Кукольный Дом

Плотно сжав тонкие губы и прикрыв веки в нервном наслаждении, девушка через нос выдохнула дым, перемешанный с паром собственного дыхания. По легким разлилось долгожданное приторно-жгучее тепло, на пару мгновений остановив дрожь коченеющих пальцев. Ледяной ветер настойчиво толкал клубы внутрь, в опрятную квартирку-студию, не знавшую запаха табака до этого пасмурного дня. Проследив за бесцветными потоками, хаотично расплывающимися по комнате, она встретилась взглядом с хозяином квартиры.

Коренастый парень лет двадцати пяти устроился за небольшим столиком в центре студии. Серые, будто влажные, глаза были первым, что притягивало внимание и отвлекало от мягких, почти не запоминающихся черт лица. Домашняя одежда, расслабленность в вытянутой руке, лениво стряхивающей пепел в стеклянный стакан — все говорило о том, что сегодняшний день посвящен праздности и ничему иному.

— Меня вчера спрашивали про тебя, — протянул парень.

— Кто? — насторожилась девушка, и белый свет, падающий из открытого окна, очертил две полоски на сухой коже меж бровей — ее первые морщинки.

— Комиссар по безопасности, — он зевнул и продолжил медленно, словно говорил о ерунде: — спросил, знаю ли я некую Кариссу Сайел, ведьму, которая получила огнестрельное при исполнении. Во время перестрелки на площади.

— И что ты ответил? — она напряженно развернулась в его сторону, подставляя спину морозным солнечным лучам. Холодные пальцы сами пробрались под черную куртку, накинутую на плечи, чтобы потрогать только-только заживший шрам. Благодаря катализатору, Кариссу выписали спустя две недели лечения, а страховка ликвидатора покрыла расходы, из-за чего девушка могла со спокойной душой сидеть на подоконнике в квартире друга. — Эдис?

— Сказал, не знаю такую, — усмехнулся он.

Из ее груди вырвался облегченный выдох. Одним из негласных требований к ликвидаторам была их анонимность. Капитан облекал это правило в две священные заповеди: «не отсвечивайте» и «герои нам не нужны». Ликвидаторы, чья цель — устранять преступников не-людей, не должны привлекать внимание общественности, особенно в случае малейшего отхождения от должностной инструкции, ведь это риск поставить под сомнение справедливость самого существования Федеральной Службы Ликвидации.

— Правильное решение, — отозвалась Карисса, с которой разом сошла вся напряженность. Эдис улыбнулся, и ее губы дрогнули в ответ.

Девушка снова отвернулась к окну, размышляя о том, с каких пор комиссар по безопасности стал таким любопытным. Она фыркнула: лучше бы муниципалитет продолжал заниматься дорожными патрулями и другими человеческими мелочами, не лез не в свое дело и не трогал сотрудников федеральной службы.

Ситуацию с ее ранением постарались не предавать огласке ни в СМИ, ни тем более в других ведомствах. Это был единственный способ Кариссе и лейтенанту избежать ответственности за инцидент.

Порывы ветра, рвущие нелегально приклеенные к фонарным столбам листовки, то и дело били в ухо, норовя подпалить темные волосы о тлеющую меж бледных губ сигарету. Взгляд скользил по дорогам и тротуарам, сияющим гладкой серостью мокрого кремния. Весь снег, подогреваемый солнечными панелями дорог, стекал тонкими струйками и застывал коркой льда у подножий сугробов. Прогнозы обещали ясное небо — снег завалил весь уровень первого этажа. Обещали потепление — температура упала до четырнадцати градусов по Фаренгейту. Наступало то время в конце зимы, когда контролировать климат в заповеднике становилось практически невозможно.

Солнце скрылось за белесой пеленой облаков. Рассеянный свет равномерно падал на пластиковые панели зданий, которым придали такое сходство с мрамором, что даже издалека чувствовался холод камня. В окнах отражались снежинки, уныло плывущие под непостоянными потоками воздуха, то срываясь в сторону, то продолжая переменчивый полет. Редкие цветные экраны на высотках серели за снежной мглой.

