительно, как какая-то принцесса, как сказала мне ранее Джехона. Моя подруга, также, в тайне от меня, заказала мне букет невесты, про который я совершенно забыла. Это был небольшой букетик из белых калл, он был настолько красивым, настолько нежным, что я чуть не потеряла дар речи.

Кроме того, Джи сделала мне еще один подарок, это была небольшая заколка-бабочка из белых, переливающихся камней, она аккуратно подошла, и заколола мне ее на голову, окончательно завершив мой образ.

Мы встретились взглядами, и честно, я была на грани того, чтобы разрыдаться прямо сейчас.

— Спасибо. — прошептала я ей, и крепко ее обняла, чуть не задушив.

— Ты - самая красивая невеста, которую я только когда-либо видела, потому что ты счастлива, а я счастлива за тебя. — сказала мне подруга и отстранилась. — Даже не вздумай плакать, Дафна Барбаросса, я знаю тебя столько лет, и ни разу не видела твоих слез, а теперь, ты вдруг решила разрыдаться перед своей свадьбой? Если ты испортишь макияж, то я убью тебя! — и я усмехнулась, немного успокоившись. Мне удалось сдержаться, и макияж остался целым и невредимым.

Я взяла ее за руки и крепко сжала их.

— Я так благодарна Вселенной, что ты есть в моей жизни, Джехона. — сказала я ей, и моя подруга сглотнула, кажется, теперь на грани слез была она. — И я рада, что ты здесь, рядом со мной, в такой важный для меня день.

— Я так люблю тебя, малышка Дафни. — и Джи заплакала, я хотела ее обнять, но она поставила руки передо мной. — Нет, я не хочу испортить твое платье своими слезами! — и я закатила глаза.

— Ты не испортишь его!

— Нет, нет, нет, дай мне пять минут, и я успокоюсь. — она выдохнула, вытерев слезы своими пальцами, подправила свой макияж, и посмотрела на себя в зеркало. Джехона тоже выглядела сегодня красиво, она была одета в нежно-голубое платье, которое было чуть ниже колен, и уж очень ей шло. — Такси подъедет с минуты на минуту. Мы уже немного опаздываем, наверняка, мужчины уже ждут нас! — и она резко развернулась ко мне лицом. — А нам не стоит заставлять ждать жениха!

— Я - невеста, и я уж точно могу себе это позволить. — и мы обе усмехнулись.

— Боже, Дафна, ты невероятна, я всегда восхищалась тобой, твоей красотой, твоим характером, твои умом, и даже твоей бабушкой.

— Ну, Джи, перестань, иначе ты снова заплачешь. — и я нежно докоснулась своими пальцами до ее щеки, где немного потекла тушь. Быстро вытерев ее, я нежно улыбнулась своей подруге.

— Пойдем. — мы быстро сели в такси, и Джи достала своей телефон из сумочки, чтобы проверить: не звонил ли ей Орсо.

— Риккардо написал, что ждёт нас к 21:00 около церкви Chiesa Del Gesu, и он также написал, что любит тебя. — и я улыбнулась.

— Когда это было?

— Часа три назад. Я просто была занята твоими сборами, что не брала даже телефон в руки. — и она резко нахмурилась. — Пять пропущенных от Орсо. Странно.

— Почему?

— Мы разговаривали с ним последний раз утром, все было хорошо. А эти пропущенные были сделаны почти сразу, как мы поговорили, я еще пошла тогда будить тебя, и оставила телефон в своей комнате. — и она как-то напряглась. — Просто... он бы не стал мне звонить пять раз после того, как мы поговорили.

— Джи, может он что-то хотел сказать, не переживай, сейчас узнаешь у него все. — и она немного успокоилась.

— Да, сколько нам еще ехать? — спросила она у водителя такси.

— Минут пятнадцать, синьора. — ответил мужчина, но я видела, что Джехона побыстрее хотела приехать и увидеть Орсо.

— Все будет хорошо. — и я сжала ее руку в своей, и она как-то натянуто мне улыбнулась.

Спустя несколько минут, мы были на месте, выйдя из машины, мы никого не обнаружили. Наших мужчин здесь не было, и тогда, напряглась я.

— Может они внутри? — спросила Джехона, заметив мое обеспокоенное выражение лица. Она подбежала к огромным дверям церкви, и начала дергать за ручки, но они не поддавались. — Черт! — громко крикнула моя подруга, продолжая чуть ли не выламывать двери, как вдруг, одна из них распахнулась.

И в моих глазах появилась надежда, я подошла чуть ближе, перекинув свой длинный шлейф платья через локоть правой руки, и встала рядом с Джехоной.

Из проема двери показалась голова лысого мужчины, который был священником, судя по его сутане, в которую он был сейчас одет.

— Что вы творите, синьоры? — начал возмущаться он. — Это святое место!

— Тут должно сегодня проходить бракосочетание. — и лицо мужчины стало совсем бледным.

— Его отменили, церковь закрыта. — и он только хотел захлопнуть дверь перед носом моей подруги, как она поставила руку перед ним, не дав ему это сделать.

— Как это отменили?

— Вот так, синьора! Я ничего не знаю, нам лишь позвонили и сказали, что никакой свадьбы не будет. А теперь, уберите свою руку! — и Джи сделала так, как он велел, она обернулась и посмотрела на меня.

— Может что-то случилось? — тихо прошептала я, но мое сердце уже болело, мои руки сильно тряслись, я пыталась успокоиться, но у меня сейчас было такое ощущение, что все мое тело проткнули тысячами кинжалов. — Мне тяжело дышать, Джи. — сказала я, и мои ноги подкосились, я бы упала, если бы Джехона не поймала меня за талию, и не усадила на высокий, каменный бордюр возле церкви.

— Так, тихо, Дафна, все хорошо. — и она начала дуть, и махать на мое лицо своими руками. — Ты такая бледная. Прошу, только не теряй сознание. — умоляла она меня, затем нашла бутылку воды в своей сумке, и протянула ее мне. — Попей воды, а я пока попробую дозвониться, Орсо, ладно? — и она отошла от меня немного в сторону.

Но я чувствовала, что это было бесполезно.
Я будто знала, знала, что так будет.

Моя голова действительно сильно кружилась, в ней звучал голос Риккардо, который называл меня своей бабочкой. Когда я закрыла глаза, и откинула голову на холодный камень за моей спиной, то увидела тех синих бабочек, которые Риккардо выпустил в небо, когда делал мне предложение, а потом, с их крыльями что-то случилось, будто эти крылья сломали, и они начали падать на землю, сотни бабочек замертво упали вниз.

И одной из этих бабочек была я.

— Я позвонила десять раз, он не берет трубку! Чертов идиот! — возмущалась Джи рядом со мной, и я открыла глаза.

— Просто сядь со мной рядом. — прошептала я, и она сделала так, как я попросила. Мы обе откинули голову назад, и посмотрели на ночное небо, и сегодня, на нем не было ни одной звезды, оно было темным, пустым, как и я.

Мы просидели так молча до самого утра, солнце уже начало восходить, а улочки Палермо оживать.

— Дафна, поедем домой. Уже шесть утра. — услышала я голос своей подруги рядом со мной.

Мы просидели здесь всю ночь, а он так и не появился.

Это была последняя моя надежда.

Я медленно поднялась на ноги, и букет, который был в моих руках все это время, выпал, упав прямо на землю.

Я посмотрела на него, замерев на месте.

Неужели, это все?