— Вообще-то это не была перестрелка. У Бовио не было оружия, она не отстреливалась, — неожиданно возразила Карисса в ответ уже устоявшейся тишине. — И я не была при исполнении.

Сквозь туман серых глаз Эдиса мелькнул оживленный интерес. Девушка спрыгнула с подоконника, чтобы выбросить окурок в самодельную пепельницу.

— Капитан просил это не афишировать, но я не была на дежурстве в ту ночь, когда Бовио напала на женщину. Я оказалась у центральной площади по случайности — выпивала в «Трипогенезисе».

Хозяин квартиры выпрямился на стуле. Разговор его нервировал и заставлял внимательнее прислушиваться: это проявлялось в легком напряжении у век, не более, но Карисса знала его достаточно давно, чтобы правильно трактовать такие мелочи.

— И что ты тогда там вообще делала?

— Выполняла гражданский долг, — с некоторой иронией она ушла от ответа.

— Не делай так больше, — нахмурился парень, и за мягкими словами скрывалась настойчивость. — В этот раз обошлось, а в следующий попадет в голову. Повезло еще, что это был обычный пистолет, а не лазер.

— Кибероружие не используют в общественных местах, пока нет заочного приговора, — отмахнулась девушка и добавила шепотом, как будто они прятались от кого-то: — Но теперь приговор есть, благодаря мне, так что все это было не зря. Только никому, ладно?

Немного отогревшиеся пальцы старались отцепить от куртки прямоугольный металлический значок с белыми буквами поперек рисунка, складывающимися в «К.Сайел». Над карманом зияла рваная дыра — место входа пули. Плотная ткань затвердела от сухой крови, и Карисса собиралась выбросить пострадавшую куртку, но при выписке другой верхней одежды у нее не оказалось, а после она направилась сразу к другу.

Девушка небрежно относилась к себе и своему внешнему виду. Перед выходом из больницы она удосужилась лишь умыться ледяной водой, чтобы заставить весь организм вздрогнуть и прийти в рабочее состояние. Уличный ветер быстро загнал ее в одну из однотипных высоток недалеко от центра городка, где и располагалась эта полутемная студия.

Согрев дыханием руки с коротко стриженными ногтями, она потянулась к панели для вызова лифта. Вместо привычного интерфейса пальцы коснулись черного экрана, и ругательства сами вырвались сквозь сжатые зубы: техника ломалась крайне редко, но всегда в самый неподходящий момент, и это выводило девушку из себя. Ей пришлось подняться на десятый этаж по длинным лестничным пролетам, обильно освещенным полосками света на стенах. Три недели в больничной койке сразу дали о себе знать: мышцы свело уже на седьмом этаже. Темные волосы она расчесала, унимая одышку, и завязала в высокий хвост лишь у порога квартиры, после того как подала знак сканеру над дверью со светодиодным «107».

Студия окончательно промерзла, и в окно начало задувать редкие снежинки. Эдис лениво поднялся, чтобы закрыть его. Карисса отправила окурки и пепел в контейнер для переработки и поставила стакан в очиститель: нужно было избавиться от всех следов их запретного занятия. Невеста Эдиса, с которой девушка предпочитала лишний раз не пересекаться, собиралась вернуться из Миннеаполиса, от родителей, уже через неделю. Он говорил об этом лишь однажды, но Карисса таких вещей не забывала. Ей и так приходилось цепляться за редкие моменты, когда они с другом могли провести время вместе, как в старые добрые времена.

— Кофе? — предложил Эдис. — Или чего покрепче?

— Лучше второе, а то снова не усну, — ответила девушка, садясь за стол.

Пока справа позвякивало стекло, она погружалась в воспоминания, не замечая, как стремительно темнеет небо, и день переходит в ранний вечер.

Материалы дела Дианы Бовио передали ее отряду для розыска подозреваемой. В отличие от лейтенанта, Карисса не работала детективом, и ее задачей было лишь выследить и задержать преступницу, а не расследовать дело. В то же время, она как раз начала готовиться к экзамену на детектива, и дело Бовио стало возможностью поработать с более опытным коллегой, который курировал ее еще во времена стажировки.

Внимание Кариссы привлекли в первую очередь, естественно, фотографии. В отличие от уголовного дела, которое позже должны были передать в суд, на тот момент в нем содержались подробные фототаблицы и с камер, с мест преступлений, и со вскрытия. Бовио похитила девочку тринадцати лет, попав под уличное видеонаблюдение, а позже ее нашли задушенной на обочине северной трассы. Жертве прокусили шею, но так неаккуратно, что переломили трахею. Несмотря на осадки и позднее обнаружение трупа, на коже и в крови все же нашли яд, в котором содержалось ДНК homo sangualens или, иначе говоря, вампира.

Личность Дианы Бовио установили благодаря системе распознавания лиц, но ее биометрических данных в базе не оказалось, поэтому до недавнего времени у них не было прямых доказательств, что именно она причастна к убийству.

— Может, отпуск пока возьмешь? — спросил Эдис словно с излишним пренебрежением, что заставило девушку вернуться в реальность и поднять на него удивленный взгляд.

— Зачем? У меня задание в самом разгаре.

— В том и дело. Тебя уже чуть не застрелили.

Узор на поверхности стола имитировал лакированное дерево, а в глянце отражалось худое лицо Кариссы со сломанным под переносицей тонким носом. Рядом появился силуэт Эдиса, и о стол стукнули стаканы. Отражение с правильными мягкими чертами покачало головой.

— Для тебя собственная жизнь должна быть в приоритете перед «гражданским долгом».

— Почему? — со скептической улыбкой отозвалась она. — Мы рано или поздно умрем, и какой тогда смысл жертвовать выполнением задачи, чтобы продлить существование, если можно сделать что-то полезное? Ты назовешь хоть одну рациональную причину?

Друг на некоторое время задумался: видимо, достаточно хорошо знал Кариссу, чтобы понимать, насколько бесполезны аргументы вроде «жить хорошо».

— Смысл в том, что я попросил тебя.

Против этого ей нечего было возразить. По какой-то причине Эдис всегда легко находил слова, которые не имели бы действия на любое другое существо, но становились единственным работающим доводом для нее.

Так было с первого дня их знакомства, когда они пересеклись на собрании у новоизбранного шерифа. В толпу офицеров полиции и сотрудников ликвидационной службы затесался помощник комиссара из мэрии. Что занесло его в тот день на то бессмысленное и чисто формальное выступление, Карисса не понимала до сих пор. Сам Эдис отшучивался, что градостроительство — настолько скучная работа, что он занимается чем угодно, кроме нее.

— Кто вообще о тебе подумает, если не ты сама? — он сел напротив, убедительно заглядывая в глаза подруги. — Кроме меня, конечно.

Карисса перебрала в голове варианты и мысленно согласилась с ним: помимо Эдиса у нее не осталось друзей после того случая трехлетней давности, разве что не слишком близкие приятели из числа коллег.

Их отвлек щелчок открывающейся входной двери и шаги, сопровождаемые тяжелым выдохом и шорохом верхней одежды. Девушка напряглась и рефлекторно полезла в карман за носителем информации, чтобы уставиться в него с сосредоточенным видом.

— Привет, — запыхавшись и слегка удивленно поздоровалась светловолосая невеста Эдиса.

Он лениво поднялся на ноги, чтоб приобнять неожиданно вернувшуюся возлюбленную, а Карисса поздоровалась, коротко и дежурно улыбнувшись. Пока они перешептывались, девушка по привычке проверила камеры в своем доме. Пару секунд она ждала загрузки изображения, чтобы в очередной раз убедиться, что все вещи на месте. Но стоило ей бросить короткий взгляд на записи камер, как у нее вырвалось грубое ругательство.

Эдис с невестой Юки обернулись к ней, и Кариссе пришлось пояснить:

— Пока я была в больнице, в дом вломились зомби. Служба зачистки почему-то не прислала предупреждение...

Она продолжила с недовольно поджатыми губами листать сводку персональных новостей. Все-таки ей присылали информацию об активности скоплений мертвецов и просто зараженных живых существ, но в тот момент она отдыхала после операции, без возможности увидеть новость, не то что обнести дом столбами-связками для создания силового поля вокруг.

— На окраинах и правда было много зомби в последние недели, — заметил Эдис.

Карисса снова просмотрела записи с камеры наблюдения на первом этаже: восставшие мертвецы разворотили кухню до неузнаваемости, сумев наткнуться на все, что плохо лежит, и опрокинуть стол со стульями.

— Долбанный пригород, — прошептала она.

— Зато тишина и природа, — тихо посмеялся друг, поднимая со стола стакан и делая глоток.

— Ага, и куски самоэксгумировавшихся трупов на плитке — красота! — подхватила Карисса.

Юки вымученно предложила:

— Хочешь, оставайся здесь?..

Ее общение с Кариссой всегда было натянутым и вынужденным, поэтому они старались лишний раз не видеться. И даже теперь в голосе звучала надежда, что подружка ее жениха откажется от гостеприимства.

— Да нет, снять номер сейчас не проблема.

Невеста кивнула с той же будничной вежливостью и вернулась в прихожую, чтобы протащить за собой в спальню чемодан с уже очищенным от грязи и воды дном. Эдис последовал за ней, а Карисса, оставшись одна на кухне, занялась поиском отеля.

Она без труда нашла свободные апартаменты на сегодняшнюю же ночь — до туристического сезона в маленьком приречном городке Южной Дакоты оставалось еще несколько месяцев — и уже начала заполнять личные данные. Слух невольно улавливал обрывки разговора из спальни.

— Если есть возможность, — тихо говорил Эдис, — лучше пожить у матери. В ближайшее время тут станет неспокойно... Меня и сегодня ночью не будет. Нет, это правда срочно. Умер кое-кто важный.

Карисса поменяла принадлежность вида с дефолтного «человек» на «ведьма» и ввела номер удостоверения. Подслушанный разговор ее насторожил, но она и бровью не повела, понимая, что все это, вероятно, не ее дело.

Ответ Юки сложно было разобрать, но жалобно-обиженная интонация говорила сама за себя.

— Я понимаю, — говорил он, — но потом все закончится. Вообще все. Можно будет вообще ничего не опасаться.

Карисса отправила форму, размяла шею и отложила носитель на стол, ожидая подтверждения со стороны отеля. Из соседней комнаты послышался долгий выдох, и Юки заговорила чуть громче и спокойнее, видимо, подойдя ближе к приоткрытой двери:

— Ладно. Вы еще долго будете... общаться? С Кариссой, — произнесла она со странным нажимом, словно ей было неловко называть гостью по имени. — Просто я тогда пообедаю в кафе, — после приглушенной фразы жениха, Юки пояснила: — Она меня... пугает. Я не знаю, как вести себя.

Девушка же получила подтверждение брони и убрала носитель в карман, а на подслушанный разговор лишь мысленно пожала плечами, повторяя про себя, что существа имеют право относиться к ней как угодно. Всем нравиться никто не может, особенно она, уже однажды столкнувшаяся с тем, что даже с правотой на своей стороне она легко может быть признана «ненормальной».

Когда Эдис вернулся, Карисса встала и заговорила прежде, чем он успел открыть рот:

— У меня сегодня еще целая гора работы.

Он понимающе закивал, добродушно приобнял ее и проводил до двери.

Девушка забрала из машины рабочий ноутбук, чтобы за вечер изучить все дополнительные материалы, накопившиеся за две недели ее отсутствия. Она еще не была уверена, что ее вернут в состав отряда, разыскивающего Бовио, но пока она еще числилась в их рядах, а потому решила просто выполнять обязанности, не задаваясь лишними вопросами о целесообразности.

Карисса устроилась на заправленной кровати, не позаботившись даже принять душ, и начала вчитываться в документы, приобщенные к делу после нападения на площади.

Образцы ДНК, полученные из-под ее ногтей после инцидента на площади, действительно совпали с найденными на месте преступления, на основе чего суд разрешил ликвидаторам использовать все виды оружия против Бовио и устранить ее на месте, без ареста.

Оказалось, что потерпевшая, которую преступница укусила на площади, тоже была вампиршей. С одной стороны, это избавляло от сложностей с насильственным обращением, которое произошло бы, будь жертва человеком; или от смерти, будь она существом иного вида. С другой же стороны, это делало и без того мерзкий фетиш настоящим каннибализмом: человечество давно изобрело заменители крови, и вампирские укусы, независимо от ситуации, независимо от согласия жертвы, считались преступлением. Поглощение же крови собрата было тем, отчего мутить начинало даже самих вампиров.

Очередная сигарета полетела в контейнер для переработки. Время же приблизилось к полуночи. Карисса дошла до последнего документа — заключения криминолога о том, что вампирша, задушившая девочку и напавшая на случайного прохожего в самом центре города относится к категории дезорганизованных убийц и, вероятнее всего, страдает психическим заболеванием.

Девушка встала, размяла затекшую спину и начала измерять расстояние от двери до окна широкими шагами. Она еще раз прокрутила в голове все прочитанное, делая мысленные заметки о решениях, которые принимал детектив-лейтенант, в надежде, что это поможет ей на предстоящем экзамене.

Она еще раз закурила, приняла душ, пролистала еще раз все дело, убрала с кровати вещи, открыла окно, чтобы вдохнуть холодного февральского воздуха. Шумные улицы встретили ее пронзительным гудком автомобиля. Измаявшись от безделья и бессонницы, Карисса легла на кровать, уткнулась носом в подушку и накрылась одеялом с головой, в надежде, что нехватка кислорода усыпит ее.

Вскоре перед глазами начали проноситься неясные картины, тревожные и тоскливые. Все то, что она старательно не пускала в свою жизнь днем, находило выход в кошмарах. Сны набирали обороты от обыденных ситуаций, в которых она просыпала работу, не успевала присоединиться к отряду, отправляющемуся на поимку преступника, случайно уничтожала файлы в базе уголовных дел, до настоящих катастроф: ее скользкий от пота палец не вовремя нажимал на спусковой крючок, и грохот выстрела парализовал от головы до стоп, и перед ней падало невинное существо, в которое она попала по собственной неосторожности; издалека доносились стон и пронзительная сирена.

Все мышцы одновременно сжались. Девушка вскочила, не сразу поняв, что она сама и есть источник беспокойного мычания, а звон сирены — всего лишь сигнал вызова. Замолкнув, она первым делом коснулась чипа на виске.

— Тебя выписали? — громко сквозь городской шум спросил знакомый голос. Карисса не стала выводить голограмму.

— Что? Да... — хрипло ответила девушка, все еще приходя в себя после легкого шока.

— Мы в квартире буквально в квартале от больницы. Тридцать девять по улице Марка Кламберга. Дальше сама поймешь.

Она хотела возразить, что еще не вышла на дежурство, но осеклась: вспомнила, что лейтенант прекрасно осведомлен о ее графике, тем более, подобные вызовы среди ночи были с его стороны редкостью.

— Уже в пути, — ведьма приготовилась сбросить звонок. — Сандр?

— Да?

— Какой адрес, еще раз?